SOL Революция

(* "Blood, Tears And Gold" - Hurts) * * * Наши жизни подчинены циклам Земли, такой огромной и величавой. За каждой ночью кроется новое утро. После каждого шторма наступает затишье. Мы живём по шаблонам, наша жизнь идёт по кругу. После всех потерь ты обретёшь победу. После всех душевных мук придёт новая любовь. Такова человеческая природа – перестраивать, восстанавливать, Не сдаваться. Мы стойкие! Мы сильные! Мы привязываемся к тому, что нам знакомо, да и к тому, что для нас ново: К одежде, которую носим, К музыке, которую слушаем, К людям, которых любим, К своей семье, родным и близким, К тем, кого мы ненавидим... И, идя по жизненному пути, мы будем жить, любить, смеяться и плакать, Не сдерживая эмоций и не объясняя причин. Я должен спросить самого себя, и, возможно, вы тоже: "Это уже было со мной? У меня ещё есть выбор? Я хожу по кругу? Или ты ходишь по кругу?" Мы все ходим по кругу... * * * Часть 1 "Кровь, слезы и золото*” * “Blood, tears and gold” - Hurts Глава 1 С чего начать? - Почему мы закрываем наши глаза, когда мы молимся? Когда мы плачем? Или когда мы целуемся? Потому что мы знаем, что самые прекрасные вещи в жизни мы не видим, но чувствуем всем сердцем. * * * По безымянному молчаливому морю, называемым когда-то Северным, плавно, практически не касаясь глади воды, скользит белоснежная лодка, гудение двигателей которой эхом расходится на многие километры, нарушая тишину, царившую здесь целую вечность. Место, в которое так целеустремленно несется этот белоснежный рукотворный буревестник, раньше было закрыто для посторонних, но сегодня туда решили пустить одного единственного человека, который ждал этого момента многие годы. Сидя в салоне, он елозит и постоянно вертит головой, стараясь разглядеть в окнах, хоть что-то, кроме неприветливого серого неба. В его голове каша, ладони безостановочно потеют, в горле все пересохло. Он смотрит на свои трясущиеся руки, вокруг почему-то стало жутко холодно. Лодка начинает замедляться, а ее корпус сильнее погружается в воду, шум от двигателей становится тише. Ее двери открываются, впуская внутрь, холодный поток ветра, который заносит обшивку салона маленькими белоснежными снежинками. Выйдя на палубу, человек натягивает шапку как можно сильнее на голову и засовывает руки внутрь рукавов, так как пальцы отмерзают даже в перчатках. Место, в которое он приехал, когда-то было норвежской деревушкой под названием Рейне, манившей людей своей северное холодной красотой, будоражащей сердца даже самых закаменелых людей. Он осматривается, и ему на глаза сразу же бросается безмолвная, присыпанная снегом, гора Рейнебринген, чья тень величественно простирается над деревенскими красными домиками и синей гладью замертвевшей воды. В районе ее вершины виднеется небольшой особняк. Именно туда ему и надо. Поправив рюкзак и собравшись с силами, он перешел с палубы лодки на кривенький деревянный мостик, по которому несколько лет никто не ходил. От него вверх по склону горы идут выдолбленные из камня ступеньки, скользкие и неровные, некоторые из которых настолько сильно погребены под снегом, что непонятно, где они начинаются. Но несмотря на все, ему нельзя отступать. Он слишком долго ждал этого момента, чтобы взять и развернуться, не приложив последнего усилия к своей цели. С каждой пройденной ступенькой, ветер становится все сильнее, снега больше, солнца меньше, но стоило человеку ступить на деревянный пол уличной веранды того самого особняка, который не так давно ему только виднелся у подножья, как снежная буря утихла. Зависнув на секунду, человек слышит, как позванивают меленькие бубенчики, которые тянутся вдоль всей крыши веранды. Повернувшись, он смотрит на проделанный им путь, который теперь кажется не таким уж и жутким. Вид с вершины открывается на всю деревню, разбросанной по нескольким островам. Оттуда все кажется таким далеким и незначительным... Прежде, чем постучать в массивную деревянную дверь, он заглядывает в одно из окон выходящих прямо на веранду. Из-за слоя морозных рисунков рассмотреть что-то крайне сложно, поэтому, глубоко вдохнув, человек нерешительно несколько раз ударяет в дверь. Практически сразу, она дергается и отъезжает в сторону. На пороге стоит юноша лет двадцати пяти с длинными белыми как снег волосами и практически такого же цвета кожей. Его глаза холодно и без какого-либо интересна осматривают стоящего перед ним незнакомца. - Я... - Человек запинается, от чего брови юноши медленно сдвигаются. - Пройдите в дом, на улице холодно. - Он отступает в сторону, давая незнакомцу пройти. - Я тот самый репортер, что созванивался с вами около недели назад. - Продолжение было выговорено уже более решительным тоном. - Да, я помню, вас кажется звали Сэм или Саймон... - Сид, я очень благодарен вам за то, что вы согласились со мной встретиться. - Сид протягивает юноше руку, но в ответ получает только недоверчивый взгляд, от которого по телу мурашки бегут. - Снимайте куртку и проходите в гостиную. - Он закрывает дверь и уходит на кухню. Прежде чем начинать раздеваться, Сид осматривает дом. Стены выложенные из крупного плоского камня, полы из черного дерева, в самом доме много света за счет больших окон, мало мебели, из-за чего внутри очень просторно. Сняв куртку и ботинки, репортер нерешительно проходит в гостиную, которая ничем не отделялась от прихожей. Приятный свет от камина, на кофейном столике стоит чашка с горячим шоколадом и несколько вафель на черной матовой тарелке. - Присаживайтесь на диван. Хотите кофе или чай? - Юноша внезапно появился около дивана. - Нет, нет, спасибо. - Ну и отлично. - Он снимает ярко-красный фартук и кладет на спинку дивана. - Я правда вам очень благодарен... - Не стоит. Я согласился на интервью только потому, что меня об этом попросил брат, так что благодарите его. - Юноша садится в кресло и изрядно женственно кладет ногу на ногу. Сам по себе он выглядит миниатюрным и хрупким, с достаточно измученным и в тоже время нежным лицом: большие глаза с длинными ресницами и постоянно оценивающим взглядом, остренький ровный нос, небольшие, тонкие губы с коротким шрамом ближе к правому концу, немного впалые щеки и густые изогнутые брови. - Сколько лет вы здесь живете? - С того самого момента как кошмар, который мне пришлось пережить, закончился. - То есть... - Десять лет. Десять лет я жил здесь в полном спокойствии, пока в один прекрасные момент брат не уговорил меня согласится на интервью. - Вы не хотели этого? - В ответ юноша отрицательно машет головой. - В чем же причина? - Я не из тех людей, о чьей жизни нужно знать окружающим, я не пример для подражания. - А я считаю, что очень даже пример. - От такого заявления юноша тихонько усмехается. - И именно поэтому я сижу сейчас здесь. - Вы очень наивны, Сид. - Может быть. - Уверены, что хотите услышать все с самого начала? - Да. - Я расскажу вам все, что вы захотите услышать. * * * - С чего бы мне начать… Даже не знаю. - Может с исторической справки? - Зачем мне рассказывать то, что все и так знают? - Ну, после произошедшего историю неплохо так подправили. - Ладно. Начну с того, что расскажу как вообще создавался мир, в котором мы сейчас все существуем. Он многое пережил, прежде чем сформировались устои, которые я не так давно разрушил. В две тысячи тридцать втором году началась Третья Мировая война, ее еще можно называть ТМв, которая обернулась просто катастрофическими последствиями для человечества: практически все города лежали в руинах, земля была залита кровавым океаном, почва и вода отравлены, а небо застлано слоем пепла, да так, что даже солнечные лучи не проникали через него. Человечество было обречено на мучительную смерть без еды, питья и солнца. Но тут появилось корпорация под названием SOL. Она призывала людей сложить оружие ради сохранения планеты, от которой уже почти ничего не осталось. Измученное войной и голодом человечество откликнулось на призыв и война закончилась в две тысячи тридцать седьмом году. - Вы можете рассказать как была основана SOL? - И этого в школах теперь не рассказывают? - Большую часть истории корпорации умалчивают. - Ее основал Сол Бенедикт I в две тысячи тридцатом году. В основном SOL занималась производством медицинских роботов, которые во время войны стали очень востребованными. Но когда человечество поставило под угрозу свое существование и экосистему планеты, глава корпорации, то есть мой прадед, решил вмешаться в войну. - И что же он сделал дальше? - Начал восстановление почвы, атмосферы, флоры и фауны, которое заняло огромное количество сил и ресурсов, к две тысячи сорок девятому году все было восстановлено. Бенедикту предложили возглавить Мировой союз, то есть стать главой Объединенного нового Мира. Началась постройка Мировой столицы, которую сразу же решили назвать “Сол”. И во время ее открытия Бенедикта короновали. Так, с две тысячи пятьдесят пятого года, мир начал полностью принадлежать SOL, которой управлял коронованный Бенедикт. Первые годы его правления были “расцветом человеческой расы”. Конечно же некоторым не нравилось то, что теперь весь мир принадлежал одному человеку и на Бенедикта было совершено ни одно покушение, на которые он реагировал абсолютно спокойно. Но однажды случилось страшное: во время очередного покушения жена Бенедикта погибла, после чего он сильно изменился... Не в лучшую сторону, он стал самым настоящим чудовищем: жестокими и кровожадным. Он полностью переделал весь свод законов и начал массовое убийство людей за малейшие проступки. Не трогал Бенедикт только тех, кто поддерживал его в начинаниях, всех же остальных согнал в лагеря, которые прозвали резервациями. Так началось “Великое разделение человечества”, которое не было завершено, так как Бенедикта убили. Он погиб в шестьдесят пять лет. После смерти Бенедикта I, его заменил сын - Сол Бенедикт II, которому на тот момент было уже двадцать лет. Люди посчитали, что в силу его молодости и неопытности он испугается разъяренной толпы, но нет. Он смог завершить “Великое разделение”, в чем ему помогли армии роботов и внезапно появившаяся болезнь, которую назвали C-3. Она косила десятки тысяч людей в день. Также, Бенедикт II основал первую полноценную резервацию, которая заняла всю Европу, куда согнали всех предводителей восстаний, где они должны были провести остаток своей жизни, прозябая в голоде, эпидемиях и бедноте. У них не было ни малейшей возможности выбраться оттуда, так как резервация была огорожена высокими стенами, с обоих сторон которых стояли сотни роботов, готовые убить любого, кто не желает подчиниться воле корпорации. После того, как SOL “снесла голову” восстающим и отказалась выдавать им лекарства от C-3, возмущение людей сразу же исчезло. Так, собственно, молодой и неопытный Бенедикт II, утвердился как жесточайший тиран, которому противостоять не мог никто, потому что даже за малейшую агитацию народа, начиналась кровавая расправа, после которой выживших ссылали в резервацию. Но, несмотря на всю жестокость, принесенную Бенедиктом в мир, у него было очень много сторонников, которые поклонялись ему. Такие люди и стали Мировой элитой, избранными, которых было не меньше чем возмущенных и сосланных. Бенедикт II делал не только плохое, во время его правления были возведены сотни новых городов и созданы тысячи систем и механизмов. При нем все, что хоть как-то затрагивало экосистему, стало запретным плодом, в том числе и бензин, который заменили на “зеленую”, получаемую за счет солнца, ветра, прилива и отлива, природную энергию. В 50 лет Бенедикт II умер загадочной смертью. После этого происшествия на трон сел его сын Бенедикт III, которому исполнилось восемнадцать лет. Бенедикт III пришел ко власти в две тысячи сотом году. Он был такой же, как его отец: жестокий, высокомерный, кровожадный. Этот восемнадцатилетний ребенок был самым настоящим маленьким монстром, который с возрастом ничуть не изменился. Бедных людей, которые были заперты в резервациях, он запугал еще больше и окончательно отобрал у них все права, которые теперь оставались только у Мировой элиты, и то в небольших количествах. Также он отобрал у людей религию, которая теперь считалась одним из самых жутких нарушений законов. Люди имели право верить только в силу и могущество династии Сол и корпорации. Из-за этого в две тысячи сто сорок седьмом году началась Война Веры, но она быстро кончилась, спустя год, так как противостоять SOL было уже бесполезно. - Вы упомянули C-3, не хотите рассказать о нем поподробнее? - C-3 расшифровывается как “Constant-3”. Тройка в названии из-за того, что ученые пытались справиться с ней, и у них это почти получилось, но болезнь мутировала и процесс создания лекарства пришлось начинать сначала. И так два года, а после третьего решили все приостановить. Это заболевание внезапно появилось во время правления Бенедикта II. Проявляется оно в том, что ваше сердце начинает бешено колотиться, поднимая кровяное давление. У этой заразы есть несколько стадий: на первой вы просто немного краснеете и чувствуете неприятное ощущение, на второй все резко ухудшается: земля уходит из-под ног, начинается жуткое головокружение, вы чувствуете себя взлетающим реактивным самолетом. На третьей вы уже перестаете понимать что-либо, так как кровь ударяет в голову и лопаются сосуды. На четвертой идет помутнение рассудка. На пятой - клиническая смерть, а потом и обычная. Как лечить это никто не знал, но зато были созданы таблетки, которые могли предотвратить приступы C-3. Для разных стадий разные таблеточки, различить их можно по цвету: для первой - белые, для второй - розовые, для третьей - красные, для четвертой бордовые, для пятой таблеток не было, могли помочь уже только врачи. - А какие принимали вы? - Я принимал бордовые, что очень губительно сказывалось на моем здоровье. - Не расскажите на что был похож тогдашний мир? - Мир был похож на нечто выбеленное, бесцветное, даже не смотря на всю свою красоту и экологическую чистоту. Повсюду только белые или стеклянные однообразные высотки с огромным количеством зелени, белые машины, белые дороги, даже цветы белые, корпорация и небо бы выбелила, если бы это было возможно! Повсюду один единственный белый цвет... Все люди в столице носили только официальные дорогие костюмы, если же у тебя нет денег на дорогой костюм, то лучше вообще на улицу не выходить. Конечно же, самым красивым городом считалась столица, которая занимала все Британские острова. В Сол жила вся элита Объединенного Мира, "сливки общества" так сказать. Там было расположено главное здание SOL, в котором проходили все официальные приемы и балы, в которых мне приходилось участвовать. Вне столицы жизни не было. - Вы можете объяснить свою последнюю фразу? - После ТМв людей на планете осталось не так уж и много, примерно два с половиной миллиарда, поэтому некоторая часть, то есть Мировая элита, переселились на Британские острова в столицу, а все остальные были распределены по резервации, которая занимала всю территорию бывшей Европы. Вся остальная территория планеты это "Природные зоны", в которые людям запрещалось входить, так как они могли нарушить целостность экосистемы. Поэтому здесь хорошо подходит фраза "вне столицы жизни нет", так как в резервациях жили только бедные люди, чей голос ничего не значил, все решалось в столице моим отцом. - А как люди из резерваций попадали в столицу? - Для удобного и быстрого перемещения людей с континента на остров был построен громадный мост через Ла-Манш, по которому в столицу могли приезжать десятки специальных СКАТов, чтобы доставлять людей на их рабочие места. Что самое забавное - в резервации все совершенно по другому, она словно иной мир, в отличие от столицы: никаких стеклянных высоток с зеленью, никаких парков и никакого свободного пространства. Все дома словно стоят друг на друге и похожи на картонные коробки с дырками в виде малюсеньких окон, везде какой-то мусор и непонятные темные закоулки, все сухое и желтое, как в пустыне. - Может расскажите немного о себе и своем детстве? - Ох, это мой любимый вопрос. Начнем с имени. Меня зовут Шелдон, полное имя - Сол Шелдон Бенедикт III. С самого начала меня взращивали как будущего наследника трона. Моим воспитанием лично занимался отец, то есть Бенедикт III. Скажу вам честно, воспитывать у него меня получалось изрядно плохо, так как вырос я жутко капризным и непослушным. В школу я не ходил, у меня было домашнее обучение с лучшими учителями, которые съехались ко мне со всех концов Объединенного Мира. Всю школьную программу я прошел всего за пять лет, так как был одаренным ребенком. Лет с восьми я уже умел собирать полноценных роботов, которым могли позавидовать профессиональные инженеры. Заметив мое пристрастие к всяческим механизмам, отец быстро нашел мне учителей, которые помогли мне развить талант. В двенадцать я собрал первое ядро системы жизнеобеспечения, которое вывело весь технический прогресс на новую ступень развития. Правда из-за того, что я вечно сидел в своих лабораториях с роботами, я практически не общался с людьми. И для того, чтобы я совсем не стал затворником, отец отправил меня в обычную школу, на тот момент мне было лет тринадцать. Честно говоря, в школе я ничему так и не научился, но зато понял, что я совершенно не такой как все… Там, когда мне стукнуло четырнадцать, я понял, что мне совершенно не нравятся девочки. На тот момент, я вообще не мог понять как такое могло произойти. Я мальчик, значит, меня должны интересовать девочки, а меня тянет к мальчикам. Но потом я встретил такого же парня как и я, он учился в старших классах, а я в средних. Факт того, что я вырос не таким, как все, привел в бешенство моего отца, и он решил отправить меня в исправительный лагерь, где перевоспитывали таких как я. Я очень яростно сопротивлялся и закатил целую истерику, но отец все равно настоял на своем. Оказавшись в исправительном лагере, я решил, что буду делать все так, как хочется мне, а не как говорят воспитатели. В первый же день я занялся сексом с одним парнем из моих согруппников. И мне это настолько понравилось, что я подумал: “А зачем останавливаться?”. Своих партнеров я менял как перчатки: что ни день, то новая “любовь”. Так продолжалось до тех пор, пока я не решил подмазаться ко одному из воспитателей, которому было наверное лет двадцать. Весь персонал в этом лагере состоял из людей, которых когда-то в нем “перевоспитали”, так что соблазнить его было не так уж и сложно. На каждом перерыве между воспитательными работами, мы или бежали в кладовку или делали это прямо в классе, предварительно всех выгоняя из него и закрываясь на замок. И когда он окончательно попался в мою мышеловку, я начал вить из него веревки. С помощью этого воспитателя я подстроил под себя весь лагерь, и когда мой отец вернулся за мной через пару месяцев, чтобы забрать исправленного ребенка с промытыми мозгами, то был повергнут в шок тем, что этот лагерь только все усугубил. Бороться он со мной больше не мог, да и терпеть мои ежедневные истерики тоже, поэтому в один прекрасный день он просто отправил меня в Иерусалим учится военному делу. Это была его последняя надежда, так как он думал, что военная дисциплина меня исправит. - Подождите-ка, ведь, по-моему, в Иерусалиме на тот момент шла война. - Ага, именно на войну он меня и отправил. Изначально я не должен был участвовать в военных действиях, но потом все так закрутилось, что мне пришлось пройти всю Войну Веры вместе с мои братом, о существовании которого я там и узнал. - Только спустя четырнадцать лет своей жизни вы узнали о существовании своего родного брата? - Да, отец мне о нем рассказал по прибытии в Иерусалим. Он не хотел, чтобы я знал о его существовании, так как считал, что старший брат может повлиять на мое мировоззрение. Сам он был против системы, которую создала корпорация. Как вы уже знаете, брата моего зовут Шон. Мы сразу же нашли общий язык и стали лучшими друзьями. А по окончанию войны, я уговорил его помирится с отцом для того, чтобы он мог вернуться в семью. Но к сожалению, а может и к счастью, они так и не помирились, но тем не менее Шон вернулся в столицу. Также в Иерусалиме, я встретил свою первую настоящую любовь, но как нам всем известно, она обычно заканчивается плачевно, что и произошло. - Думаю пока хватит о прошлом, не расскажите о своей семье? - Семье? Поверьте мне, я и слова-то такого не знаю. Мои отношения с отцом были типа учитель-ученик. Я учился у него тому, как правильно управлять людьми, как пудрить им головы и делать своими слепым приспешниками. Больше с отцом мы никак не общались, только ссорились. - Из-за чего же? - По большей части из-за того, что я гомосексуал. Отец всегда мне твердил, что это неправильно, неестественно, да и вообще не по законам. Мы не раз ругались до срывов, после которых просто начинали друг на друга орать. Все наши ссоры были для меня чем-то вроде игры "кого подорвет первым". - А что насчет вашей матери? Неужели она не вмешивалась? - Услышав этот вопрос юноша вздрогнул. На его лице появляется очень странная эмоция - нечто вроде гнева в сочетании с печалью. Он нервно дергает уголками рта. - Не произносите при мне это слово. - Нервно, практически сквозь зубы, выцеживает из себя Шелдон. - Я не знал... Простите. - Я из гребаной пробирки. У меня был только отец, а потом как оказалось есть еще и брат, который помог мне стать относительно нормальным человеком. - Так, с чего же все началось? * * * Был приятный апрельский вечер. Я вальяжно сидел на балконе главной высотки столицы, в которой на тот момент проходил неофициальный прием, где обсуждался мой завтрашний день рожденья, то есть мое семнадцатилетние. Отец хотел закатить пышный праздник с кучей гостей. Мне же на тот момент уже надоело соглашаться с его предложениями по поводу празднества, и я просто сидел один на балконе, наслаждался приятным ветерком и смотрел на прекрасную столицу, которая вся сверкала в лучах уходящего солнца. Гомон в общей зале начал утихать. - Шелдон, радость моя, неужели ты не хочешь принять участие в обсуждении своего завтрашнего дня рождения? - Это был мой отец. Он всегда говорил словно с издевкой, с такой гадкой наигранной милостью, от которой меня просто выворачивало. - Сколько раз мне еще тебе сказать, что я не хочу отмечать свой день рождения… - Недовольно выдохнул я, закинув голову на спинку кресла и посмотрев на широкий подбородок отца. Я, кстати, вообще не был на него похож, его черты лица гораздо грубее, нежели мои, они резкие и квадратные, можно даже сказать более мужественные, его губы всегда были изогнуты в притворную улыбку, а в серых, как железо, глазах читались нотки издевки. Все эмоции отца - это чистой воды притворство, а как же он хорошо врал... Волосы у него были темные, как сейчас помню, всегда объемно зачесанные назад. - Что за капризы, Шелди? Я же для тебя стараюсь. - Не для меня ты стараешься, а для того, чтобы в очередной раз выпендриться перед этими напыщенными мешками с деньгами, которых ты называешь своим окружением. - Я нормально уселся в кресле и положил ногу на ногу. - И если ты еще раз вздумаешь тыкать мне в лицо этой глупой дочкой сэра Мэзари, то я закачу тебе такую истерику, что потом вечность придется выкручиваться из сложившейся ситуации. - Рано или поздно тебе все равно придется подыскать кого-нибудь, чтобы не подтвердились слухи, которые ходят по столице. Мне плевать на них.- Я уже думал начать очередной бесполезный спор, но тут на мой pin* поступил звонок. *pin (первые три буквы слова pinna - с англ.яз. ушная раковина) - средство связи, встроенное в ушную раковину, активируется нажатием на козелок (небольшой хрящевой выступ на внешнем ухе) - Я уже подъезжаю к зданию, Шели. Ты можешь спускаться. - Раздался приятный голос в моей голове. - Хорошо. - Ответил я и, закончив разговор, посмотрел на своего отца, который подошел к перилам балкона. - Уже уезжаешь? - Спросил он, обернувшись в мою сторону. - Да. - А я то думал, что ты еще немного побудешь со своим стариком... - С наигранным расстройством проговорил он, рассматривая свой. - Будто тебе это нужно. - Зло фыркнул я и поднялся с кресла. Состроив милое лицо, я со всему попрощался и пошел к лифту. Отец увязался за мной, уверяя меня в том, что он просто хочет проводить своего "сыночка". Спустившись вниз, я увидел как к огромным стеклянным дверям подъезжает черная машина. Я вышел из здания и меня обдуло приятным прохладным ветерком. Солнце на тот момент уже село и улицы освещались с помощью фонарей. Остановившись перед машиной, я обернулся. Отец еще не вышел из здания, так как его задержал какой-то гость. Пока он разбирался с ним, я обошел машину и оказался напротив окна водителя. Я наклонился и пару раз ударил по нему пальцем, после чего оно медленно поползло вниз. Первое, что я увидел, как только окно окончательно опустилось, это розоватые чуточку вздернутые губы с игриво поднятыми уголками. Их обладатель - Ноа, Ноа Хоавстедар, парень с которым у меня на тот момент были отношения. * * * - Почему "были"? - От такого вопроса Шелдон начинает немного нервничать, о чем дают понять его хаотично бегающий взгляд и немного поджатые губы. Сцепив руки в замок у себя на коленях, он смотрит на репортера и открывает рот, словно хочет что-то сказать. Вы узнаете об этом, когда придет время. - Спустя некоторое время, отвечает юноша. * * * Ноа, Ноа, Ноа, Ноа... Замечательный человек с великолепными сияющими глазами, которые будто всегда светились от нежности и доброты, таящихся у него в сердце. Он принес в мою жизнь некую стабильность и помог оправится после того, как моя первая любовь кинула меня. Одарив меня приятнейшей улыбкой, Ноа высунулся из окна и посмотрел на меня своими большими небесно-голубого цвета щенячьими глазками обрамленными пышными черными ресничками. Жадно меня поцеловав, подтащив к себе, он вышел из машины. - Добрый вечер, мое сиятельство. - Проговорил он, кротко поклонившись, убрав левую руку за спину, а правую положив на сердце. Такой поклон это "стандартное" приветствие простых людей членам королевской семьи. - Надо же Ноа, ты головой что ли ударился? - Спросил отец, как только подошел. В его руках была моя черная кожаная сумка для документов, которую я, видимо, забыл. - С чего вы взяли, ваше величество? - Кланяться начал, вот я и подумал... - Хватит. - Перебил я отца, так как знал, что сейчас он начнет забрасывать Ноа колкостями. - Неприлично перебивать старших, Шели. - Вот кому что, но не тебе учить меня приличию. - Зло фыркнул я, посмотрев на своего отца и поставив руки в боки. - Даже повоспитывать себя не дает. - Раньше надо было думать о моем воспитании. - Спорить не буду. Езжай уже домой и не забудь, что завтра в четыре ты должен быть уже здесь. -Наконец своим нормальным голосом, уже без какого-либо притворства, проговорил отец, протягивая мне сумку. Я сел в машину на заднее сиденье. Ноа сел за руль и завел двигатель.  Машина тронулась с места и практически сразу набрала скорость под триста километров в час, из-за чего все фонари за окном сливались в одну бесконечную белую полосу, которая слепила своей яркостью. С помощью панели управления я сделал окна совсем черными и потом уселся в самый темный угол салона. В тот день у меня было просто ужасное настроение и я хотел спрятаться от всего мира как можно дальше. Меня жутко бесило то, что отец без моего ведома решил закатить праздник в честь моего дня рождения и сказал мне обо всем этом за день до начала. Я всегда не любил скопище людей, особенно если это люди, которых я вообще не знаю. Поджав ноги, я прислонил голову к черному стеклу, которое было жутко холодным.  - На что злишься? - Послышался голос Ноа с сиденья водителя.  - Я не злюсь...  - Я слышу, как ты сопишь, а это значит, что ты злишься.  - На отца злюсь. Я не хотел закатывать праздников.  - Ой, да ладно тебе. Как давно ты в последний раз отмечал свой день рождения?  - Не помню. Мне не нравится его отмечать, это глупый праздник. Вообще не хочу говорить на эту тему. - Я вытянулся на сидении и начал рассматривать свои белоснежные слипоны и черные жаккардовые зауженные брюки. Подождав пока комок гнева внутри меня рассосется, я продолжил разговор. - Знаешь, за месяц, что тебя не было, я даже успел соскучится. - Оу, надо же, сочту это за комплимент. - Смотрю кто-то острый на язычок сегодня. - Я подполз ближе к водительскому сиденью и обхватил достаточно широкие плечи Ноа, впившись в них своими тоненькими пальцами с идеальным маникюром. Если же говорить о фигуре Ноа, то он обладал атлетическим телосложением и мог гордиться своей идеальнейшей осанкой и длинными ногами. Недовольно шикнув от боли, он повернул голову и поцеловал мою правую руку.- Не заметил ничего нового? - Кольцо? - Ага. - Я вытянул руку, в которую поцеловал меня Ноа, чтобы он мог рассмотреть обновку - кольцо в виде оливкой веточки, оплетающей палец. - Очень красиво. - Тебя дома ждет такое же. Поболтав с Ноа о своей обновке, я уселся обратно в угол заднего сиденья и повесил себе на ухо небольшое устройство, похожее на маленький вытянутый наушник, цепляющийся с помощью небольшого крючка на ушную раковину. Я сделал эту штуку специально для себя, больше таких ни у кого не было, название ей я так и не придумал. Смысл ее существования заключается в том, что она хранит все мои чертежи, зарисовки и наметки новых изобретений и в любой момент может выводить их перед моим лицом на специальный голограммный экран, после чего я могу спокойно с ними работать. Запустив эту малютку, я выбрал чертежи своего последнего изобретения, которое на тот момент уже тестировалось. - Может, скажешь, что ты придумал? - Заметив то, что я начал работать с чертежами, спросил Ноа. Я никому не говорил об этом изобретении. - М-м-м-м…Нет. - Протянул я, не отрываясь от чертежей. - Скоро все сам увидишь. - В смысле? - Я буду презентовать его общественности через пару дней, а пока что в нем нужно кое-что исправить и может на своем дне рождения скажу о нем пару слов, чтобы напустить интриги. - Ох, ты думаешь, что твой отец позволит мне прийти на завтрашний праздник? - Я сказал, что без тебя туда не пойду, так что да. Через минут двадцать мы выехали из Сол и попали в столичный пригород, где я, собственно, жил. Мой дом находился на высоченном обрыве, в низу которого бушевало холодное безымянное море. Сам дом был похож на стеклянную клетку, оплетенную сверху до низу белым клематисом. Вокруг него росла целая куча деревьев с маленькими белыми цветочками. Ноа вылез из машины первым и открыл мне дверь. Выключив свое устройство, я вышел на улицу и недовольно скорчился от того, что яркий белый свет фонарей бил мне в глаза, которые уже привыкли к темноте. - Ты будешь загонять машину в гараж? - Спросил я, подойдя к Ноа, который собирался открыть багажник. - Нет. Ноа взял из салона мою сумку и мы вместе пошли к дому, ко входу которого была протянута дорожка из крупных камней, все остальное пространство занимал пышный подстриженный газон. Я открыл дверь с помощью отпечатка пальца. Мой дом был сделан по всем стандартам "моды", которая тогда активно насаждалась людям: минимализм, минимализм и еще раз минимализм, все в бело-черных цветах, никакой красочности. Пройдя внутрь, я снял джемпер и повесил его на вешалку, а потом сразу же пошел к кухне, так как жутко хотел есть. Я заглянул в холодильник и был удивлен полным отсутствием какой-либо еды. Пока я рассматривал запустение, почувствовал как меня сзади обнял Ноа и положил голову мне на плечо. - Неужели кто-то захотел кушать? - Я весь день пью только воду, понятное дело я захочу есть. - А как же диета? - Усмехнулся Ноа. Я всегда так сильно переживал за свое тело, что постоянно сидел на диетах, чтобы не набрать лишних килограммов, но иногда срывался и бежал есть все подряд, а потом блевать, так как страдал от нервной булимии. Ноа же вообще не понимал, зачем я все это делаю. - Сейчас кто-то за свои усмешки получит по заднице. - Я только и жду этого. - Добрый вечер, господин. - Со второго этажа спустился мой робот-дворецкий по имени Гарри. - Почему в холодильнике нет еды? Я хочу есть. - Ноа отцепился от меня, и я смог отойти от холодильника. - Я думал, вы останетесь сегодня у своего отца, поэтому ничего не готовил. - Голос Гарри всегда был очень спокойным и приятным в отличие от многих других роботов, чьи голоса жутко неестественные. - Если через десять минут ты меня не накормишь, я сдам тебя на переплавку и попрошу сделать мне тостер, который уж точно не будет думать, а просто поджарит мне хлеб когда я захочу! - После общения с отцом я всегда становился жутко нервным и срывался на всех подряд. Если же я начинал нервничать, то у меня сразу подскакивало давление и начинались приступыC-3. - Тише, сладкий, не надо кричать. Пойдем на верх, а Гарри пока закажет нам еду, хорошо? - Хорошо…- Недовольно буркнул я. Ноа взял меня за руку и повел на второй этаж, где располагалась моя комната и ванная. Стоило Ноа открыть дверь в мою комнату, как сразу же зажегся приглушенный свет. Отпустив его руку, я прошел к кофейному столику, на котором лежала небольшая черная коробочка. - Что это? - Я обернулся в его сторону и увидел, что он уже сидит на кровати. - Это подарок. - Я подошел к нему и сел рядом, начав открывать коробку. Вытащив кольцо, я одел его на безымянный палец левой руки Ноа. Я всегда восхищался его руками... Мужественные, с проступающими венками и косточками, в тоже время элегантные и ухоженные, с тонкими кистями и длинными пальцами, нежные еле ощутимые касания которых просто сводили меня сума. - Тебе нравится? - Спросил я. - Очень. - Ноа забрал у меня коробку и сел практически впритык. - На ближайшие три дня я весь твой. - Ты наконец-то решил использовать свои отгулы? - Я провел тыльной стороной ладони по его острой скуле, затем по впалой щеке, покрытой легкой ухоженной щетиной, пробежался кончиком пальца по его угловатому овалу лица и остановился на его достаточно широком подбородке. Ноа немного подался вперед, и я лег на кровать, а он навис сверху. - Да. - Ноа наклонился и начал целовать мою шею, из-за чего я недовольно зашипел и немного его оттолкнул. - Что-то не так? - Он приподнялся и посмотрел на меня. - Я просто не могу расслабиться… Давай не сейчас, ладно? Я поднялся с кровати и поправил волосы. Меня трясло от накопившейся злости и от того, что я весь день не курил, так как не мог это сделать этого при отце, Ноа тоже был против того, чтобы я гробил свое здоровье сигаретами. Посидев немного, я посмотрел на время. - Я пойду приму ванную. - Проговорил я, вставая с постели. - Если хочешь, можешь пойти со мной. - Что за вопрос Шелдон, конечно же хочу. Ванная в моем доме была просто огромной, так что я вместе с Ноа туда спокойно помещался. Набрав в нее воды и напустив туда много пены, которая вываливалась на пол, я позвал Ноа, который залез в ванную первым. Я залез за ними получилось так, что я сидел к нему спиной и мог облокачиваться на него, как на спинку кресла. Руки Ноа скользнули под воду. Обняв меня, он провел кончиками пальцев по моему животу до самого низа. Я заелозил и начал хихикать, пытаясь высвободится из его объятий. Изогнувшись, я поцеловал его, сжав волосы у него на затылке. Ноа сильнее прижал меня к себе, поглаживая мои бедра. Проведя языком по моей шее до самого уха, он нежно прикусил мою мочку. - Не хочешь массаж? - Игриво прошептал он. - Сегодня день глупых вопросов? Ноа часто делал мне массаж. Ему нравилось это не меньше, чем мне. Его нежные прикосновения расслабляли меня, как и кроткие поцелуи в шею, плечи и руки. Он всегда будто чувствовал, где и как нужно дотронуться, чтобы я начал сбито дышать. Когда Ноа посчитал, что с меня хватит, он без каких-либо усилий повернул меня к себе. Обхватив его тело ногами, я положил голову ему на плечо и прикрыл глаза. У меня на лице появилась глупая довольная улыбка. Я был рад, что он приехал целым и невредимым. Ноа гладил меня вдоль спины, тихо напевая: I am tired of this place, I hope people change I need time to replace what I gave away And my hopes, they are high, I must keep them small Though I try to resist I still want it all…* * “Troye Sivan” - Fools
 Я всегда очень любил слушать, как он поет. Это редко происходило, так как Ноа обычно стеснялся. Я до сих пор не понимаю почему... У него прекрасный голос и слух есть, в отличие от меня. - Почему ты все еще работаешь там? - Тихо спросил я, как только он замолк. Первый не позволяет никому уходить... * * * - Первый? Ноа работал в Организации? - Он и сейчас там работает. - Можете поподробнее о ней рассказать? - Она было создана в 2100 году Бенедиктом III, для того чтобы защитить себя и держать под контролем человечество. Можно даже сказать, что Организация, или как ее называли - "Черная империя", была чем-то вроде постоянной армии SOL. Смысл ее существования заключался в создании идеального человека-убийцы, который будет беспрекословно подчиняться своему владельцу и не иметь никаких чувств. Главное здание Организации находилась на Ирландском острове и сейчас там находится. Она активно занималась куплей и продажей людей, которых или выкрадывали из резервации или покупали там. Некоторые из них становились “избранными”, то есть их отбирали для работы на Организацию. С помощью специальных таблеток под названием “Гамиты”, они делали из людей бесчувственных и хладнокровных убийц, готовых сделать все, что им прикажут. Именно такие “создания” служили охраной у моего отца. Также в Организации была четкая иерархия номеров. Предводителем Организации считался Первый, он занимался управлением. Номер показывал то, на сколько опытен убийца: чем меньше номер, тем он лучше. За номера шла самая настоящая война, в которой выживали только сильнейшие. - А какой номер был у Ноа? - Третий. - Почему вы называли его по имени? - Вне стен Организации по номерам они себя не называют, чтобы не выдавать своего положения. Тем более было бы странно если бы я называл Ноа по номеру, когда я знаю его имя. - Почему же Ноа не был таким“существом”, какими вы описали людей, служащих в Организации. Он принимал гамиты раз в неделю, а не каждый день, как это было нужно. * * * Мы продолжили молча наслаждаться обществом друг друга, а потом в дверь постучал Гарри, который сообщил нам о том, что привезли еду. Я нехотя вылез из ванной и пошел вытираться. Надев свои домашние штаны и огромную безразмерную футболку, я спустился вниз и увидел на барной стойке несколько бумажных пакетов. На весь первый этаж пахло китайской едой, так что мне нетрудно было догадаться, что заказал Гарри. - Где ты там застрял?! - Крикнул я, остановившись посреди лестницы. - Я не могу найти свою домашнюю майку! - Раздался голос Ноа с верхнего этажа. - Ты и без нее хорошо смотришься! Мы сели на диван. Гарри разложил перед нами коробочки с едой, в которых была рисовая лапша со всякими добавками. Недолго думая, я выбрал лапшу с кусочками лосося в сливочном соусе, а Ноа как всегда взял себе с овощами. Он был вегетарианцем и не ел мяса вообще не в каком виде. Взяв коробку с едой, я уселся напротив Ноа, чтобы есть и любоваться "видом". От одного этого тела я весь покрывался мурашками, особенно от его выпирающих ключиц и изящной шеи с почти невидным кадыком. Сам по себе Ноа очень жилистый, сухопарый и ростом на голову выше меня, а его персиковая кожа словно щелк на ощупь. Он как всегда надел свои излюбленные домашние штаны, которые меня уже изрядно бесили. Я сидел и любовался им минуты две, а потом он заметил то, как я на него смотрю очарованными глазами. 
- Что ты так на меня смотришь? - С хитрой улыбочкой на лице, спросил он, засунув палочки в лапшу и отставив коробочку. 
- Хочется…- Тихо ответил я, посмотрев в сторону. 
- Ты такой милый, когда начинаешь стесняться. 
- С чего ты взял, что я застеснялся? 
- Красный, как помидорка. 
- Вовсе нет... - Наш разговор прервал pin Ноа. Он редко отвечал на звонки, когда рядом с ним я, но, видимо, в тот раз было что-то очень важное. Ноа сразу же переключился на официальный тон. Разговор длился несколько мучительных минут. - Кто звонил? - Спросил я, когда Ноа замолк. - Себастьян. - Что сказал? - Он договорился с Первым о том, чтобы я был его представителем на празднике. - Довольно улыбаясь, ответил Ноа. - Себастьян просто лапочка. И как только он дослужился до Второго, тем более в свои двадцать четыре года? - Ты просто трезвым его не видел. - Улыбнулся Ноа. Он взял свою коробочку и уже хотел было начать есть, но тут я сел ему на колени. - Выбрось эти штаны прямо сейчас. - Я тихо прошептал ему это на ухо, а потом посмотрел в его глаза и увидел в них свое отражение. Он еле заметно улыбнулся своей характерной улыбкой: буквально чуть-чуть приподнимая уголки и слабо поджимая губы, от чего становится видно его прелестные ямочки. Я немного приподнялся, чтобы наши лица были на одном уровне, и запустил пальцы в его каштановые волосы. - Уже расслабился? - Немного глухим голосом проговорил он и залез своими жутко холодными руками под мою безразмерную майку. - Более чем. Из всех моих "партнеров" только Ноа уделял мне особое внимание во время секса. Собственно, он давал мне полную свободу действий и позволял в какой-то мере контролировать его. Ноа никогда не делал мне больно, ни случайно не специально, всегда внимательно наблюдал за моими движениями и эмоциями. Ему нравилось не просто спать со мной, как это было с остальными, ему нравилось делать мне приятно, нравилась эта особая близость со мной, которая проявлялась только в такие моменты... Глава 2 Страх - Я не боюсь влюбиться. Любовь довольно-таки постоянна. Я боюсь людей, в которых влюбляюсь. Люди не постоянны. Люди все время меняются. * * * - Ваши отношения с Ноа всегда такими были? - Репортер прекращает записывать и смотрит на Шелдона, который сидит напротив него. - По сути дела да... Ноа замечательный человек. Он отдавал всего себя мне, полностью был погружен в наши отношения и любил меня так, как никто никогда больше не полюбит. - А вы? - Что я? - Вы любили его? - Репортер смотрит на Шелдона в ожидании ответа, но тот просто отводит глаза в сторону и тяжело вздыхает. - Если я задел вас чем-то, то простите... - Нет, нет, все нормально. Я был глупым. Не понимал этого, не понимал, что Ноа и вправду меня любит, я не хотел этого признавать, так как не верил в нечто подобное. - Почему же? - Я боялся привязаться к нему, боялся полюбить его, так как страх того, что мне вновь придется пережить расставание, душил все мои чувства. Я даже не то, что боялся этого, я был уверен, я знал, что это произойдет. И моя излишняя уверенность мешала мне сказать те самые три слова, которые могли бы что-то исправить. - Что исправить? - Шелдон смотрит на репортера потерянным взглядом, по нему видно, что он боится отвечать на этот вопрос. - Вы изменяли ему? - Да и причем достаточно часто... - А Ноа знал об этом? - Знал и ничего мне не говорил. Я вообще не понимаю, как он это терпел. Ноа знал о всех моих изменах, знал всех, с кем я спал, в лицо, а спал я со многими и причем без какой-либо любви, просто занимался сексом, потому что хотел этого. - Может потому и прощал? - Может... Но вот одну измену он мне не простил. * * * Утром я проснулся на диване будучи полностью голым. Сзади меня обнимал Ноа, а сверху лежал тоненький плед. Видимо, Гарри накрыл нас, когда мы заснули. Я лениво открыл глаза и посмотрел на часы, которые появились прямо у меня перед лицом. Было пять утра. Осознав то, что я проснулся слишком рано и теперь не усну, я решил, что нужно пойти покурить, пока Ноа спит. Очень осторожно выкрутившись из его объятий, я взял халат из шкафа и тихо-тихо пошел на балкон. Я всегда прятал свои сигареты от Ноа, так как знал, что если он их найдет, то будет ругаться... Он всегда обо мне заботился и был против того, чтобы я курил, как и все остальные, собственно, но вот только остальных я не слушал, даже своего отца. Только Ноа был для меня авторитетом, к чьим советам и просьбам я хоть немного прислушивался. Забрав сигареты из кухонного шкафа, я подошел к дверям балкона, которые сами передо мной раскрылись. Погода была просто прекрасной: ни одной тучки на небе, солнышко и до жути спокойная морская гладь, что показалось мне странным. Еще немного посмотрев по сторонам, я потер глаза и глянул на пачку: просто белая пачка, без каких-либо картинок и надписей, в которой лежат такие же белые сигареты с черными фильтрами. Я достал одну, прикурил ее и оперся о перила балкона. Пепел я стряхивал вниз, а потом смотрел как он красиво разлетается. Приятное начало дня. Выкурив сигареты три, я инстинктивно положил пачку на стол и зашел обратно в дом, где меня уже ждал Гарри. - Желаете позавтракать? - Спросил он, посмотрев на меня. - Сделай мне кофе. - Хорошо, сэр. Со сливками или молоком? - Сливками... - Сонно проговорил я, усаживаясь на диван. - Принести вам одежду? - Кофе, потом одежда. - Хорошо. - Гарри пошел делать мне кофе, я же прикрыл глаза и просто расплылся по дивану. В моей голове все так же было пусто, я вообще ни о чем не думал. - Секретарь вашего отца сказал, что сегодня в час сюда приедут визажисты, стилисты и парикмахеры, чтобы подготовить вас к вашему дню рождения. - Опять хочет выставить меня на показ, как какую-то игрушку... - Зло пробурчал я. - Вместе с ними приедет ваш подарок. - Что же это? - Все таким же недовольным тоном продолжил я. - Он попросил не говорить. Гарри сделал мне кофе, а потом принес чистую одежду, в общем-то я всегда однообразно одевался: зауженные штанишки, огромная футболка-мешок и что-нибудь типа слипонов или моднявых кроссовок. Я быстро нацепил все, что мне дали, а потом собрал свои растрепанные волосы в хвостик. Выпив кофе, я посмотрел на часы, прошло только пол часа. Ноа обычно подскакивал в шесть, поэтому у меня было время еще немного покурить. Стоило мне начать, как я услышал из дома зевок. Я быстро выкинул сигарету. Вроде как все успев, я расслабился. - А я то думаю зачем ты так рано встал. - Ноа вышел на балкон и присел на кресло, взяв что-то в руки. - Сначала я не понял что это, но через секунду до меня дошло. Моя. Пачка. Сигарет. - Ох, ладно... Все доказательства на лицо, отговариваться бесполезно. - Сколько раз мне тебе сказать, что это вредно? Или ты опять хочешь лечь в больницу? - Что ты ко мне привязался с этой больницей! Хочу курю, хочу не курю! - У меня начались психи, что обычно и происходило после того, как Ноа находил у меня сигареты. Я начинал кричать и беситься. - Я просто хочу, как лучше, Шелди, ты ведь знаешь, что у тебя проблемы со здоровьем. - Это не значит, что нужно постоянно мне об этом напоминать! - Я начал орать громче, так как Ноа отвечал мне абсолютно спокойным голосом. Это меня очень злило. - Давай так, я просто скажу обо всем этом твоему брату, который сразу же отправит тебя в лечебницу и на этом все наши споры закончатся. - Услышав это, я просто впал в ступор. Для меня самым жутким страхом было то, что брат узнает о моем курении. Он не будет нянчиться со мной, как Ноа, он просто возьмет и отправит меня в какую-нибудь клинику. Я не знал, что мне ответить, так как Ноа загнал меня в угол, поэтому я просто сел напротив и зарыдал, как маленький ребенок. - Шелдон... - Тихо проговорил Ноа, присаживаясь рядом. - Только вот не надо рыданий, сигареты я тебе все равно не верну. - Он повернул меня к себе и аккуратно обнял. Обычно все наши споры о моем курении всегда так заканчивались. Я мог сидеть рыдать минут пятнадцать, а потом Ноа меня успокаивал и читал лекцию о том, как курение вредит моему здоровью, которое и так очень плохое. Успокоившись, я вновь пообещал ему, что постараюсь больше не курить, а сам в это время думал о том, что мне нужно перепрятать остальные пачки, чтобы он их не нашел. Пока Гарри делал кофе для Ноа, я решил посмотреть новости, которые просто кишели всякими догадками о том, как я буду справлять свой день рождения. Ноа же надел халат и вышел на улицу. За то время, что его не было, Гарри успел сделать ему кофе и несколько раз его подогреть. Вернувшись, Ноа притащил с собой все, что лежало у него в багажнике: несколько железных черных кейсов в красных пятнах и какие-то вещи в черных чехлах. - Что это? - Спросил я, оторвавшись от новостей. - Это блоки памяти. - А в чехлах что? - В маленьких холодное оружие, в большом моя снайперская винтовка. - Винтовка Ноа в собранном виде в длину была ему по плечо. - И зачем ты все это вытащил? - Ну не повезет же Гарри мою машину в мойку со всем этим добром. Ах, да, Гарри, прежде чем ехать, выведи пятна крови, в которых весь багажник. - Хорошо, сэр. - Что ты носишься в халате? - Спросил я, наконец на него посмотрев. - Оденься. - А тебе что-то не нравится в том, что я хожу в халате? - Слишком соблазнительно. - Даже так. - Ноа довольно улыбнулся. - Может я специально так хожу. - Дурак... - Я почувствовал, как мое лицо покрылось румянцем. - Ты просто милашка, Шелди. - Ноа подошел ко мне и поцеловал в носик. - Сейчас оденусь. - Одевшись, он сел рядом со мной и обнял меня чуть ниже талии. - Не хочешь попробовать угадать, что за подарок я тебе приготовил? - Ты приготовил мне подарок? - Да. - Довольно протянул Ноа. - Ох, ну я же просил тебя не тратиться на меня. - Я не удержался. - Ноа пару раз ткнул меня в бока, от чего я начал хихикать, так как жутко боялся щекотки. - Ну хватит! - Сквозь смех проверещал я, пытаясь встать. - Пойдем, я вручу тебе подарок. Мы вышли из моего дома и направились к гаражу. - Я думаю, подарок тебе очень понравится. - Проговорил Ноа, подойдя к входной двери. Он открыл дверь и включил свет. Посреди гаража стоял новенький родстер черного цвета, на крыше которого был налеплен огромный красный бант. Я не особо удивился, ведь до нее Ноа подарил мне три почти такие же, и все я разбил. Это была машина из ограниченного выпуска SOL, которых сделали всего штук тридцать, наверное. Выглядела она просто потрясающе: низкая подвеска, обтекаемый чисто черный корпус, без каких-либо угловатостей, с серебристыми элементами, фары словно глаза дикого зверя, вытянутые и острые, а прямо между ними красовалась серебряная эмблемка корпорации. - Тебе нравится? - Ноа встал рядом с машиной, смотря на меня полными надежды глазами. Я шагнул чуть ближе к ней. - Я... Мне очень нравится. Она великолепна! - Честно говоря, я не очень хотел именно такой подарок, но чтобы не расстраивать Ноа, я решил для него порадоваться и с радостными визжанием повис у него на плечах. - Просто после покупки я начал волноваться... - Ноа обнял меня и приподнял от земли. - Хочешь на ней прокатиться? - Продолжил он, поставив меня на землю. - Ты ведь знаешь, какой я плохой водитель. - В ней встроен автопилот, так что не врежешься никуда. Залезай. Я сел на место водителя, и машина сразу же запустилась. Весь салон в ней был таким же черным, как и она сама. На всех приборных панелях включилась белая подсветка, появились голограммные экранчики, которые показывали все, что происходит по бокам и сзади, вся передняя часть машины подстроилась под меня. - Обучающий режим запущен, все системы готовы к работе. - Проговорил приятный женский голос, принадлежащий ВИ машины, то есть ее виртуальному интеллекту, который полностью контролирует работу авто. - Все, можешь ехать. - Ноа перелез с заднего сиденье на переднее и быстренько пристегнулся. - Тебе бы я, кстати, тоже посоветовал... - Он не закончил фразу так как я дернул машину с места и потом сразу же затормозил. - Воу, полегче... - Продолжил он, потирая затылок, которым ударился. - Бант снять забыли. - Я вылез из машины и стянул с ее крыши бант, а потом залез обратно и сунул его в руки Ноа. - Хочу, чтобы вечером ты его надел. - Я никогда особо не гемороился над тем, как правильно нужно водить, поэтому просто вжал педаль газа, из-за чего машина рявкнула как зверюга и выскочила на дорогу. В пригороде, в котором я жил, все люди вставали не раньше часов десяти утра, поэтому на улице еще никого не было, даже роботов, и я мог спокойно ехать, не боясь сбить кого-нибудь или что-нибудь, также центральная дорога там была абсолютно прямой, на которой у меня была возможность хорошенько разогнаться. Сначала я просто гнал по прямой до конца пригорода и не думал о том, что рано или поздно придется затормозить, но благо ВИ сделал все за меня. Мы остановились на перекрестке. Одна дорога вела к морю, другая к столице, третья к аэропорту Организации. Немного подумав, я решил, что поеду к морю. С поворотами у меня была проблема, поэтому я немного подергал машину из сторону в сторону и на четвертый раз у меня получилось нормально повернуть и выровнять машину. И как только я развернулся, Ноа нажал пару кнопок на панели управления, и крыша машины поползла назад. Меня сразу же начало обдувать приятным ветерком, а макушку припекать утреннем солнцем. - А куда мы едем? - Спросил Ноа, посмотрев на меня, когда мы уже проехали около половины пути. - Скоро увидишь. - Улыбнулся я и прибавил газу. Горы впереди начали расходиться в разные стороны, и на горизонте появилось море. Ветер подул еще сильнее, стало слышно рев бьющихся о скалистый берег волн. Нормальная дорога закончилась и я остановил машину у сетчатого забора, который уже весь поржавел и перекосился. Мы вышли из машины и посмотрели на это ржавое убожество, которое портило весь вид. Прямо по центру забора висела блекло-красная табличка с надписью: "Природная зона". Я всегда очень любил ездить в это место и чтобы постоянно не лазить по ветхим железякам, проделал дырку кусачками прямо под табличкой. Я протащил Ноа за собой, и мы оказались прямо на краю резкого скалистого обрыва, внизу которого бушевало темно-синее, почти черное, море. По высоте этот обрыв был метров десять. В том месте все было серым и блеклым, не таким, как остальное побережье, этим оно мне и нравилось. Я встал на самый край обрыва и посмотрел на Ноа, который все еще был рядом с забором. - Как-то мрачно тут. - Проговорил он, обхватив свои руки так, как будто ему холодно. - Даже небо над этим местом чернее. - Продолжил он, посмотрев вверх. - А мне здесь нравится, тут я могу спокойно погружаться в свои мысли. - Я сел на край и свесил ноги в самую пропасть. - Иди сюда. Я похлопал рукой по земле рядом с собой, призывая Ноа сесть. Он немного потоптался у забора, а потом все же подошел и посмотрел на мою макушку, я глянул на него в ответ и взял его за руку, потащив вниз. Ноа сел рядом, боязливо смотря в пропасть, которая простиралась под моими ногами. Поначалу мы сидели молча и просто смотрели на то, как пенистые черные волны бьются о серые острые скалы обрыва. Ноа держал меня за руку, сжимал ее немного сильнее, когда вода взмывала вверх... Я чувствовал, как он напряжен, обеспокоен и даже растерян. Подобное не часто с ним происходит, а если вдруг и случалось нечто из ряда вон выходящее, по нему сразу все видно. Я же, в меру своей глупости, старался не обращать на это внимания, что у меня хорошо получалось до тех пор, пока он не сжал мою руку на столько сильно, что мои хрупкие кости начали трещать. Я дернул рукой и недовольно шикнул на него. - Прости... - Взволнованно произнес он чуточку трясущимся голосом. - Я...- Он завис и посмотрел на меня своими небесно-голубого цвета глазами, которые так и кричали о невысказанном. Я занервничал, так как не знал, чего ожидать. - Я ни раз тебе говорил это и много раз еще скажу. Ты единственный человек во всем этом сумасшедшем мире, который заставляет меня чувствовать нечто большое, чем ненависть и боль, для меня нет никого важнее, чем ты. И я хочу сказать, что... - Он посмотрел на меня и улыбнулся уголками губ. В его глазах так и сияла та самая безграничная любовь, которую он ко мне испытывал. Та самая любовь, которая заставляла его закрывать глаза на все мои проступки и измены, заставляла видеть во мне только лучшее. Ноа испытывал ко мне именно те чувства, от которых внутри все расцветает, я же ощущал только страх. Страх того, что я полюблю его так, как когда-то любил другого. - Люблю тебя. Глава 3 Камень преткновения - Наша проблема в том, что мы отталкиваем тех, кто нас обожает, обожаем тех, кто нас игнорирует, любим тех, кто обижает нас и причиняем боль тем, кто нас любит. * * * - Вы говорите, что часто изменяли Ноа. - Именно. - И с кем же? У вас был кто-то постоянный или же… - В основном я склонялся к Себастьяну, но иногда были случаи, когда я спал с людьми, не затрудняя себя узнать их имена. - Себастьян? - Да, или Второй. Как видите, я не далеко ушел от Ноа, всего лишь на одну циферку меньше. - И чем же он вас так заинтересовал? - Назовем это «грубой неповторимостью». И, наверное, еще тем, что не боялся меня. - В смысле? - Остальное мое окружение побаивалось меня из-за королевского титула, ведь я мог сделать с ними все что угодно, и Себастьян выделялся тем, что не боялся этого. – Шелдон немного волнуется, что видно по тому, как он поджимает губы и отводит глаза в сторону. Его напрягает эта тема. - Если хотите, то можем не говорить о нем. - Нет-нет, без него рассказ не будет полным. * * * Мы просидели на обрыве около часа, и все это время я полностью был погружен в себя. Меня очень напрягала сложившееся ситуация. Я не мог ответить Ноа тем же, не мог сказать, что люблю его. Я просто промолчал, неловко улыбнувшись... Всегда так делал, когда он говорил нечто подобное, или просто притворялся, что не услышал. Я был глупым, не понимал этого, не хотел понять, даже не пытался. Когда мы заехали в пригород, он сказал мне остановиться у дома моего брата, на крыльце которого нас ждал Себастьян, его легко можно было узнать по стакану виски в руке. Сам же по себе он достаточно высокий, примерно как Ноа, широкоплечий и бледный, с ярко-зелеными глазами и русыми волосами, которые всегда аккуратно уложены, не знаю как у него это выходит, но даже после того, как он поспит, у него волосы лежат как надо. Лицо у Себастьяна выглядит угловатым из-за слишком резких очертаний, и, сколько я себя помню, оно у него всегда жутко мрачное и спокойное, что сразу говорит о том, что он сидит на гамитах практически с рождения. И его взгляд... Он постоянно такой оценивающий. Вот он смотрит на тебя, и ты начинаешь чувствовать себя кучкой дерьма, по сравнению с ним. Тем не менее, он очень красивый и вся его мрачность придает ему загадочности, ну кто на такого не клюнет? Сначала я сам попытался припарковаться напротив дома Шона, но у меня ничего не вышло, и я чуть не врезался в рядом стоящую машину, Себастьян наблюдал за всем этим представлением с крыльца. Мне было слышно как он смеется. - Хватит, Сэм! Себя вспомни! - Зло рявкнул я, посмотрев в его сторону. -Может лучше я ее припаркую? - Тихо спросил Ноа. - Было бы неплохо.- Я поменялся с ним местами, и он начал объяснять мне, как правильно парковаться. Поставив машину, Ноа вышел из нее и открыл для меня дверь. - Я же говорил, что машина не лучший для него подарок. - Проговорил Себастьян, как только мы подошли к крыльцу. Всегда терпеть не мог эту падлу, потому что он постоянно говнится. - Подарил бы ему лучше пони. - Продолжил он, сделав глоток из стакана. Себастьян всегда издевался надо мной и всеми остальными, но надо мной больше. Он постоянно меня раздражал и в тоже время жутко интересовал, так как был единственным, кто говорил мне всю правду в лицо, никогда не боялся грубить и огрызаться, и никогда не отказывал себе в удовольствии позлить меня. Собственно, эти все "качества" и составляли причину, по которой я часто спал с ним в отсутствии Ноа. - Хватит. - Зло буркнул я, подойдя к нему. - И что же ты мне сделаешь, если я не прекращу, кудрявчик? - Себастьян дал мне слабенький щелбан по носу. Я больше всего ненавидел, когда он начинал называть меня "кудрявчиком". - Просто перестань, ладно? - Ничего не могу обещать. Идемте внутрь, Шон уже заждался. - Себастьян открыл дверь и в меня сразу же посыпались конфетти из хлопушек, и со второго этажа сбежал мой радостный брат. - С днем рождения! - Радостно провопил он, зажав меня в своих объятиях. - Моя маленькая козявка стала на целый годик старше! - Он поднял меня от земли и начал кружить. - Ты меня сейчас удушишь! Отпусти меня, Шон! - С днем рождения, Шелди.- Он поставил меня на землю и со всей дури шлепнул по спине. Мой брат больше похож на парня, нежели я. Он высокий, не особо широкий, его черты лица чуть грубее моих, но в основном мы похожи, за исключением носа, который у него с горбинкой из-за недавнего перелома, так же у Шона лилово-розовые волосы, с достаточно коротко выстриженными висками и более длинной частью сверху. Волосы он покрасил для того, чтобы мозолить отцу глаза своим присутствием, так как в яркие цвета волосы покрашены только у людей из резервации, там все такие, с цветастыми волосами, татуировками и пирсингом. - Мы купили тебе тортик. - Проговорил Себастьян, проходя мимо. - Что он вообще здесь делает? - Сэм здесь для того, чтобы передать тебе подарок от Первого. - А где же твоя девушка? - Я продолжил закидывать брата вопросами, так как вообще не понимал, что происходит у него дома. - Она уехала. - Когда же ты нас познакомишь? Мне интересно на нее посмотреть. - Точнее проверить нету ли у нее члена между ног? - Усмехнулся Себастьян, сделав еще глоток из своего стакана. - Если у меня розовые волосы, то это не значит, что я педик! - Именно об этом подумают люди, когда увидят тебя. С зелеными волосами было и то лучше. - Шон замолк и со злым прищуром посмотрел на Себастьяна, тот же послал ему воздушный поцелуйчик. Мы сели за стол. Мой брат сразу же принес небольшой диетический тортик и чай, всем черный, а мне зеленый. - Первый просил передать тебе подарок. - Себастьян отставил стакан виски в сторону и подвинул мне небольшую черную коробочку с белым бантом. - Открывай этот, а потом я принесу свой подарок. - Проговорил мой брат, рассматривая коробку. - Вы все что ли сговорились? - Ну, вообще да, у нас даже было маленькое собрание насчет всего этого. - Улыбнулся Ноа, обняв меня. Я сидел с ним на одном диване, а брат и Сэм напротив нас на другом. Я начал снимать бант с коробочки и медленно ее открывать. Внутри оказались жутко дорогие часы, сделанные из цельного кусочка переливающегося гиалита с золотыми элементами. Вещь бесполезная, но показывает статус. - Давай помогу надеть. - Ноа аккуратно надел их на меня. - Первый долго выбирал минерал для них. - Прокомментировал Себастьян, указав на часы. Минералы после Третьей Мировой войны стали жуткой редкостью, а их добыча и вовсе преступлением, но, видимо, для моих часов сделали исключение. - Ох, теперь мой подарок.- Шон взял с коленок коробочку очень похожую на ту, в которой лежали часы, только раза в два меньше, и протянул мне. - Старался подобрать так, чтобы подходило под часы. - Я открыл коробку и увидел колечко из гиалита, которое просто идеально сочеталось с часами. - И как только главный защитник природных ресурсов смог переступить через себя и подарить мне гиалитовое кольцо? - Усмехнулся я, рассматривая подарок. - Пришлось пойти на некоторые жертвы. - И все ради меня... Так мило, Шон. - Ой, ну все, теперь твоя самооценка взлетит выше солнца. - А ты как думал. Еще отец собрался мне что-то дарить. Даже интересно что. Мы еще немного поболтали о том, что может подарить мне отец, а потом Шон предложил пойти на задний двор "погонять" мяч. Он всегда очень любил играть в баскетбол вместе с Ноа, хоть и постоянно ему проигрывал. Пока Ноа и Шон носились по баскетбольной площадке, я и Себастьян стояли по-снобски в сторонке. Поначалу я молча наблюдал за игрой, в которой ничего не понимал, а потом посмотрел на Себастьяна. Он никогда не любил подобные игры, да и вообще все, где нужно быть частью команды. - Дай хлебну. - Я взял из его рук стакан и полностью выпил его содержимое за несколько глотков, хотя Сэм его только наполнил. - Хлебнул... - Себастьян посмотрел в пустой стакан, а потом недовольно глянул на меня. - Смотри, а то опьянеешь еще. - Если я от чего-то и запьянею, то только от твоих грубостей в мою сторону. - Смакуя послевкусие, огрызнулся я. - У тебя случаем нет чего-нибудь, чтобы хорошенько ширнуться перед всем этим бредом с официальным приемом? - На тот момент я был жутко зависимым, в основном от кокаина и экстази, и находился под присмотром врачей. Но тем не менее, я никогда не упускал возможности закинуться чем-нибудь таким, от чего меня точно вставит. - После твоей выходки, Ноа четко дал мне понять, что тебя нельзя баловать бесплатными наркотиками. - Ну перед днем рожденья-то. - Только если кто-то вежливо попросит. - Себастьян начал измываться надо мной, так как знал, что для меня самое сложное- это вежливость. - Мне проще предложить сделать тебе минет в каком-нибудь засранном туалете, чем вежливо попросить. - Твое заманчивое предложение мы обсудим чуть позже, а сейчас просто вежливо попроси. - Себастьян посмотрел на меня, немного прищурившись, с самодовольной улыбкой на лице. Ему, по-моему, нравилось наблюдать за тем, как я злюсь. - Милейший милорд Себастьян, не соизволите дать мне чего-нибудь веселящего? - С жутко наигранной любезностью проговорил я. - Так мне уже нравится больше. - Себастьян лениво потянулся, начав зевать. Он вообще в тот день был очень замедленным и каким-то не похожим на себя, слишком уж доброжелательным. И что самое странное, он быстро согласился дать мне какой-нибудь наркоты, хотя обычно мне приходится ее у него выпрашивать очень долго. - Идем. - Себастьян взял меня за руку чуть выше кисти и повел за собой. Мы подошли к огромному гаражу, где стояла машина Шона и, судя по всему, новая машина Себастьяна: модненькая белоснежная тарга. - Когда это ты успел ее купить? - Когда выбирал вместе с Ноа тебе подарок. Она мне так понравилась, что я не удержался. - Какая-то она слишком бабская... Тем более белая, совсем на тебя не похоже. - Я подумал, что нужно добавить немного белого в мою беспросыпно черную жизнь. - Он открыл дверь машины и залез внутрь, начав копаться в бардачке, в котором была просто несусветная куча бумажек и плазменный пистолет. - Вот. - Он протянул мне небольшую железную коробочку, чем-то напоминающую упаковку для конфет. Я уже было хотел ее взять, но Себастьян так крепко ее сжал, что я просто не смог вытащить ее из его цепких пальцев. - Только при одном условии. Ноа ничего не должен знать, иначе я разобью твои нежные губки. - Сэм провел указательным пальцем по моим губам, почти не заметно улыбаясь. - И я подумаю насчет минета в грязном туалете. - Предложение уже аннулировано, раньше надо было соглашаться. - Я спрятал коробочку в задний карман и убрал руку Себастьяна от своего лица, так как после его заявления, что он разобьет мои губы, мне стало немного не по себе. Сэм всегда для меня был чем-то в роде камня преткновения, на который я постоянно натыкался, как только собирался взяться за ум. Если я хотел наркотиков, он всегда оказывался рядом, если хотел заняться с кем-нибудь сексом, он всегда рядом, хотел поругаться с кем-нибудь, опять он рядом, хорошенько напиться, снова он... И так все время. Я не помню ни единого раза, чтобы Сэм не был замешан в каком-нибудь дермище вместе со мной, из которого он же меня и вытаскивал. В какой-то мере я даже считал его другом. Глава 4 Довел - Он не идеален, но он все, что мне нужно. * * * - С какого возраста вы принимали наркотики? - С четырнадцати лет. Поначалу был только экстази, а потом пошел и кокаин, за счет которого я мог не спать сутками и работать над своими новыми устройствами. - А ваш отец знал об этом? - Один раз я так увлекся всем этим делом, что новости о моей зависимости разлетелись по мировой сети в три счета, само собой отец все узнал. - И как он отреагировал? - Спокойно, так как сам в моем возрасте был таким же, может даже еще хуже. Отец позаботился о том, чтобы источник информации о моей зависимости исчез, а потом отправил меня лечиться. Поначалу мне ничего не помогало, и я пролежал в центре лечения около трех месяцев, где мне становилось только хуже. Когда отец понял, что мне в больнице не помогут, забрал меня домой. Около года я прожил с ним, где за мной постоянно кто-нибудь присматривал. Лечение уже даже начало помогать, но один единственный нервный срыв все испортил, и я получил передоз, так как накачался всем, чем только можно было. Потом я попал в реанимацию, где меня вытащили с того света. - Ваш отец сделал что-нибудь после этого? - Нет. Только Ноа было не плевать на меня. Он приложил все силы, чтобы помочь мне, поставить на ноги. - А кем на тот момент он был для вас? - Другом, которому я пообещал исправиться. - И как? Исправились? - Нет, еще и его в свои проблемы затянул. Он изо всех сил пытался помочь мне, можно даже сказать, что Ноа жертвовал собой ради меня, шел на неоправданный риск, но в конце концов просто попался в тот же капкан, что и я. Мы оба утонули в болоте алкоголя и наркоты. Но в один прекрасный момент Ноа пришлось взяться за голову. - Что же такого произошло? - Он увидел, во что я превратился... Я был вечно обдолбанным, все время пьяным садился за руль, постоянно кого-то сбивал, несколько раз сам чуть не разбился, получил еще три передоза, один из которых практически уложил меня в гроб, спал со всеми подряд, нахватал венерических заболеваний... Ноа решил, что пора остановить это безумие, посадить меня на короткий поводок и заставить взяться за ум. - У него получилось? - Не совсем... * * * Когда мы вернулись из гаража, то, собственно, ничего не изменилось. Шон и Ноа по-прежнему носились с мячом по баскетбольной площадке. Так бы продолжалось и дальше, если бы Ноа случайно не влепил моему брату локтем по носу, и они не упали на землю. Себастьян поднял их обоих и довел до дома. Проверив Шона на сотрясение, он приложил к его кровоточащему носу пакет со льдом, который практически сразу стал ярко-красного цвета. Меня чуть не стошнило от такого зрелища, так как я вообще не переносил вид крови. - Теперь я точно больше не буду лезть тебе под руку. - Шон проговорил это очень забавным голосом, так как не мог дышать через нос. - Надеюсь, я тебе его не сломал. - Ноа аккуратно приподнял пакет с его носа и посмотрел на это кровавое месиво, сморщившись, он положил его обратно. - Ну что ж, на дне рождении Шелдона буду самым примечательным. - Брат начал смеяться, из-за чего кровь полила еще сильнее, забрызгав его белую футболку. - Я думаю, его стоит отвезти в больницу, чтоб ему нос хотя бы как-то поправили. - Я еле это выговорил, так как зрелище было не из приятных. - Пожалуй, это неплохое предложение. Поехали. - Себастьян поднял Шона с кресла, взяв его за плечи. - Не-не-не, не хочу ехать к этим страшным людям в белых халатах. - Поехали, пока не стало хуже. - Нет. - А если я сделаю так? - Себастьян достаточно сильно ткнул в пакет со льдом, от чего зрачки Шона расширились, а лицо приобрело очень жалостливое выражение. По нему было видно, что он еле сдержался, чтобы не завизжать от боли.- Ладно... Только не делай так больше. Мы попрощались с Шоном и Себастьяном и направились домой. Я думал сразу пойти в свою лабораторию, как заметил, что один из рукавов рубашки Ноа был испачкан и разодран. - Что у тебя с рукавом? - Немного зло спросил я, разглядывая его руку. - А с ним что-то не так? - Он посмотрел на руку и достаточно сильно удивился. - Вот и одел эту рубашку первый раз с покупки... - Расстегнув пуговку на рукаве, он закатал его и увидел, что сильно разодрал руку. Так как Ноа все таки иногда принимал гамиты, он практически не чувствовал боли. - Видимо разодрал, когда упал с Шоном. - Увидев кровавые следы на его руке, я недовольно сморщился. Вид крови всегда был для меня неприятен. - Так, нет. Сам разбирайся со своей рукой, я пошел. - Я развернулся и пошел к лестнице. - А что если я умру прямо сейчас? - Крикнул мне вдогонку Ноа, но я решил проигнорировать это и просто пошел дальше. Моя лаборатория... Моя обитель. Я большую часть своего времени проводил именно там, разбираясь с каким-нибудь очередным устройством. Все, что там было, это огромный круглый рабочий стол, удобный мягкий стул на колесиках и кучи всяческих устройств и машин. Зайдя в лабораторию, я сразу же заблокировал дверь и вытащил небольшую железную коробочку с кокаином из кармана. Стоило мне его достать, как у меня затряслись руки. Положив ее на стол, я сел, и вся лаборатория подстроилась под меня. - Доброе утро, сэр. - Проговорил ВИ лаборатории. Я на это никак не отреагировал и просто взял коробочку с кокаином в руки. Она была в высоту сантиметров пять, а в ширину два-три, не больше, снизу она оснащена специальным дозатором, который рассыпает ровные одинаковые дорожки. Я рассыпал себе одну и сразу же ее занюхал, а потом просто закинул голову на спинку кресла и начал наслаждаться ощущениями, которые разошлись по всему моему телу. С одной дорожки меня сильно не накрывало, а вторую на тот момент занюхивать было нельзя, так как Ноа тогда сразу понял бы, чем я иногда занимаюсь в своей лаборатории, когда запираюсь. Просидев минут десять так, я открыл глаза и почувствовал неприятное головокружение, которое означало, что у меня поднялось давление. Для перестраховки, я решил выпить несколько таблеток от C-3, это было не лучшее из моих решений, так как если смешать этот препарат с достаточно сильным наркотиком, то накроет очень мощно, а когда начнет отпускать, будет жуть как плохо. Я спокойненько встал со стула, пару раз шатнулся и, собравшись с силами, подошел к шкафу, где у меня лежали таблетки. Они были распиханы по всему моему дому в каждом шкафу. Что не странно, таблетки упаковывали в коробочки похожие на те, в которые прятали наркотики. Засыпав себе в рот штук пять, я сел на пол, не имея возможности дойти до кресла, из-за слишком сбитой координации. В тот раз я чувствовал себя слишком уж плохо: минут двадцать меня кидало то в жар, то в холод, я весь трясся, мой лоб покрылся холодными капельками пота, а глазные яблоки будто распухли. Завалившись на бок, я свернулся комочком и начал тихо истерично смеяться думая о том, что я сейчас сдохну, лежа на полу в своей лаборатории из-за кокаина, который мне дал Себастьян. У меня начало перехватывать дыхание, перед глазами все расплывалось из-за подступивших слез, вызванных непониманием происходящего. Пока я валялся на полу, ко мне подкатился маленький, размером с мою голову, шаровидный робот, управляемый ВИ лаборатории. - Вам требуется медицинская помощь. - Я сделал его для того, чтобы он постоянно следил за моим состоянием и передавал данные в мою базу данных. - Я вызываю скорою помощь. - Нет. Все нормально... - Я возразил, так как не хотел чтобы еще и мой лечащий врач узнал о том, что я не слез с наркоты. Собравшись с силами, я встал на ноги и доковылял до кресла. Мой организм никогда так не реагировал на кокаин, да и на остальные наркотики тоже, даже если я смешивал их с таблетками от C-3. - Что ж меня так накрывает. - Положив руки на виски, я закрыл глаза и начал медленно глубоко дышать, чтоб хоть как-то прийти в себя. Внутри все пульсировало и словно кричало, мой слух жутко обострился, а глаза будто посыпали перцем. Тут в дверь кто-то постучал. - Шелдон? Все нормально? А то мне Гарри сказал, что ВИ лаборатории передал какие-то странные данные о твоем текущем состоянии. - Это был Ноа. Как же я глупо поступил в тот день, прежде чем что-то делать, нужно было выключить ВИ лаборатории. Он в случае каких-то проблем передает все сведения обо мне Гарри, который, само собой, все растреплет Ноа, заставив его беспокоится. - Шелдон? - Все хорошо, я нормально себя чувствую! - Я начал быстро убирать остатки кокаина со стола, стряхивая их на пол, саму коробочку я засунул в задний карман. - Что у тебя там за грохот? - Я просто тут очень занят, все нормально! - Вместе с кокаином я "стряхнул" лампу и какие-то железки. Отвечать я старался бодро, хотя, по-моему, дрожь моего голоса было отчетливо слышно. - Открой дверь, Шелдон! - Сейчас, секунду! - Я встал со стула и, спотыкнувшись, оказался на четвереньках. - Черт, сраная лампа... - Быстро собрав все с пола, я швырнул это на стол и рванулся к двери. Практически распластавшись по стеклянной стене, я нащупал кнопку, отвечающую за разблокировку замка. Открыв дверь, я оперся о стенку, чтобы не шататься и нормально стоять на ногах. - Что тут происходит? -Ноа заглянул внутрь и, увидев то, какой кавардак я устроил, он недоверчиво на меня посмотрел. Я всегда очень щепетильно относился к порядку в своей лаборатории, а тут такое. - Что ты здесь устроил? - Ничего. Здесь все так и было. - Я постарался сделать убедительное лицо, но, видимо, у меня это не очень хорошо вышло. - Вот так вот? - Он указал на бардак на моем столе. - Да, в прошлый раз я немного попсиховал здесь... - И не сказал Гарри убраться? - У меня это как-то из головы вылетело. - Совсем на тебя не похоже. - Что ты придираешься? - А что ты как-то странно быстро разговариваешь? - Я всегда так разговариваю! - Я просто уже не выдержал того, что Ноа цеплялся к каждой моей фразе, и начал орать. - Ладно, прости, я просто хотел посмотреть все ли у тебя здесь в порядке. - Все хорошо. - Хорошо. - Да, хорошо, все хорошо. - Отлично. - Просто замечательно. - Мы оба замолкли и начали смотреть на беспорядок, который я устроил. - Не хочешь подняться на верх? Гарри приготовил еду. - Ноа посмотрел на меня. Я же не хотел поворачиваться в его сторону, так как начал чувствовать неприятную колющую боль в носу, после которой у меня обычно из него начинала течь кровь. - Нет-нет, не х-х-х-хочу. - Я начал заикаться, что тоже было признаком того, что я под наркотой. - У тебя график питания, ты забыл? Идем. - Ноа взял меня за руку и повел за собой. Мы вышла на кухню, где Гарри уже поставил тарелки с едой на барную стойку-стол. Пахло вкусно, как оказалось это был диетический суп из индюшки. Мы сели напротив друг друга и начали есть. Поначалу мы делали это молча, что вполне меня устраивало, но потом Ноа все испортил. - Куда ты отходил с Себастьяном? - Он как бы невзначай начал разговор. Ноа всегда жутко ревновал меня к Сэму, и, по-моему, понятно почему. - Я? Отходил... Да, отходил... Я отходил с ним... - Я начал прерывисто тараторить. - Куда? - Ноа спокойно повторил вопрос, но в его голосе слышались нотки ревности и даже злости. - Куда? Я куда отходил... Отходил я посмотреть на его новую машину. - На машину? - Он очень недоверчиво проговорил это, посмотрев на меня немного сощурившись. - Да-да, на машину, которая, кстати, очень дамская, как оно вообще ее купил, не понимаю... - Только на машину. - Ноа перебил мой быстрый поток речи, чем немного меня ошарашил. Я уже думал зло что-нибудь ответить, но тут из моего носа предательски потекли тоненькие струйки крови и все, собственно, стало понятно. Его брови медленно сдвинулись, от чего между ними образовалась ровная морщинка. Его взгляд сразу же стал таким злым и холодным, что по моему телу побежали мурашки. Он никогда так на меня раньше не смотрел. Наверное, это из-за того, что в последний раз, когда он поймал меня с кокаином, я как только мог клялся, что никогда больше не буду принимать наркотики. Ноа молча протянул мне руку, намекая на то, чтобы я отдал ему коробочку с кокаином. Мне стало немного страшно от его лица, которое словно закаменело в молчаливой злости. Я поджал губы и отвел взгляд в сторону, так как больше не мог смотреть в его омертвевшие глаза. - Посмотри на меня, Шелдон. - Холодно выговорил он. Я боязливо поднял взгляд на него. - Отдай. - Он все также держал руку вытянутой. Я медленно вытащил коробочку из своего заднего кармана и положил ему в руку. Он достаточно сильно ее сжал, а потом убрал в сторону. Наклонившись ко мне, он провел кончиками пальцев по моей щеке. - Я терпеливый, Шелдон, могу проглатывать любое вранье, которым ты меня постоянно кормишь. - Не надо... - Трясущимся голосом проговорил я, из моих глаз потекли слезы. - Я все скажу Шону после твоего дня рождения и прослежу за тем, чтобы тебя положили в самую суровую больницу. - Он обхватил мое лицо одной рукой и немного его сжал. - А сейчас тебе лучше пойти в комнату и не злить меня еще больше. - Его хватка усилилась, от чего мне стало больно. Я дернулся назад, встал со стула и быстро убежал наверх. Чтобы Ноа так разозлился, нужно было очень постараться. Видимо, в тот раз я перешел черту дозволенного, от чего вся его накопленная злость почти вырвалась наружу. Когда я поднялся, то услышал, как он швырнул коробочку с кокаином в стену, а потом наступила тишина, страшная, голодная, выедающая меня изнутри вместе с кокаином, который, не прекращая, бил в мою дурную голову. Забежав в комнату, я закрыл дверь и, облокотившись на неё, съехал на пол, закрыв лицо руками. Я был испуган и не знал, что мне делать. Поток мыслей слишком быстро кружился в моей голове, и я никак не мог прийти к какому-то выводу. В конце концов, я просто завалился на пол и начал истошно реветь, надрывая своё горло. Бьющий в голову кокаин только подбадривал мою начинающуюся истерику. Я валялся у двери до тех пор, пока не успокоился, и у меня не сорвался голос. Выоравшись, я, всхлипывая, приподнялся и посмотрел на лужу крови, которая вытекла из моего носа и в последствии изо рта, хорошо, что я не прогадал с приступом C-3 и вовремя выпил таблетки, иначе бы не обошлось такой маленькой лужецой. Встав на ноги, я пошел в сторону ванной, придерживаясь за стенку. Перед глазами все мутнело, я чувствовал жуткую слабость в каждой своей мышце и в тоже время я хотел подорваться с места, как ракета. Моя кровь капала на пол, от чего за мной шли следы из маленьких красных капелек. Перед тем как открыть дверь в ванную комнату, я вытер все, что натекло из носа, рукой и ей же открыл дверь, оставив обширное пятно. Меня мутило и кидало во все стороны так, словно я в стельку напился, десять раз проблевался и хорошенько ударился головой. Присев рядом с ванной, я свесил голову и позволил кровяке спокойно течь. Когда я перевел дыхание, я включил воду и кое-как умылся, руки не особо меня слушались. Кровь перестала из меня струиться, я добрел до кровати и прилег, скинув с себя кроссовки. Мое тело трясло от накопившейся энергии, которая просто не знала куда ей деваться, перед глазами танцевали искры, а в голове звенели какие-то маленькие колокольчики. Меня просто вырвало из реальности в пустой непонятный мир, где ничего не было, кроме моих скомканных мыслей и страхов. С каждым вдохом я все больше погружался в него, забывая о том, кто я и где нахожусь. Я, наверное, вошел в полную прострацию, если бы кровать не отпружинила от того, что на нее кто-то сел. Приоткрыв глаза, я увидел Ноа, который присел рядом со мной. Он смотрел на меня все такими же пустыми холодными глазами, от которых мне становилось страшно. В его руках была упаковка салфеток и крепкий черный чай. Молча поставив чашку на кофейный столик, Ноа наклонился ко мне, я же закрыл лицо руками и еще сильнее свернулся клубком. Взяв меня за кисти, он потянул меня к себе, чтобы я занял сидячее положение и убрал руки от лица. Усадив меня рядом с собой, придерживая за спину, чтобы я не заваливался на бок, Ноа аккуратно начал вытирать кровь, которая успела натечь у меня из носа за то время, что я лежал. Я старался не смотреть на него, так как каждый раз, когда наши глаза сталкивались, мои щеки начинали гореть от стыда. Ноа же никак на это не реагировал, он просто продолжал вытирать струйки крови. Когда он все вытер, то убрал салфетки и дал мне чай. Взяв его своими трясущимися руками, я немного пролил. Ноа начал ее придерживать, чтобы я мог хотя бы как-то пить. - Ты смешал кокаин с таблетками? - Его голос звучал как мерное гудение, без эмоций. В ответ я нервно закивал головой.- Сколько раз я тебе говорил так не делать? - Я виновато начал смотреть в пол, отвернувшись в сторону. - Посмотри на меня. - Прерывисто выдохнув, я повернулся к нему и поднял на него глаза. Его лицо было не то что недовольным или злым, оно было потерянным и даже немного виноватым. Я растерялся, так как не ожидал ничего подобного. Ноа взял меня чуть выше талии и потянул к себе. Я послушно сел ему на колени, уткнувшись в его плечо. Он крепко меня обнял и положил голову мне на макушку. - Ты заставляешь меня волноваться. - От его рубашки сильно пахло сигаретным дымом. Ноа курил только если сильно начинал злиться, курево помогало ему успокоиться. Он залез руками под мою футболку и начал гладить меня по спине своими безбожно холодными нежными руками. Я вздрогнул и выгнул спину, тихонько ахнув. - Прости, что разозлился, я не хотел. - Одна из его рук остановилась на моей талии, а второй он начал медленно пересчитывать мои позвонки, начиная с шеи. - Я ничего не скажу Шону, при условии, если после дня рождения мы съездим к доктору и ты согласишься лечь на недельку в больницу. Хорошо? - В ответ я кивнул. - И хватит пытаться прятать от меня сигареты, я все равно знаю где лежат все твои запасные пачки. - Я покраснел и еще сильнее уткнулся в его плечо, стараясь спрятаться. - Не надо, просто признай, что врал мне. - Он поднял голову с моей макушку и вытащил одну руку из-под майки, чтобы повернуть мое лицо к себе. - Ведь врал? - Я посмотрел прямо в его голубые глаза. В них не было ничего, кроме непонятной мне вины. Я не понимал за что он винит себя, но когда до меня дошло было уже поздно. Ноа всегда винил себя за мои проступки и слабости: за то, что я курю, наркоманю, пьянствую, постоянно разбиваю свои машины, садясь за руль обдолбанным, вру ему, изменяю... Ноа терпел это и винил себя. Винил за то, что терпит, за то, что закрывает глаза на все мои минусы, за то, что ничего не говорит Шону обо мне и моих проблемах и в конце концов за то, что идет у меня на поводу. Мне стоило сделать милое расстроенное лицо, как он все прощал, а уж если я начинал плакать, то все его хрупкие нервы летели к чертям, и он был готов на коленях передо мной ползать, лишь бы я успокоился. Добрый, нежный и заботливый, собственно, таким он был по отношению ко мне, а я, как полный идиот, стремился к чему-то грубому и резкому, типа Себастьяна. Ноа тяжело вздыхает и закрывает глаза. Убрав руку от моего лица, он пригладил свои волосы, зачесав их назад. По его напряженным выдохам было понятно, что он борется с накатывающей злостью, чтобы не выплеснуть ее на меня. Я посильнее к нему прижался. Уткнувшись мне в шею, Ноа обе руки положил мне на талию и начал тихонько водить ими вдоль всего моего тела. Успокоившись, он посмотрел на меня своими немного покрасневшими глазами. В его руках чувствовалась дрожь, лицо побледнело. Я поцеловал Ноа в лоб, упершись руками в его плечи. - Я маленький гадкий лгун, который все время врет. - Тихо проговорил я, стараясь не тараторить. Конечно же я так не считал, просто сказал, чтобы он успокоился. Это всегда помогало: я как бы признавал свою вину, а в душе винил кого-то другого. Обычно Ноа после этого утихал. Уже к тому моменту наших "отношений" бедный Ноа загнал себя в такие непроходимые дебри проглоченных чувств, что не мог вылезти оттуда. Я был его проблемой, от которой он все никак не мог отделаться. Ноа тащил меня за собой, пытаясь вытянуть из болота разврата и наркоты. Он жертвовал собой, ради меня, я же эгоистично к этому относился и считал, что так и надо... Я причинял ему боль, заставлял его страдать, по-другому мне было скучно. И что самое ужасное, я не хотел его отпускать. Мне нравилось смотреть на то, как он изводится, как убивает себя. После того, как Ноа немного успокоился, я медленно расстегнул его рубашку, а потом аккуратно ее снял, рассматривая его чудесную ключицу. Он немножко наклонил голову, от чего косточки выступили еще сильнее. - Я хочу искупить вину. - Тихо прошептал я, расстегнув пуговичку на джинсах Ноа. Я уже думал полезть дальше, как он схватил меня за ладошку и положил руку на плечо. - Думаю в этот раз такое не прокатит. - Он застегнул пуговицу и немного недовольно поджал губы. Тогда это меня достаточно сильно разозлило. Ноа никогда и ни в чем мне не отказывал, тем более в "этом" плане. Сделав обиженное лицо, я слез с его колен и, надув губы, уставился в пол. Поняв, что Ноа не будет на это реагировать, я подумал начать возмущаться, но тут дверной звонок начал настойчиво трезвонить. Глава 5 Потерянный мальчик* * “Lost Boy” - Troye Sivan - Отрицают любовь как раз те, кто больше всего в ней нуждается. * * * - Вы говорите, что Ноа знал о всех ваших изменах... - Да. - И он ничего вам не говорил? - Репортер смотрит на Шелдона. Юноша, занервничав, начинает поправлять свои волосы. Замолкнув на несколько секунд, он сморит на пустую тарелку, которая до начала интервью была наполнена. - Я принесу еще печенья, если вы не против. - Шелдон берет тарелку с кофейного столика и быстро уходит на кухню. * * * Из-за отказа Ноа, я сильно разозлился и жутко топая спустился вниз словно лавина камней по покатому склону. Прямо у лестницы меня ждал Гарри, у него в руках был веник и совок, наполненный осколками тарелок. Видимо, когда я убежал в комнату, был настолько погружен в себя, что не услышал, как Ноа начал швыряться тарелками. Обычно я этим занимаюсь, а не он. В тот момент, кстати, очень хотелось кинуть тарелку с чем-нибудь горячим в человека, который сейчас стоял за дверью. - Неужели так тяжело открыть? - Я одарил Гарри ненавистным взглядом, сжав кулаки так, что самому больно стало. - Я убирал осколки, сэр. - Меня не волнует, что ты делал, ты должен был открыть дверь. - Прошипел я и прошел мимо, задев его плечом так, что у него из рук выпал совок и ему снова пришлось все собирать. Недовольный, я открыл дверь и увидел перед собой кучку роботов со всякими ящичками. Моя злоба сменилась на удивление. Не понимая того, что происходит, я посмотрел на свои новые бесполезные часы и понял, что ко мне приехала команда стилистов. Я совсем забыл, что кто-то должен был приехать, я вообще в тот момент был потерянным и находился в непонятном агрессивном состоянии. - Разойдитесь железки. - Раздался женский голос. Я сразу же узнал кто это - Лаэрта, мой личный стилист. Ей было лет сорок-сорок пять, когда она первый раз взялась за мой внешний вид. Очень импульсивная женщина с резкими чертами лица и немного смуглой кожей, а что больше всего меня всегда поражало, так это ее цвет волос - платиновый, белее, наверное, чем мои зубы.- Шелдон! - Протянула она с изрядно заметным французским акцентом. - Радость моя! Что у тебя с лицом? Себастьян снова перестарался в постели и поставил тебе пару синяков? - Она начала звонко смеяться, от чего у меня затрещала голова. Лаэрта была единственной особой женского пола чье присутствие меня не смущало и не раздражало, я хорошо к ней относился и практических на всех официальных приемах танцевал только с ней. Она была ростом на пол головы ниже меня и поэтому, когда она надевала каблуки, во время танца мы хорошо смотрелись вместе. Если бы я не предпочитал мужчин, то может даже влюбился бы в нее, несмотря на огромную разницу в возрасте. - Давай обойдемся без наших любимых шуток? Ноа сейчас наверху, не хочу чтобы он услышал... - Ой-ой, все поняла. - Она перебила меня. Я всегда жутко от этого бесился. Так еще и с такой наигранной неловкостью. - Идем, сладенький. Сейчас я приведу тебя в порядок! А то совсем зарос в своих космах, уже не понять где ты, а где твои волосы. - Она прошла в дом и потащила меня за собой. Открыв дверь в мою комнату, она наткнулась на Гарри, который вытирал мою кровь с пола. - Ох, мальчики... Чем вы таким здесь занимались? А с тобой-то что, Ноа? Что с тобой сделали? Что с рукой, сладкий? - Упал. - Ноа очень зло буркнул, немного сгорбившись. - Вы подрались? Выглядит так, будто да... - Могла бы позвонить минут за десять до приезда. - Ноа поднялся с постели, поправляя джинсы. - Могли бы и сами следить за временем, уже не маленькие. Принеси стул. - Она махнула роботам рукой, которые сразу же побежали за стулом. - Я в душ. - Все таким же недовольным тоном проговорил Ноа и ушел в ванную комнату. - Что с ним такое? Я его давно таким букой не видела. - Как сейчас помню, Лаэрта всегда тянула все гласные буквы, от чего ее речь звучало изрядно манерно, а в сочетании с ее тонким голосом, давало не очень приятный результат. - Ничего особого, просто до твоего приезда у нас были кое-какие разногласия. - Роботы принесли стул и аккуратно меня на него усадили. Прямо передо мной развернули огромное зеркало. - Вы, вроде, с ним не вздорили. - Ты просто этого никогда не видела. - Ну ладно. Начнем. Я всегда очень любил моменты моих подготовок к каким-либо празднествам. Это, наверное, единственное, что я любил. И тем более я обожал когда этим процессом занималась Лаэрта. Она все время словно кружилась вокруг меня, плавно и невесомо касаясь моего лица или волос. В процессе я всегда успокаивался и находил некую гармонию внутри себя. Собрав мои волосы в охапку в районе макушки, она встала сзади меня и уставилась на отражение в зеркале. Она внимательно рассматривала мои скулы, потом глаза и брови, видимо, думала над тем, что делать с моим лицом, которое выглядело так, словно я чем-то болен. - Ты, случаем, не поправился? - Она повернула мое лицо боком, чтобы было лучше видно мои впалые щеки. - Я набрал один килограмм, после того как полежал в больнице... - Я нехотя признался. - Это сарказм, Шелдон. - Из ванной вышел Ноа, за которым потянулся столб пара. Он всегда любил принимать очень горячий душ, после которого в ванной комнате образовывалась завеса как в римской бане. - Ты похож на вареную большую креветку. - Лаэрта окинула его оценивающим взглядом, от которого Ноа недовольно съежился и сильнее закутался в полотенце. Он вообще не особо любил сверкать своим голым телом на людях, даже если это Лаэрта, которую он хорошо знал, но в тот момент ему просто некуда было деваться. - Какой он у тебя стеснительный. - Она вновь посмотрела на меня и отпустила мои волосы. Взяв первую попавшуюся одежду, Ноа снова ушел в ванную. - Думаю в этот раз оставим их распущенными и чуточку кудрявыми, тебе идет так. Пока Лаэрта занималась моими волосами, роботы сделали мне маникюр, и покрыли лицо каким-то жутким кремом, который был жирным и холодным. Убрав не впитавшиеся остатки с моего лица, роботы принялись за мой макияж, который всегда включал в себя подчеркивание глаз, скул и бровей. Ноа же, выйдя из ванной, уселся в кресло и начала что-то просматривать в ленте новостей с помощью голограммного плншета. Время от времени он поднимал глаза на меня. Закончив с макияжем, роботы принесли одежду и достаточно большую черную коробку с белым бантом. Увидев ее, я сразу же засуетился в предвкушении того, что там может быть. - Не елозь, а то криво получится. - Лаэрта нажала мне на плечи, и я ровно сел. - Одевайте его. Стянув с меня майку, на меня надели плотную белоснежную рубашку с высоким воротничком, под которым завязали крупный золотой бант, как на каком-то котенке, сверху надели приталенный черный пиджак с длинными, обшитыми шелком, лацканами и золотыми пуговками, на ноги завышенные брюки под цвет пиджака и золотые броги с высокой плоско белой подошвой. Выглядело симпатично, но ощущение того, что я какая-то кукла, не хотело меня покидать. - Еще пару элементов и будешь конфеткой. - Лаэрта нацепила на мои длинные тонкие пальцы несколько золотых колечек, одно из которых по длине было с мой палец. - Ну вот, словно маленький котенок, такой милый. - Она ущипнула меня за щеки и начала конечный этап укладки моих волос. В итоге она "облагородила" мои кудряшки и уложила их на правое плечо. - А теперь мы закрываем глазки и не подсматриваем. - Я послушно закрыл глаза, после чего услышал, как Лаэрта развязала бант на коробке. - Не подсматривать. - Почувствовав как мне на голову одевают что-то круглой формы, я заволновался и у меня появилось непреодолимое желание открыть глаза. Не удержавшись, я их все же открыл и ахнул от восхищения, закрыв рот руками, чтобы не заверещать как маленькая девочка. Мне на голову надели пышный лавровый венок, сделанный из чистого золота. - Какой ты нетерпеливый, Шелдон. - Лаэрта тихонько захихикала и продолжила закреплять эту прелесть на моей голове, чтобы она не слетела не при каких обстоятельствах. - Тебе нравится? - Она встала сзади меня и положила одну руку мне на плечо, любуясь моим отражением. - Это... Это бесподобно. - Я провел руками вдоль нескольких листиков. Сам же венок был достаточно тяжелым. - Я знала, что тебе понравится. Давай спросим Ноа, что он думает. - Она развернула меня в его сторону. - Полюбуйся на свою кису. - Маленький Цезарь. - Ноа убрал свой планшет и подошел ближе, чтобы получше меня рассмотреть. - Я салат? - Нет, родоначальник первой римской императорской династии. - Вариант с салатом тоже был неплохим. - Лаэрта немного поправила венок, а потом глянула на Ноа. - Ты ведь тоже идешь? - Да. - Садись, сейчас и тебя приведем в порядок. - Нет-нет, я и сам... - Садись. - Я встал со стула и подтолкнул к нему Ноа. Совместными усилиями с Лаэртой нам удалось его уговорить на то, чтобы Лаэрта занялась его внешним видом. Ноа, конечно, и так красивый, но в руках умелого стилиста он стал самым настоящим бриллиантом, за который девушки просто бы поубивали друг друга. Собственно, одет он был так же как и я, только без золотых элементов и банта, так должны были выглядеть все гости, точнее гости-мужчины, для женщин было специальное вечернее платье, с декольте или без, как сама владелица предпочтет. - Прямо с обложки журнала сошел, великолепен. - Лаэрта достаточно объемно зачесала его волосы назад, и подчеркнула его голубые глаза, вышло просто бесподобно. - Будь я лет на десять помоложе, точно бы тебя не пропустила, сладкий. - Ох, спасибо... - Ноа немного покраснел и посмотрел в пол. - Какой же он у тебя милашка, невозможно просто! Такой скуластенький! - Ноа поднялся на ноги, после чего роботы сразу же убрали стул и зеркало. - Кажется, кто-то обещал мне научиться танцевать... - Я решил невзначай напомнить ему об обещании, данное мне после очередного приема, на котором Ноа просто сидел. - Ты удивишься, но я даже ходил на уроки танца. - Ноа протянул мне руку, как бы приглашая этим жестом на танец. - Невероятно. - Я взял его за руку и в этот же момент шагнул ближе, достаточно плотно к нему прижавшись. - Станцуем что-нибудь страстное или... - Остановимся на вальсе. - Он плавно обвил мою талию. - Боже, мальчики, вы меня поражаете. - Смотри, пока есть возможность, вряд ли ты еще когда-нибудь увидишь, как мы вместе танцуем. - Я проговорил это не отрывая взгляда от глаз Ноа. Лицо его выглядело дружелюбным, можно даже сказать радостным, но вот в глазах читалась злость, которая иногда выдавала себя через голос. Стоило ему сделать шаг вперед, как мы закружились в ритме вальса. Этот момент был поистине волшебным. Мне показалось, что во всем мире существуем только я и он, что никого больше нет... Внутри меня словно что-то расцветало, создавалось ощущение, что у меня в животе порхают бабочки. А вот по Ноа нельзя было сказать, что он прямо таки доволен происходящим, он был напряженным, потерянным и агрессивным, это чувствовалось во всех его прерывистых движениях. В какой-то момент мне показалось, что он мне руку оторвет, так как он начал слишком сильно меня дергать. Думаю, если бы мы продолжили танцевать, то у меня точно появилось бы несколько синяков, но наш танец прервал очередной звонок в дверь. В этот раз уже Гарри открыл. Мы все замолкли в ожидании услышать шаги или что-нибудь в этом духе, но ничего не было, ни звука. И в какой-то момент в дверях, словно призрак, появился Себастьян. Выглядел он почти также, как Ноа, только волосы темные.  - Ещё один красавец, у вас тут прям какое-то сборище.  - Я думал, что вы уже уехали. - Себастьян посмотрел на Лаэрту сверху вниз, а потом состроил недовольное лицо. Судя по его мимике, можно было сказать, что он сейчас в своём нормальном состоянии. - Узнаю этот взгляд, пышечка, ты чем-то недоволен?  - Ну, я недоволен тем, что вы называете меня пышечкой, мне это не нравится.  - А в детстве нравилось. - В этот момент у него стало такое злое лицо, что мне показалось, он начнёт скалится. Лаэрта знала его с детства, откуда никто не догадывался. Раньше, я думал, что он ее сын, но потом она сама сказала, что это не так.  Не злись, тебе не идёт. - Она подошла к нему и поправила его воротничок, который сзади задрался. - Я уже ухожу. Ах, да, первый танец со мной, мистер Ховстедар. Когда Лаэрта и её куча роботов ушли, в комнате остались я, Ноа и Себастьян. Атмосфера была не из приятных, я чувствовал, как внутри Ноа все кипит от нахождения Себастьяна рядом со мной. В руках у Себастьяна было моё пальто и зонт. Он взял их внизу, так как по прогнозу погоды вечером обещали дождь. - Если собираетесь танцевать с Лаэртой, мистер Ховстедар, то советую прихватить прищепку для носа. Она никогда не жалеет духов. - Себастьян сделал акцент на фамилии Ноа. - Учту ваш совет, Второй. - Ноа же не растерялся и обратился к нему по номеру. В данной ситуации он стоял выше Себастьяна, так как официально в тот день считался представителем Первого, а выше по иерархии Организации прыгать было некуда. Мы вышли на улицу, где меня уже ждала машина, а точнее черный лимузин, сделанный под автомобиль тысяча девятьсот тридцатых годов марки Bentley "BlueTrain". Несмотря на то, что она выглядела очень винтажно и внутри и снаружи, она не уступала по навороченности современному авто. Меня все время возили на открытые праздники в этой машине, так что я к ней привык, да и столько историй с ней было связано.... Робот водитель открыл передо мной дверь. Сев, я посмотрел на Ноа, который подошёл к ней и резко её захлопнул.  - Держись подальше от него, Себастьян, я подобного больше терпеть не собираюсь. - Он прошипел это как можно тише, но я все равно слышал, что он говорит. Себастьян подошёл к нему впритык, немного прижав к машине.  Не задирайся на меня Ноа, зубов не хватит. - Не будь так в этом уверен, пышечка. - Ноа забрал у него моё пальто и зонт. Взяв мои вещи, он открыл дверцу машины и сел напротив меня. Себастьян же сел рядом с роботом-водителем. - Что-то не так?  - Разве? - Ноа немного поелозил и посмотрел в сторону перегородки, которая отделяла салон лимузина от водителя.  - И сел так далеко... - Я встал со своего места и присел к нему на колени, упершись одной рукой в спинку сиденья.  - Я сейчас не в духе... Не нужно... - Я сел на него и начал облизывать его ухо. - Я не в настроении, Шелдон, не надо, я не... - Он аккуратно взял меня за подбородок и отлепил от своего уха. - Ты ведь знаешь, что я не люблю делать это в машине. - В последний раз тебе, по-моему, было все равно где мы это делаем. - Тогда были другие обстоятельства. - Ноа всегда был против того, чтобы мы занимались сексом не в постели, но в тот день дело было не в этом. - Что-то не так? - Я повторил свой вопрос и слез с его колен, сев рядом прямо на свое пальто. - Да, Шелдон. Что-то не так. - Его брови сдвинулись, губы сжались. С моей стороны было жутко глупо спрашивать об этом, так как и дураку все будет понятно. Он одарил меня таким недовольным, пронизывающим душу взглядом, что мне стало не по себе. Немного съёжившись, я виновато посмотрел в сторону. В какой-то момент мне показалось, что Ноа возьмёт и все мне выскажет, все, что думает обо мне и моем поведении. Само собой, это поставило бы большой жирный крест на наших отношениях. Чтобы никак не спровоцировать его, я вновь сел напротив него и притих. По одному его дыханию можно было понять, что он жутко злится. Я не знал, что мне делать, поэтому просто решил оставить его в покое. Всю дорогу он смотрел куда угодно, но не на меня, Ноа досконально изучил свои запонки, носки ботинок, пальцы. В конце концов он всем видом показал, что не хочет со мной общаться. Машина слегка дернулась, что означало переход на сверхскорость. Мы молча ехали ещё минут десять, а потом перегородка опустилась, и я увидел довольное лицо Себастьяна. Он глянул на затылок Ноа, а потом на меня. - Мы подъезжаем, если что, там ковровая дорожка, куча папарацци, и, Ноа, его величество не знает о том, что именно ты будешь представлять Первого на этом празднике, поэтому он может быть не особо довольным. Тебе, Шелдон, просили передать, чтобы ты побольше улыбался, а не ходил с угрюмым лицом, как в прошлый раз. - В ответ я кивнул, не смотря на него. Судя по смешку, который я услышал прежде, чем перегородка закрылась, Себастьян был доволен сложившейся ситуацией. - Ноа, я... - Не нужно, Шелдон. Машина начала замедляться и в какой-то момент полностью остановилась. Себастьян распахнул передо мной дверь и по-джентльменски протянул мне руку. Взявшись за нее, я вышел из машины. Стоило мне повернуться в сторону папарацци, как меня сразу же ослепили сотни вспышек, толпа людей хлынула в мою сторону, но их удержала цепочка роботов-охранников. Все что-то кричали, старались подобраться ко мне как можно ближе. Собрав всю свою волю в кулак, я натянул на лицо улыбку и пошел по дорожке ко входу в здание, плавно помахивая всем рукой. Как только из машины вылез Ноа, часть надоедливых репортеров, съемщиков, новостников и прочего сброда переключилась на него. Прямо у дверей меня ждали отец и Шон. - Замечательно выглядишь, Шелдон. – С дотошной наигранностью произнес мой отец.– Тебе нравится подарок? - Симпатичный, но бесполезный. – Я поправил на своей голове золотой венок, который, собственно, и был подарком отца. - У-у-у-у, смотрю кто-то не в настроении, что-то случилось? - Если не хочешь, чтобы я испортил тебе весь праздник, то лучше не лезь ко мне с подобными вопросами. - Не надо на меня огрызаться, сладенький, я ведь ничего тебе не сделал. Поругался со своим голубком? - Я думаю, не стоит говорить о таких темах на людях, Бен. – Шон решил вмешаться. - Как скажешь, Шони, просто, как я погляжу, несмотря на все мои старания, Шелдон, тебе все равно удалось притащить Ноа сюда. - Плохо старался. - Ну что ж, с этим уже ничего не поделать, тем более он нравится гостям, смотри, как дамы зашептались. Ноа определенно добавит популярности этому событию. - Я решил проигнорировать такое заявление, так как даже думать не хотел о том, что Ноа может понравиться какой-нибудь девушке. Я считал его только своим и ничьим больше. - Сочту уместным, предложить тебе заткнуться, папа. - Твое предложение мы обсудим чуть позже, а сейчас, будь добр, развернись к папарацци, пусть сфотографируют счастливого отца с двумя сыновьями. Пока нас засыпали градом вспышек, Ноа присоединился к гостям, которые ждали сбоку от входа. К нему сразу же привязалась целая стайка молоденьких девушек, я бы даже сказал симпатичных. Первые пару секунд он неохотно обращал на них внимание, но потом, когда он словил мой взволнованный взгляд на себе, начал более живо с ними общаться. Эта тварь решила заставить меня ревновать. Что я могу сказать… У него получилось. Я впервые в жизни почувствовал себя никому не нужным. Когда мы вошли в здание, первый этаж которого полностью переделали под праздничный зал, я выглядел таким разбитым... Зайдя внутрь, я осмотрелся. Просторный зал, вдоль стен которого поставили круглые столики с номерами, под потолком висели пышные золотые ленты с бантами, большая украшенная сцена, на которой уже стоял ведущий. По центру зала выделили место для танцев. Вдоль входа рядами стояли люди, которые обслуживали праздник, один из них учтиво проводил меня, отца и Шона за наш столик. Мест там было десять, я и понятия не имел, кто еще должен был с нами сидеть. Я сел на первый попавшийся стул, но потом мне сказали, что я должен сидеть на чем-то вроде трона, напротив меня на такой же стул сел отец, рядом со мной Шон. В зал пустили остальных гостей. Ноа усадили прямо рядом с моим отцом, также за наш стол сел Аролдо, Аролдо Адамо, правая рука моего папаши. Я ненавидел его больше кого-либо на белом свете, он как заноза в заднице, поганил всю мою жизнь. За наш столик сели еще какие-то люди, которых я, по идее, должен был знать, но я понятия не имел, кто они такие. Несколько девушек примерно моего возраста посадили прямо у меня перед носом, мужчина и женщина, которые, судя по всему, были их родителями, сели ближе к моему отцу, выглядели они лет на пять моложе, чем он. Пока остальные гости рассаживались, ведущий праздника решил произнести речь, но я не слушал. У меня в голове был только Ноа, который даже не смотрел на меня. Праздник объявили открытым, и заиграла приятная музыка, которая шла фоном для бесполезной болтовни гостей. - Шелдон, помнишь мистера Крэмера? - Не особо. – Расстроено выдохнул я, посмотрев на этого самого Крэмера. - Ну что вы, ваше величество, можно просто Митч. – Мужчина явно засмущался из-за того, что мой отец обратился к нему на «вы», так еще и мистером назвал. - Это его дочери – Марта, Мила, Моли и его чудесная жена Биатрис. - Нам очень приятно лично с вами познакомиться и девочкам тоже, они с нетерпением ждали сегодняшнего праздника. – Биатрис посмотрела на своих дочерей, которые как какие-то куклы закивали, соглашаясь с ее словами. - Мне тоже приятно с вами познакомиться. – Я кое-как выдавил из себя вежливый ответ. - Также здесь еще есть мой старшенький Шон и замечательный мистер Ховстедар. – Отец положил руку ему на плечо, от чего Ноа заметно побледнел. – Будь у меня дочь, я бы не раздумывая выдал ее за такого завидного красавца. - Ну что вы, ваше величество, не нужно. – Ноа аккуратно сдвинул его руку со своего плеча. – Тем более мое сердце уже занято. - Что-то не так, Шелдон? - Аролдо подал голос. Видимо, он заметил то, что я жутко расстроен и практически расплываюсь по столу. На внешний вид он чистый итальянец, смуглая кожа, темные, немного кудрявые волосы, карие глаза, мужественные, даже немного квадратные, черты лица. Сам по себе он крупный, у него широкие плечи и крепкое телосложение, как и положено военному. Лет ему столько же, сколько и моему отцу, но выглядел он моложе. Всегда его не любил, как и он меня, у нас была самая настоящая взаимная ненависть. - Что-то не так с вашим сыном, который сбежал от вас, а со мной все отлично. - Я выпрямился и посмотрел в его карие глаза, которые просто налились гневом от такого заявления. - Как он тебя поставил на место. - Отец проговорил это с издевкой и посмотрел на Аролдо. Тот просто недовольно фыркнул и посмотрел в сторону. - Ноа! - Откуда-то послышался женский голос, на который он активно отреагировал и начал вертеться, стараясь найти его источник. К нашему столику подошла девушка, высокая, стройная, с длинными красивыми ногами, подтянутая, с длинными прямыми волосами. Ее лицо было смуглым и острым, все с резкими углами, в том числе глаза, которые не смотрели, а просто резали своим взором. Она по-хозяйски положила руки ему на плечи и посмотрела на его макушку. Ноа запрокинул голову и посмотрела на нее в ответ. - Не думала тебя здесь увидеть. - Как и я тебя. - Довольно протянул он. - Кто эта замечательная особа? - Мой отец окинул их взглядом, а потом посмотрел на меня, с глупой самодовольной улыбкой. - Я Кира, ваше величество. - Как замечательно я подгадал, пригласив вас сюда! Как вам начало праздника? - Отец начал занимать ее глупыми разговорами, завлекая в них еще и Ноа, который как глупенький ребенок повелся на уловку. Я же смотрел на все это со стороны и жутко бесился. Мне одновременно хотелось прописать ей с ноги по лицу и забиться куда-нибудь в угол, чтобы поплакать. - Вы не против, если я заберу Ноа за наш столик? Я так давно его не видела! - Конечно же нет, я думаю, ему будет с нами скучно. - Спасибо, ваше величество. Пойдем, Ноа. - Она потянула его за собой. Даже не раздумывая, он встал и пошел за ней, радостный такой... В этот момент мне показалось, что мое сердце пропустило удар. У меня закружилась голова, перед глазами все помутнело, легкие словно сжало тисками. Мой мир рухнул. Ноа, мой Ноа, который всегда был только со мной, ушел с какой-то девушкой, ушел и даже не посмотрел в мою сторону. Ему как будто было плевать на меня, плевать на то, что я переживаю, на то, что я чувствую. Мысли в моей голове скомкались, я не понимал, что происходит, чего всем от меня нужно. - Шелдон? - Шон положил свою руку поверх моей. - Мне... Мне нужно... Я... Выйти... Не могу дышать, слишком душно... - Я подскочил со своего стула и быстрым шагом пошел в сторону уличного садика. Мне казалось, что бант, который болтался на моей шее, начал меня душить. Я попытался его развязать, но мои пальцы запутались в узле. Распахнув двери, я вывалился на улицу, продолжая дергать бант на своей шее. Присев на лавку, я смирился с тем, что я не могу развязать узел, так как мои пальцы вовсе перестали меня слушаться. Согнувшись в три погибели, я начал медленно и глубоко дышать, чтобы успокоиться. У меня, к сожалению, ничего не получалось из-за кокаина, который усиливал все мои эмоции. Съежившись на лавке, я обхватил свои плечи, на улице уже было отнюдь не тепло: дул холодный ветер, гоняя по декоративному пруду литья плакучей ивы, которыми был засажен весь сад, на небе собирались тучи. Прикрыв глаза, я начал вслушиваться в шелест, окружающий меня со всех сторон. Я бы и дальше так сидел, может даже простудился бы, но щелчок зажигалки вернул меня в реальность. Я повернулся в сторону дверей и увидел длинноногую черную фигуру. Когда она подошла ближе, я понял, что это Себастьян. Он снял с себя пиджак и накрыл им меня, чтобы я не трясся. Молча сев рядом, он даже не посмотрел в мою сторону и продолжил курить. Мы оба сидели, не разговаривая. Он курил, вальяжно выдыхая дым, я мял в руках ленту, которая, как мне показалось, чуть не удушила меня. Скурив сигарету, Себастьян посмотрел на мое лицо, которое выглядело не лучшим образом, я был похож на обиженного ребенка с мокрыми глазами и надутыми губами. - Ты знал, что так будет. - Я посмотрел на него. В ответ он пожал плечами и многозначительно хмыкнул. - Знать что-то точно невозможно, Шелдон. Я предполагал, что вы поссоритесь, но никак не думал, что он уйдет к Кире. - Он никуда еще не ушел. - Я накинул ленту на шею и уже подумал встать, как Себастьян подтащил меня ближе и схватил за лацканы пиджака. Он был так близко, его пустые черные глаза смотрели прямо в мои. - Я, кажется, предупреждал, что будет, если Ноа обо всем узнает. - Он зло прошипел это прямо мне в лицо. Я не знаю, что вдарило мне в голову тогда... Меня переполняла ревность, к тому же я был жутко расстроен, в обычном своем состоянии я бы никогда такого не сделал... Подавшись вперед, я прикрыл глаза и нерешительно коснулся его мертвецки ледяных губ своими. Себастьян быстро перехватил инициативу, я даже заметить не успел, как мой скромный жест перерос в нормальный поцелуй. Он длился, наверное, пару мгновений, но мне показалось это целой вечностью. Отпустив меня, Себастьян довольно облизнулся. - Тебе пора возвращаться в зал, иначе его величество начнет злится. И бант завяжи как было. - Хватит мне указывать. Ты не моя нянька... - Я отвернулся от него. Несколько секунд тишины и вновь щелчки зажигалки. Услышав их, я обернулся и посмотрел на сигарету, которую Себастьян уже прикурил. Недолго думая, он протянул ее мне. Я сделал несколько тяжек, не забирая сигарету из его рук. Подождав пока Себастьян докурит, я вернулся в зал вместе с ним, отдав ему пиджак. Когда мы приблизились к столу, я заметил, что практически все танцуют, кроме моего отца и Биатрис. Они очень живо о чем-то разговаривали, но стоило мне подойти еще чуть ближе, они сразу же замолкли и посмотрели на меня таким вопросительным взором, типа "что я здесь делаю?". Недовольно плюхнувшись на свой стул, я взял с блюда очищенную креветку и откусил от нее кусочек. - Смотрите-ка кто решил покушать! - Смотрите-ка кто решил залезть под очередную юбку! - Я попытался спародировать гадкую интонацию своего отца, но вышло не очень похоже, наши голоса слишком сильно различались. Несмотря на свой скверный характерец и "королевские" замашки, я обычно не позволял себе подобного поведения, но в тот день, я был так зол на окружающих, в особенности на эту Киру... Мне хотелось с кем-нибудь поругаться, покричать так, чтобы голос сорвался, и я решил позлить отца, чтобы спровоцировать его на ссору. - Ох, Шелдон, что ты. - Его гнев на лице словно испарился, и он вновь мне гадко улыбнулся. - Мистер Ховстедар определенно пользуется популярностью, посмотрите как ваши дочери его облепили. Он прям не знает куда ему деться, совсем уже затанцевали беднягу. - Надеюсь, что ему понравится хотя бы одна из них. Старшей уже давно пора замуж. - Все возможно, он как раз предпочитает блондинок. - Он вновь посмотрел на меня. - Еще скажи, что крашенных. Я же крашенный, если ты помнишь. - Я провел руками по свои волосам, не отрывая взгляда от его лица.- Не на девушек же только засматриваться. - Что ты сказал, Шелди? - Да так, ничего. Здесь вкусные креветки. - Я закинул креветку себе в рот и посмотрел на Биатрис, которая сидела с непонимающим лицом. - Не хочешь потанцевать? - Ты приглашаешь, папа? - Боюсь ты ростом не вышел, будет неудобно. - Смотри, я второй раз не соглашусь. Поднявшись со стула, я пошел на поиски Лаэрты. Себастьян как хвостик увязался за мной. Долго искать не пришлось, так как ее сложно не заметить. Она женщина громкая и любит раскатисто звонко смеяться даже над самыми глупыми шутками. Лаэрта сидела за столиком на другом конце зала в окружении четырех мужчин, один из которых был ее мужем. Я всегда не мог запомнить как его зовут... Дурацккое немецкое имя, зато я точно знал, что он бывший военный и что одна из его ног заменена искусственной, что, собственно, и стало причиной ухода со службы. Как только они меня увидели, подскочили со стульев и поклонились. - Шелдон! Ты наконец-то появился, а то с самого начала праздника тебя не было видно! - Лаэрта тоже встала и сразу же начала поправлять лацканы моего пиджака. - Да, я был немножко не в настроении. - Как ваши дела, Шелдон? - Относительно хорошо. - Почему относительно? - Не очень люблю подобные праздники, слишком много лишнего. - Ох, Фридхелм, не лезь к мальчику, он и так какой-то кислый. - Лаэрта шлепнула своего мужа по плечу. - Может, хочешь потанцевать, Шелдон? - Теперь дамы приглашают? - От тебя не дождешься! - С радостью с вами потанцую. - Я встал со стула и протянул ей руку. Мы быстро подстроились под танцующих людей. Играла любимая композиция отца, поэтому под нее танцевали все, кто хоть как-то хотел к нему подлизаться. Поначалу мне все нравилось, я даже повеселел, но стоило мне увидеть Ноа, танцующего с Кирой, как внутри у меня все вновь налилось ревностью и злостью. - Шелдон, ты мне сейчас пальцы сломаешь. - Лаэрта одернула руку, так как я слишком сильно ее сжал. - Что случилось, дорогой? Ты такой расстроенный... - Это все из-за Ноа. - А что он сделал? - В том-то и дело, что ничего. - Я начал следить за тем, как они танцуют. С каждым шажком я приближался к ним все ближе и ближе, но в какой-то момент Лаэрта повела меня в другую сторону. Не нужно уделять этому так много внимания, Шелдон. Ноа любит тебя. - Спасибо за поддержку... Мы дотанцевали один танец и уже были готовы начать второй, как мне стало жутко не по себе. Мое дыхание сбилось, а внутри все словно скрутило. У меня создалось ощущение, что кровь с бешенной силой вдарила мне в голову. Я начал чувствовать как скачет мое давление. Мне становилось то жутко жарко, то мертвецки холодно. Мои руки затряслись, а ноги вовсе перестали слушаться. Собравшись с силами, я кое-как сказал Лэрте, что оставлю ее не на долго и быстрым шагом пошел к туалетным комнатам. Забежав в первую попавшуюся дверь, я склонился над раковиной. Расстегнув пару пуговиц рубашки, чтобы легче было дышать, я приблизился к зеркалу и начал рассматривать свои глаза. Весь мой белок практически залило кровью, его там даже видно не было, зрачки расширились так сильно, что от радужки осталась одна тонюсенькая полоска, на висках проступили венки... Я не понимал, что со мной происходит, такого никогда раньше не случалось. Пока я рассматривал глаза, из моего носа начала течь кровь, а потом я и во рту почувствовал жуткий привкус железа. Сдержав подступивший рвотный позыв от вида собственной крови, я намочил полотенце холодной водой и приложил его к своему лбу, который казался горячим, как раскаленный камень. Более-менее оклемавшись, я принял таблетки от C-3 вместе с успокоительным и закапал глаза, надеясь, что они станут менее красными. Подобного не должно было случиться. В тот день я уже пил таблетки утром, а это означало, что приступ будет только через двенадцать часов. Я вытер кровь из-под носа, с подбородка и губ и уже думал выйти в зал, как в комнату вошёл Себастьян.  - Тебя все потеряли. - Он закрыл за собой дверь и полностью перегородил мне выход.  - Все прямо так нуждаются во мне, что я в туалет сходить не могу?  - Тебе так приспичило, что ты убежал посредине танца? На тебя это не похоже.  - Ну знаешь ли, ты тоже себя как-то странно ведёшь! - Я попытался обойти его, но он схватил меня за плечи и прижал к двери.  - Не груби мне, Шелдон. - Он просто просверлил меня своим гневным взглядом, от которого я в момент покрылся мурашками. Я даже немного испугался, но постарался скрыть это от Себастьяна. - Я не знаю, ясно. - Я был очень растерянным тогда, чувствовал себя беззащитным, брошенным и злым, злым на Ноа, который вёл себя так, будто меня не существует. Себастьян видел все это. Видел все мои эмоции, которые я пытался спрятать под грубостью и колкостями. Он еле ощутимо сжал мои плечи. Посмотрев в мои глаза, которые уже достаточно сильно слезились, он недовольно поджал губу и прижал меня к себе, начав обнимать. Я пытался успокоиться и перестать плакать, так как знал, что Сэма это раздражает, но у меня никак не получалось. - Он говорит о тебе, словно ты зажигаешь звезды на небе. - Тихо проговорил Себастьян. - Но зачем Ноа так сейчас поступает? - Я посмотрел на него, вытирая с щек слезы. Тогда Себастьян был ласков со мной. Обычно он не позволял себе какое-либо проявление нежности во время секса, да и вообще всегда... А в тот раз все было как-то по-другому. Сэм словно боялся сделать мне больно, хотя в нормальных ситуациях его не заставляли останавливаться мои вздрагивания или же стискивания зубов. Он хотел, чтобы я был сверху и все время словно любовался мной. Как я выгибаюсь, как запрокидываю голову, закрываю глаза, прикусываю нижнюю губу. Ему нравилось это... Нравилось скользить по моей раскаленной коже своими ледяными руками, прижимать к себе, чувствовать мои прикосновения, ощущать своими губами мои. И даже когда все закончилось, он не ушел сразу, как делал это обычно, а остался. Я сидел на нем, уткнувшись в его плечо и пытаясь отдышаться. Себастьян гладил меня по спине, перебирая позвонки, и курил. Мы оба молчали. Тишину нарушало только мое сбитое дыхание. - Мне пора идти. - Наконец заговорил он привычным для меня голосом, в котором не слышалось ничего, кроме раздражающего безразличия. Когда он ушел я остался наедине с осознанием того, что я сделал. Я заставил Себастьяна привязаться ко мне, сам того не желая. Мне это было лестно и в тоже время не нужно. Меня интересовал только Ноа. Приведя себя в порядок, я вышел в зал. Праздник шёл своим чередом. Никто и не заметил моего отсутствия. Решив, что после Себастьяна мне просто необходимо немного проветриться, я пошел подышать свежим воздухом. Направившись в сторону балкона, я увидел за входными дверьми два почти одинаковых силуэта. И голоса у них были знакомыми. - Ты так и не бросил курить? – Этот голос определенно принадлежал Шону, - Попробуй тут бросить… - Это был Ноа. - Шелдон опять что-то учудил? Поэтому вы как-то отдельно друг от друга сегодня? - Да нет, ничего такого серьезного не произошло. Просто… - На этом моменте он останавливается. - Что? – Я открыл дверь и вошел к ним. Они обернулись в мою сторону. – Просто что? - Просто я знаю, что ты врешь мне, Шелдон. - Да ладно! Открыл Америку, посмотрите на него! Судя по этой девке, которая к тебе липнет, ты мне тоже чего-то не рассказываешь! - Шелдон, прошу… - Брат попытался меня успокоить. - А ты не лезь вообще! Всегда его защищаешь! Я тебе уже не нужен? Выглядит так, будто да! - Не говори так. – Голос Ноа стал очень странным. Я даже не знаю, как описать это. Знаете, это звучало так, будто он вот-вот сорвется. - Ты всем видом показываешь, что я не нужен тебе! – Я уже собрался начать кричать, как произошло нечто из ряда вон выходящее. Ноа просто взбесился. Он схватил меня за волосы в области затылка и лицом прижал к стене. Тогда я вывел его из себя. - Если ты был мне не нужен, я бы давным-давно просто ушел от тебя. Не стал бы терпеть твои пьяные выходки, твою ложь, пристрастье к наркотикам и постоянные измены. – С каждым словом он сжимал мои волосы все сильнее и сильнее. Мне казалось, что он просто сейчас с размаху ударит меня лицом о стену. – Ты думаешь, я ничего не знаю? Такой глупый-глупый Ноа, ничего не понимает, смогу крутить им, как захочу? – Он развернул меня к себе, уже обхватив мою шею. Я взял его за кисть обоими руками, боясь, что он удушит меня, но Ноа даже не давил, просто держал. – Я все знаю, Шелдон. Я прекрасно сейчас чувствую, кем от тебя пахнет. - Ноа, тише, успокойся. – Шон схватил его за плечо, немного одернув. Ноа отпустил меня. - Уйди, пожалуйста. – Тихо проговорил он, посмотрев на Шона. Тот кивнул и оставил нас. Повернувшись ко мне, Ноа посмотрел в мои испуганные глаза. Без резких движений, он провел пальцами по моей скуле. Обхватив его руку, я опустил глаза. Тогда я чувствовал себя как-то неправильно… Виновато. Мне было стыдно, но, к сожалению, я этого не понимал. – Я люблю тебя. Ты нужен мне как кислород, Шелдон. Ты самое дорогое, что есть в моей жизни. - Прошу, перестань. Перестань говорить, что любишь меня… - Из моих глаз потекли слезы. – Я… Ты ведь знаешь, что я боюсь. - Не бойся. Я всегда буду любить тебя. - Он тоже так говорил! – Я скинул его руку со своей щеки и уже думал убежать, как он схватил меня и прижал к себе. - Тихо, прошу, успокойся. Мне больно, когда ты плачешь. - Он тоже так говорил… Я не переживу этого еще раз. - Я не брошу тебя, слышишь? Не брошу, если ты сам мне не скажешь. Я только твой и ничей больше.- Я уткнулся лицом в его грудь, стараясь таким образом огородиться от окружающего мира. Поглаживая меня по спине, он положил голову мне на макушку и тихонько начал напевать: Say you will Say that you'll always be In my arms Swear that you'll never leave… * “Say you will” - Hearts and colors Ноа тянул каждое слово, покачиваясь в ритм песни. Замолкнув, он положил руки мне на плечи и посмотрел на мое лицо. Я уже не плакал, даже еле заметно улыбался. Он провел тыльной стороной ладони по моей щеке и улыбнулся в ответ. - Я хочу чтобы ты чаще улыбался, у тебя прекрасная улыбка. - От его слов я улыбнулся шире. - И тебе не нужно говорить, что любишь меня, мне достаточно того, что ты каждый раз возвращаешься. - Он поцеловал меня так, как может только любящий человек, вкладывая в этот жест всего себя, всю свою преданность, любовь и нежность. Я не хотел, чтобы это кончалось. Обвив руками его шею, я сильнее к нему прижался, не желая прекращать его поцелуй. Тогда я подпустил его так близко к себе. Не в физическом плане, а духовном. Я признался, ему, что мне страшно. Страшно вновь полюбить кого-то. - Шелдон, тебя ждут. - Послышался режущий уши голос Себастьяна. Мы остановились и посмотрели на него. Ноа напрягся. Это было понятно по тому, как он сжал мою талию. - Я... - Неуверенно начал я, смотря на Ноа. Мне очень хотелось продолжить, но я не мог себя заставить. - Поедем ко мне, как только отец произнесет свою долгожданную праздничную речь? - Я перевел тему. Ноа в ответ тихо хмыкнул и чмокнул меня в кончик носа. - Конечно. - Проговорил он, отпуская меня. Я ушел, оставив их на балконе вдвоем. Когда я вышел, то увидел прямо у дверей отца. У него в руках было два бокала, в которых еще шипело шампанское. - Радость моя! Сейчас будет финальная часть праздника: речь и красивейший салют! – Он протянул мне бокал. - Нет… Я не хочу. - Для вида хотя бы возьми. Отец всучил мне бокал и, взяв за кисть, поволок за собой. Я не очень-то хотел идти на сцену, так как знал, что мне придется изображать там «послушного сыночка». В основной части зала свет сделали более тусклым, на сцену направили прожекторы и все гости устремили свое внимание на моего отца, который уже стоял у всех на виду, перекатываясь с пятки на мысок, как маленький ребенок. Он был немного пьян, о чем говорила его естественная улыбка и немного мутные глаза. Дождавшись пока все гости будут смотреть только на него, он глубоко вдохнул и начал свою блистательную речь. Я же стоял за шторкой и ждал момента, когда меня вытолкнут к отцу. Я не особо слушал, что он говорит. Меня это не волновало. Пока отец трепался, я не переставая смотрел на дверь, за которой располагался балкон. Я переживал за Ноа, так как понятия не имел, что он может вытворить. Когда дверь открылась, я задержал дыхание, в ожидании увидеть нечто ужасное. В зал вошел Себастьян. Он прикрывал рукой нижнюю часть лица. Присмотревшись получше, я заметил кровь у него на рубашке. Развернувшись, я уже думал побежать к нему, как меня остановила охрана и ведущий. - Мне нужно… - Простите, но сейчас вы должны быть здесь. – Ведущий перебил меня и развернул в сторону сцены. Отец махнул ему рукой, и меня вытолкнули к нему. Потеряв Себастьяна из вида, я заволновался и начал высматривать его среди гостей. А вот и наш именинник. – Отец положил руку мне на плечо и продолжил о чем-то говорить. Я же думал только о том, что могло произойти на балконе. Начав жутко волноваться, я перестал контролировать свой организм. В самый неподходящий момент мое сердце бешено заколотилось, зрачки расширились, перед глазами все расплылось. Как сейчас помню этот момент… Отец поднимает бокал. По всему залу слышно выстрелы от пробок шампанского, за окнами начался салют, гости аплодируют. От такого количества звуков у меня в ушах все зазвенело. Из носа потекли струйки крови. Я шатнулся вперед и, не удержав равновесие, упал со сцены на холодный мраморный пол, сильно ударившись спиной. Бокал вылетел из моих рук и звонко разбился. Мне становится тяжело дышать, перед глазами все темнеет. Ко мне подбегает отец, за ним брат. Прямо перед тем как отключится, я увидел Ноа. Поняв, что с ним все нормально, я глупо улыбнулся и закрыл глаза. * * * - Все началось с избалованного, гадкого, капризного подростка-наркомана, который не умел ценить то, что у него есть, не умел ценить любящих его людей, спал со всеми подряд, закатывал истерики и не желал никого слушать. И с города, который только снаружи идеальный и девственно чистый, а на самом деле пропитанный слезами и кровью ни в чем не виноватых людей, с так называемого “Золотого города", в котором не было ничего, кроме боли, страха и прогнивших бессердечных существ, которых и людьми не назвать. - И что же заставило вас измениться? - Об этом я и буду рассказывать дальше. * * *