Unless?

I’m fine, говорит умирающий герой – и мы его теряем. Борис Акунин. «Кладбищенские истории. Кладбище Грин-Вуд»

Жизнь Виктора в последнее время, по известной причине, стала больше связана со смертью. Нет-нет, никаких поводов к убийству или изощрённых пыток он не предусматривал. Отнюдь. Он пускал свой ум в дальние плаванья по бескрайнему океану философской мысли. Его частым занятием стали прогулки по вымощенным камнем дорожкам людских кладбищ. Животные теперь уже интересовали его меньше и навевали неприятные воспоминания. И Виктор погружался в самые разнообразные размышления, но сводились они все к одному. К смерти. Той самой, которая не убийство. Возраст и опыт каждый раз подкидывали ему новую пищу для ума. И он задавался вопросами. Разными. Виктор уже достиг совершеннолетия, а потом будет тридцатилетие, сорокалетие… Теоретически. Ничто не вечно, как уже всем известно, особенно ему, начинающему учёному. Если сейчас Спарки и сопровождает его, то отставая, то забегая вперёд, не смущённый поводком, если пока Виктор и поддерживает в нём жизнь, вгоняя новые и новые ватты в остывшую плоть, всё равно уже заметно истощение. По кусочкам, по крупицам. Волокна ткани гниют и разлагаются, швы расползаются, заплатки истираются. И обновлять их всё время не получится. Требуется ли самому Виктору обновление? Да, ему сейчас только двадцать. Тело полно энергии, а глаза – жизни. Но так будет не всегда. А ему заплатки не помогут. И где он тогда окажется? И на этом моменте размышлений его посещали самые бредовые мысли. Почему-то иногда у него создавалась впечатление, что они все одинаковые. Нет, не внешне, это понятно почему. Они будто клоны. Если, например, резко уйти с одного кладбища и съездить на другое, то особо ничто не поменяется. Может, кладбища – это миры, соединённые вместе, и где-то существует целая планета могил, каждый квадратный метр который усеян усыпальницами. Кажется, он становится тафофилом. Виктору сейчас всего двадцать, способности заряжаться Спарки хватит ещё надолго. Воздух за границей кладбища чист и свеж, кровь бурлит в жилах, походка легка. Из отпущенного ему срока вычеркнуты эти два часа прогулки, собака потеряла несколько миллиметров кожи и плоти. Если только не?..