Ard Rhena

      Из-за клубов дыма и пепла не было видно солнца. При таком освещении инкрустированный изумрудами кубок был мутен и невзрачен. Солнечные лучи не играли в гранях камней, не сияло, переливаясь, золото. Королева налила ещё вина и сделала глоток. Терпкий вкус прошлых пиров, которые ей уже не суждено посетить, смочил пересохшее горло.       Она подошла к окну и закрыла глаза. Пахло дымом, потом, кровью, жареным мясом и палёной шерстью. Пахло смертью. Пахло Нильфгаардом.       Она не хотела смотреть на горящую, залитую кровью Цинтру. Прекрасную Цинтру. Великую Цинтру. Тем более, где-то там, далеко внизу, у подножия башни, возможно, на мощёную улицу уже пролилась кровь её внучки, её милой Цириллы.       Она не хотела думать об этом, но думала. Думала о своих родителях, о своём рождении. Порченая кровь. Инцест. Наследует меч, а не кудель. Думала о Паветте. Думала о Йоже, Дани, Эмгыре. Думала о Цири. Дитя мезальянса. Проклятая кровь. Её кровь.       Те немногие, что забаррикадировались здесь, в башне, ждали её приказов. Но что она могла приказать? Внизу нильфгаардские псы, вокруг – смерть. Она уже слышала, как Костлявая вежливо стучится в дверь, со скрипом приоткрывает её, входит и кладёт ладонь на королевское плечо. В башне повеяло холодом.       И это всё? Таково её Предназначение? Сдохнуть от нильфгаардского меча, приняв в себя перед этим с десяток грязных солдат, или сколько там её старое тело сможет выдержать?       Сухие тонкие пальцы нащупали на шее кулон, изумрудный, в форме капли. В нём было её спасение. В нём было её Предназначение. Её называли Львицей из Цинтры, Ard Rhena, Великой Королевой. Она не могла себе позволить умереть вот так, пленённой, обесчещенной, униженной.       Пальцы ловко откупорили кулон, в кубок пролилось несколько бесцветных капель.       — Твоя взяла, — шепнула она Костлявой, — передай Геральту, чтобы позаботился о Цири.       Львица из Цинтры опрокинула весь кубок сразу и улыбнулась. На душе стало легче. Это был конец. Она подобрала подол своего изумрудно-зелёного платья и шагнула вперёд, в пустоту.       Пахло дымом, потом, кровью, жареным мясом и палёной шерстью, а на мощёной улице Цинтры пролилась кровь её Королевы.