Размышлять о том, что такое безумие, можно долго. Найдутся врачи и учёные, объясняющие это как отрицательное воздействие на моральное здоровье; присоединятся моралисты, писатели и философы, разъясняя это всё с разных сторон и уходя в дебри «великого»; а будут и эти самые безумцы. Они не скажут ни слова, они всё покажут.
Кишин опирался на последнюю группу. Он не думал ни о чём, кроме безумного будущего, и переубедить его не смог никто, от чего ведутся две войны — земная и лунная. Мака ругалась, отправляясь следом за ним, ибо переживала за то, что может случиться с городом в их отсутствие. Яйца Кишина теперь были словно выброшены на произвол судьбы, творящие хаос на каждом углу, и единственной надеждой Албарн оставались её одноклассники, некоторые из которых остались на земле.
— Хэллоуинская пушка! — неизвестная тварь, похожая на гибрид лягушки и лошади, разлетелась на мерзкую слизь и куски плоти, немного задев команду Ким. — Ох, прошу прощения, ребятки, я вас испачкала!
— Всё в порядке, Блэр! Спасибо за помощь! — Килик машет вверх, пока Окс отряхивается, и в груди ведьмочки отдаётся что-то тёплое, вынуждающее её замурлыкать. В этих сражениях она занимала одну из главных «ролей»: она оповещала учеников о нахождении яиц, она оказывала поддержку, когда люди не справлялись с побегом, а повелители и оружия — в битвах.
Чуть откинувшись назад на своей летающей тыковке, девушка ловит такой же отшвырнувшую фигуру, а после посылает «салюты» в сторону летающего отродья, разрывающего того изнутри.
— Ты в порядке, Мидзуне-тян? Тебя так откинуло~, — озадаченно тянет кошка, оказываясь уже рядом с девушкой.
— Целиком и полностью, шлюшка. Мы ещё с тобой потом отдельно поговорим. — хоть ведьма и грубит, в её ухмылке присутствует благодарность, что отмечает внимательная Блэр и игриво хихикает, махая ручкой вслед упрыгивающей теперь уже союзнице.
— У кошечек девять жизней, а Блэр уже истратила восемь~, — чуть подзадумавшись тянет та, приподнимаясь вверх над домами и улетая дальше в поиске тех, кто нуждается в помощи.
Сейчас ведьмы дерутся за них, но ей уже не раз пришлось успокаивать горожан, когда на помощь им приходили ещё недавние враги. Блэр любят, Блэр знают. За это её и ещё нескольких ведьм ругает ковен, но изгнанная не зря выбирает облик кошки. Её мало что волнует. Здесь, в Городе Смерти, с её друзьями, ей дают то, чего она так хочет — свободы -, и продолжают ждать и любить. Сердце странно тает, когда она дурачится с компанией ребят, и она чувствует себя нужной.
«
Мы обязательно отпразднуем конец все вместе!»
Это то, что она сказала перед отлётом Маке. Это даже несколько приободрило народ, ведь в Блэр никогда никто не сомневался.
— Ребята, поспешите, — взгляд кошачьих глаз направляется на луну, что выглядит не лучшим образом уже долгое время. — Блэр не знает, сколько ещё ей осталось.
Собственная смерть её не пугала. Умереть девушка вовсе не боится. В таких условиях это не будет больно, да и ничего плохого не случится. В загробном мире её ждут старые коллеги, выпивка и красивые мужчины, так что в любом случае, мало волнует это ведьму, которую никогда не воспринимают всерьёз. Просто теперь она умрёт как герой!
Тыква трещит по краям и лопается, и под собственный «мявк», колдунья летит вниз, где у самого асфальта её перехватывает новое растение.
— Грубо~. — Блэр переворачивается с живота на спину, и светлая ночь темнеет для неё как-то странно быстро.
— Мака, остановись! Мы вытащим Хрону, только перестань так гнать лошадей! — возвращение на землю стало почти срочным и неотложным, от чего Албарн взбесилась не хуже бойцовой собаки. Им нужно торопиться, она не потерпит жертв дорогих людей!
— МАКА! — надрывный крик, словно о помощи, заставляет повелительницу кос вместе со своей компанией встать как вкопанных. Уже знакомая команда из троих воинствующих повелителей выглядела ужасно: Окс дрожит, Килика словно вот-вот вырвет, а Ким в истерике. — БЛЭР
МЕРТВА!
Лучшая ученица когда-то спокойных времён не успевает и узнать причину странного вида этих троих, и на секунду коса в её руке перестаёт ощущаться. Мгновенное перевоплощение Цубаки и Соула будто бы становится тише, не смея перебивать всхлипы Диль. Зато это делает Мака, хватая ту за ворот и притягивая к себе.
— Где. Она?! — повелительница была готова разорвать сейчас каждого, и вряд ли бы даже Соул со своим адажио её успокоил. Да и кажется, он не хотел.
Блэр не могла умереть, нет. Она слишком сильна для такого. Но сейчас Мака хотела открутить голову этим троим, словно она оставила чародейку им на попечительство, а в итоге они облажались.
— Я-я пыталась её вылечить, но она… Её… — половину слов ведьма тануки будто просто проглатывала вместе со слезами. Попытки успокоиться ни к чему хорошему не привели — Мака смотрела на неё ещё яростнее, как будто это она убила её.
— Просто отведи нас. — голос Албарн дрожал от злобы и страха. Может, не всё так плохо? Может, Штейн поможет? Или магия других ведьм?
Все уставшие до боли в сердце, но бежать так быстро, как только можно, они пытались. Это не та ситуация, когда остановиться передохнуть будет хорошей идеей.
— БЛЭР! — Мака прямо на коленях проезжает к телу в тени домов, и к её горлу подступает ком тошноты. Глаза судорожно бегают по телу, хотя если быть точнее — тому, что от него осталось.
У Соула дрожат ноги. Они будто ватные, и одновременно с этим такие тяжёлые, что он не жалея себя грохнулся в засохшую кровь на ладони. Она тут везде — на стенах, земле, рядом с телом. Совсем уж близко жидкость остаётся в ямках, не высыхает. Нога, таз, живот и чуть плечо полностью раздавлены всмятку, будто Блэр какой-то жук. Омерзительное зрелище на этом не заканчивалось — кто-то ей будто бы выколол глаз, а второй знатно «потыкал», так и не успев, видимо, сожрать и его. Во рту не только кровь, но и белая пена — она умерла не сразу, мучаясь.
— Блэр… Милая… — в голове у Маки что-то щёлкает. Она перестаёт ощущать хоть какое-либо чувство неприязни к тому, что видит. Девушка тянется руками к остаткам, приподнимая «целую» сторону и слыша, как прилипшая кожа другой части отрывается от плиток, при этом опять же не реагируя. Судя по всему, с ума сходит следом за ней Соул: он подползает ближе, протягивая руку к девушке и поглаживая фиолетовые волосы на голове и асфальте, как-то нездорово улыбаясь.
— Мы пришли… Почему ты нас не подождала…?
Напевая себе что-то под нос, девушка топает своими каблучками вдоль пустынного коридора, хотя это место и им не назовёшь. «Дорога смерти» — последний путь, дающий возможность вспомнить жизнь отрывками, пока идёшь «на свет в конце». Честно — то, что происходит во вспомогательных квадратах памяти рядом совсем не интересует кошку. Настолько, что она лёгкой походкой пролетает мимо одного за другим, даже не желая слушать.
«
Блэр, оденься! У Соула такими темпами кончится вся кровь в организме!»
Шаги стихают. Веки медленно поднимаются, и пустой взгляд ещё какие-то доли секунды смотрит вперёд, прежде чем обернуться на то и дело повторяющий одно и тоже воспоминание за раз.
— Мака-чан… — тонкая рука касается воспоминания, и мгновенно становится легко и весело. Пальцы отдаляются, и на душе снова… Никак. Последующие рамки только и возобновляли их встречи, лица уже близких ей людей и снова это странное, тёплое чувство.
«
Блэр, ты идёшь? У нас пикник же для друзей!»
Опять давит. Очень приятно и будто разливаясь.
Друзья.
Друзья.
Друзья.
Она тоже их друг.
На щеку что-то падает. Что-то мокрое и мелкое, что ведьма с удивлением стирает.
«Блэр!»
»…вставай, мы…»
«Ты позовёшь…»
Обрывки фраз, которых начинает становиться громче и больше, от чего чародейка теряется, кружась на месте и пытаясь понять, откуда это.
— Мака-тян! Соул-кун! — впервые можно было увидеть, чтобы эта ведьма так суетилась. Она же не может ни к чему относиться серьёзно, это не в её стиле. — Я… Я обещала вас встретить! Стойте, сейчас!
Она продолжает паниковать, боясь, что её время закончится быстрее нужного. Резкие взмахи руками заставляют воспоминания сформироваться в сиреневую сферу. Больно. Она не чувствует почти всего тела, но это понятно, ей же отдавило валуном половину ещё одна летающая тварь. Почти шипящий вопль, который заставляет её спрятать глаза за плечами, но она продолжает набирать мощи в остатках своей магии.
— Мака-тян… — хриплый голос будит Маку от безумия, в которое она чуть ли не впала, крича на Ким и её оружие, чтобы они бежали за Штейном. Девушка оборачивается на, казалось бы, уже неживую субстанцию, ранее именовавшуюся как их подруга, и не сдерживает слёз. Нет, у неё не истерика, зато не контроль эмоций на фоне шока тут как тут. — Видите, я вас встретила…
— Да, это так… — Мака и Соул были в глазах остальных сейчас безумцами, но при этом говорить об этом им никто не спешил. За свою любимую кошку и похабную сожительницу они могли и прибегнуть к чёрной крови, а в таком состоянии и не пожалеть друзей.
— Соул-кун, я рада тебя видеть, — ей не задело горло, но всё-таки без половины тела тоже говорить не очень удобно, так что им двоим приходилось наклониться максимально близко.
— Ты ведь подождёшь, да? Скоро приведут доктора, и он всё уладит, — Эванс будто и не видел всей картины. Тут даже и магией не справиться, рана непоправимая, да и это слабо можно назвать обычным повреждением, поэтому и Албарн чуть ли не поругалась с Диль, когда та пыталась вместе с остальными привести её в чувства, что Блэр не спасёт ничего.
— Простите ребятки, но уже нет, — её улыбка вызывала жуть, но, опять же, не для них двоих. — Я отдала последние силы на то, чтобы попрощаться с вами — не люблю уходить, ничего не сказав.
Оставшаяся рука тянется к Маке, а под ладонью Соула девушка начинает урчать.
— Я не назову свою жизнь счастливой или весёлой. У меня была свобода, но какая-то никчёмная. Она мне ничего не давала… Пока я не пришла к вам. Вы приняли меня все. Все до одного. Мой характер, заскоки, привычки. Я по-настоящему начала чувствовать, что живу, когда вы появились в моей жизни. Вы подарили мне дом. Не крышу над головой, а ощущение того, что меня всегда ждут. Мои дорогие хозяева, друзья, семья… Ребята… Я думала, что уйду так скоро и даже не замечу, но… Я не хочу уходить теперь. Не сейчас. Я не хочу умирать… — из изуродованных глаз капают слёзы, целый град, а губы кривятся в неподдельно грустной улыбке. — Я… Так люблю вас… Всех-всех…
— И МЫ ЛЮБИМ ТЕБЯ, БЛЭР! — хор из множества голос новых подошедших, которых даже не заметили.
Синхронный крик не был спланирован. Одновременное осознание того, что каждая секунда может быть последней в жизни ведьмы, заставило сначала делать, а потом думать.
— Я так рада это слышать… — гримаса грусти меняется, превращаясь в последнюю улыбку. Рука, державшая руку Маки, падает на асфальт, а мурчание стихает. В резко наступившей тишине следует вопль отчаяния и боли повелительницы косы, оттенок которого похож на последний яростный вздох умирающего хищника.
Они отпраздновали конец вместе.
***
История академии повествует через несколько лет о прошедшей войне уже новым ученикам. Говорят о смелости Спарты и сложном сражении, а так же перечисляют всегда список тех, кто отдал жизнь за победу: Шинигами-сама, отец нынешнего правителя; Хрона, оставшаяся на луне по своей же воле; храбрая ведьма Блэр, потратившая все свои жизни на благо города. Памятник маленькой кошечки в шляпке стоит на аллеи памяти и в зале почёта, а у ведьм признана «потерявшей колпак старейшиной», титул который оставлял всегда один стул на собраниях ковена пустым. У Маки осталась привычка готовить на троих и оставлять то самое окно открытым. Соул пообещал, что они не будут заводить кошек.
Прохладный ветерок колеблет листья росточка в горшке на подоконнике. Сидящие в обнимку Эванс и Албарн чувствуют на секунду знакомые духи и взгляд на спинах, от чего резко оборачиваются.
— Показалось…
— Угу.
***
— Верни меня домой…
— Перестань просить о невозможном.
— Я лишь хочу домой.
