Помнишь?

Помнишь? Когда-то очень давно, примерно четыре года назад, мы были теми, кем больше никогда не станем, и не могли прожить друг без друга ни дня, ни часа, ни секунды. И хоть мы были так далеко, что на дорогу бы потратили несколько дней и кучу денег лишь ради одного прикосновения рукой к щеке, нас связывало нечто большее, чем когда-либо ещё будет у нас. Наше общее чувство зависимости и странной любви, которую и любовью-то нельзя назвать. Мы так хотели быть вместе… Помнишь? Когда-то не выдерживали мы оба и приходили-уходили несколько сотен раз, посылая друг другу проклятия и просто посылая друг друга куда подальше, чтобы больше не было нас в наших жизнях, отдельных друг от друга. Но только всякий раз мы оба ломались и возвращались обратно, чтобы снова перечитывать буквы из нулей и единиц, значивших больше, чем тысячи слов, что мы оба слышали от других людей. И тогда мы уходили от того, к кому так привязывались… Помнишь? Мы строили общие планы и ломали границы, что нас разделяли. Эти чёртовы придуманные нами границы, которые мы возводили из-за других, желая не впустить друг друга в жизни. Мы снова и снова хотели быть вместе, копили деньги на билеты. Помнишь? У тебя была я и ещё несколько таких же, а я почему-то смогла тогда смириться. Позже отстаивала право быть единственной и уходила к тому, кто смог бы быть только моим. Не держали. Никто. Никогда. Ты делал так же, даже в несколько раз хуже. Снова и снова приходили и мирились. Помнишь? Теперь всё иначе. И как прежде больше никогда не будет. Мы привязаны друг к другу длинной тяжёлой дорогой, что когда-то прошли вместе, и больше не сможем стать чужими друг для друга. Но впереди каждого из нас ждёт новое, неизведанное… С другими людьми. Мы больше не вернёмся назад. Время стёрло что-то из нашей памяти, хотя это скорее всего медленно надвигается старость или что-то более важное вытесняет старое. Мы стали другими. Около нас другие люди. Мы пишем другую историю. Боюсь, что ещё через много лет наши пути навсегда разойдутся. Мы всё позабудем. Не будем помнить ничего. Только о белом шиповнике, что будет цвести каждую весну.