Чужая война

Дверь обиженно хлопнула за спиной, как сорвавшийся парус, и снова открылась, качаясь на петлях, но Рафаэль этого уже не увидел. Он мчался вперед, перелетая через лужи и трубы, чтобы только убраться подальше от дома. Хоть куда уже. Пробежит сейчас несколько километров, поскачет по городу, как маленькое торнадо, может, снесет рекламный щит или найдет неудачливого грабителя… Хоть что, только бы унять пожар внутри панциря и убрать с глаз красную пелену. Он же старался! Вот, честно, даже перед собой – старался! Ушел в комнату, как велел сэнсэй, ни словом не возразил против назначенного наказания, готов был отпахать все пять часов в зале до дрожащих рук и ног, до седьмого пота. Рафаэль врывается в свою комнату и хлопает дверью, срывая ярость на ни в чем не повинной многострадальной створке, которая грохает об косяк и жалко дрожит пару мгновений. Он падает лицом вниз в свой любимый гамак и бурчит в подушку поток таких слов, что Мастер бы его не на час в зале оставил за это - жил бы в додзё неделю! Руки бессильно сжимаются в кулаки под подушкой, сминая какую-то бумажку, и Раф делает глубокий вдох и выдох, потом еще раз. Как там Лео впадает в свой стоический транс, когда ему становится срать на все, хоть с дерьмом его имя мешай, а он будет сидеть себе и даже не шелохнется с каменной мордой? Так, сейчас попробуем повторить! Вдох. «Вашу мать, Учитель! Ну, Вы чё, слепой, что ли, или дальше собственного крысиного носа не видите?! Какого ж хера тогда?..» Выдох. «Я же знаю Вас, отец! Не в вашем стиле несправедливость и пустые упреки! Что это вообще было?! Майки, значит, ножку забинтовать и в кроватку положить, еще печеньку сладкую дать осталось! А Лео за всех пиз***лей раздать?! Мне-то ни слова не сказали!» Вдох. Как старший засранец успокаивался? Он что, в натуре, что ли, был в такие вот моменты спокойный, или только морда? Что у него внутри происходило? Как у Рафа, рвало все на части, только он это научился не показывать? Да, едрен-батон, это же просто невозможно! Выдох. «Бля! Да вот если бы мне в лицо столько вылили… я бы хуями в ответ обложил и вполне так конкретно объяснил, что моей вины в этом нет, что сами козлы, и пусть им и отливается! Я б молчать не стал! Чё ж Лео тряпка-то такая безвольная?! Глаза в пол, весь такой смиренный, что аж блевать тянет, и бормочет это свое «да, сэнсэй, простите»?! Как будто его есть за что прощать?! Тоже мне, лидер, блин!» Медленный-медленный вдох. Рафаэль до хруста сжимает кулаки, превратив бумажку под подушкой в крошечный шарик, и резко садится. Нет. Не работает. Не получается! Он резко выдыхает и бьет ногой в стену двойку. «Лидер же должен крутым быть, чтоб все, увидев, сразу бежали дальше, чем видели! Гордо тыкать пальцем во врага и командовать «смерть им!» А он... бляха-муха…тряпка! Слабак и слюнтяй!» Раф с трудом разжимает кулак и автоматически разглаживает смятую бумажку, приоткрывая зажмуренные глаза. Так. Еще разок. Вдох. В руках лежала фотокарточка. Старая, выброшенная Рафом из альбома после очередной ссоры с Лео и со злости сунутая абы куда. На снимке были четверо маленьких черепашат. Совсем малявки, прижавшиеся друг к другу и старательно улыбавшиеся в кадр, крепко обхватив друг друга руками. «М-да… а у старшего тогда зубы меняться начали, и я его дразнил постоянно, - Рафаэль улыбается сам себе и своим воспоминаниям. – А этот придурок сперва орал на меня и слезами заливался, а потом… Вот помню, в один день сел прям посреди коридора в позу лотоса и ничегошеньки мне не отвечал…» Выдох летит в воздух глухим рычанием, а рука снова сминает снимок. Когда эта улыбка исчезла с лица Лео? Он что, за один день стал взрослым? Такой же, как все они, придурок малолетний, которому тоже хотелось исследовать пещеры с чудовищами и искать клады. Куда это все подевалось? Рафаэль швыряет фото на пол, вскакивает и дергает со стены пояс с саями - подарок отца. Резко и зло застегнув пряжку, пинает дверь и вылетает прочь. «Боги всесильные! Ну, пусть меня сейчас никто не увидит!» Боги были иного мнения, потому что в коридоре он налетел на Сплинтера, который задумчиво рассматривал граффити на стене – последнее творчество Майки. «Дайте, угадаю, кто это отмывать будет и по шее получит?!» Раф замер на секунду, а потом стрелой бросился прочь, успев прикусить до крови губу, чтобы промолчать. - Рафаэль! «Мастер, ну зачем? Я ж так хотел промолчать…» - Идите к черту, сэнсэй! «Вы что сделали-то?! Взрослого, бля, умного лидера? Хер он им будет! Не позволю! Не дам! Я ему башку раскрою и руки-ноги переломаю! Будет сидеть в гипсе и пузыри умильные пускать! И играть в солдатиков ночью под одеялом, пока Вы не видите, и читать комиксы, а не вашу заумь идиотскую! Хер он лидером будет, я сам им стану, мне – посрать на игрушки! Я – переживу! А Вы, Мастер… Вы вернете Лео его улыбку и детство и скажете, что не правы!» Холодный ночной воздух немного отрезвил Рафаэля, ворвавшись в легкие сырым шумом города. Стремительно поднявшись по лестнице, бешеный ниндзя перескочил на соседнюю крышу и побежал, не глядя под ноги. До рассвета еще далеко, он сможет хорошенько вымотать себя до полного опустошения, чтобы, вернувшись домой, извиниться перед отцом за свои слова, поговорить с ним нормально и сказать, что именно его так задело. А потом… а потом он позовет старшего придурка смотреть «Космический взвод», даже высидит без единого комментария всю серию, даже сам притащит пиццу на диван, и Лео улыбнется ему той самой детской улыбкой, чтобы развеялось последнее наваждение. Лидер… да хоть сам Господь Бог, или хер с горы, но он не должен оставаться один на один со своими проблемами и отвечать за их косяки. «Кстати о косяках, Раф, - он затормозил, оглядываясь по сторонам. – Ты, конечно, большой молодец, что так первоклассно нахамил отцу и слинял в очередной раз. Лео же вот только получил за поход на поверхность… Как думаешь, что сейчас дома происходит?» Он споткнулся и свалился на крышу, матернувшись на незамеченный провод. «Ага. То-то и оно. Ты тут пар спускаешь, бегаешь, дышишь свежим воздухом, потому как тебе надо, а давай прикинем, чем это сейчас отливается твоему брату, из-за которого ты, кстати, и вызверился на Мастера? Не решит ли сэнсэй еще ему прописать за то, что ты сбежал, обложив его матом? Он же типа за вас за всех в ответе». Рафаэль сел, свесив ноги с края крыши, и мотнул головой. Выводы напрашивались поганые. Выходило, что он опять показал свою слабость и неумение контролировать гнев, лишний раз доказал, что не способен даже за себя отвечать, и сбежал… как трус. А удар примет все тот же тряпка-Лео, снова молча глядя в пол, давясь своей виной, которой тут и нет вовсе, а потом будет оттирать Майкины шедевры со стены и делать вид, что получил за дело… Так кто тут еще тряпка-то на деле? Вздохнув, бешеный ниндзя поднялся и вытащил из-за пояса сай, повертев его в пальцах. «Лучше пойду домой! Ну что мне Мастер сделает? Ничего нового. А я смогу показать Лео, что сам за все отвечаю и не хрен тут разводить свое идиотское «за всех в ответе». Не быть ему лидером, я не дам этому идиоту загнаться окончательно и вообще забыть, кто он такой. Такой же, как и я, руки-ноги-голова-панцирь, так и будет получать столько же, сколько и я, не больше и не меньше!» Он обернулся и тихо выдохнул сквозь сжатые зубы, крутнув тяжелый сай в руке. «Твою мать, сука-судьба, ну вот сейчас вообще не вовремя!» И без предупреждения прыгнул на подходившего к нему человека в черном костюме. Пусть их тут почти двадцать рыл. Насрать. Ему домой надо, чтобы брат за него люлей не огреб, ну и попутно вломить этим уродам за спихнутого с крыши мелкого обормота. *** Лео минуту смотрел на открытую дверь, пытаясь уложить в голове произошедшее. Рафаэль решил поговорить с ним, припершись в его комнату, а теперь сбежал… Видимо, поговорил с Учителем. Даже думать не хочется, о чем и в каком стиле протекала беседа. Ясно, как день, что не о духовных практиках брат рассуждал, хорошо бы, чтоб хотя бы цензурно. Вообще, порой Леонардо казалось, что Раф научился материться раньше, чем смог выучить первое «Мороз и солнце, день чудесный…» Надо отдать должное, бешеный братец столь виртуозно владел сиим недостойным искусством, что можно было заслушаться. Его странным образом не портила эта грубость и подобный лексический запас, хотя вот от излияний на свою голову у Лео уши вяли иногда, и сворачивались в трубочку хвосты маски. - Мастер, - он медленно обернулся и посмотрел на отца. – Я догоню его. Сплинтер очень внимательно посмотрел на старшего сына, словно что-то взвешивая. - Я не разрешал вам выходить на поверхность, если ты помнишь, - заметил он. – Сколько еще это будет повторяться? Это опасно, вы не готовы к тому, что может ждать вас в городе. Разве мало сломанной ноги Микеланджело? Лео выдержал этот долгий пристальный взгляд и коротко поклонился Учителю. - Вы правы, отец, - тихо произнес он, отворачиваясь. – И Рафаэлю, так же, как и любому из нас, грозит опасность, особенно когда он на взводе. Я должен быть с ним рядом сейчас. Глядя ему в спину, Сплинтер едва заметно улыбнулся, одними глазами, чтобы сын этого не заметил и не почувствовал. *** Раф дрался долго, хотя его окружили эти странные придурки в маскарадных нарядах ниндзя, он не собирался сдаваться, уверенный, что сможет пробить себе дорогу из плотного кольца врагов. Недаром же отец вколачивал в его тупую башку удары и блоки, столько корпел, добиваясь невероятной скорости реакции… Удар в голову заставил зрение поплыть. «Видимо, мало сэнсэй корпел…» Рафаэль мотнул головой, восстанавливая координацию, увернулся от свистнувшего прямо около виска сюрикена и кувыркнулся в воздухе, пытаясь зайти за спину сразу трем противникам. Что-то сверкнуло перед глазами, странно-ярко для ночи, крест-накрест перепахав правое плечо и руку острой болью, а потом на затылок обрушился жесткий удар, выбивший из глаз искры и погасивший сознание. - Заберите это с собой, недоумки, - высокий человек в шипастом доспехе чуть склонил голову набок, складывая на груди руки. – Где это чучело выучилось таким приемам? Впрочем, это я и узнаю, времени будет предостаточно. *** Лео выскочил на крышу, быстро поднявшись по знакомой лестнице, и огляделся. Обычно именно этим маршрутом его несносный брат сбегал прошвырнуться по городу. «Куда дальше?» Он бестолково начал крутить головой, пытаясь рассмотреть Рафаэля на крышах. «Как его отыскать, если умчался, хрен знает куда? Я что, собака, что ли, следы вынюхивать?» Леонардо обреченно вздохнул, понимая, что отыскать Рафа будет не проще, чем иголку в стоге сена, которая еще и без ниточки… Губы тронула чуть грустная улыбка. А без ниточки ли? Медленно выдохнув, старший сын Сплинтера сел в позу лотоса, закрыл глаза и сосредоточился, представляя себе пути идущих по городу людей и животных, как длинные светящиеся нити. Огромный клубок разноцветных следов, спутанных и завязанных узлами. Среди всего этого будет, как шлейф, лежать яркая алая нить гневных всполохов его брата, надо только найти ее и потянуть, чтобы точно отыскать начало.