Послушный мальчик

Абернети привычно и легко опускается на колени перед начальством, скользнув пальцами по стройным сильным ногам. — Давай, Джозеф, у нас есть... — Грейвс наколдовывает Темпус, задумчиво смотрит на время. — Минут десять, не больше, после госпожа Президент ждёт меня на совещание. Грейвс разводит полы пиджака, пока Абернети прижимается горячим ртом к его члену сквозь брюки. Ладонь Джозефа поднимается вверх, оглаживая твёрдый плоский живот сквозь слои одежды; Грейвс, хмыкая, расстёгивает жилет, выпрастывает рубашку из брюк и задирает вверх, сминая идеально выглаженную ткань. Галстук сбивается, и Персиваль недовольно ослабляет узел. Абернети раболепно касается живота губами, чуть приподнимается на коленях, целуя под рёбрами, и снова оседает, касаясь щекой теплой кожи, потираясь о тонкую жёсткую дорожку волос, уходящую вниз. — Джозеф... Не заставляй меня ждать, — тихий рычащий голос аврора заставляет колени разъезжаться, но Абернети не глуп да и сам хочет этого; он тут же послушно расстёгивает чужие брюки. Узкая ладонь ласково оборачивается вокруг налитого члена, с осторожностью достаёт из брюк. Абернети прижимает его к вздрогнувшему животу у основания, большим пальцем другой руки растирает капли смазки по уздечке под тихий одобрительный вздох сверху. Пальцы собирают в горсть подтянувшиеся яйца, осторожно сжимают и ведут ниже, по промежности; тяжелая рука ложится на макушку, предупреждающе стискивает пряди волос, и Джозеф ведет рукой обратно — пальцы в волосах расслабляются, — мимолетно приласкав мошонку, обхватывает член у основания и берёт в рот. Грейвс коротко резко толкается, но рука Абернети, упирающаяся в бедро, смазывает движение, и он скользит головкой в сторону, уткнувшись в скользкую мягкую щёку. Джозеф смотрит вверх, разозлится ли аврор за это непослушание, но взгляд потемневших карих глаз полон лишь возбуждения и желания. Абернети скашивает глаза вбок, смотря на сжатый кулак Персиваля, представляя, как тот хватает его за щёки и резко загоняет член в глотку, нещадно вколачивается, не давая глотнуть воздуха, но Джозеф — причмокнув, выпускает изо рта член, нежно касается губами головки и снова заглатывает, втягивая щёки — знает, такого никогда не будет. Не с Грейвсом. Не с главным аврором штатов, директором магической безопасности и так далее по списку, нет. Грейвс не был несдержанным или грубым, но скупым на эмоции, даже сейчас, когда ему отсасывали. Лишь тёмные, горячечно блестящие глаза да твёрдый член на языке выдавали чужое возбуждение. — Джозеф... — охрипший голос Грейвса оседает в собственной эрегированной плоти, сдавленной бельем и тесными брюками. Персиваль отводит сжатую у основания ладонь и вытаскивает член изо рта, размазывает тонкую нитку слюны по припухшим розовым губам. Абернети голодно смотрит на глянцево блестящий от смазки и слюны пенис. — Ты же послушный мальчик? Грейвс приподнимает его подбородок, погладив мягко гладковыбритую щёку, шлёпает головкой по губам: — Высуни язык, Джозеф. Абернети всегда был исполнительным; Грейвс шлёпает головкой вновь — теперь по языку, тут же с чувством скользнувшему по уздечке, вырвав из аврора довольный вздох. Абернети шумно втягивает воздух носом от влажного пошлого звука, но даже не думает опустить руки, прикоснуться к себе. Персиваль захватывает пряди на затылке, другой направляет член между приоткрытых влажных губ, мягко скользит дальше, упираясь в заднюю стенку глотки. Он касается чужого расслабленного в ожидании горла, ладонь замирает под подбородком, Персиваль всматривается в голубые с апельсиновой каемкой глаза внизу. — Смотри на меня. Грейвс успокаивающе гладит большим пальцем линию нижней челюсти, чувствуя пробивающуюся щетину, и одним властным движением проталкивает член в горячую влажную глотку. Персиваль знает, что Абернети не посмеет отвести взгляд, но сам он смотрит на тонкие растянувшиеся по стволу губы и ощущает под ладонью движение собственного члена в узко стиснувшем его горле Джозефа — тот даже не давится, лишь сглатывает и втягивает щёки, прижимается языком к яичкам, когда Грейвс вставляет до конца, ткнув в гладкий лобок носом. Персиваль ритмично трахает держащегося за его бёдра Абернети, пока тот не подается вперёд, уже по собственной инициативе прижимаясь носом к паху, и рычит, посылая по глотке вибрации. Грейвс сжимает в пальцах темные жесткие волосы, другой рукой стискивает горло, зажимая свой член в вибрирующем горле на несколько секунд, и вытаскивает, прижимая головку уздечкой к сомкнутым развратно распухшим губам. Густые жемчужные капли оседают на щеках и подбородке, Грейвс вновь шлёпает головкой, призывая открыть рот, и последние капли Абернети ловит языком, скользит кончиком, слизывая со ствола вместе со смазкой и слюной. Джозеф тяжело дышит, проводит ладонью по опадающему стволу, предпочитая не думать, что только что позорно спустил в штаны. Абернети поднимается с колен, пока аврор взмахивает палочкой — невербальное очищающее, приводящее в порядок обоих. Грейвс приподнимает брови, выразительно смотря вниз, и хмыкает одобрительно, когда Абернети понятливо застегивает чужую ширинку, напоследок огладив контур заметно выделяющейся плоти. Джозеф угодливо смотрит на него, ожидая приказаний, пока поправивший мановением палочки рубашку и галстук Персиваль уже разворачивается на каблуках туфель. — Мистер Грейвс, сэр... — Персиваль оборачивается. — Если позволите... Он тянет руки к его лицу под недоуменный взгляд, но в последний момент ладони опускаются ниже — Абернети поправляет воротничок рубашки, выравнивает на нем булавку-скорпионов, а после смотрит вверх. В тёплых глазах цвета кофе безобидная усмешка, когда Грейвс сжимает его пальцы: — Ты все-таки очень хороший мальчик, Джозеф.