***
Он является на его зов. Вокруг какие-то ловушки, ухищрения, бесполезные против ангела. Дин несколько раз стреляет в него, что сбивает с толку. Кастиэль не понимает, что происходит, не понимает, почему его человек боится его, он ведь позвал своего ангела по имени. – Ты кто такой? – Кастиэль. Ангел Господень, вытащивший тебя из Ада. – Кастиэль, – повторяет Дин, и на его запястье вспыхивают енохианские символы – знак, что он признал свою вторую половинку. Чёрные крылья Кастиэля появляются за его спиной, и на них вспыхивают золотым английские буквы. Они признали друг друга, ангел и его человек. В глазах Дина Кастиэль видит осознание и радость, и ангел понимает, что Винчестер смог расшифровать его имя, разобрался в енохианском, и только ждал, чтобы узнать, как это произносится. И теперь он знает, теперь он нашёл. И впервые за свою бессмертную жизнь Кастиэль чувствует покой и счастье, счастье рядом со своим человеком.Часть 1
25 января 2017 г. в 20:46
Кастиэль знал, что после того, как его сотворил Отец, на его сущности уже было начертано это имя. Совсем простое, состоящее из четырёх символов языка, который даже ещё не появился, да и появится не скоро. Имя выведено чёрным, будто бы чернилами, видное всем и каждому, оттого он и не может чувствовать себя комфортно в обществе своих братьев и сестёр, ведь каждый может различить на его сущности четыре символа, приписывающие его к определённому человеку. И Кастиэль для них жалок, потому что в спутники Отец ему выбрал смертного, слабого человека, недостойного небесного воина. Кастиэлю больно слышать эти слова о его второй половинке, он уже нежно любит своего человека – его для него создаст сам Отец, и непозволительно принижать божьи творения, осуждать выбор спутника для Ангела; он перестаёт слушать своих братьев и сестёр, спустя тысячелетия они перестают это обсуждать.
Кастиэль пристально наблюдает за развивающимися цивилизациями людей. Смотрит, как образовываются и рушатся империи, как восходят на престолы, получая власть, и теряют свою жизнь, опьянённые вседозволенностью, как развивается род человеческий, как он создаёт культуру. Ангел Господень всё ищет те самые символы в каждом новом языке, но всё их не находит. Он не теряет надежды, запоминает языки и все остальные знания, которые приобретает лелеемое Господом человечество. Ему интересно это творение Отца, пусть остальные ангелы и не понимают его. Кастиэль хочет знать настолько много, сколько ему позволено, чтобы понимать своего человека, когда он наконец-то появится на этой земле.
Тысячелетия проходят, на земле сменяются эпохи, нравы, языки. Бессмысленные войны затопляют её кровью. Смотреть на это противно, но Кастиэль наблюдает. Он спускался туда несколько раз, останавливал и предвещал сильнейшие беды по приказу Отца; вместе со своими братьями и сёстрами составлял Небесное Воинство, самое страшное наказание для созданий Люцифера, предавшего своего Отца, которые и провоцировали самые сильные войны и кровавые расправы, уничтожавшие людскую цивилизацию. Он защищал своими крыльями созданий Отца, ожидая одного единственного своего человека.
У многих ангелов были имена своих сестёр или братьев, и они были вместе счастливы, и за них Кастиэль был счастлив, искренне радуясь гармонии, царившей на Небесах. Он видел любовь вокруг себя и на земле, лелеял в себе эти чувства, когда смотрел на четыре выведенных символа, и ждал своего часа счастья. Мимо проносились века, сменялись языки, нужный никак не появлялся, ангелы смотрели на Кастиэля с жалостью, осуждали его за выбор человеческой второй половинки, которая может вообще не появится на земле, сочувствовали ему, ангелу, который так и не может познать истинного состояния покоя и счастья, и презирали его, считая его слабым из-за того, что его половинка – человек. Часто они забывали, что это не он выбрал себе спутника, а сам Отец. Им проще было не думать об этом, чем открыто осуждать решение Отца.
В редкие моменты, когда Кастиэль оставался совсем один, он с трепетом всматривался в символы на своей сущности, пытаясь произнести начертанное имя. Он точно ещё не знал, как это произносится, но очень хотел знать, чтобы при встрече, которая – он верил – скоро случится, назвать своего человека по имени. И ангел шептал это простое человеческое имя на языке, который только-только появился, смотря на ещё крошечную, но процветающую страну.
Было неприятно смотреть на захватнические войны, на все эти людские пороки, которыми пестрила земля, хотелось просто закрыть глаза и отвернуться. Забыть. Или убедить себя, что это нормально, так и должно быть. Кастиэль не знал, почему Отец не вмешивается, ведь на созданной им земле творятся ужасные вещи, но раз Господь не вмешивается, не вмешиваются и ангелы, позволяя людям самим решать, как им стоит жить. Во всех бедах эти самые люди почему-то винят Господа.
Тот язык, на котором начертано на его сущности имя, процветает по всем людским землям. Скоро. Это должно произойти скоро, Кастиэль ощущает это всем своим естеством. На Небесах уже давно есть пророчество о носителе этого имени, о его непростой судьбе и о самом Кастиэле, который и является его ангелом. Вместе их ждёт непростая судьба, но Кастиэль готов ко всему. Он желает только одного – быть со своим человеком.
Однажды его к себе зовёт Габриэль, один из Архангелов. Кастиэль не знает, чем именно обратил на себя его внимание, но является к вышестоящему тут же. Сущность Архангела ярка и убийственна для взгляда обычных смертных, и даже ангелам сложно на неё смотреть. Кастиэль смотрит на Габриэля прямо, не отводя взгляда.
– Ты сильный ангел, Кастиэль, – говорит ему брат. – Не слушай никого, кто говорит о твоей слабости из-за связи с человеком. Отцу виднее, с кем нас связывать.
– Ты говоришь так, будто бы понимаешь меня.
– Понимаю. – Габриэль раскрывает свои крылья, позволяя чёрным символам проступить на своей сущности. Только архангелы способны прятать имена своих спутников. Никто не знал, чьё имя начертано на сущности Рафаэля, но каждый ангел знал, чьё написано на крыльях Михаила (и никому не позволено произносить его вслух).
Кастиэль почувствовал себя особенным ангелом, ведь Габриэль, сам Архангел, позволил ему увидеть начертанное имя. И ангел понял, почему. На крыльях были символы на том же языке, что и у него самого. Габриэль тоже ждал своего человека.
– Ты связан с человеком? – удивился Кастиэль. И получил кончиками крыльев по сущности, а, надо заметить, это довольно больно, особенно если это крылья Архангелов.
– Не стоит так удивляться, Касси, – голосом, который люди назвали бы обиженным, отзывается Архангел. – Ты не один, кто связан с человеком. Даже я с ним связан. Поэтому эта связь не слабость. Привилегия. Мы связаны с лучшими созданиями Отца, нам есть чем гордиться; мы избранные. И скоро придёт наше время счастья. Надеюсь, ты готов к своим испытаниям.
– Готов, – безапелляционно заявляет Кастиэль, полностью веря в свои слова. Он точно знает, что ради своего человека готов на всё, даже если ему придётся отречься от Бога.
С тех пор незаметно ангел и архангел сближаются в своём ожидании своих людей. Век сменяется веком, люди называют его двадцатым. Кастиэль чувствует, как его невыносимо сильно тянет на землю, и спускается. Он оказывается в стране, которую принято называть Соединёнными Штатами Америки. Он наблюдал её историю, даже был на одной войне, пытаясь прекратить бессмысленную бойню; он всё знает об этой стране. Именно в этой стране появляется на свет его вторая половинка.
Кастиэль наблюдал за его рождением, за первыми годами жизни. Маленький, улыбчивый и непоседливый ребёнок, он был лучшим созданием Господа, по мнению Кастиэля. Тогда же он впервые услышал, как произносятся те четыре символа, начертанные на белых крыльях.
– Дин. – Так называла его Мэри Винчестер, его мать. И маленький мальчик улыбался, будто бы ему самому тоже нравилось, как его называют.
Он быстро рос. Впервые Кастиэль пожалел, что время летит так быстро. Для него пара лет – это очень маленький срок, для людей это намного более ощутимо. Для Кастиэля эпохи, тысячелетия – это тоже очень мало, он бессмертен, время над ним не властно, как над этими созданиями Господа. Ангел никак не мог понять, почему Бог лишил людей бессмертия, но очень об этом сожалел. Прошло ещё время, и у маленького Дина появился братик. Кричащий младенец не был так очарователен, как Дин, но когда мальчик держал младшего брата на руках – умилительнее картины Кастиэль не видел в своей бессмертной жизни.
И уж чего Кастиэль точно не ожидал, так это встретить своего друга Архангела Габриэля в доме четы Винчестеров, который наблюдает за спящим в кроватке младшим из сыновей. Ангел не успевает ничего спросить или сказать, как слышит голос:
– Я ведь тебе рассказывал, что у моего спутника тоже человеческое имя, и какое совпадение, что это имя младшего брата твоей второй половинки.
Кастиэль видит, как загораются на золотых крыльях чёрные английские буквы, складывающиеся в имя «Сэм», в имя младшего из братьев.
– У Бога на нас и наших спутников большие планы, – загадочно говорит Габриэль, улыбаясь своему человеку, забывая о присутствии Кастиэля.
Трагедия в семье Винчестеров навсегда меняет характер его второй половинки, и Кастиэлю больно продолжать за ним наблюдать. Он не мог этого изменить, судьба Мэри была начертана за века до её рождения. Несмотря ни на что, Кастиэль продолжал присматривать за Дином, став для него ангелом-хранителем. Он защищал его жизнь, когда юноша списывал всё на свою ловкость и удачу, и любовался символами, вычерченными на запястье его человека, которые горят золотым, стоит только Кастиэлю к нему прикоснуться. Ночи он проводит любуясь золотым свечением собственного имени, выведенного на коже его второй половинки.
Иногда Кастиэль пересекается с Габриэлем, им часто есть, о чём поговорить. Они действительно стали друзьями именно в том смысле, в котором привыкли называть люди. Они были как братьями, так и друзьями, их связь была глубже и сложнее, чем могли понять люди, но сами ангел и архангел использовали термин «друзья».
– Ты не задумывался, что наши спутники не могут прочитать наших имён, поэтому не зовут. Сейчас люди забыли наш язык, он слишком редкий. Наверное, они огорчены, что на их коже написаны какие-то непонятные символы, а не имена их… Как у людей это принято называть?
– Соулмейты, – подсказывает ему Кастиэль.
Габриэль улыбается и исчезает, отправляясь либо на Небеса, либо по своим архангельским делам, оставив Кастиэля с невесёлыми мыслями. В раздумьях, ангел наблюдает за своим человеком, который трёт левое запястье с начертанными на нём символами. В тишине комнаты слышится тихий вопрос Дина: «И на каком это языке? Как зовут моего соулмейта?». И Кастиэлю хочется закричать, хочется сказать, но он молчит и исчезает, оставляя своего человека без ответа.
Через несколько лет они встречаются вновь.
Кастиэль несколько тысячелетий ждал этого момента. Он знал, что его миссией будет вытащить грешника из Ада, вытащить своего спутника, вторую половинку, соулмейта. Знал, что это будет сложно, придётся пожертвовать многим, но это должно произойти. Сорок лет требуется Небесному Войску, чтобы пробиться к Дину, но они всё равно опаздывают. Кастиэль находит свою вторую половинку сломанной, запутавшейся, оплетённой адскими цепями. Собрав все силы, ангел тянет своего человека наверх, к свету. Но цепи сильнее, они врезались в саму душу Дина, обезобразили её, теперь цепи тянутся к крыльям Кастиэля. Ангел Господень вырывается, забирая душу грешника с собой, и пусть его крылья теперь чёрные, он крепко держит в своих объятьях своего человека, оставляя на нём свою метку. Это его человек. Он превозносит его к свету, возвращает в мир, который он должен спасти.