Но ты знаешь, чего хочешь

1. Когда Какаши впервые увидел, что Саске и Наруто достаточно близки, он был рад. Все-таки, работа в команде номер семь не занимает так много, а проведение времени вместе между миссиями лишь сплотит их. Им нужно было доверие, а не соперничество. Не удивительно, что Саске продолжал игнорировать Сакуру, в отличие от Наруто. Ребята могли казаться разными, как ночь и день, но на самом деле, между ними было куда больше общего. Может, они могли бы научиться чему-то друг у друга. Может, Саске перестанет быть таким замкнутым, а Наруто, наконец, повзрослеет. Какаши точно не помнил, в какой момент Саске поменял свое мнение относительно партнера по команде. Это происходило медленно и постепенно. Множество несущественных мелочей наслаивались друг на друга, становясь, наконец, заметными. Во время ожидания на мосту они стояли куда ближе, чем раньше, приступали к спаррингу без лишних слов, и не так уж сильно ворчали в конце тренировки. Язык тела Учихи незаметно менялся, когда неподалеку находился Наруто. Его плечи расслаблялись, сглаживались угловатости позы, опускались скрещенные руки, подставляя незащищенную грудь. Саске слушал и отвечал на вопросы, ища взглядом Наруто, чтобы поймать его при первой же возможности. Узумаки тоже менялся. Гораздо медленней, незаметней под пристальным вниманием. Он стал не таким самохвальным, как раньше, чаще думал прежде, чем действовать, стал куда тише, а его взгляд также направлялся к Саске, ища совета или подтверждения. “Шиноби должен принимать решения сам”, - напоминал Какаши. Но с другой стороны - это Наруто, самопровозглашенный Непредсказуемый ниндзя номер один. Какаши знал, что не стоило волноваться о том, что два его подопечных обменивались короткими взглядами и легкими улыбками. Спустя пару месяцев, в Долине Завершений, он нашел два выброшенных хитай-ате и задал себе вопрос: как он мог быть таким слепцом? 2. Пришла весна и старуха Эйко подмечала те разрушения дома, что принесла ей суровая зима. Забор прогнил, дверь повисла под странным углом, и множество иных мелочей, на ремонт которых у нее не было ни времени, ни сил. Это было счастливой случайностью, что два ее юных постояльца снова появились на пороге. Мальчишки оставались на две ночи как раз в конце осени. Дженджи-кун починил текущую крышу, в то время как Дзюничи охотно помог собрать остатки урожая перед уборкой огорода и рыхлением почвы под снег. В этот раз они шли мимо ее дома, и она окликнула их, предложив не только работу, но и еду да крышу над головой. Они любезно согласились. Прошло недель десять с последнего раза, как она видела ребят, и они почти не изменились. Разве что прибавили по паре сантиметров в росте, хотя, может это был обман зрения. Дженджи-кун был короткостриженным брюнетом, двигался плавно, но уверенно. Дзюничи-кун собирал длинные рыжие волосы в конский хвост, чтобы не мешались. И все же, что-то случилось. И чем больше проходило времени, тем больше она ощущала - что-то не так. Поэтому она смотрела на то, как двое ставили калитку на место, закончив латать забор. Ремонт оказался куда более затянутым, чем они планировали, и время уже двигалось к ночи. В последний раз Дзюничи-кун был куда болтливей, она точно знала. Он называл ее Эйко-баа-чан и рассказывал ей смешные истории о людях, встреченных на пути, хотя так и не ответил, откуда они и куда направлялись. Теперь же он был куда сдержанней в разговорах. Дженджи был таким же и не отрывал взгляда от своего друга даже во время работы. А сейчас они сидели близко и с радостью ели заслуженный ужин. Непослушные волосы выбились из хвостика Дзюничи-куна, и Дженджи протянул руку, чтобы заправить их за ухо. Дзюничи улыбнулся, и Эйко задалась вопросом: неужто они любили друг друга и бежали из родной деревни, чтобы быть вместе и найти наконец-то дом? Она не стала спрашивать их. На следующий день они закончили работу, и Эйко знала, что больше никогда не увидит их. 3. В каком-то смысле она не поверила, когда Какаши вернулся и выдал безумную историю о том, как ее товарищи по команде сбежали вдвоем. Вот Наруто обещал ей вернуть Саске-куна обратно и - оп! - Саске настроил его против Конохи. С какой-то детской ревностью Сакура замечала, что эти двое перестали смотреть на нее, предпочитая общество друг друга. Но ведь это ничего не значило, да? Сейчас же, спустя три года, она видела их своими глазами и наконец-то поверила. Она узнала, что Наруто был джинчуурики, и это повергло ее в шок. Но видя, как тот стоял в тени Саске, Сакура чувствовала ужас. Тогда она попыталась поговорить, старалась достучаться до прежнего Наруто, которого отвергла когда-то. Речь даже не об обиде или бежавших шиноби. Гаара мертв, убит Акацки, и очень скоро они захотят получить Кьюби. Именно поэтому с ней были Сай и Ямато-тайшо. Потому что Совет не в полной мере доверял друзьям Наруто. Не верил, что они справятся. В какой-то миг, всего на долю секунды, Сакура почувствовала надежду, что Наруто наконец-то внял ее просьбам, но когда вступил Саске, все пошло прахом. Узумаки смотрел на него, и ее просьбы скорее были похожи на крики под водой: Наруто ее просто не услышал бы. Ямато атаковал и все покатилось к черту. Когда удар Сакуры пришелся Саске в живот, она почувствовала облегчение. Последние годы Сакура много тренировалась. Она не должна была его убить, хотя состояние было близко к этому. Сакура понимала, что могла найти объяснения многому, но то, что он сделал с Наруто… этого она не в силах простить. Но Саске и не интересовало прощение. Он использовал чидори и Сакура упала, почти теряя сознание от разрядов молнии по всему телу. Ужасно, когда ты можешь лишь слышать, но не имеешь возможности видеть или двигаться, в то время как бой продолжается. Саске подозвал к себе Наруто, словно цепного пса. Сакура слышала - Сай спустился на землю, чтобы помочь Ямато. Оказывается, это было не так уж и сложно. Начать ненавидеть Саске-куна. 4. Шикамару помнил, как все начиналось. Все-таки он был в составе первой команды по возвращению Саске. Тогда он даже не подозревал, чем все обернется. Иначе бы Шикамару предпочел остаться дома. Или, быть может, убедился бы, что Наруто знает о том, что в деревне были люди, заботящиеся о нем. Шикамару было поручено аккумулировать добытую информацию и доложить Хокаге о результатах. В основном то были лишь слухи, но Джирайя-сама был достаточно ловким, чтобы чувствовать достоверные и актуальные источники. Были сообщения о двух мальчиках, нападающих на команды шиноби, одерживающих победу, но никогда не убивающих. Можно было бы списать на случайные ограбления, если бы не тот факт, что преступники ничего не забирали. Никто и не связывал нападения, ведь описания разнились, но один из мастеров гендзюцу из другой деревни сказал, что смог разглядеть хенге высокого уровня. Кроме этого были и другие. Нет, не нападения, а просто слухи о двух мальчиках, забредающих в селения на пару дней для закупки продуктов и различного рода работ. Они никогда не говорили прямо о своих целях, но всегда назывались разными именами. Дженджи и Дзюничи. Мичио и Тадаши. Такеши и Нао. Шикамару легко вычислил закономерность. Саске стал одержим и являлся сильным лидером, а также держал при себе Наруто, что был счастлив прислуживать. Больше, чем прислуживать, понял Шикамару, когда Хинате удалось рассмотреть следы чакры. Или, быть может, меньше. С технической точки зрения, не было ничего удивительного в том, что Саске зашел так далеко. Но они в тайне надеялись, что у Учихи есть свои границы морали. Шикамару много читал об эмоциональной манипуляции. Например, Ино использовала талант Яманака контроля разума в благих целях. Если же Саске и правда использовал шаринган, чтобы повлиять на Наруто, то каков шанс, что он замел все следы? Возможно, шаринган работал на другом, куда более глубоком уровне. За годы Саске успел наложить столько слоев лжи, что Наруто вряд ли понял бы, где неправда. Через такую броню не пробиться, как бы Сакура не пыталась. А потом опасения Шикамару подтвердились. Саске легко заполучил любовь Наруто, и тот легко верил ему. Они целовались, и Шикамару чувствовал тошноту. Он был достаточно опытным шиноби, чтобы слышать и видеть отвратительные вещи. Знал не понаслышке о пытках и сексуальном насилии, что были риском для любого ниндзя. Но видя нежность и полное подчинение на лице Наруто, и то, как Саске пользовался его состоянием, Шикамару чувствовал издевку над всеми присутствующими. Сакура вскипела, но остальные были слишком измотаны прошедшей миссией и вовсе не оказались готовы к встрече. Равно как и Шикамару. Когда Наруто ударил его, это тоже было весьма ожидаемо. 5. Когда Итачи снова взглянул на своего брата, то он понял - то последний раз. Саске стал похож на мужчину, но до сих пор оставался мальчишкой в душе, боящимся и изо всех сил старающимся показать, что бесстрашен. Саске всегда плохо переносил одиночество. Он был контактным ребенком, желающим угодить и радующимся вниманию. И теперь стал одиночкой. Поэтому Итачи оказался удивлен, когда столкнулся с двумя бродячими псами. Фантастический союз Учиха и демона Лиса. Видя их, Итачи задался логичным вопросом, но так и не обнаружил следов воздействия шарингана на джинчуурики. Они стояли рядом, никто не выступал вперед, но казалось, что защищали друг друга иначе. Итачи думал о Шисуи, о том, как тот умер ради него. Как тяжело было смотреть на его смерть. Он думал о плачущей матери, о презрении отца, пока их кровь пропитывала татами. Думал о смертельной тишине, опустившейся вместе с ночными сумерками, и о последних криках Учиха. Впервые Итачи задался вопросом: прав ли он был, оставив брата в живых? Уже не важно. Он умрет здесь, в то время как Саске продолжит жить, равно как и Наруто. А Итачи, наконец, смог бы раскрыть истину и, возможно, обрести покой. Последние годы были полны ужаса и страданий, он желал увидеть конец своего пути. Иногда Итачи думал, что было бы неплохо иметь спутника, того, с кем идешь бок о бок. Но что делать, когда твоя дорога закончится? Что решит Саске, когда его месть свершится? Как избавится от Наруто: отпустит на свободу или перережет горло? Или поступит как настоящий самурай - попросит Наруто обезглавить его, когда внутренности повалятся на пол? Или они разойдутся и больше никогда не заговорят друг с другом? Но их прощание будет чуть позже. Пока Итачи видел, что их держала вместе не воля Огня, а жажда боя. И он собирался стать достойным противником. +1. Кьюби не Кицуне, как люди любили называть его. Некоторые считали, что он стар как мир. Но это лишь их короткие жизни возвышали его возраст. Если бы люди не желали пустить кровь Кьюби, то возможно они поняли бы, что он был достаточно мудрым существом. Они бы ходили к нему за советами и знаниями. Вместо этого люди были зачарованы алыми глазами и великой силой, заключая демона в клетки внутри своих детей, даже не понимая значения их жертвы. Мальчишка же все понимал. Мальчишка стоял и теребил подол своей потрепанной куртки, боясь подать голос. Мальчишка знал, что голод и одиночество похожи, хоть и убивали по-разному. Обычно люди думали о жестокости, но этот лишь улыбался, и улыбался, и улыбался. Курама никогда не видел более отвратительного и мощного оружия. Курама наблюдал, как тот растет, и в голове маленького человека не проскальзывало даже мысли о мести. Курама смотрел и ждал, задаваясь вопросом: что же будет? Снова этот алый взгляд. Молодой Учиха проник в сердце мальчишки и пустил корни, оплетающие и проникающие все глубже и глубже, намереваясь разбить его. Но, спустя время, Курама понял, что его глаза были не алыми. Учиха был рядом, шептал, говорил мягко и нежно, и, о боже, краснел. Впервые за все время, представитель клана Учиха не желал лиса. Тогда Учиха не знал о существовании лиса, но, когда истина открылась, ничего не изменилось. Его прикосновения были все так же нежны, а глаза глубокого черного цвета. Кьюби не понимал, что за очарование так легко подчинило его сосуд. Иронично, но игнорирование его заставило Кураму ходить из угла в угол по клетке и недовольно рычать. Все это время в деревне Листа они пытались подчинить кицуне, ожидая, когда их маленький джинчуурики вырастет. И все же, деревня унижала его, но лишь больше закаляла мальчишку. Они ломали сучья, но забывали о корнях. Учиха стал ему солнцем и водой, поддержкой во времена бурь. Учиха был глупым детенышем, но оказался умнее всех этих деревенских мудрецов. “Повременю с его убийством”, - думал Курама, махая хвостами, одним за другим. Человечество ужасно тем, что привлекательно. Чакра Курамы тесно переплетена с чакрой мальчишки, поэтому он чувствовал и ломоту в костях, и ветер по коже. Долгие годы он провел в теле матери мальчишки, видя как та росла и крепла. Он чувствовал, как она занималась сексом, чувствовал, как она мечтала, чувствовал, как этот особенный мальчик рос в ее чреве. И это сильно отличалось от того, что происходило сейчас. От фантомных ощущений Кьюби тихо посмеивался. Мальчишка лежал на спине, в то время как Учиха трахал его. Рядом костер, а взгляд все равно был устремлен к звездам. Люди всегда любили мечтать о них. - Я научился любить, - после признался мальчишка. Голый и смелый. Любовь. Курама скалил зубы в полумраке своей тюрьмы. Что мог знать человеческий детеныш о любви, когда он жил столетия, и видел, как одни воздвигали памятники своей любви, в то время как другие, ради нее же, стирали с лица земли города и бросали вызов самим богам? “Он весь мой”, - говорил мальчишка, не зная другой правды. Он ничего не знал и лишь заглядывал в рот Учихе, что постоянно был рядом. “Ах”, - думал Курама и молчал. Они соблазняли друг друга попеременно. Выбранная дорога вела их не по тому пути. За последние годы было множество возможностей повернуть все иначе, когда незначительные поступки могли бы создать совершенно другую историю. Но они выбрали свой собственный мир, в котором они жили. Мальчишки прорастали друг в друга, уничтожали дистанцию, обволакивали со всех сторон, становясь сильнее. Если бы вы хотели сбить с ног одного, то вам пришлось бы атаковать обоих. Ах, думал Курама и понимал, как близок к смерти. Когда он смотрел на мальчишек, он знал, что они отправятся на войну вместе и что он поможет им одержать победу. Он смотрел на них и вспоминал, что люди могли быть любопытными. “Дурак, - ворчал Курама, точно не уверенный с кем разговаривал. - Сентиментальный дурак”. Мальчишка снова тонул в объятиях Учиха, а Курама сидел в своей клетке и почти ничего не знал о мире снаружи.