Грузинский принц и мифические твари

      Заплатанный извозчик Аслан — выходец из высоких гор Востока подстегнул своего верного коня и направил его в лес. Долго ли, коротко ли ехал наш герой никому доподлинно известно не было. Хотя бы потому, что мало кого это волновало. На долину опускалась ночь, и, вместе с ней, плавно, лицом в землю, сошёл мудрый, длиннобородый юноша с глазами старца. В руках. Когда верный конь устал и стал довольно громко требовать дозаправки, Аслан был вынужден спуститься и вежливо попросить животное умолкнуть. После просьбы половина зубов коня мистическим способом исчезла, но ни одна скрижаль так и не упомянула о серьёзной утрате. Зачем и куда он путь держал? Чудесному Королевству угрожала серьёзная опасность, а где-то там, одна, его возлюбленная…       Из кустов наполовину вышел юноша-мудрец, а на другую половину ушёл обратно. — За горами, за дремучими лесами… — начал своё пророчество длиннобородый. Но не запомнив его до конца волшебник полез в рукав и вытащил огромную бумагу. — …есть гоблин. Сторожит он золото, сокровища несметные и записи первого Версус батла. Кто победит врага зеленорожего за того дочь —  принцессу замуж выдам. Дочь старца была истинной красавицей Закавказья. Очи Мариамии блестели, словно чугун и были настолько красивы, подобно глазам заморской креветки. Прекрасный, заливистый голос принцессы звучал как рокот пивного живота местного синеносого Михаила. Обрадовался Аслан, оседлал коня и поскакал вперёд оттуда, сшибая всё на своём пути и больше не возвращаясь. Красавица Мариамия была слишком хороша для него. Да и была в сердце героя любимая девушка — Снежная королева.       Конь вновь встал, но просить дозаправки не стал, ибо жевать её будет уже не чем. Лес Загадок предстал в самом что ни на есть загадочном свете. Он был настолько мистическим, что Аслан даже не понял, что перед ним именно этот лес. Даже не смотря на тридцать три указателя. Вход в Лес стоил непомерную цену. Чтобы пройти дальше нужно было подумать. Ночные гости потревожили покой огромного, лесного стража. Под дружное улюлюкание сверчков на поляну, залитую лунным светом вышел сонный сфинкс и в немом шоке указал на табличку «Лес закрыт на ужин». Однако герой всего сказочного царства, Аслан, не умел читать. Да и сказочное царство пока что даже не догадывалось, что он — герой. — Ну, короче, правила такие. Ответишь на вопрос — пройдёшь в лес, а не ответишь — за шмот пояснишь. Делать было нечего, ведь дальше не проехать никак. — Не ездок, а со шпорами, не будильник, а будит. — Синеносый дитя цыгана — Михаил.-тут же ответил Аслан, гордо вставая в позу героя. — Обоснуй.-выпучил глаза сфинкс и наклонил огромную морду к самому лицу грузина. — Он не ездок. Пропил свою кобылу тому три часа позавчера. Он человек, а не будильник. И по отцовской линии ему передалась страсть к воровству лошадей. Сфинкс обронил рычащее «Допустим». — Но так, как цыганская натура граничит с русской ленью, он ворует только шпоры. Сфинкс так и сел. Потом встал, походил и снова сел. Очень уж трава мягкая, подниматься не хочется. — Проезжай.-махнул лапой мощный зверь. — Мне ко второй.       Не долго наш Аслан наслаждался свободой. На главной опушке Леса Загадок его ожидала ловушка. Прямо посередине стояло огромное блюдо с горячей шаурмой, а над ним висела, угрожающе блестя, чёрная наковальня. Наковальни — любимое оружие злобного волшебника Никитоса, который оставляет их где ни попадя. И где поподя тоже. Говорят, что он настолько ненавидит весь мир, что все наколдованные им наковальни черны как его душа. Долго думал Аслан (двадцать одну секунду, если быть точнее), но не заметил подвоха. Наковальня ведь зачем нужна? Конечно же чтобы шаурму от солнца закрыть и не дать ей засохнуть. Герой взял шаурму с блюда и вкусил священное блюдо. Вдруг с его телом начало происходить что-то странное. В глазах помутнело, а голова пошла кругом. Аслан увидел синеносого Михаила, угоняющего его лошадь и потерял сознание.       Весь мир затих, когда Аслан поднял голову. Герой пополз к блюду с едой, но её больше там не было. В отражении он увидел прекрасную девушку с чудесным, грузинским носом. Неподалёку раздался хохот. На поляну вышел турецкий, скрюченный гоблин и присвистнул. — Меня зовут Максимиллиан, красавица, — манерно поклонился страж золота.- Ты красива. Я б вдул. Понял Аслан кто перед ним и решил, что если золотом гоблина завладеет, то сердце прекрасной Снежи будет принадлежать ему. — Отдай мне своё золото! — Для такой красавицы и золота не жалко.-хитро щурится Максимиллиан и швыряет в девушку-Аслана мешок. Монеты были не простые, они обладали волшебной силой, так что только коснувшись их, пусть и через ткань, Аслан вновь стал мужчиной. Гоблин взвизгнул что-то про Аслана мать и скривился. Почти тут же его за волосы схватила когтистая лапа и потащила глубже в лес. «Во славу военного коммунизма!» — доносилось издали.       Понурил герой голову и пошёл пешком. Не во время Михаил, подрабатывающий по вторникам трактором, решил повысить свои цыганские умения. Ушёл Аслан от дива дивного. Шёл бы дальше, но вдруг споткнулся о фею и упал. — Охренел совсем? -воскликнула крёстная фея, отряхивая платье и ударяя палочкой в ухо герою. — Фея! -воскликнул он, узнав прокуренный голос. Перед ним — крёстная фея его любимой! — Фея, я проделал этот путь, чтобы предложить руку и сердце Снежной королеве. Я любил её все эти годы и вот направляюсь в замок. Пожалуйста, крёстная фея, прости и помоги! Фея села на грибочек и тепло улыбнулась страннику. Любовь — самое нежное и светлое чувство! Оно прекрасно, многогранно и поистине самое волшебное из всех, что только существуют. — Мне насрать, Аслан.