По другому сценарию.

И как он оказался в такой ситуации? Ах да, эти идиоты. Они уговаривали его повеселиться, выпить, развеяться. А потом Мау, придурок, вспомнил о зубрилке и стал подкалывать. Как же бесят эти обезьяны, проигрывающие интеллектом банану. И как только он опустился до того, чтобы доказывать обратное согласием опьянеть, уйти в отрыв. Лишь бы закрыть эту тему. Как так вышло, что он нажрался в хлам? Да, именно такую характеристику своему состоянию дал Ямакен, попытавшийся встать из-за стола, но вместо этого облобызавший кафельный пол. Хорошо, что эти идиоты ничего не заметили. Такого удара его гипертрофированное эго не выдержало бы. Все же блондину удается встать и, неуклюже подобрав сумку, покинуть обитель деградации и самоуничтожения. Ноги не слушались — жили своей жизнью. Ни один фонарный столб не обнял, и хорошо. В голове была каша. Ни за одну мысль Ямагучи зацепиться не мог, что также сильно злило. И чем он вообще занимается? Надо такси вызвать. Не хотелось бы опять часами блуждать по городу, пусть бояться ему и нечего было, ведь все гопники остались там, в кафе, и продолжают спускать деньги родителей и мозг в унитаз. Пальцы нащупали телефон в недрах сумки. В глазах все плыло. Возможности определить, кого именно, уповая на удачу, вызвал парень, не представлялось. Гудки…гудки… Да как эти таксисты смеют заставлять его ждать? Стоит ли припугнуть, чтобы в следующий раз шевелились расторопнее? — Алло, — раздался голос по ту сторону сотового. — Как долго я должен ждать? За что вам вооще платят?! — разразился юноша праведным гневом. — Ямакен? Что случилось? И в этот момент остатки разума покинули его. С необычайно круглыми от потрясения глазами парень молчал, забыв как дышать. Однако моментально отрезвел. — Зубрилка? — выдавил он первое, что на ум пришло. — Что ты там делаешь?! — …Живу, вообще-то. «Кретин!» — чуть ли не вслух выругался блондин, готовый выбросить гаджет, лишь бы не ляпнуть еще одну глупость. — Зачем ты звонил? — продолжил бесстрастный голос. — Я…Я случайно! — стушевавшись, выпалил он, найдя ответ. Она положила трубку. И вновь гудки. Какой же он идиот! Злой как черт, Ямагучи вновь ищет в контактах номер такси. — Да? — Почему так долго?! — рявкнул он. — Ты можешь объяснить, что толкает тебя звонить мне посреди ночи? Идиот. Кретин. Придурок. И этот ряд самобичевания можно продолжать до бесконечности. Его бросило в жар. Тело покрылось испариной. Воздух будто выкачали. Паршивое чувство, сводящее все тело судорогой. — Либо ты говоришь, что тебе надо, либо я выключаю телефон. Ты мне мешаешь учиться. И когда только этот голос возымел столько власти над ним? — Я… потерялся. Позор какой. Неужели он это вслух сказал? А ведь даже себе никогда не признавался. Никогда больше эту дрянь в рот не возьмет. Нет, даже не понюхает спиртного! Как напиток вообще может заставить человека сделать что-то столь несвойственное ему? Яд. Однозначно. Тишина. Очередной порыв ветра ощущается особенно холодным, пронизывающим. В трубке слышатся шорохи, неразличимые голоса. Ожидание — самая страшная из всех пыток. Но Ямакен не может просто бросить трубку. Это будет означать поражение. Мало того, что он признал свою слабость, так еще и испугался этого. А в другом случае… А какая альтернатива? Чего он ждет. Нет, он точно пьян в хлам. — Где ты? Неожиданный вопрос выбивает из раздумий. Все нервы натягиваются, мышцы деревенеют. Что за чертовщина? — Эм… Тут дома двухэтажные. С заборами… И фонарь один не горит. И чего он ожидает после этого? Закодироваться надо. И этих идиотов прибить, чтоб предложений таких не поступало. — Такая, не вздумай входить. Иди спать, — слышится девичий голос. Да, именно девичий, полный ласки и заботы. Кто бы мог подумать? Эта мысль заставляет поругавшегося с координацией блондина пошатнуться и, показав ласточку, чудом не упасть. — Повтори еще раз, — вновь слышит он еще не перестроившийся на привычный лад голос. За его спиной скрипнула калитка. Обернувшись, повинуясь первобытным установкам, он все-таки не выдерживает и падает. — Черт… — шипит юноша обозленной гадюкой. Поднимаясь, он видит перед собой странные ботинки, из которых растут ноги. — Ямакен? —слышится голос из трубки и прямо перед ним. Какая же подлянка этот алкоголь. «Стану президентом, запрещу!» — грозится он, поднимаясь. Но перед ним действительно стоит она, одетая в пижаму, пальто нараспашку и бесформенной тучей громоздящийся шарф, перетягивающий распущенные волосы цвета пшеницы. — Шизука? — казалось бы, куда сильнее раскрыть глаза?! Так нет же, нашел! — Кто бы мог подумать? Она немного смутилась, осознав, что стоит в пижаме перед не столь близким ей человеком. Но это укрылось от пьяных глаз Ямагучи. Он не то, что этого заметить не мог, парень забыл о том, что разбил колени. Поправив шарф, Шизука бегло осмотрела парня. Какой же он все-таки беспомощный. — Пошли, — без единой эмоции в голосе отрезала она. А блондин не нашел, что ответить, поэтому просто молча последовал за ней. В доме Мидзутани было тепло и пахло чем-то съестным. — Простите за вторжение, — пробубнил он, все еще не веря в реальность происходящего. — Разувайся, — снимая пальто, будто бы приказала девушка. А он не посмел ослушаться. Было стыдно, жарко, непонятно, пугающе. Что с ним происходит? Что происходит с этим миром? Что он сделал не так в прошлой жизни?! Однако, пусть и вопреки здравому смыслу, он все же был счаслив. Совсем чуть-чуть. — Проходи. Старшеклассница провела его в гостиную и усадила на диван. Комната была обставлена небогато — только мебель, книги и еще несколько безделушек, — но очень уютно. Она открыл один из шкафчиков и вынула оттуда аптечку. Однако это не привлекло внимания юноши — он не сводил глаз с хозяйки дома. — Не кричи, — предупредила она. — Что? — слова прошли мимо него, но как только пропитанная спиртом вата коснулась кровоточащей конечности… Громкое шипение было красноречивей слов. Довольно быстро промыв и продезинфицировав рану, девушка оперативно собрала все в аптечку, вернула её на отведенное место и исчезла, оставляя Ямакена наедине со своими мыслями. Но все они были примерно одного незамысловатого содержания — «Кто? Как? Что за? Почему?» Забывшись, блондин улегся на диван. Пусть ситуация и была экстренной, непривыкшее к такой программе тело требовало своего. Раскосые глаза уже почти закрылись, когда в поле зрения вновь попала Мидзутани. — Не вздумай пачкать мебель, — холодно сказала она, отрезвляя не хуже ведра со льдом. Всего куска по голове. Блондин резко сел, пытаясь сфокусироваться на собеседнице, что получилось не сразу. — Вот полотенце и отцовская пижама. Ванная на втором этаже вторая дверь направо. Шизука говорила это уверенно, не скрашивая изменяющейся интонацией или переходами. Будто робот. И говорила так, будто предложенное ею также само собой разумеется, как умываться по утрам. Но в белобрысой голове, как бы обыденно она не звучала, эта мысль не укладывалась. — По-твоему это нормально? — Высказался он, шкурой ощущая весь этот разрыв шаблонов. — То есть, оставить меня на ночь. Девушка на несколько секунд замолчала, переваривая услышанное, после чего дала ответ, такой же неопровержимый и прямой, как и сама старшеклассница. — В таком состоянии ты не сможешь ничего сделать, даже если захочешь, — отрезала она, уколов самолюбие Ямагучи. — А как же твой отец? — «Ну хоть кто-нибудь, объясните ей, что так нельзя!» — Он на работе. Раньше полудня не придет. Только если его снова не уволят, — на этой ноте её лицо поменяло выражение, показывая, что она считает объект разговора чуть более полезным окна с выбитым стеклом. Не имея, что противопоставить её доводам, Ямакен встал и, пошатнувшись, схватился за девичье плечо, чтобы не упасть. — Идем. С обрывками недосказанных матов и непонятным кряканьем им удалось добраться до пункта назначения, после чего Шизука вручила блондину полотенце, одежду и втолкнула в ванную. Оказавшись внутри юноша еще с полминуты стоял неподвижно, прислонившись к двери, и думая, зачем он пытается блюсти честь и невинность этой зубрилки. Через полчаса из небольшого помещения вышел Кенджи, уже больше походивший на человека. Он не знал, что бы делал, не выйди девушка к тому моменту из комнаты напротив, да и предпочитал не думать об этом. — Я постелила тебе в гостиной. После этих слов они вместе спустились на первый этаж. Мидзутани проследила за тем, чтобы блондин занял подготовленное подобие кровати и, на автомате пожелав спокойной ночи, выключила свет. Когда парень перестал слышать её шаги, он повернулся на бок, свернувшись наподобие эмбриона. Последней мыслью, посетившей его голову, была: «И все же она того стоит.»