connected without an end

— ты веришь, что есть родственные души? — спрашивает тэн, его глаза ярко сверкают. ёнхо чуть не давится своим мятным драже. — это довольно личный вопрос для незнакомца, — выдавливает он. — так веришь? — тэн спрашивает снова. — сама идея, что существует твоя идеальная половина... ты либо веришь, либо нет! ёнхо молчит долгое время, лениво ероша свои волосы. — я не знаю, — признает он. — думаю, я хочу верить в это, но почему-то боюсь. — ёнхо идет спать, а просыпается в кабинете доктора. но это не он. он что-то, смотрящее от третьего лица на себя, разговаривающего с доктором. они говорят о тэне. ёнхо слушает, как его собственный голос растягивается и растягивается, пока тот рассказывает обо всех вещах, которые больше не выносит в тэне. их отношения развалились, расколовшись от начала и до конца. он закрывает глаза. ёнхо не хочет быть здесь, он не хочет видеть этого. ёнхо хочет лишь проснуться, чтобы все до последней капли о тэне ушло. — он был таким чертовски беспечным. его непосредственность достигла той точки, где превратилась в безответственность, — звучит голосом ёнхо. — он был как торнадо, разрушающее все на своем пути. ёнхо сжимает веки еще сильнее и накрывает уши ладонями. его ложь ранит еще сильнее, возвращаясь второй раз по кругу. — ёнхо открывает глаза и находит себя в доме тэёна. он видит себя уже не от третьего лица: он здесь и чувствует тревогу, закипающую в груди. тэн не отвечал на звонки. тэн сменил номер. это неправильно, все это неправильно. — может, тебе пора отпустить его, — советует тэён. — пора порвать с ним. тебе не стоит с ним больше контактировать. — но я хочу все исправить! — ёнхо на грани панической атаки. его голос дрожит. — я должен. я пойду к нему домой. я... не знаю, мне просто нужно исправить все! — ты не сможешь ничего исправить, — мягко произносит тэён, протягивая конверт. — больше... больше нечего исправлять. ёнхо уставляется на конверт, не понимая, прежде чем заставляет себя его открыть. читтапон личайяпорнкул стер со ёнхо из своей памяти. просим не упоминать в его присутствии об их отношениях. ёнхо смотрит на слова сквозь пелену слез, пока имя тэна окончательно не пропадает. — э-это невозможно. такого не может быть, — ёнхо говорит, но его голос срывается. он разворачивается слишком быстро, сбивая стакан с барной стойки. тот разлетается по полу еще до того, как парень успевает хотя бы понять, что сделал. словно пытаясь собрать раздробленные остатки их отношений, ёнхо падает, подбирая осколки, и не обращает внимания на стекло, врезающееся в кожу. тэён опускается рядом, шепчет что-то в попытках успокоить ёнхо. воспоминание начинает деформироваться, слова тэёна превращаются в неразборчивое месиво. он не хочет быть здесь. прожить это однажды было уже достаточно ужасно. он просто хочет, чтобы тэн ушел. видя кровь на своих руках, ёнхо не может сдержать слёз. — ёнхо не просил об этой гребаной поездке по дороге памяти. это абсолютно противоположно тому, чего он хотел, правда. у тэна в руке сумка, а во рту — сигарета. ёнхо должен был знать, что сигарета была плохим знаком. — ты не должен курить у меня дома, — тихо говорит он. или, может, он не был тихим. может, он закричал на тэна. может, это была не первая их ссора. может, ёнхо не хочет вспоминать. — ой, иди нахуй, — усмехается тэн в ответ, со злостью выдыхая дымом ему в лицо. он отворачивается, забрасывая пару вещей в сумку. это вещи типа зубной щетки, пары запасных сережек, старой толстовки ёнхо, которая всегда была на два размера велика тэну. — но не переживай, я уберусь из твоего дома в мгновенье ока. — не могу поверить, что ты взял эту жалкую толстовку, — шепчет ёнхо, потому что не хочет, чтобы это воспоминание закончилось так же, как в прошлый раз. он не хочет еще одного крика крещендо в адрес тэна, хлопнувшего дверью перед его лицом и ушедшего навсегда. он не хочет, чтобы их последними словами были я тебя ненавижу. — она была моей любимой, ты же знаешь, — говорит тэн все еще с сигаретой, зажатой между губ. — она пахла тобой. ты всегда любил, когда я надевал ее. — почему ты оставил меня? — я не знаю, — честно отвечает тэн, и границы всего начинают блекнуть. — это казалось единственным выходом. — прости за то, что я сказал тебе, — произносит ёнхо. он протягивает руку к тэну, готовый забрать его противную сигарету и просто поцеловать. за мгновенье до того, как он касается парня, тэн пропадает окончательно. все, что остается — слабый запах сигаретного дыма. — ёнхо не говорил тэну я люблю тебя уже двадцать семь дней. он узнает об этом, когда окунается в воспоминание, когда они в последний раз произнесли это. ёнхо задумывается: очутился бы он здесь, если бы, может, говорил эти слова чуть чаще? ёнхо отрывается от готовки, когда тэн входит в кухню, и поворачивается, чтобы нежно поцеловать своего парня. тэн пахнет сигаретами, а его губы на вкус, как пепел. — мне казалось, ты сказал, что это было минутной слабостью, — говорит ёнхо, кривя носом в отвращении, когда до него доносится запах дыма. тэн пожимает плечами, напрямую не встречаясь со взглядом ёнхо. — я забежал в круглосуточный магазин. я не планировал покупать пачку. ёнхо хмурится, когда тэн замолкает. младший нервно настукивает по своему бедру; ёнхо знает, что пачка у него в кармане и что тому не терпится выкурить еще одну. он выглядит дерганым. — тэн, отдай мне сигареты, — говорит ёнхо, протягивая ладонь. тэн слегка отшатывается от него, и ёнхо притворяется, что это не больно. что не было больно. — я купил их на свои деньги. — тэн, — повторяет ёнхо еще более низким голосом. они оба смотрят друг на друга долгое время, пока тэн наконец не вздыхает и не лезет в карман, чтобы потом кинуть пачку в протянутую руку ёнхо. недостает почти половины, но ёнхо слишком вымотался, чтобы как-то прокомментировать это. — я люблю тебя, — говорит он, засовывая упаковку в свой карман. он выбросит ее. — ты знаешь, что я делаю это, только потому что люблю тебя, да? — знаю, — тихо отвечает тэн, склоняя плечи в поражении. он молчит еще мгновенье. в его голосе слышится сомнение. — я тоже люблю тебя. ёнхо возвращается к еде на плите, а тэн подходит ближе, обвивая руками талию старшего и утыкаясь лицом ему в спину. — ты, правда, тогда еще любил меня? — спрашивает ёнхо, когда края мебели начинают бледнеть и трястись. — все еще люблю, — тэн приглушенно отвечает ему в спину. руки пропадают с его талии, но пачка сигарет остается. ёнхо хочется плакать, но он точно не знает, почему. — далеко за полночь тэн прокрадывается в кровать. ёнхо дремал весь последний час, но все равно притягивает парня и глубоко целует его. он чувствует вкус сажи. — тэн, ты курил? — спрашивает ёнхо; его голос звучит хриплым и глухим, сон цепляет окончания слов. — прости, — шепчет тэн и выцеловывает дорожку вдоль его челюсти, словно пытаясь отвлечь. — я стрельнул одну у юты. всего одну. — это нехорошо, — бормочет ёнхо, оставляя поцелуи на чужой макушке. — ты же знаешь, они вредные. поэтому бросай. я просто пытаюсь заботиться о тебе. — я только один раз, обещаю. больше никогда. это очевидная ложь; он знал это еще в первый раз, и, услышав снова, только убедился. засыпая, ёнхо задумывается, сколько еще раз тэн лгал ему. — ёнхо моргает и вдруг оказывается на постели, безжалостно вколачиваясь в тэна. — ты всегда имел меня так, будто ненавидел, — говорит тэн, его голос низкий и хриплый. — но целовал, словно любил. ёнхо впивается ногтями в чужие бедра, прижимаясь ближе, проникая глубже. — я в самом деле ненавижу тебя, — врет он. — ты стер меня, ради всего, блять, святого! — а ты стираешь меня, — выдвигает тэн, шаря руками по плечам ёнхо в поисках опоры. — потому что ты первый начал! — ёнхо вскрикивает. он вкладывает злость в свои резкие движения, царапает нежную кожу ногтями и вонзает зубы в шею тэна. — я не хочу, чтобы ты забыл меня, — признается младший, прежде чем рассыпается стонами, пачкая их животы. ёнхо закрывает глаза и оргазм омывает его тело. — я не хочу забывать тебя, — он выдыхает в чужую кожу. когда он открывает глаза, тэна уже нет. постель холодная, белье смято, словно бы ёнхо был один все это время. это к лучшему, он пытается напомнить себе. хотя и тяжело верить, когда он чувствует себя таким пустым. — ёнхо думает, это была их первая крупная ссора, хотя уже и не может точно вспомнить. он предполагает, что, быть может, это часть процедуры стирания тэна. — ты, блять, стер меня! зачем ты это сделал? — он кричит на тэна. — ты делаешь то же самое со мной! — огрызается младший. ёнхо знает, что это не то, из-за чего они на самом деле ссорились, что это все происходит у него в голове, но ранит сейчас точно так же. — я счастлив, что ты уйдешь! — ёнхо врет. — я так рад, что больше не придется выслушивать весь твой сопливый бред! — ой, а быть с тобой — просто рай, блять, на земле? — кричит он в ответ. — ты не доверяешь мне! ты высокомерный! ты просто худший, ёнхо! — я хотя бы честен, когда говорю, что люблю тебя, — его голос срывается. — я хотя бы никогда не лгал тебе. тэн хмурится. — я никогда не лгал о том, что люблю тебя, — произносит он дрожащим голосом. он делает шаг назад, и кажется, что планета накреняется. зрение ёнхо расплывается пятнами. — как ты смеешь говорить, что я лгал об этом. тэн пропадает еще до того, как старший успевает извиниться. он слабо помнит, но, вероятно, настоящее воспоминание оборвалось точно так же. — — у вас с тэном все стало серьезнее в последнее время, — замечает тэиль. они в клубе. тэн на танцполе забавно вертится между ютой и сыченом. ёнхо делает вид, что не ревнует, пока рука юты покоится чуть-чуть ниже талии тэна и они двигаются под тяжелый бит. — ну, мы были вместе уже некоторое время, — пожимает плечами ёнхо, отпивая из своего стакана. он настораживается от всего этого диалога. — он проводит у тебя дома больше времени, чем у себя, — обращает внимание тэиль. — ага, он, наверное, скоро переедет, — ёнхо смотрит в свой стакан. — сделает дом нашим, а не только моим. тэиль стреляет взглядом недовольно. — ёнхо, не веди себя так, будто не понимаешь, что происходит. — а что происходит, тэиль? — выпаливает он, ударяя стаканом по столу. он выпил слишком много, чтобы вести такие разговоры. — тэн молодой, беспечный и импульсивный. ты знаешь это. ты уверен, что готов? — конечно, я гото— — а что будет, когда ты устанешь от его безрассудства? ты, правда, сможешь удержать его после всех этих сумасшедших выходок? и, думаешь, он захочет остаться с тобой, пока ты будешь отмахиваться от всех его идей? — спрашивает парень. он выглядит серьезным, сжав губы в тонкую линию; красные пятна выступают на его щеках, и это очевидный признак того, что он тоже переборщил с выпивкой. ёнхо мечтает, чтобы вместо этого он присоединился к тэну в танце. — вы оба мои друзья, понимаешь? я не хочу, чтобы кому-то из вас было больно. я просто хочу убедиться, что ты делаешь правильное решение. ёнхо думает обо всех ссорах, что были между ними в последнее время. о глупых чертах их характеров, которые противоречат друг другу достаточно, чтобы возбуждать перепалки. он думает о том, как однажды спал на диване, потому что не мог вынести тэна в своей кровати. он думает о запахе сигарет на кофтах тэна и о том, как боится отчитать его за это, боится, что, возможно, неправ, возможно, курил совсем не тэн. но ёнхо так же думает и о тэне с его блестящими глазами, когда тот улыбается ему. он думает о мелодраме, которую они смотрят по средам без звука, чтобы придумывать для героев собственные диалоги. о том, как ёнхо может обернуть свои руки вокруг тонкой талии тэна и примостить подбородок на его макушке, словно они два кусочка пазла, судьбой созданные быть вместе. — он словно моя родственная душа, тэиль, — тихо говорит ёнхо, его голос едва слышен сквозь басы, что разрывают колонки по стенам. — я бы не смог оставить его, даже если бы устал. — глубокие басы затихают, и вдруг слышится приглушенный шум радио, пока все вокруг постепенно набирает четкость. слабый запах еды доносится до ёнхо, забывшего о полной воды кастрюле на плите. тэн тесно прижимается к нему, уложив руки на шею и играясь пальцами с короткими волосами на затылке. руки ёнхо же ласково поглаживают мягкие бедра тэна. двое соприкасаются лбами. они раскачиваются в такт музыке, тэн местами подпевает на строчках, которые знает. в основном это он руководит танцем, хихикая, когда ёнхо путается в ногах. это похоже на глоток свежего воздуха среди всех этих мелких ссор, что встревали между ними в последнее время. тело ёнхо налито чувством облегчения от того, что он наконец снова держит тэна в своих руках. музыка начинает искажаться; ёнхо крупно оступается, когда дорожки сменяются, как на поцарапанном диске. даже прижимая тэна к груди, он чувствует, словно между ними миллионы километров. — пожалуйста, оставьте мне это воспоминание, — шепчет ёнхо, свет в кухне тускнеет. — всего лишь одно, пожалуйста, оставьте мне его! музыка останавливается, и ёнхо обнаруживает пустоту в своих руках. вода в кастрюле закипает. — ёнхо снова на кухне готовит для них завтрак. он слышит, как аккуратные ступни тэна отпечатываются на полу, когда тот вышагивает по дому на кухню. старший бросает на него взгляд и роняет челюсть. тэн стоит перед ним в одной только старой толстовке ёнхо. она оскорбительно розовая и немного протерта по краям из-за многих лет носки, но при этом идеально сидит на маленькой фигуре тэна; воротник растягивается достаточно, чтобы открыть ключицы, а рукава свисают с кистей — лишь кончики его пальцев остаются снаружи. ткань прикрывает его бедра, а розовый цвет резко контрастирует с теплой медовой кожей; ёнхо задумывается, есть ли у тэна что-нибудь под толстовкой. — ты ведь не возражаешь, что я одолжил, да? — спрашивает тэн все еще чуть охрипшим ото сна голосом. — я когда-нибудь говорил тебе, как горячо ты выглядишь, когда надеваешь мои вещи? — говорит ёнхо, подступая к тэну, чтобы прижать к себе. тэн ухмыляется. — никогда не будет лишним услышать это еще разок. — ты выглядишь горячо в этом, — он шепчет, склоняясь, чтобы поцеловать младшего в шею. — боже, я скучаю по тем временам, когда мы не ссорились. ёнхо узнает, что тэн не надел ничего больше, когда поднимает его, сажает на стол и жестко берет. никто и не вспоминает про завтрак. — внезапно ёнхо находит себя плетущимся за тэном по парку. тот бросает на парня взгляды и улыбается ему, такой лучезарный и такой красивый. этот тэн полная противоположность кокетливому и опасному тэну, с которым он был до этого. думая обо всех его разных сторонах, ёнхо вдруг не понимает, как мог когда-то пожелать стереть его. ему необходимо остановить это немедленно. — я больше не хочу ничего стирать! — кричит ёнхо в небо. — слышите? отмените все, пожалуйста! я хочу все отменить! я не хочу забывать его! он ждет мгновенье, но воспоминание продолжается, тэн вприпрыжку идет на пару шагов впереди. ёнхо помнит это свидание: тэн не мог перестать блуждать от волнения по поводу перспективы их будущего настоящего пикника. ёнхо тогда ходил по его следам почти все время. они спорили об этом позже — о том, что тэн слишком беззаботный и легкомысленный — но прямо сейчас ёнхо не может представить, каково это, злиться на тэна. он чувствует лишь непреодолимый страх того, что тэн ускользнет из его рук слова, прежде чем он успеет коснуться. — пожалуйста, не оставляй меня, — он шепчет, протягивая руку, чтобы схватить младшего, но снова. тот становится недосягаемым. — тэн влетает в дом, практически вибрируя от волнения. — смотри, что у меня! — он восклицает, шумно подбегая к ёнхо, который сидит на диване. парень восторженно указывает на свое ухо. ёнхо смотрит с минуту: ухо покраснело и совсем немного опухло, и он не понимает, что должен увидеть, пока свет не падает под нужным углом и кусочек металла не сверкает прямо в глаза. у тэна новый пирсинг. — о! — удивляется ёнхо, приближаясь, чтобы получше рассмотреть. длинная штанга проходит через хрящ уха. — с чего ты решил сделать это? — ну, я пошел сегодня другой дорогой, и по пути был тату-салон, так что я просто зашел! мастер был на месте, и я подумал, а почему бы и нет, — разъясняет он. тэн все еще радостно бубнит , очевидно, ожидая комплимента от ёнхо. — так просто? ты проходил мимо и решил сделать пирсинг? — ёнхо не хотел звучать невпечатленным, но ничего не может поделать. есть что-то в беспечности тэна такое, что постоянно нервирует его. если он проколол ухо из-за секундного порыва, кто знает, что еще он может сделать с очередным приступом сумасшествия. — тебе... тебе не нравится? — спрашивает тэн, и ёнхо видит, как он заметно грустнеет. все его взбудораженность и энергия сходят на нет от двух простых предложений. — нет, хей, нет! мне нравится! — врет он, хватаясь за руку тэна. — правда, мне очень нравится. я просто удивлен, вот и все. тэн моментально загорается снова. — если вдруг ты тоже однажды почувствуешь себя безумцем, может, мы и тебе что-нибудь пробьем. ёнхо смеется, но не может сдержать пренебрежения, с которым смотрит на тэна, крутящегося в восторге от своей новой сережки. — воспоминания начинают сменяться быстрее. проносится короткий момент, где они едят вместе, а затем ёнхо обнаруживает себя сидящим в одиночестве. в другой вспышке они на свидании. прежде чем ёнхо успевает отпечатать поцелуй на губах тэна, тот уже исчез, и старший видит перед собой лишь пустоту. снова и снова он остается один, пока мир, кажется, рассыпается вокруг. воспоминание еще не до конца собирается, как ёнхо хватает руку тэна и бежит. он держит крепко, боясь, что тэн снова исчезнет. ёнхо не знает, что сделает, если потеряет его сейчас. — куда мы идем? — хнычет тэн, позволяя старшему тащить себя. — подальше отсюда. я не знаю, куда, — он отвечает, подталкивая тэна идти чуть быстрее. — я не хочу, чтобы они отобрали тебя у меня. — может, если ты сосредоточишься очень, очень сильно, тогда сможешь попасть в те воспоминания, в которые захочешь, — предлагает парень. ёнхо пытается собраться. он сжимает ладонь тэна и фокусируется так сильно, как только может, на том, чтобы сохранить тэна. на короткое мгновенье все вокруг замирает. когда ёнхо уже готов объявить, что это работает — стены вокруг обваливаются. они продолжают свой бег, пока разрушение не добралось и до них. — ладно, может, у нас получится спрятаться, — говорит тэн, когда становится понятно, что их первый план не сработал. они тормозят с криками, потому что пол впереди обрушивается в бездну. — спрятаться? — спрашивает ёнхо. — они стирают только воспоминания со мной, — объясняет парень. — отправь меня в такой уголок, где меня не должно быть! ёнхо кивает. он начинает перебирать свои воспоминания, но его голову наводняют только мысли о тэне, тэне, тэне. комната трясется вокруг них. — давай, ёнхо, у нас не так много времени, — говорит тэн, впиваясь пальцами в чужую ладонь. страх звенит в его голосе. ёнхо сосредотачивается. едва слышно звук женского пения раздается над их головами. комната блекнет, обстановка сменяется, и ёнхо вдруг снова дома в чикаго, лежит, аккуратно накрытый одеялом. мама сидит на краю кровати и тихо напевает, пальцами откидывая волосы с его лба. тэн свернулся рядом, тепло прижимается к спине ёнхо, но тот едва ли замечает это. мама целует сына в лоб и уходит из комнаты, а ёнхо довольно вздыхает. тэн прижимается ближе, тыкаясь носом в его шею. — это очень хорошее воспоминание. — хотел бы я взять тебя в штаты, — мечтательно протягивает старший, обнимая тэна. непонятная тяжесть оседает в его конечностях, пока сон медленно захватывает в свои сети. — мои родители бы полюбили тебя, знаешь. — нам просто нужно переждать здесь до утра, — напоминает тэн. — потом, когда проснешься, найди меня. мы можем начать сначала, и тогда ты отвезешь меня к своим родителям. ёнхо согласно мурлычет. — звучит волшебно, — он оставляет нежные поцелуи на волосах тэна, пока глаза слипаются. — я рад, что не придется забывать тебя. — он просыпается рядом с тэном и на секунду думает, что их план действительно сработал. но затем обращает внимание на то, что вокруг: они уже не в детской в чикаго. они в дерьмовом доме ёнхо, где краска слезает со стен, а кран никогда не перестает капать. тэн сменяет свое положение, ближе прибиваясь под бок ёнхо. на нем нет футболки, гладкое полотно кожи выставлено напоказ. ёнхо помнит тот день. это был первый раз, когда тэн остался у него на ночь. до этого каждый раз после того, как у них был секс, тэн неловко переодевался и всегда находил отговорку, чтобы пойти к себе домой. то, что он остался на всю ночь — откровенное проявление их близости. ёнхо чувствует, как тепло разливается глубоко в груди, но моментально укалывается осознанием, что тэна все еще стирают. — тэн, — расторопно шепчет ёнхо. младший издает слабое ворчание, сжимая руками талию парня. — тэн, нужно вставать. это не сработало. тот медленно открывает глаза. он сонно смотрит на ёнхо. — что не сработало? — звучит хриплым голосом. — не получилось спрятать тебя, они все еще тебя стирают, — больше нет причин для шепота, но он не может заставить себя говорить громче. словно тэн исчезнет еще скорее, произнеси он это вслух. тэн тихо хнычет, упираясь подбородком в грудь ёнхо, и смотрит ему в глаза. — спрячь меня где-нибудь дальше. — спр... что? как? — спрашивает ёнхо, хмуря брови. — спрячь меня глубже, чтоб никто не мог найти! глубоко-глубоко в своем подсознании, — предлагает тэн. — спрячь меня в своем унижении. ёнхо изо всех сил старается подумать о чем-нибудь смущающем. в голове проскакивает тот случай, когда ёнхо стошнило на девочку, которая ему нравилась, в третьем классе, но он смеялся над этой историей слишком много раз, так что она перестала быть такой уж смущающей. может, подойдет тот раз, как мама застала его за дрочкой на гей-порно, и пришлось открыться раньше, чем он планировал. тэн смотрит на него блестящими глазами. прежде чем ёнхо успевает поймать эту мысль, он уже стоит, прижатый спиной к стене. тэн на коленях, он смотрит теми же самыми блестящими глазами, с энтузиазмом беря в рот. ёнхо думает, что они где-то в туалете ресторана, но не может вспомнить. одна его рука сжимает волосы тэна, а второй он упирается в раковину в попытках удержаться на ногах. ёнхо видит, как свет вокруг тускло мигает, когда тэн берет глубже. за мгновенье до того, как ёнхо готов кончить — дверь открывается и он видит тэёна. это должно быть тэёном. лицо размазано, а его некогда испуганный вскрик выходит лишь месивом из звуков. — ты должен был найти воспоминания без меня, — упрекает тэн, все еще стоя на коленях. у него хотя бы хватило приличия обратно натянуть на старшего белье. он смотрит на пятно, которое когда-то было тэёном. — и, думаю, это воспоминание уже стерли. — тэн, я знаю, мне нужно спрятать тебя, но не уверен, что у меня получится, — с дрожью в голосе говорит ёнхо. — у меня в голове лишь ты, и... и я так боюсь потерять тебя. тэн поднимается и крепко обнимает. — все в порядке, ёнхо. мы что-нибудь придумаем. свет мигает в последний раз, комната погружается в темноту. — — ты должен бросить курить, — говорит ёнхо, кривя носом от отвращения, когда до него доносится запах. ёнхо помнит, как провожал тэна домой после свидания, когда тот вдруг достал сигарету. тэн отводит сигарету от губ. — ты не первый, кто говорит мне это, знаешь. — что, если я не буду целовать тебя, пока ты не бросишь? — дразнит он. — это угроза? — спрашивает тэн, подняв брови. ёнхо все еще не привык к тому, как младший флиртует абсолютно во всех своих действиях. — если хочешь продолжать целовать меня, то да, — заключает парень. тэн делает последнюю затяжку и бросает окурок на землю, топча его ботинком. — ладно. больше никаких сигарет. но ты тогда избавишься от своих дурацких мятных конфет. ёнхо разгрызает ту, что у него во рту, и проглатывает. — хорошо, по рукам. когда они возвращаются домой к тэну, младший толкает своего парня к стене и неистово целует. они все еще не до конца приспособились к разнице в росте, так что тэн привстает на носочки, а ёнхо неуклюже вытягивает шею. их поцелуй на вкус как мята и никотин. — за борьбу с вредными привычками, — произносит тэн, целуя снова. ёнхо помнит, что отказаться от драже было легко. тэн вызывал привыкание сильнее, чем что-либо на планете. он просто заменил одну вредную привычку другой. иногда ёнхо задумывается, чем тэн заменил свою. — ёнхо, если честно, уже и забыл об их первом поцелуе. они стали такой обыденной частью их отношений, что боязнь прикоснуться к губам тэна казалась теперь чем-то невозможным. их поцелуй случился не на пляже, как добивался этого тэн, и даже не романтично на пороге дома младшего, как надеялся ёнхо. вместо этого они прижимаются снаружи к двери пассажирского места машины ёнхо, пока вокруг льет как из ведра. на их первом свидании абсолютно все пошло вразрез с планами ёнхо. начиная от плохой погоды, заканчивая внезапно лопнувшей шиной; ёнхо кажется, что одна неудача сваливалась на другую. но тэн улыбается ему с теплом и лаской, несмотря на ливень, а ёнхо не может сдержаться, толкает его к двери и поцелуем лишает дыхания. тэн зарывается пальцами во влажные волосы парня, целуя глубже. они оба промокают насквозь, до самых костей, к тому моменту, как отрываются друг от друга, но ничего, кажется, не может стереть улыбок с их лиц. — такое ощущение, что я поцеловался с гребаным айсбергом, — хихикает тэн. — вся эта мята. — я съел в тот вечер штук тридцать, — признается ёнхо, тыкаясь носом в чужую щеку. он прикрывает подрагивающие веки, греясь от ощущения тэна так близко. — я все думал о том, чтобы поцеловать тебя, и начал нервничать. я хотел, чтобы все было идеально. тэн поворачивает голову, чтобы прижаться к губам ёнхо снова. — было идеально, — уверяет он. их обычные поцелуи ни капли не похожи на первый; теперь они выверенные и более решительные. — ты был так идеален. тэн повторяет это снова и снова, как мантру, отпечатывая поцелуи на лице старшего. постепенно его слова начинают теряться в шуме капель, все еще разбивающихся о землю вокруг них. тэн целует все реже и реже, пока ёнхо не открывает глаза и не находит себя стоящим под дождем в одиночестве. — — не ожидал увидеть тебя здесь, — говорит тэн, распахивая глаза в удивлении, когда ёнхо входит в кофейню, где тот работает. старший никогда не признается тэну, сколько обошел их, чтобы найти нужную. — я должен был увидеть тебя снова, — отрезает ёнхо. тэн моргает и удивление сменяется на что-то сродни недовольству. — зачем? ты сам сбежал от меня. — знаю, и я сожалею. это было глупо, я просто смутился. я не хотел, чтобы все оборвалось вот так. и все еще не хочу. тэн задумчиво кивает. — тогда чего же ты хочешь? — тебя. тэн любовно смеется, и это что-то, чего точно не случалось в настоящем воспоминании. — ты был так прямолинеен. со мной никто не вел себя так до тебя. ёнхо с трудом смеется. он знает, что они приближаются к концу. — я думал, было слишком резко. переживал, что спугну тебя. — ты звучал таким уверенным, — говорит тэн, протягивая руку, чтобы коснуться щеки ёнхо. старший довольно толкается навстречу такой родной ладони. у него холодные пальцы, и это не похоже на тепло, которое обычно излучал тэн. — думаю, тогда я и влюбился в тебя. — ёнхо оказывается на пляже. он знает, что это конец. тяжесть оседает в груди. он не хочет проходить через это снова. но все равно обнаруживает себя прогуливающимся вдоль берега. солнце греет, а песок щекочет ступни. ёнхо находит небольшой пирс и ждет, свесив ноги с края. он нервно грызет мятное драже, когда запах сигаретного дыма обрушивается сзади. — ты не должен курить в общественных местах, — упрекает ёнхо. — это ужасная привычка. тэн плюхается рядом. — не могу поверить, это было первым, что ты сказал мне. — ты был так красив, — оправдывается ёнхо, — я запаниковал и сказал первое, что пришло в голову. — ты определенно привлек мое внимание, отругав, как маленького ребенка, — говорит тэн с улыбкой. он проскальзывает ладонью в ладонь старшего и крепко сжимает; несмотря на погоду, его кожа холодная, и ёнхо заранее знает, что у них осталось совсем немного времени. несмотря на беспрестанное тиканье часов, сейчас ему достаточно просто сидеть в тишине, держа руку тэна в последний раз. — где мы ошиблись? — он тихо спрашивает, чувствуя легкие брызги воды от усиливающихся волн. — не знаю, — хмурится тэн. — я боялся любить тебя. я боялся быть любимым. — я боюсь потерять тебя, — говорит ёнхо, когда вода поднимается выше его ног. — у нас осталось мало времени. ёнхо чувствует, как пирс постепенно разрушается. если они останутся еще на мгновенье, океан точно поглотит их с головами. когда тэн тянется, чтобы обернуть руки вокруг ёнхо, старший решает, что утонуть должно быть менее больно, чем просто потерять все это. — прости, что стер тебя, — тэн шепчет, утыкаясь носом в шею ёнхо. старший сражается с самим собой, чтобы сдержать слезы. — и ты меня прости. — — ты веришь, что есть родственные души? — спрашивает тэн, лежа глядя на звезды. маленький костерок потрескивает недалеко от них. тяжело поверить, что они провели вместе уже почти целый день. — это довольно личный вопрос для незнакомца, — отвечает ёнхо, сидя на песке и скептически смотря на тэна. мятные конфеты закончились еще час назад, и теперь ему нечем отвлечься от волнения, что он чувствует из-за младшего. — так веришь? — настаивает тэн, переводя взгляд со звезд на лицо ёнхо. — сама идея, что существует твоя идеальная половина... ты либо веришь, либо нет! — я не знаю, — честно отвечает он. ёнхо слишком нервничает, и вынуждает себя оторвать взгляд от тэна. — я не знаю, во что я верю. тэн садится. — как ты можешь быть таким неуверенным? — он спрашивает, приближаясь. ёнхо чувствует узел, который завязывается в животе от страха. вот оно. тэн приблизится еще сильнее, а ёнхо сбежит, как и всегда. он разрушит это для себя же, как разрушил все остальное. ёнхо мечтает, чтобы они могли закончить на лучшей ноте. он не хочет уходить. но тэн не двигается; воспоминание начинает трястись, и ёнхо слышит звуки волн все ближе и ближе. — ты так и не попрощался со мной, — тэн вздыхает, откидываясь обратно на песок. их маленький костер почти выгорел, и кожа тэна холодная, как лед. — я был унижен, — признает ёнхо. — ты пытался поцеловать меня, а я струсил. я не хотел убегать. — хотел бы я, чтобы ты не ушел тогда, — тихо говорит тэн, играясь с пальцами старшего. волны омывают их ноги, совсем скоро они затопят парней окончательно. — я не хочу уходить, — говорит ёнхо. это было правдой тогда и правда сейчас. к тэну привыкаешь сильнее, чем к никотину; ёнхо ни за что бы не смог бросить его. может, тэн чувствовал то же из-за сигарет. — тебе не нужно в этот раз, — едва слышно говорит тэн. — мы можем создать свою собственную концовку. наше последнее "прощай". — я люблю тебя, — произносит ёнхо, придвигаясь, чтобы крепко прижаться к губам тэна. волны медленно поглощают их, заглатывая берег. — такое клише, — смеется тэн, но выходит сдавленно, потому что слезы текут по его щекам. вода достигает их футболок. — к твоему сведению, я все еще не знаю, верю ли в родственные души, но точно верю в тебя. тэн обнимает крепче, когда волны захлестывают еще выше. — мы встретимся снова, — он обещает в губы ёнхо. остальные слова теряются в звуке разбушевавшихся волн, когда поток окончательно забирает их. — ёнхо не понимает, что происходит. он просыпается с головной болью и необъяснимой пустотой в груди. его дом кажется слишком большим, слишком необитаемым. чего-то не хватает, но все вещи абсолютно точно стоят по своим местам. ёнхо думает о том, чтобы пойти на работу. он чувствует тошноту. что-то скребется на задворках его сознания, но он не может уловить, что конкретно. где-то между выходом из дома и поездкой до офиса он обнаруживает себя паркующимся рядом с железнодорожной станцией, а затем покупает билет, чтобы добраться до пляжа. это ужасная идея, но голова болит чуть меньше к моменту, как он садится в вагон. поезд издает непонятные скрипящие звуки и только потом начинает набирать скорость. ёнхо разгрызает мятное драже и уставляется в окно, смотря, как мир проносится мимо. на пляже холодно, край его припорошен снегом. ёнхо видит свое собственное дыхание, клубящееся, как дым, и растворяющееся в воздухе. парень не может понять, почему так нервничает. он бросает очередную конфету в рот; ее свежесть усиливается из-за мороза, но он не может и думать об этом. глаза цепляются за чью-то фигуру, сидящую одиноко на маленьком пирсе чуть поодаль. это парень, он одет в уродливую розовую толстовку, что слишком тонкая для ледяного воздуха улицы. ёнхо сильнее кутается в свою куртку, пытаясь сохранить тепло. ему требуется вся его сила воли, чтобы отвести взгляд, и боль ударяет в сердце, когда наконец выходит. — ёнхо дает последний круг вдоль кромки воды, надеясь искоренить это странное чувство из груди. пятно розового цвета движется все ближе и ближе к нему. даже с расстояния ёнхо может сказать, что тот красив. он нервничает снова, доставая бесконечную по счету конфету. они проходят мимо друг друга, словно параллельные линии: так близко, но без единой надежды однажды в самом деле пересечься. несмотря на это, мальчишка в розовой толстовке ярко улыбается ему. ёнхо не помнит, чтобы когда-либо влюблялся, но вид этой улыбки заставляет думать, что мог бы. — когда ёнхо идет пообедать, он отрывает взгляд от своего стола и видит розовую толстовку через несколько столов напротив. он смотрит, как парень флиртует с официанткой, а затем обильно подливает алкоголя в свою чашку кофе, когда та отворачивается. парень поднимает глаза, перехватывая взгляд ёнхо, и подмигивает. выглядит наигранно и слишком слащаво; ёнхо приходится отвернуться, потому что жар затапливает щеки. он боится, что, если тот улыбнется ему снова, он тут же влюбится. ёнхо удостоверяется, что не бросает и взгляда в его сторону, пока не доедает, страшась, что парень все еще может смотреть на него. — ёнхо чувствует, как чужой взгляд прожигает дыру в его затылке, пока едет на обратном поезде. наконец он находит в себе достаточно мужества, чтобы обернуться, и в глаза тут же бросается отвратительная розовая ткань. парень смотрит на него, не смутившись, даже будучи пойманным. ёнхо сводит брови, и тот принимает это за приглашение подойти ближе. он падает на сидение через проход от ёнхо и протягивает руку. — я тэн, — начинает он с улыбкой. и вот оно, снова эта улыбка. ёнхо знает, что уже пропал. — тэн? как число? — заинтересованно спрашивает ёнхо, осторожно пожимая руку. ему кажется, что вопрос мог быть немного грубым, но он слишком потрясен, чтобы здраво мыслить. — в этой части ты должен сказать свое имя, а не спрашивать о моем, — говорит тэн, но в его словах ни грамма обиды, а на его лице озорная улыбка. ёнхо понимает, что нервно разворачивает мятную конфету. — я ёнхо, — он наконец отвечает, кладя сладость в рот. — итак, ёнхо, что же привело тебя на пляж в этот холодный зимний день? — спрашивает тэн. ёнхо пожимает плечами. — не знаю, — признается он, — это было спонтанное решение. — ты всегда такой бесшабашный? — хихикает тэн. — нет. я был немного не в духе сегодня. тэн кивает, словно знает это чувство. двое сидят в тишине мгновенье, ёнхо мечтает быть собеседником получше. поняв, что уже дожевал конфету, он разворачивает следующую. — ты куришь? — спрашивает тэн. ёнхо морщит нос. — конечно, нет, с чего ты взял? тэн пожимает плечами. — ты грызешь конфеты, как человек, пытающийся бросить, — говорит он, крадя одну для себя. — говоришь из своего опыта? — бросил только на прошлой неделе, — тэн отвечает с кивком. — это хорошо, — отвечает ёнхо, а затем они оба замолкают. ёнхо бросает неуверенные взгляды на тэна. он красив с ушами, блестящими от пирсинга, и неровной стрижкой. его щеки все еще розовые от столь долгого пребывания на морозе. ёнхо смотрит и смотрит; он не может объяснить, почему, но хочет подарить тэну целый мир. точно так же он не может понять, почему тэн вообще тратит на него свое время. — ты веришь, что есть родственные души? — тэн разрывает тишину через какое-то время, его глаза ярко мерцают, когда он пересекает проход и садится прямо рядом с ёнхо. ёнхо чуть не давится своим мятным драже. — это довольно личный вопрос для незнакомца, — выдавливает он. — так веришь? — тэн спрашивает снова. — сама идея, что существует твоя идеальная половина... ты либо веришь, либо нет! ёнхо молчит долгое время, лениво ероша свои волосы. — я не знаю, — признает он. — думаю, я хочу верить в это, но почему-то боюсь. — я тоже боюсь, — произносит тэн едва слышно, прежде чем отвернуться. они сохраняют тишину после этого; в вагоне слышится лишь ритмичный стук колес, встречающихся со стыками рельсов. ёнхо кажется, что это должно быть неловким — сидеть в тишине так близко с кем-то незнакомым. но почему-то ему уютно. словно он и должен быть здесь. конечно, ёнхо не озвучивает эти мысли, не желая давить на парня. после растянутой тишины в вагоне объявляют остановку ёнхо. тэн тоже поднимается на выход. они больше ничего не говорят, покидая вагон и позволяя толпе разлучить их. ёнхо думает, что должен был хотя бы попрощаться. он открывает машину, когда украдкой видит проходящего мимо тэна, все еще одетого в ту чересчур тонкую розовую толстовку. может, еще не время прощаться. не успев даже обдумать свои действия, ёнхо уже кричит имя тэна. — я могу подвезти, если хочешь, — озвучивает он, когда тэн оборачивается. — на улице слишком холодно, чтобы ты шел домой в этом! тэн задумывается, неловко балансируя на ногах вперед и назад, прежде чем срывается к машине ёнхо. — да, да, было бы неплохо. тэн объясняет, как доехать до его дома, пока машина прогревается, и ёнхо видит, как тот старается не дрожать между словами. когда ёнхо начинает движение, переключив внимание на дорогу, боковым зрением он видит, как тэн все-таки начинает трястись. — чем ты думал, когда надевал такую тонкую кофту зимой? — ругается он, включая обогрев на максимум. машина старая, вентиляция выдает воздух, который едва ли можно назвать теплым, но этого достаточно, чтобы температура начала подниматься. — полагаю, я все же немного бесшабашнее тебя, — говорит тэн, пряча руки в рукавах. — не знаю, почему мне так сильно хотелось надеть это, я даже не помню, где взял этот ужас. — она идет тебе, — ёнхо выпаливает чуть быстрее, чем нужно бы. он рад, что за рулем, потому что это спасает его от необходимости видеть самодовольство, которое определенно рисуется сейчас на лице тэна. — то есть, если тебе нравятся всякие безразмерные вещи из секонд-хендов. — а тебе нравятся безразмерные вещи из секонд-хендов? — спрашивает тэн, и это похоже на флирт. ёнхо сжимает руль чуть сильнее, костяшки пальцев практически белеют. — мне нравишься ты, — отвечает он и тут же прикусывает язык. это резко, слишком резко. тэн сейчас взбесится, потому что ёнхо понятия не имеет, как правильно общаться с людьми. в любую секунду тэн может закричать, чтобы он остановил машину, выпустил его, что-нибудь, что угодно. ёнхо на мгновенье задумывается, почему он должен всегда все рушить. какое-то время в машине слышится лишь шум печки, выпускающей теплый воздух. ёнхо хотел бы, чтобы радио еще работало. он чувствует, как задыхается в этой тишине, ожидая гнева тэна. но вместо всего этого тэн смеется. он не говорит ничего, но почему-то его смех поднимает общее настроение. они снова окунаются в тишину, но теперь это не так неловко. ёнхо нежится в тепле, которое наконец охватывает салон, от печки и от улыбки, красующейся на лице тэна. он паркуется напротив дома парня, и тот оборачивается, чтобы встретить чужой взгляд. — хочешь зайти? выпить чего-нибудь, например. ёнхо улыбается. — да, я был бы очень рад. — дом тэна кажется знакомым, словно бы ёнхо знает, как здесь ориентироваться, но не может до конца вспомнить. тэн заваривает им кофе и они безмолвно сидят, отпивая из своих чашек. каждый раз, как их глаза встречаются, парни тут же отворачиваются, краснея и смущаясь. — знаешь, а ты сам не говорил мне, веришь ли в родственные души, — выдает ёнхо, ставя кружку на стол. тэн подвигается ближе на диване, его глаза сияют от удовольствия. — это довольно личный вопрос для незнакомца, — копирует он. — а мы, правда, все еще незнакомцы? — парирует ёнхо. парень почти светится от улыбки, растянутой на лице. — нет, надеюсь, уже нет, — отвечает тот. тэн ставит свою чашку на стол тоже и подсаживается еще ближе, краем бедра касаясь ноги ёнхо. — я не знаю, верю ли, если честно. но я думаю, что существуют люди в этом мире, которым судьбою предначертано встретиться. а то, что случится дальше — это уже полностью в их руках. — думаешь, нам было предначертано встретиться? — ухмыляется ёнхо. — ты спрашиваешь, родственные ли мы души? — улыбка все еще играет на губах тэна. ёнхо небрежно пожимает плечами, будто это не его сердце сейчас готово вырваться из груди. он даже не замечает, как тэн приближается, пока его губы не накрывает приятным теплом. поцелуй с тэном кажется таким родным, словно это и есть то, для чего был создан ёнхо. их губы идеально сливаются, как будто они практиковались до этого. рука ёнхо находит щеку тэна, и он гладит пальцем нежную кожу. — так да или нет? — спрашивает старший, отрываясь; дыхание немного сбилось, и он прижимается лбом ко лбу тэна. — ты же сказал, что не веришь в это. — может, и нет, но, думаю, я верю в тебя, — тихо отвечает ёнхо, задевая губами губы тэна. тот замолкает ненадолго, и ёнхо уже думает, что все разрушил, но затем улыбка озаряет лицо парня; он ярче, чем все звезды на небе, и ёнхо не представляет, как что-либо может сравниться с ним. — хорошо, — выдыхает тэн. — хорошо. тэн целует снова, и в этот раз парень уверен: он там, где и должен быть.