How many sorrows Do you try to hide In a world of illusions That’s covering your mind? I’ll show you something good Oh I’ll show you something good. When you open your mind You’ll discover the sign That there’s something You’re longing to find… The miracle of love Will take away your pain When the miracle of love Comes your way again. Eurytnmics (1)
В машине сэра Джона было довольно-таки тесно — она явно не предназначалась для перевозки шести человек и робота. Однако это не помешало Вайеррэн заснуть почти сразу после того, как они отъехали. Она удобно устроилась головой на плече Мордиона, заставив его напряженно замереть. На мгновение ей захотелось посмотреть ему в лицо, понять, о чем он думает, но сил не осталось совершенно. «Я разберусь с этим позже», — последнее, что подумала Вайеррэн, погружаясь в забытье. Проснулась она от того, что машина остановилась. — Уже приехали? — спросила она, поднимая голову. — Доброе утро, спящая красавица, — ехидно поприветствовал ее Мартин… Мальчик… Фитела. Вайеррэн подавила недостойное воспитанной девушки (не говоря уже о Властительнице) желание показать ему язык, а дать нахалу подзатыльник не позволяла теснота салона машины. И посмотрела на Мордиона. Он выглядел так, словно за всё это время ни разу не пошевелился. Что, возможно, было правдой. Он едва заметно улыбнулся ей, и Вайеррэн тут же захотелось сказать что-нибудь, чтобы он улыбнулся по-настоящему. Но она подавила и это желание, со вздохом выбираясь из машины. К этому времени сэр Джон, Ям и сэр Артегал… Король… Артур уже стояли снаружи. Они оказались в спокойном провинциальном городе с невысокими кирпичными домами. Единственным многоэтажным зданием в поле зрения являлось то, возле которого они остановились. Оно возвышалось почти на самом берегу широкой реки, в темной ровной глади которой отражались фонари, освещавшие вечерний город. И хотя эта река совсем не походила на тот бурный поток, через который Вайеррэн бесчисленное количество раз перебиралась в лесу, все-таки вид водного пространства заставил ее передернуться. Слева реку пересекал внушительный каменный мост с белой ажурной аркой над ним. Сэр Джон пригласил их в высокое здание из стекла и бетона, пояснив: — Остальные скоро догонят нас. Полагаю, вам надо вернуться как можно скорее, так что не будем их ждать. Стоило сэру Джону войти внутрь, как поднялся переполох. Было почти забавно наблюдать, как все оказавшиеся поблизости чиновники бросились к нему, засыпая взволнованными вопросами. Но сэр Джон велел им замолчать, и тут же воцарилась тишина. Одного из младших чиновников он послал открыть портал до Альбиона, нескольким вышестоящим кратко описал ситуацию. Так кратко, что, кажется, они ничего не поняли, но переспрашивать не решились. А остальных отправил заниматься своим делом и не создавать лишнюю суету. Через пару минут в просторном ярко освещенном холле вновь воцарилась рабочая атмосфера. Да, из сэра Джона получится отличный Контролер сектора. — Думаю, не стоит пока объявлять Контролерам и Управляющим о нашем новом статусе, — произнес Мордион, когда они шли к порталу. — Согласна, — кивнула Вайеррэн. Властители не менялись тысячу лет, люди слишком привыкли к этому, им сложно будет принять столь революционную новость. И лучше бы добраться до Родины до того, как информация просочится в массы. Мартеллиан начал возражать, но вскоре уступил. Особенно когда Артур после короткого размышления поддержал Мордиона. Фитела предсказуемо лишь пожал плечами. На удивление больше всех протестовал Баннус. Вайеррэн подозревала, что тысяча лет заточения заставляла его стремиться к скорейшему восстановлению в правах. Но его быстро подавили большинством. Баннус умолк, обиженно отвернувшись. Вайеррэн хихикнула — он все еще для нее был слишком Ямом. И точно так же он дулся, когда Мордион творил магию в лесу. Видимо, Мордион подумал о том же, поскольку улыбнулся, подмигнув Вайеррэн. «Ям — такой зануда», — вдруг раздался у нее в голове голос Узника. Вайеррэн недоверчиво посмотрела на весело ухмыльнувшегося ей Мартеллиана и расхохоталась. Остальные усмехнулись. Баннус, справедливо заподозрив, что смеются над ним, сделал вид, что выше подобных глупостей, что развеселило их еще больше. В конце концов, все они нуждались в небольшой разрядке после всего пережитого. Но веселье угасло, когда портал синхронизировали и настало время прощаться. Сэр Джон по очереди пожал им руки, выразив надежду на более честное сотрудничество, чем прежде. — Как думаете, сэр Джон, — вдруг спросил Мордион, — насколько Земля готова узнать правду? Тот пожал плечами, в своей обычной резкой манере ответив: — Точно не сразу. Слишком долго землян держали в неведении, нам просто никто не поверит. Тут надо действовать постепенно и осторожно, — он вдруг улыбнулся: — Но, думаю, мы справимся. Мордион кивнул: — Полагаемся в этом на вас. И повернулся к порталу, чтобы первым шагнуть в него. Вайеррэн последовала за ним со смешанными чувствами. Она была рада вернуться домой, рада тому, что ее семье больше ничто не угрожает. И всё же в глубине души осталось крохотное сожаление о беспечной жизни в лесу, о том времени, когда Мордион мог быть самим собой, где на них не лежала ответственность за судьбы вселенной. На Альбионе царил полный и абсолютный бардак. Похоже, после того, как Мей Пендер завершил того несчастного Заместителя Контролера, они так и не смогли решить, кто возьмет управление. Звонили коммуникаторы, кричали, говорили, суматошно и бестолково бегали чиновники. Вайеррэн растерянно моргнула — такое чувство, что система уже неумолимо рушится. По крайней мере, на Альбионе. — Хаос в действии, — тихонько заметил сзади Фитела, и Вайеррэн фыркнула. Но вот кто-то из бестолково носящихся мелких чиновников заметил Мордиона, и несколько секунд спустя всё замерло. — Слуга Властителей, — пронесся по залу испуганный шепот. Лицо Мордиона окаменело, потеряв всякое выражение, и Вайеррэн взяла его за руку. У него не дрогнул ни один мускул, но он сжал ее пальцы в ответ. — Контролер Борасус скоро вернется следом за нами, — сообщила она ближайшему чиновнику, выглядевшему более-менее адекватным. — А пока нам нужен портал на Юров. Тот похлопал глазами, ошеломленно оглядывая их живописную компанию, особенно задержавшись на Баннусе, наконец, кивнул и помчался заняться порталом. Ждать пришлось довольно-таки долго. — А сообщили бы им о своем новом положении, они, может, шевелились бы быстрее, — недовольно заметил Баннус, пока они в ожидании устроились на розово-желтых стульях в стороне от суматохи. — Или, может, эта новость парализовала бы их окончательно, — тихо возразил Мордион. — А мой прежний статус и так достаточно на них действует. Он так и не выпустил руки Вайеррэн, и она почувствовала, как слегка дрогнули его пальцы. И, наверное, только она заметила, насколько на самом деле Мордион напряжен. А ведь им предстоит пройти еще множество офисов, где люди точно так же будут на него реагировать. В других офисах царила гораздо более деловая и организованная атмосфера — они-то не теряли своего Контролера сектора, — и все же путешествие двигалось по-прежнему медленно. Гораздо медленнее, чем когда Вайеррэн с Первым и Третьей направлялась на Землю. Даже несмотря на боящихся Мордиона и потому лебезящих перед ним чиновников. Вайеррэн вздохнула было с облегчением, когда они шагнули в последний портал, но поняла, что рано расслабилась. На выходе их ждала небольшая, но великолепно вооруженная группа людей, собранных из разных Домов. Похоже, на Родине решили подготовиться к возвращению Властителей и вызволить своих глав радикальными методами. — Вайеррэн, иди сюда, — деловито велел дядя Дев, нацелив свой бластер на Мордиона. — Стойте! — воскликнула она, встав перед Мордионом, закрывая его собой. — Уберите оружие. — Похоже, всё повторяется, — пробормотал Артур. Мордион ничего не сказал, но Вайеррэн ясно видела, как он мрачно думает: и так будет повторяться всегда. Ей безумно хотелось обнять его, отвлечь и утешить, но сейчас явно не время. Однако одно она могла сделать — не сводя упрямого взгляда с дяди Дева, Вайеррэн коснулась сознания Мордиона: «Я всегда буду с тобой. Мы все будем». И почувствовала, как остальные поддержали ее. Мордион ничего не ответил, но так же мысленно послал им благодарность. — Я же говорил: надо было сразу сообщить, — нравоучительным тоном заметил тем временем Баннус. — Только не говори, что ты знал об этом, — подозрительно покосился на него Мартеллиан. — Я предполагал возможность такого варианта, — невозмутимо ответил Баннус. — Вайеррэн, отойди, — угрюмо повторил дядя Дев. — Нет. Пока вы не выслушаете нас, — она гордо вскинула голову. По рядам мятежников пролетел ропот, они немного посовещались, и дядя Дев кивнул: — Хорошо. Мы слушаем. — Перед вами ваши новые Властители, — самым мелодичным своим голосом торжественно объявил Баннус, вызвав новый ропот, на этот раз гораздо более громкий. — А это что за штука? — донесся чей-то голос. — Я Баннус — устройство для избрания Властителей. Законных Властителей. — Где же ты был все это время? — саркастично спросили из толпы. Баннус проигнорировал насмешку и принялся рассказывать всю историю с того момента, когда Мей Пендер обманул его, и заканчивая последними событиями. — Таким образом, законный порядок избрания Властителей восстановлен. И Мордион Эйдженос, в которого некоторые из вас всё еще целятся, Первый из них. Это вызвало уже бурю негодования и протестующие крики. — Он такая же жертва прежних Властителей, как и вы! — сердито воскликнула Вайеррэн, перекрывая шум. — Гораздо больше, чем вы. У вас, по крайней мере, была относительно нормальная жизнь и вам не пытались сломать волю и разрушить сознание. — Вот именно! — раздался возмущенный выкрик. — Все знают, что Слуга безумен, а вы хотите, чтобы он управлял нашими Домами? Вайеррэн готова была застонать от отчаяния. Как же убедить этих упрямцев? На Мордиона она боялась смотреть, но всё равно чувствовала исходящую от него боль. — Уверяю вас… — начал Баннус. Но Мордион прервал его предельно мягким тоном: — В чем-то вы правы: моя подготовка должна была свести меня с ума. И если я сохранил рассудок, то только благодаря вот этим людям, — он обвел взглядом свою Десницу, остановившись на Вайеррэн. — И прежде всего благодаря Вайеррэн. Началось бурное обсуждение, после которого дядя Дев по-прежнему недоверчиво произнес: — Допустим, это так. Допустим, мы верим вам. Но где, в таком случае, главы наших Домов? Где твои родители, Вайеррэн? Где моя дочь? Его слова встретил одобрительный ропот остальных. — Они идут за нами, — ответил Артур спокойным властным тоном, заставившим всех присутствующих умолкнуть и повернуться к нему. — И скоро будут здесь. — Что ж. Значит, подождем, — решительно заключил дядя Дев. Вайеррэн обреченно вздохнула. Но с другой стороны, они хотя бы опустили оружие и перестали держать Мордиона на прицеле. — Какое милое «Добро пожаловать домой», — язвительно заметил Мартеллиан, однако достаточно тихо, чтобы его услышали только свои. — Если твои намерения насчет Сири не изменились, — ехидно ответила Вайеррэн, — начинай привыкать — это твой будущий тесть. Выражение откровенного ужаса на лице Мартеллиана напомнило ей то время, когда он был Челом. Когда она наблюдала за сражением с драконом со своей башни, Вайеррэн не могла разглядеть его лица, но сейчас ей пришло в голову, что оно могло быть примерно таким же. Это заставило ее засмеяться, что вызывало улыбки у ее Десницы и ошарашенно-недоуменные взгляды остальных. Ждать пришлось немало. За это время дядя Дев успел немного успокоиться и начать мыслить рационально. Так что когда из портала шагнул отец, удивленно уставившись на собравшуюся компанию, дядя Дев в сущности уже принял новости. — Что здесь происходит? — спросил отец. Начавший отвечать дядя Дев, замолчал, когда следом появилась Сири, и он с выражением безграничного облегчения на лице схватил ее в охапку. Когда новоприбывшим объяснили ситуацию, отец усмехнулся: — Вы хоть понимаете, что эти люди, если бы захотели, убили бы вас всех на месте, и вы не успели бы даже на курок нажать? Они запротестовали было, но быстро замолчали и переглянулись с выражением растерянности — все знали, что по крайней мере Мордион может убивать силой мысли, и оружие ему вовсе не нужно. Дальнейшие переговоры прошли гораздо спокойнее и конструктивнее, и Дома признали новых Властителей.***
А потом началась работа. Вайеррэн знала, что это будет, мягко говоря, нелегко, но такого все-таки не ожидала. Следующие несколько недель слились в сплошную вереницу совещаний, приемов, обсуждений, визитов. И если в великих Домах их реформы воспринимали не всегда безоговорочно, но в целом с энтузиазмом, то в большинстве подчиненных миров пришлось столкнуться с упорным сопротивлением привыкших к коррумпированной системе чиновников. Многие из которых неплохо на ней наживались. И всё же находились люди, похожие на сэра Джона, на которых можно было с облегчением опереться. Поездка на Альбион для посвящения сэра Джона в новую должность стала практически отпуском. Хоть и коротким. Конечно, назначение на должность нового Контролера не столь уж важное событие, во всяком случае не требующее присутствия всех пяти Властителей, но им хотелось повидаться с сэром Джоном. Этот последний, непривычно величественный в форменной парадной мантии, выглядел одновременно польщенным и удивленным — словно не считал себя достойным новой должности — и явно нервничал, хотя и пытался это скрыть. Однако он рад был их видеть, так же как и они его. Его жена — невысокая темноволосая женщина — осматривалась с недоверчивым восхищением (однако поморщившись на розово-горчичное оформление, и Вайеррэн понадеялась, что оно вскоре улучшится). А вот дети — девочка и мальчик восьми и десяти лет — пребывали в полном восторге. Они то и дело появлялись в самых неожиданных местах и явно нисколько не смущались ни неожиданным открытием других миров, ни высоким обществом. — Прошу прощения, — заметил сэр Джон, после того как его сын случайно наступил на длинную тогу одного из важных гостей, едва не порвав ее. — Они не привыкли к подобным мероприятиям. — Ничего страшного… — начал Мордион. И одновременно Фитела с театральным вздохом заявил: — Как я их понимаю! Они засмеялись, а Фрэнсис с облегчением перевела дыхание — похоже, она опасалась, что выходки ее детей повлекут серьезные последствия. Возможно даже, что карьера ее мужа закончится, не успев начаться. Вайеррэн собиралась ее успокоить на этот счет, но тут ее кто-то потянул за широкий рукав парадного золотистого платья. Вайеррэн надевала его только на такие торжественные мероприятия, в остальное время предпочитая более удобную одежду. Она опустила взгляд и обнаружила дочь сэра Джона Мэри, смотрящую на нее полными веселого предвкушения серыми глазами. — Пойдемте со мной, мэм, — попросила она. — А что случилось? — тихо спросила Вайеррэн, слегка наклонившись к ней. — Сюрприз. Пожалуйста, мэм. Вайеррэн посмотрела на своих друзей. Мордион и Артур обсуждали с сэром Джоном новую политику и возможные улучшения Организации на Альбионе, Мартеллиан очаровывал Фрэнсис (Вайеррэн слегка нахмурилась, но разговор, который они вели, вроде бы тоже касался исключительно дел), а Фитела просто наслаждался возможностью хотя бы ненадолго отвлечься от дел. Вайеррэн снова посмотрела на Мэри и протянула ей руку: — Хорошо. Веди. В глазах Мэри вспыхнуло точно такое же сияние, какое бывало у Чела, когда он тащил Энн показать ей свои игрушки или интересные места. Вайеррэн усмехнулась, невольно оглянувшись на Мартеллиана. Ей до сих пор было порой сложно соотнести этого взрослого, даже почти пожилого человека и своенравного подростка, за которым они с Мордионом присматривали в лесу. Но Мэри уже потянула ее дальше, и Вайеррэн забыла о Мартеллиане. Мэри вывела ее из полного людей зала на балкон, где, стоило закрыть стеклянную дверь, сразу исчез шум голосов — как отрезало. С балкона открывался вид на обширный сад — почти лес. Двойная луна заливала его серебристо-фиолетовым светом, придавая нереальный вид. — Этот лес наверняка волшебный, — серьезно заявила Мэри. — Как думаете, мэм, здесь водятся драконы? Вайеррэн сдавленно фыркнула — неужели все земные дети помешаны на драконах? — Ну, поскольку вы теперь будете жить здесь, у тебя есть возможность это выяснить, — со всей доступной серьезностью ответила она. Мэри подпрыгнула в предвкушении. Еще несколько минут они стояли там, обсуждая разнообразных существ, которые могут водиться в таком лесу. — Вот вы где, — раздался сзади голос Мордиона, заставивший обеих вздрогнуть и обернуться. — Мэри, тебя родители потеряли. — Ой, — на лице Мэри появилось виноватое выражение, и она тут же умчалась. Вайеррэн хихикнула, а Мордион на мгновение улыбнулся и тут же с сожалением произнес: — Нам пора возвращаться. — Одну секунду, — Вайеррэн протянула ладонь, которую он с готовностью сжал в своей, переплетя их пальцы, и подвела его к краю балкона. — Красиво здесь, правда? Мордион кивнул и задумчиво заметил: — Напоминает о Лесе. Вайеррэн подумала, что, возможно, время, проведенное в поле Баннуса, было самым счастливым в жизни Мордиона. И это было так грустно, что разбивало ей сердце. — Да, особенно в тот момент, когда Ям носился кругами, крича, что Лес не отпустит нас, — сказала Вайеррэн, чтобы развеселить его. Мордион улыбнулся — на этот раз по-настоящему. Как всегда растаяв от этой полной тепла и юмора улыбки, Вайеррэн задумалась, как он смог сохранить умение так улыбаться? И не будет ли слишком самонадеянным считать, что в этом есть и ее заслуга? Мордион смотрел на нее с таким восхищением, словно Вайеррэн вдруг стала красавицей, не хуже Сири. Впрочем, вдруг поняла она, он всегда смотрел на нее именно так. И это придало ей смелости, чтобы шагнуть вперед и поцеловать его. Для чего пришлось приподняться на цыпочки — все-таки он был очень высоким. Мордион вздрогнул и замер, и на мгновение Вайеррэн испугалась, что поторопилась и не стоило этого делать. Но в следующий миг Мордион подался к ней, жадно целуя в ответ и притянув ее к себе. Несколько бесконечных секунд Вайеррэн была абсолютно счастлива. А потом Мордион снова замер и отстранился, глядя на нее со смесью тревоги и недоумения. Однако из объятий он ее не выпустил, и это внушало надежду. Он собирался что-то сказать, но тут у них в голове раздался голос Артура: «Вы куда оба пропали?» Вайеррэн вздрогнула и растерянно моргнула. Мордион слабо улыбнулся: — Нам правда пора отправляться. Она вздохнула и кивнула. «Уже идем», — ответила она Артуру, направляясь к двери, а вслух добавила для Мордиона: — Но позже мы вернемся к этому.***
Однако вернувшись, они обнаружили, что за их короткое отсутствие Дом Контракта и Дом Соглашения успели устроить беспорядки — не то чтобы по-настоящему серьезные, но довольно неприятные, — когда не сошлись во мнениях по поводу продажи некоторых технологий в одном из внешних миров. К тому времени, как проблему решили к относительному удовлетворению обоих Домов (а главное с пользой для вверенного им мира), у Вайеррэн начала болеть голова и она испытывала сильное искушение просто арестовать всех старых упрямцев, а на их место поставить кого-то более молодого и гибкого. Но она понимала, что это не выход. Так что приходилось маневрировать, учитывая разнообразные интересы. Потом, несмотря на поздний час и назначенную на завтра на раннее утро встречу с послом с Ориона, Вайеррэн решила разобрать кубы с данными, когда остальные разошлись. К ее тайному удовольствию, Мордион остался помочь ей. Некоторое время они работали молча. Вайеррэн думала, как подступиться к сложной теме, но Мордион заговорил первым. — Почему? — спросил он. Вайеррэн вскинула голову, оторвавшись от очередного куба, и недоуменно посмотрела на него. И он попытался объяснить: — Зачем тебе нужен такой… такой как я? — Затем, что я люблю тебя, идиот, — вздохнула Вайеррэн, сделав шаг навстречу. Он упрямо покачал головой. — Это невозможно. Ты помнишь, кем я был? Вайеррэн раздраженно фыркнула: — Только не говори, как тогда Властительница Третья: «Девочка, ты, наверное, не знаешь, сколько народу он убил»! Я все прекрасно знаю — про каждого убитого! У Мордиона сделалось абсолютно невыразительное лицо, и Вайеррэн тут же пожалела о своих словах. — Прости. Я не должна была… Его бесстрастная маска треснула, но только для того, чтобы в глазах вспыхнула безысходная боль. Вайеррэн прикусила губу. Ей страшно хотелось крепко обнять его, но она не решалась, боясь, что сейчас он просто сбежит. Он снова покачал головой — на этот раз безнадежно. — Тебе не за что извиняться. Это правда. — Нет, неправда! — снова взорвалась Вайеррэн. — Ты не виноват в том, что с тобой сделал Мей Пендер! Что ты мог? — Я мог поступить как Белли, — едва слышно произнес он. Вайеррэн передернуло, когда она поняла, что он имел в виду ту девочку, что повесилась в ванной. И, поддавшись порыву, она схватила его за руки, заставляя посмотреть себе в глаза. — Но тогда мы никогда бы не встретились. — Что, возможно, было бы лучше для тебя. Вайеррэн яростно помотала головой, делая к нему еще один крохотный шаг, не прерывая зрительного контакта. — Мордион, ты самый прекрасный человек из всех, что я когда-либо встречала. Он явно хотел возразить, но Вайеррэн поднесла ладонь к его губам, другой по-прежнему сжимая его руку. — Я правда люблю тебя, — еще один шаг — так что теперь они стояли почти вплотную. — И мне хотелось бы знать… Она не договорила, но Мордион, кажется, понял. Он поднял к ее лицу свободную руку, осторожно отведя назад выбившуюся из прически извивающуюся прядь волос, почти невесомо коснувшись пальцами щеки. Боль оставалась в глубине его светлых глаз, но теперь в них появилась и нежность, и надежда. Мордион наклонился, чтобы прошептать ей на ухо: — Я всегда считал, что такое чудовище, как я, не пара такой чудесной девушке, как ты. Но я люблю тебя и хочу, чтобы ты была счастлива. Если ты уверена… — Да! — Вайеррэн усиленно закивала, крепче сжав его ладонь. — Да, я уверена! И ты не чудовище! Мордион несмело улыбнулся, словно боясь поверить в то, что происходящее реально. Он все еще считал, что Вайеррэн сделала далеко не лучший выбор — она видела это, — но, по крайней мере, перестал сомневаться в выборе как таковом. На этот раз он первый поцеловал ее — нежно и осторожно, будто опасаясь, что если он сделает одно неверное движение, всё тут же закончится. Вайеррэн ответила на поцелуй с гораздо большим пылом, пытаясь заставить его забыть… забыть обо всем. От дверей раздалось ироничное покашливание. Они чуть ли не отпрыгнули друг от друга, уставившись на ехидно ухмылявшегося Фителу, который стоял с таким видом, будто присутствует при чрезвычайно захватывающем представлении. Вайеррэн почувствовала, как ее щеки вспыхнули огнем. — Фитела! — возмущенно воскликнула она. Тот шутливым жестом вскинул руки, продолжая ухмыляться. — Я не виноват, что вы не удосужились найти лучшего места, чем конференц-зал… — Фитела! — угрожающе повторила Вайеррэн, покраснев еще больше. — Между прочим, вы должны меня благодарить, — как ни в чем ни бывало заявил бессовестный Фитела. — Поскольку тебя, Вайеррэн, ищет Хьюгон, и он как раз направляется сюда. Так что я вас спас. С этими словами он тут же исчез из комнаты, продолжая посмеиваться. Вайеррэн проводила его раздраженным взглядом — порой ей казалось, что со своей бытности Мартином Стэвели он не изменился ни капли — и повернулась к Мордиону. К ее огорчению, на его лице снова появилось выражение тревоги и неуверенности. Впрочем, возможно, небезосновательной: Вайеррэн знала, что отец не слишком одобряет ее выбор, но считала, что это касается только ее, и ему придется смириться. Однако Мордион с его склонностью обвинять себя буквально во всем, мог посчитать претензии Хьюгона справедливыми. Она взяла его за руку, переплетя их пальцы, посмотрев прямо в глаза и мысленно передав: «Успокойся. Что бы ни думал мой отец, это ничего не изменит». К ее облегчению, Мордион улыбнулся, сжав в ответ ее ладонь. И, конечно же, Хьюгон появился именно в этот момент. — Вайеррэн, я… — начал он и осекся, когда увидел их. — Да, отец, — как ни в чем ни бывало повернулась к нему Вайеррэн, не выпуская руки Мордиона. — Фитела говорил, ты ищешь меня. Что-то случилось? Отец некоторое время посверлил их мрачным взглядом, после чего сосредоточился на Вайеррэн, явно избегая смотреть на Мордиона. — Элисэн хочет устроить семейный ужин — мы давно не собирались вместе. — Да, я знаю, — с сожалением ответила Вайеррэн. — Но ты же понимаешь… — Понимаю. Но все-таки, может, ты сумеешь выделить немного времени? — Я постараюсь, — Вайеррэн достала из кармана широких брюк свой электронный блокнот и быстро пролистала его. — Скажем… Послезавтра? Отец кивнул, тепло улыбнувшись ей: — Послезавтра. Договорились, — и вышел из комнаты, продолжая делать вид, что Мордиона здесь нет вовсе. Вайеррэн вздохнула — это будет сложнее, чем она надеялась. — Твой отец явно против, и я его понимаю, — тихо заметил Мордион, когда за Хьюгоном закрылась дверь. Вайеррэн пожала плечами с беспечностью, которой вовсе не чувствовала. — Он успокоится со временем — не обращай внимания. Мордион покачал головой, не обманутый ее показным легкомыслием. В глубине его глаз снова начала проступать та ужасная боль, что каждый раз выворачивала ее душу наизнанку. Отчасти в попытке изгнать ее, отчасти потому что ей так хотелось, Вайеррэн снова поцеловала Мордиона. И на этот раз он ответил уже без колебаний. — Знаешь, я могу привыкнуть к этому, — произнес он, когда они оторвались друг от друга, и, едва касаясь, провел пальцами по ее щеке. — Очень надеюсь на это, — засмеялась Вайеррэн. — Но в одном Фитела прав: конференц-зал не самое подходящее место. Мордион тоже засмеялся и потянул ее к двери. — Тогда нам стоит найти другое. Вайеррэн улыбнулась, с готовностью последовав за ним. Она еще научит его быть счастливым.***
Вайеррэн собиралась взять Мордиона с собой на семейный ужин, но он наотрез отказался, и уговорить его она не смогла. Зато к ее удивлению (не слишком сильному), Сири появилась в сопровождении Мартеллиана. Тот ухмыльнулся ей с самодовольным видом, страшно напомнив Чела-подростка, и Вайеррэн хмыкнула. Впрочем, Сири выглядела вполне счастливой, и, кажется, они пришли к полному взаимопониманию. В конце концов, Сири всегда нравились мужчины постарше. Дядя Дев, судя по всему, успел смириться с возможным пополнением семьи — или, скорее, не хотел ссориться с дочерью: Сири могла быть невероятно упрямой. Вайеррэн на мгновение позавидовала кузине — хотела бы она, чтобы ее отец проявил такое благоразумие. И, конечно же, пришел Фитела, которого родители Вайеррэн окончательно усыновили. Из-за этого она никак не могла отделаться от ощущения, что он и правда ее младший брат. Тем более что Фитела имел склонность вести себя так, что временами хотелось дать ему подзатыльник. Особенно когда Вайеррэн, одетая в темно-синее платье для торжественных случаев, вошла в зал, где уже начала собираться семья. И Фитела, весело болтавший с ее родителями, прищурился на нее и протянул: — А я думал, ты не одна придешь… Вайеррэн пронзила его сумрачным взглядом: — Еще одно слово на эту тему… Фитела только засмеялся. — Действительно, оставь ее в покое, — неожиданно вмешалась Элисэн, сочувственно улыбнувшись Вайеррэн. Та посмотрела на мать с удивленной благодарностью — похоже, отец успел поделиться с ней новостями, и, в отличие от него, она ничего не имела против. Было бесконечным облегчением знать, что хоть кто-то на ее стороне. Ужин вышел по-настоящему семейным — как бывало прежде, до всего. Если не считать того, что в какой-то момент Вайеррэн с Мартеллианом принялись обсуждать проблемы управления на отдаленных внешних секторах. Фитела демонстративно застонал: — Вы можете не говорить о работе хотя бы сейчас? Однако, увлеченные дискуссией, они только отмахнулись от него. Зато Сири с энтузиазмом подключилась к обсуждению. В результате они с Вайеррэн убедили Мартеллиана, что провинциям следует дать свободу в развитии. Контролируемую, конечно, но без навязывания сверху. Ну, почти убедили. — Предлагаю обсудить этот вопрос на ближайшем совещании, — подвел итог Мартеллиан и, слегка улыбнувшись, добавил: — А сейчас, как предлагал Фитела, перейти на более приятные темы. Этот последний вздохнул с наигранным облегчением и с чувством воскликнул: — Спасибо, дядя! Вайеррэн фыркнула: вот ведь артист! А Фитела не без ехидства добавил: — Все кругом такие трудоголики, просто страшно становится. Про нашего Первого Властителя вообще молчу: по-моему, Мордион даже во сне о работе думает. Вайеррэн одарила его свирепым взглядом, который Фитела как всегда проигнорировал. Спасибо еще, ему хватает такта не сказать что-нибудь в этом роде при Мордионе. Она-то знала, что его порой чрезмерная погруженность в работу просто служила способом не впасть в отчаяние и не думать о том, что приносило почти невыносимую боль. Словно эхом на ее мысли Мартеллиан негромко произнес таким тоном, что Фитела сразу бросил ерничать: — Не вздумай при нем это сказать. — За кого ты меня принимаешь? — возмутился Фитела. — За обормота, который привык общаться с драконами, а не с людьми, — с усмешкой ответил Мартеллиан. — Эй! — оскорбился Фитела. Несколько мгновений они в упор смотрели друг на друга, но, похоже, прекрасно друг друга поняли, поскольку Фитела ухмыльнулся в ответ и тут же перевел разговор на другую тему. И только в этот момент Вайеррэн заметила, каким хмурым стал отец при упоминании о Мордионе. Она тихонько вздохнула: пожалуй, ей стоит поговорить с ним как можно скорее. Сразу после ужина, решила она. Когда все разошлись, Вайеррэн взялась помочь матери убрать со стола и, воспользовавшись моментом, когда та ушла на кухню, задержалась у стола, собирая тарелки, и спросила: — Отец, что ты имеешь против Мордиона? Он устроился на диване с последними отчетами Дома Гарантии, но при вопросе Вайеррэн резко вскинул голову и поджал губы. — Я не понимаю, о чем ты. — Прекрасно понимаешь, — сердито сказала Вайеррэн, уставившись на него в упор. Отец вздохнул и отвел взгляд, не отрицая, но и явно не желая продолжать разговор. Вайеррэн поставила на стол стопку тарелок и присела рядом с ним. — Отец, ты ведь знаешь, что я общалась с ним всю свою жизнь — на том, уровне, где невозможно обмануть. Я уверяю тебя, он прекрасный человек. Он снова вздохнул и, наконец, посмотрел на нее. — Я знаю. И мне даже не нужны твои заверения — я вижу и сам. Вайеррэн улыбнулась, воспрянув духом. — Но, девочка моя, это не отменяет того факта, что он искалеченный человек. То, что с ним сделал Мей Пендер, невозможно исцелить. Он в этом не виноват, но излом в его душе останется навсегда. — Да. И именно поэтому я нужна ему, — Вайеррэн умоляюще посмотрела на отца, прося понять. В его глазах вспыхнула тревога, и он явно собрался спорить, поэтому Вайеррэн быстро продолжила: — Я знаю, будет непросто. И я всё прекрасно понимаю. Правда. Но, знаешь, я не сдавалась, когда мы были детьми, и уж тем более не сдамся сейчас. Потому что сейчас, как никогда, мне есть за что бороться. Некоторое время отец молча смотрел на нее — теперь на его лице появилось выражение обреченного понимания. — Ты в самом деле любишь его, да? Вайеррэн просто кивнула. — И он любит тебя, — добавил отец, заставив ее удивленно замереть. — Откуда… — не закончив вопрос, Вайеррэн уже поняла. — Ты говорил с ним. Ты говорил с Мордионом обо мне. И что… Впрочем, нет, не хочу ничего знать. Надеюсь, ты не сказал ничего такого, из-за чего… Отец улыбнулся и мягко сжал ее ладони. — Нет, я не сказал ничего такого — можешь не беспокоиться. Вайеррэн тихонько засмеялась — привычное чувство того, насколько они с отцом хорошо понимали друг друга, согрело сердце. — Прости меня, Вайеррэн, — произнес он, проведя ладонью по ее щеке. — Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. — Я буду, — она порывисто обняла его и прошептала. — На этот счет можешь не волноваться. — Ну наконец-то, — раздался от двери голос матери. — Давно пора было с этим разобраться. Вайеррэн повернулась к ней, радостно улыбнувшись. Кажется, всё начало налаживаться.***
Убедившись, что Вайеррэн не собирается идти на попятный и действительно имела в виду каждое сказанное слово, Мордион начал постепенно раскрываться с ней. И хотя она время от времени еще ловила на себе его изумленно недоверчивые взгляды — будто он думал, что всё происходящее лишь сон, который вот-вот растает, — Вайеррэн рада была заметить, что он учится позволять себе быть счастливым. Буквально накануне их свадьбы случился очередной кризис — восстание в секторе Кассиопея. Жестоко подавляемые под правлением Мея Пендера, почувствовав послабление, жители Кассиопеи немедленно ухватились за давно ожидаемую возможность. И пока продажные высшие чины пытались всеми правдами и неправдами удержать власть и возможность и дальше тянуть соки из подвластных планет, революционное подполье попыталось устроить переворот. И вот уже вспыхнула гражданская война. Добираться туда пришлось космическим кораблем, поскольку порталы не работали. Понадобились все их разнообразные Властительские способности, чтобы навести относительный порядок на Нави — центре восстания. Особенно полезным оказалось умение Мордиона выводить из строя любые машины силой мысли. Собственно, в основном благодаря ему с проблемой удалось справиться достаточно быстро и почти без потерь. К сожалению, это ярко напомнило ему о прошлой жизни в качестве Слуги, когда подавление вспыхивавших тут и там восстаний было одной из его обязанностей. И хотя на этот раз он сделал всё, чтобы не прервать ни одну жизнь, Вайеррэн видела, как тяжело ему это далось. На его лице появилась та невыразительная маска, которая означала, что он изо всех сил старается полностью сосредоточиться на деле, чтобы пожирающая изнутри боль не поглотила его полностью. Вайеррэн чувствовала бессильное отчаяние те несколько дней, что они провели на Нави, понимая, что не в состоянии ничем ему помочь. И что подобное наверняка случится еще не раз. И не два. Но во время мирных переговоров Вайеррэн вспомнила недавний эпизод. Она тогда выразила сожаление, что ничем не смогла помочь Мордиону, когда они общались в детстве, а лишь сделала хуже, подбивая его на побег. — Это не так, — мягко возразил он. — Ты помогла тем, что была рядом, тем, что разговаривала со мной. Твое присутствие удерживало меня на краю пропасти. И Вайеррэн поняла, что должна делать. Она осторожно коснулась сознания Мордиона и увидела — скорее даже почувствовала, — как он едва заметно вздрогнул. «Мордион», — позвала она. Он не пошевелился и не переменился в лице, оставшись сосредоточенным на бурных дебатах, но она поняла, что он слышит ее. И Вайеррэн продолжила: «Я понимаю, как тяжела для тебя такая ситуация, но не закрывайся от меня. Мы справимся со всем вместе. Что бы ни случилось, помни: я рядом». Некоторое время Мордион не отвечал, однако его каменное выражение лица сменилось хоть и по-прежнему бесстрастным, но более живым. А потом в голове Вайеррэн раздалось тихое: «Спасибо», — сопровождаемое мягким прикосновением разума, которое можно было бы сравнить с объятием. Вайеррэн улыбнулась и до самого возвращения не прерывала их мысленной связи — ничего не говоря, просто молча касаясь. А дома, когда можно было, наконец, на какое-то время забыть о работе, Вайеррэн зашла в квартиру Мордиона, застав его, стоящим у окна в гостиной и задумчиво смотревшим на цветущий сад Дома Равновесия. Она замерла в дверях, не зная, стоит ли его сейчас отвлекать от мыслей, или он предпочел бы побыть один. Пока она колебалась, Мордион повернулся, одарив ее слабой улыбкой — лишь бледной тенью его настоящей преображающей улыбки. Вайеррэн шагнула вперед, чтобы обнять его, прижавшись щекой к груди. И с радостью почувствовала, что страшное напряжение, сковывавшее его, немного отступило. На этот раз она не стала ничего говорить, просто была рядом, и это оказалось самой правильной вещью. Первым заговорил Мордион — не выпуская Вайеррэн из объятий, тихим ровным голосом, за которым чувствовалась подавляемая боль: — В секторе Кассиопеи и раньше бывали восстания, знаешь? Последний раз, когда я был там… Я должен был подавить одно из них. К моему появлению им почти удалось установить свою власть, — Мордион замолчал на несколько мгновений, а потом мрачно продолжил: — Я убил сотни тогда: не только самих революционеров — женщин, детей… Я до сих пор слышу их крики. Вайеррэн почувствовала, как его начало трясти, и крепче прижалась к нему. Она не знала, чем помочь, и можно ли вообще здесь помочь. Будь проклят Мей Пендер! Словно эхом на ее мысли Мордион добавил еще тише, чем раньше: — Он сделал из меня убийцу в тот день, когда погибла Кессальта. Когда я убил Кессальту. Он сказал, что, если я буду колебаться, получив Знак, он придет и сделает с ними то же, что с ней. И я знал, что это не пустые угрозы — он способен и не на такое. Вайеррэн передернуло от ужаса и отвращения. Она не знала точно — и боялась даже представлять, — что именно сотворил Мей Пендер с Кессальтой, но понимала, что это было достаточно ужасно, чтобы смерть стала для нее благом. Она могла бы сказать Мордиону, что у него не было выбора, но он и сам это прекрасно знал, однако знание никак не устраняло чувства вины. Вайеррэн подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза, и страстно прошептала: — Всё это в прошлом и пусть там остается. Не думай об этом! Мордион стиснул ее в объятиях с такой силой, что стало больно. Зато сотрясавшая его дрожь постепенно утихла. Отец прав: раны Мордиона полностью не исцелятся никогда. Но Вайеррэн собиралась сделать всё возможное, чтобы облегчить его ношу.***
Десять лет спустя — Мы встретились здесь с законным минимумом кандидатов, чтобы Баннус назначил новых Властителей и назвал их верный порядок, — мелодичный голос Баннуса разнесся по обширному залу приемов над головами собравшихся представителей всех великих Домов. Вайеррэн наблюдала за новыми Властителями — смущенными, гордыми, взволнованными, — почти не веря, что десять лет правления ее Десницы наконец-то подошли к концу. Тяжелые десять лет, когда им пришлось буквально заново восстанавливать Организацию, но это были также счастливые десять лет. Вайеррэн положила ладонь на светловолосую макушку подпрыгивавшего от нетерпения сына. Лион замер на мгновение, а потом выскользнул из-под ее руки, чтобы, привстав на цыпочки и вытянув шею, лучше видеть происходящее. Вайеррэн обменялась с Мордионом веселым взглядом, и он наклонился, чтобы поднять сына на руки. Лион довольно ухмыльнулся, обняв его за шею — теперь у него было самое лучшее место для наблюдения. Тем временем Баннус заканчивал объявление: — Пятым Властителем назначается Эвирил из Дома Договора. — Я знал, что его выберут! — громким торжествующим шепотом воскликнул Лион. Вайеррэн улыбнулась. — Похвальная проницательность, — раздался рядом веселый голос Фителы. — Дядя Фитела! — Лион повернулся на руках Мордиона, чтобы радостно улыбнуться ему. — Ты обещал научить меня сражаться с драконами! Вайеррэн с Мордионом одновременно угрожающе посмотрели на него, и у него хватило совести выглядеть смущенным. Слегка. — Только когда ты подрастешь, — уточнил Фитела, на всякий случай отступив от них подальше. Вайеррэн хотела уже начать ему выговаривать по поводу того, чем он забивает голову ее сыну, но тут в их сознании раздался голос Мартеллиана, находившегося на другом конце зала: «Наконец-то свобода. С чем всех нас и поздравляю». «О да…» — довольно протянул Фитела. «Чем собираетесь теперь заняться?» — спросил Мордион. «Я слышал, драконов на Землю завезли с Линды…» — многозначительно заметил Фитела, и Вайеррэн фыркнула. «Давно хотел попутешествовать по галактике, — ответил Мартеллиан. — В ней так многое изменилось с моих времен». «Я собираюсь на Землю, — произнес Артур, — мне там нравилось, — и после небольшой паузы добавил: — Знаете, я, конечно, рад, что с нас отныне снята ответственность за судьбы вселенной, но, кажется, я буду скучать». Вайеррэн хотела уже сказать, что уж она-то точно не будет скучать по этой работе, но потом поняла, что он имел в виду. Они всю жизнь общались друг с другом мысленно, но последние десять лет постоянно были вместе, и из них получилась прекрасная команда. Пожалуй, ей будет не хватать этих людей рядом каждый день. Хотя они всё еще могут общаться мысленно. — Знаешь, я бы тоже съездил на Землю — хотя бы на пару недель, — вслух заметил Мордион. Вайеррэн кивнула, сжав его ладонь. Ей тоже хотелось посмотреть, что стало с фермой Колдолесье и с Великим Лесом. В конце концов, у них ведь не было медового месяца — при их напряженном рабочем графике было не до того. Самое время наверстать упущенное.