***
Впервые за столько лет прибывания в Центре Стражей, Ньют с утра не подумал о возможностях побега. Сейчас внутри него был полный хаос из смешанных чувств. Это и азарт, и любопытство, и жажда славы. Ведь если они с Томасом найдут этого человека с генами Болезни, то на основе его крови сделают вакцину, и тогда будет не нужна Грань, люди вновь смогут жить спокойно… Однако мысли опять вернулись к Грани и Стражам. На часах было без пятнадцати десять, а Райта никто не будил, хотя тренировки начинались в восемь. Удивительно, но даже Галли-заноза не ворвался в комнату с криком «Вставай, Рапунцель, а то косу отрежут!». Дверь заскрипела, и Ньют уже внутренне приготовился к крикам Эвилла, однако в комнату вошел не он, а Томас. Все с той же дружелюбной улыбкой на лице он присел на стул, что стоял напротив кровати и начал писать на листочке. Доброе утро, засоня. Надеюсь, ты выспался. Я сказал главе Центра, что у тебя особая миссия от Президента, так что тебя никто не будет трогать с обязанностями. — Черт, Томас, да ты просто какая-то добрая фея! Наверное, за свою сознательную жизнь я никогда не спал до десяти! — рассмеявшись, Ньют потер затылок. Эдисон внимательно смотрел, как Страж пропускает прядки пшеничных волос через пальцы. Захватив одну прядь, брюнет внимательно посмотрел на нее и затем вновь улыбнулся. У тебя довольно длинные волосы. — Что, тоже скажешь, что я похож на девчонку? Или что я гребаная Рапунцель? Зачем? Это красиво. По-моему красиво. Ньют закатил глаза, встал с кровати и потянулся. Затем открыл дверь в душевую и попросил сына Президента чуть-чуть подождать.***
Мне кажется, на ходу не очень удобно записывать ответ, поэтому, ты можешь помолчать? — Ньют скривился и снова зашагал дальше. По дороге он понял, что они сейчас направляются к ангарам, но зачем? Страж начал нервно покусывать ногти, пока Томас расправлялся с запертой дверью. Внутри было темно, сильно пахло пылью и плесенью. Свет тут не работал уже лет сто, поэтому Ньют тотчас же достал фонарик, но и его света не хватало для рассеивания темноты. В пустом ангаре гулко раздавалось эхо их шагов, и парням вдруг почудились странные звуки где-то справа. — Ты это слышал? — Райт повернул фонарик на Эдисона, а тот активно закивал. Шумы стихли, и Томас только собирался спокойно выдохнуть, как чья-то рука зажала ему рот. — А мы вас ждали, ребятки.***
Свет внезапно зажегся, и Ньют увидел ухмыляющегося Галли. — Да, все-таки легко было выманить сыночка нашей Эль Пресиденте, стоило только сказать о человеке с генами Болезни! — Галли, подонок, что вы… — Эвилл вдруг выбил из рук Томаса блокнот и сжал ему горло. — Хочешь знать, Рапунцель, почему он не говорит? — Галли вдруг разжал челюсти брюнета, и изо рта того вывалился золотой жетон. Страж поднял его и продемонстрировал Райту. — Это жетон с именем, и что? — Ньют презрительно фыркнул. — Хочешь знать, Ньют, почему милый Томас выбрал именно тебя? Все предельно просто — ты и есть тот самый уникальный человек! Ты — сын Микаэля Хэнсби. — Но… — светловолосый Страж неверяще посмотрел на Эдисона, который уперся взглядом в пол. — Моего отца звали Мик Райт, долбанутый ты грёб! — Ньют… — незнакомый голос полился из знакомых губ. — Я уверен был, что ты не… Галли многозначительно потряс жетоном, язвительно усмехаясь. — Ты знал. — Райт покачал головой, всматриваясь в золотую бляшку. — Потому что там написано «Ньют Хэнсби, Объект А5. Сын Микаэля Хэнсби; объект обладает генами мутировавшего Y-типа». Я был лабораторной крысой, ведь выяснили они же как-то это все. Но мои воспоминания… — Хочешь, я расскажу тебе? — Эвилл довольно осклабился, кивая на своего молчаливого партнера. — Этот парень из Технического отдела Президиума. И он мне рассказал много чего интересного. О новейших технологиях, вакцине… Но пусть нам расскажет наш дражайший Томми. — к голове парня оказался приставлен пистолет. — Я… — Томас прокашлялся, умоляюще глядя на Ньюта. В груди Стража что-то всколыхнулось, но он поспешно отвернулся, а затем кивнул. — Давай рассказывай, Томас. Парень едко усмехнулся, однако начал рассказ. — В городе №1 действительно все не так, как может показаться на первый взгляд. Моя мать, до того, как стала Президентом, не знала об этих тайнах. Но была изумлена, когда они ей открылись. Так вот, ребята, мы с вами вовсе не в условиях ядерного апокалипсиса, и остальные страны вовсе не разрушены взрывами. Это все имитация, подделка. Нам всем просто вживили фальшивые воспоминания о двухсотлетнем прозябании после конца света. — Но как же Болезни? Они тоже не настоящие? А заражение? — Ньют был настолько изумлен, что вопросы вылетали из его рта раньше, чем он успевал подумать. Эвилл же не казался настолько удивленным. — Болезни реальны. Точнее, это совершенно технологичные роботы. Ну и конечно те, кого Болезни укусили. Эти ребята смогут вылечиться только после укола антидота. — Грань? — Грань построена лишь для того, чтобы ограничить процесс переселения испытуемых. И, конечно, камеры. Весь мир с интересом следит за тем, как развивается эксперимент Америки. — Город №1, он… — Это, грубо говоря, центр контроля эксперимента. Все, кто живут в нем — механики, инженеры, техники. Только эта группа знает обо всем. — Погоди-ка. — Райт нахмурился, о чем-то вспоминая. — Ты говорил, что твоя мать хотела все изменить, став Президентом. Тогда почему ничерта не меняется? — Она — лишь марионетка в руках Совета Президиума. Да-да, Ньют. И я родился от того, кого Совет посчитал способным породить на свет что-то вроде… меня. — теперь нахмурился Галли, чуть отступая, но все еще держа Эдисона на мушке. — О чем ты, парень? — брюнет улыбнулся и в мгновение ока испарился. Эвилл и его подельник тут же завопили, заозирались по сторонам, а Ньют… Ньют просто почувствовал теплые руки у себя на талии и волнующий шепот на ухо, что-то горячо спрашивающий. — Ну что, Рапунцель, готов немного полетать?***
Полет был настолько захватывающим, что Ньют совершенно потерял счет времени. Он ловил руками ветер и радостно смеялся, прося Томаса подняться до облаков. Эдисон лишь молчаливо качал головой. Опустившись к земле, он выпустил Райта из горячих объятий. — Однако, — отдышавшись, начал Страж. — Что ты вообще такое? — Мутант. Самый настоящий монстр. Мать говорила, что первые три года после моего рождения она вообще не видела меня из-за постоянных опытов биологов и генных инженеров надо мной. И вот я превратился в это. Внушаю ужас? — Нет. Это волшебно, правда. К тому же, судя по недавним происшествиям, я тоже какой-то гребаный монстр. — Мы друг друга стоим! — Ньют взял парня за подбородок и пристально всмотрелся в карие глаза. — Зачем ты врал мне, Томми? — Эдисон медлил с ответом, изучая ореховые глаза напротив. Только что вышедшее из-за туч солнце поселило в них красивые искры, что плясали по ободку радужки. Будто в трансе, брюнет потянул на себя Ньюта, невесомо касаясь губами его лба. Затем, будто очнувшись, поспешно отстранился и поспешил ответить, дабы замять неловкую ситуацию. — Я правда не думал, что ты и есть тот самый Ньют Хэнсби. Ты назвал другую фамилию, и я подумал, что в Центрах есть еще Стражи с такими именами… — И что, много Ньютов ты встречал? Я думаю, таким дурацким имечком никого не называют. — Страж неловко засмеялся, чуть потирая лоб в том месте, куда недавно уткнулись губы Томаса. — О чем только думал мой отец, называя меня так… — Я не думаю, что тебя называл твой отец. Судя по жетону, ты тоже был под наблюдением Совета Президиума, так что это вполне может означать какой-то дурацкий код или формулу. Типа «Нейронное Юное Тело», сокращенно «Ньют». — Да ну тебя! Лучше уж не знать, что значит мое имя. Не хочу называться «телом». — Томас пожал плечами, и наконец начал осматривать место, куда они приземлились. Ньют тронул Эдисона за руку и указал кивком на Грань. — Скажи, а ты можешь перелететь за Грань? Ведь чисто теоретически, ты мог бы сбежать во внешний мир, затеряться в толпах других людей на других материках… — Нет. Если бы все было так просто! — сын Президента горько усмехнулся. — Моей энергии хватит максимум на тридцать минут полета, а приземляться в воду океана как-то не хочется. К тому же, я слышал, что Грань охраняется как-то особо… — Как? — быстро переспросил Ньют, облизывая пересохшие губы. Мысли о побеге с помощью Томаса все еще не оставляли его голову. Но парень покачал головой. — Я не знаю. Об этом знают только проектировщики Грани, а они работают в городе №1. — Значит, мы доберемся до города №1, ты, используя свою невидимость, проберешься внутрь и похитишь одного из проектировщиков. Мы заставим его рассказать про защиту Грани, про то, как ее можно деактивировать, и… Выберемся из этой чертовой ловушки! — светловолосый с гордостью посмотрел на Томаса, который явно не разделял восторгов Стража. — Я уверен, что мы прогорим. — Что ты там бормочешь? — переспросил Ньют, который уже отошел на приличное расстояние от брюнета. Тот закатил глаза. — Говорю, чтоб добраться до города №1, нам нужно будет идти по руслу зеленой реки. Эта река кишит Водными Болезнями, но, насколько я знаю, Микаэль был укушен именно этим видом Болезни. Так что у тебя есть прекрасный камуфляж, а я просто полечу сверху, иногда делая перерывы. — Зеленая река? Это еще что за гадость? — Обычная такая река. С ядерно-токсичными отходами из города №1, конечно.***
Они натолкнулись на Болезнь уже на подходе к городу. Водная тварь вылезла настолько внезапно, что Томас даже не успел взлететь. Ньют кинулся в сторону деревьев, но не успел ступить и двух шагов. Болезнь, торжествующе прокричав что-то на старо-американском, схватила Райта за ногу; Страж, коротко вскрикнув, упал животом на землю. Взметнулась зеленоватая лапа чудовища, оставляя на спине блондина лохмотья и ярко-красную полосу, с постепенно выступающими на ней бисеринками крови. Томас, с расширившимися от испуга глазами, не мог двинуться с места, ватные ноги отказывались слушаться. Он уже видел такое однажды, и ужас, испытанный тогда, не давал ему двигаться. Ньют вдруг завопил громче: тварь вцепилась острыми зубами в лодыжку парня, прокусив кожу. Эдисона будто холодной водой облили — он мигом подскочил к брошенному рюкзаку Стража, вынул пистолет и, прицелившись, выстрелил. Отдача чуть кольнула руку, а Болезнь, издав отвратительный вой, дернулась и свалилась набок. Парень подскочил к Райту и поднял его с земли. Страж сдавленно охнул, подволакивая левую ногу, его била дрожь. — Твою мать, Ньют… Держись, пожалуйста! — сорвав с себя ремень, Томас затянул его на ноге выше раны. Температура тела Стража резко поднялась, он весь горел. Взгляд его туманился, он прижал ладонь к щеке Эдисона, заставляя того приблизиться к своему лицу. — Я умру, да? Умру. — Что ты несешь? Нет, конечно. Не ты, точно не ты. — Томми, я не хочу умирать По крайней мере, не так. Я прошу тебя, — от горячего шепота Ньюта брюнет покрылся мурашками. — Как только я стану Болезнью — пристрели меня. — Нет. — Прошу, Томми, пожалуйста! — Заткнись, и впредь не неси такую ересь, понял? — Эдисон был разозлен по-настоящему. Этот идиот был генетически не подвержен заражению, а тут он великомученика строит! Ньют как-то совершенно по-бабски хихикнул и прикоснулся губами к шее парня. Сын Вэйн удивленно пялился на Стража, который бесстыдно выгибал спину, и с громким чмоканьем покрывал шею Эдисона поцелуями. — Ньют, какого черта ты творишь? Совсем с катушек съехал, идиот? — Нет, Томми… Я все прекрасно понимаю, — промурлыкал Страж, трясущимися руками расстегивая рубашку Томаса. — Я почему-то желал сделать это с нашей первой встречи! — Черт возьми, придурок! — Томас еле оттолкнул парня и насильно уложил на землю. Казалось, Райт задремал, однако то и дело по его телу проходили болезненные конвульсии. Длинные волосы растрепались, в них застряли жухлые листочки. Аккуратно выпутав резинку, Томас начал расплетать блондинистые прядки, выбирая из них листики. Порывшись в рюкзаке Стража, он нашел красивый гребень с украшенной черепаховым узором ручкой. Почему-то этот гребень показался парню знакомым, но он не мог вспомнить почему. — И кто же тебе такую-то красоту подарил, Рапунцель? — тихо беседовал он с самим собой, расчесывая и бережно заплетая волосы в толстую косу. Затем, вдоволь полюбовавшись спящим парнем, тихо встал и направился в сторону города №1.***
— Томми… Томас! — хриплый голос Райта разрезал предрассветную тишину. Губы его обсохли, и он жутко хотел пить. Не было сил даже открыть глаза, и он слепо шарил руками по земле вокруг себя. — Тише, тише! — проговорил ласковый голос, затем Ньюта приподняли и дали в руки флягу с водой. — Как чувствуешь себя, великомученик? — Будто прополз на четвереньках через пустыню. И все же, я не сдох. — Ты не только не сдох, но даже пытался меня совратить! — тут же наябедничал Томас, наблюдая тут же появляющийся румянец на лице Стража. — Я… Черт возьми, Томми… — Ладно, будем считать, что я понравился тебе с первой встречи так же, как и ты мне. — Ньют неловко засмеялся, пряча пылающее лицо в ладонях. — Вот ты представь, что было бы, если бы сейчас реально был апокалипсис. Каждый мужчина на счету, нужно восстанавливать популяцию людской расы… А мы тут, два взрослых мужика, в любви друг к другу признаемся! — Я думаю, из тебя получилась бы прекрасная жена. А что, коса уже есть, — и Томас провел рукой по заплетенным волосам. Райт удивленно проследил за жестом парня. — Ты заплел мне косу? — Ага. Пришлось взять твой гребень, ты не против? — Ну, он не мой. Точнее, я его нашел в Центре, в заброшенной аудитории. Никто не откликнулся на объявление о находке, и я забрал его себе. Красивый, правда? — Очень. Правда, он возбуждает у меня какие-то смутные воспоминания… — Ньют заинтересованно посмотрел на Эдисона, перехватывая гребень у основания. Парень вдруг вскрикнул, когда из гребенки выскочил острый кинжал, кольнувший брюнета в самую ладонь. Проследив за капелькой крови, Томаса осенило. — У моей матери было такое зеркальце! Маленькое, женское, она говорила, что когда-то это был комплект. Его подарил… — парень пожевал губу. — Страж Ханских. — И твоя мать, конечно, служила в том Центре, в котором и я, так? — Ньют чуть улыбнулся, покачиваясь на ногах. Сын Вэйн кивнул. — Эта история когда-нибудь сведет меня с ума. Кстати, об уме… — Ньют вскинул голову, тревожно всматриваясь в небо. — Ну? — поторопил его брюнет. — Почему я все еще не Болезнь? Ведь был укус, так? — Я уже говорил, идиот, что ты имеешь иммунитет! — Прости, Томми, я не слушал. — Ньют широко улыбнулся и, наклонившись к земле, невесомо поцеловал Томаса. — А теперь пошли. Разгромим к чертям все рейтинги этого тупого шоу!***
— Вот он, город №1! — Величавое сооружение. Однако, и оно падет. — Ты что, реально собрался поднимать восстание? — Что? Нет, конечно. Я помню наш план: выкрасть проектировщика, отключить Грань и свалить из этого зоопарка. — Кажется, я уже говорил это, но повторюсь: мы прогорим. Но, — Томас повернулся к Ньюту, ласково глядя на Стража. — Если нас убьют, знай — я любил тебя и хотел от тебя маленьких прелестных светловолосых ньютят. — Дурак! — Райт громко фыркнул, усаживаясь на землю и встречая непонимающий взгляд Томаса. — Неужели ты правда думал, что мы войдем в город на ночь глядя? Может, мы и мутанты, но пока у нас нет ночного зрения, насколько я знаю. — То есть, мы проведем тут целую ночь? — Да. Есть предложения получше? Я выслушаю любую задумку. — У меня есть одно предложение, — хитро проговорил Эдисон, приобнимая Стража. — Ведь у тебя есть кое-какой должок. — Серьезно? Теперь ты меня хочешь совратить? — блондин иронически приподнял бровь. — Боюсь, у тебя ничего не выйдет, Томми. — Не понял. — Томас приподнялся на локтях. — Я у тебя… Не первый? — Нет, ты не так понял… Понимаешь, Стражей учат отрицанию стыда, принятию своих низменных желаний. Я много чего повидал за годы своего обучения, и уж не меня тебе развращать. — к концу фразы Ньют сорвал бледный, потерявший свои краски бутон какого-то цветка и покрутил в руках. — Незабудка. — Что? — Это незабудка. Мама говорила, что этот цветок женщины дарили своим избранникам, отправляющимся в опасные путешествия, чтобы те помнили о них… — Эдисон смотрел в небо, в котором загадочно перемигивались звезды. — Тогда я дарю ее тебе, Томми. Что бы ни случилось завтра — помни меня. — О чем ты г… — Ньют заткнул ладонью рот брюнета, кладя цветок в его руку. Затем откинулся на траву и тоже посмотрел на звезды. Райт поднял руку, выводя на темном небе линии тонкими, длинными пальцами. — Твоя мама, случайно, не знала чего-нибудь о звездах? — О, она очень много знает! Став Президентом, она получила доступ к библиотекам всего мира. И с тех пор читала, читала, читала… Я, кстати, тоже много чего прочитал по ее прихоти. Так вот, это, — он ткнул пальцем в место, находящееся чуть к югу от расположения парней. — Это Венера. Самая яркая звезда на нашем небосклоне. Там — Марс, эта звезда особого, ярко-красного цвета. Однако, их неправильно называть звездами, ведь они — целые планеты. — Постой. — Райт изумленно распахнул глаза. — Ты хочешь сказать, что есть еще две планеты, как наша? — Их не две, Ньют. Их девять. Ну, по крайней мере, в нашей Солнечной системе. А во Вселенной планет — миллиарды и миллионы! — И что, на всех живут люди? Такие же, как мы? — О, нет конечно! Они необитаемы, к сожалению. Но я уверен, что мы в этой Вселенной не одни. — Ох… — Ньют закрыл лицо рукой. — Мне так стыдно за свое невежество… — Ты не виноват, Рапунцель. Если бы моей матерью была бы не Брайди Вэйн, я б тоже ничерта не знал. — Стражей учат только убивать. — парень горько вздохнул, устремляя взгляд на показанную недавно Венеру. — А я всегда хотел рисовать. — Рисовать? Ты когда-нибудь рисовал? — Воровал казенную бумагу и выискивал кусочки угля. Даже вспоминать смешно. — Да ты опасен! — Томас хмыкнул, поворачиваясь на бок, чтобы гладить волосы Стража. — А еще мне чертовски нравятся твои волосы. Ты очень необычен. Я бы сказал — божественно необычен. Когда я увидел тебя в первый раз, тут же подумал: «Этот парень не рожден для войны! Он должен жить свободно, в мире, которого достоин». — Томми… — Ньют совершенно расчувствовался, он поднял руку и ласково провел пальцами по щеке Эдисона. Сын Президента ласково улыбнулся. — Я правда хочу увидеть тебя за повседневными заботами, за занятиями творчеством. Я хочу… — остаток предложения потонул в нежном поцелуе. Эта ночь была отдыхом, недолгим затишьем перед надвигающейся бурей, она была наполнена нежностью и лаской двух до времени повзрослевших сердец. Утром их ждала новая страница их жизни, новые заботы и новые проблемы. Утром над ними должна была нависнуть смертельная опасность, и они могли потерять друг друга навсегда… Но это утром. Не сейчас. Завтра.***
— Черт возьми! — прошипел Томас, протискиваясь сквозь малюсенькое отверстие в воротах города №1. В невидимости были свои плюсы, однако, по мнению самого Эдисона, лучше бы он умел проходить сквозь стены. Ньюта пришлось оставить в роще перед городом, беглый Страж явно был объявлен в розыск, поэтому шансов, что его не схватят, было очень мало. Невидимый, сын Президента крался по городу, стараясь ступать как можно тише. Жизнь вокруг кипела и бурлила, туда и сюда сновали люди с кипами бумаг. В одном из узких переулков, Томас чуть не столкнулся с какой-то темноволосой девушкой, что неподвижно сидела на пороге какого-то дома. Пока брюнет подсчитывал возможные пути отступления, она подняла пронзительные синие глаза, посмотрев именно на невидимого парня. — Я знаю, что ты здесь. — прозвенел напряженный голос. — Можешь не скрываться. — Ты можешь видеть меня? — задохнулся от удивления Томас, становясь видимым. — Томас Эдисон, верно? — игнорируя вопрос, продолжила темноволосая, слегка покачивая головой. — Я видела тебя в снах. — В смысле? Мы раньше встречались? — Нет. Просто во снах я вижу будущее, людей, с которыми встречусь. Не так давно я видела нашу с тобой встречу. Только с тобой был еще один парень, волосы пшеничные, глаза такого красивого цвета... Ореховые. — Ньют? Ньют ос… Стоп! Откуда мне знать, что ты не шавка Совета Президиума? Почему я должен тебе верить? — Я тоже была образцом опытов. — девушка склонила голову, перебирая темные пряди волос пальцами. — В ходе опытов я обрела эту способность предвидения, и кое-что еще. Но это не важно. Меня зовут Тереза, кодовое имя — Объект А1. — Что-то слышал о тебе, — с сомнением проговорил Эдисон, разглядывая новую знакомую. — Тем не менее, не вижу причин для того, чтобы ты была против Совета. — Моих родителей убили по приказу Совета, чтобы вживить мне оба генома. И я ненавижу этих тварей за это. — Тереза отвернулась, скрывая блеснувшие слезы. Томас неловко отвел глаза. — Ты что-то говорила о Ньюте, кажется… — Да. — когда Тереза повернулась обратно, глаза ее были предельно сухими. — Он очень необычный парень. — Ну это я знаю! — хихикнул Томас, опускаясь на порог рядом с девушкой и вытягивая ноги. — Ты не знаешь всего. Он не просто обладает геномом Водной Болезни. Он… Ну, как бы выразиться корректнее… — Да не тяни ты! — брюнет нетерпеливо заерзал, желая поскорее вызнать о Ньюте побольше. — В общем, он что-то вроде инкубатора закрытого типа, поэтому он так важен для Совета. Правда, его внутренняя молекулярная цепочка замкнута только на определенный тип генов. Даже не представляю, на какой. — Подожди… — Эдисон прижал руку ко лбу. Ньют — инкубатор? Что это вообще значит? — Инкубатор в смысле… — В смысле вынашивания потомства, конечно же. — Тереза поднялась и начала отряхивать старую рубаху, в которую была одета. Глаза её вдруг затуманились и она начала говорить каким-то странным, неземным голосом. — Берегись ветра, в нем опасность. Кровь воды будет твоей кровью, душа воды будет твоей душой. Сердце воды принадлежит тебе. Не сломай его. — Что… — но брюнетка вдруг просто испарилась в воздухе, будто ее и не было. — Кровь воды, душа воды… У воды есть кровь? Что вообще за бред… В расстроенных чувствах Томас брел по городу №1, даже не удосужившись стать невидимым вновь. И неудивительно, что он сразу попался в ловушку Совета. — А мы ждали тебя, Томас. — заулыбался пацан, в руки которого он попался. На его бейдже значилось «Минхо». — Однако, где твоя длинноволосая подружка? Неужели это чудо генной инженерии не пришлось тебе по вкусу? Как жаль, как жаль! — Отвали! — Томас не мог даже взлететь, потому что на него давил какой-то неизвестный механизм — А жаль, мы так надеялись на ваше потомство. Ну ничего, — парень схватил брюнета за волосы и приподнял его голову. — Заставим трахаться. Ну, а если противно — у него волосы длиннющие, как у девки, сойдет за бабу. — Ньют — не баба! — Эдисон попытался достать кулаком до холеного лица прислужника Совета, но ничего не получилось. — Значит, все-таки спелись, дорогие мои! Тащите его в здание Президиума. Готовься увидеть мамочку, Эдисон!***
— Да где же ты, Томми? — наверное, Страж повторил это уже раз в четвертый. Определяя время по положению солнца, Ньют понял, что прошло около пяти часов. В ожидании время тянулось нереально медленно. К середине дня стало слишком жарко, и Райт стянул с себя рубашку. Глянул в отражение в зеленой реке и вздохнул. — Как Томми мог понравиться такой, как я? Одни кожа да кости, руки-палочки и ноги кривые. — А мне кажется, ты довольно симпатичный. — женский голос из-за спины жутко напугал светловолосого, и тот рухнул прямо в реку. Вода вокруг запенилась и зашипела, однако парень ничего не почувствовал. Над ним возвышалась высокая темнокожая брюнетка, а позади скучающе маячили светловолосая девушка и русоволосый парень с автоматами наперевес. — Тебе повезло с генами, а то остались бы уже от тебя рожки да ножки от пребывания в этой воде. Мое имя Харриэт, и будет лучше, если ты не будешь сопротивляться. А то, знаешь ли, Соня у нас девушка нервная, может и пристрелить. — светловолосая кивнула, подтверждая слова брюнетки. — Вы из Совета? — Ньют устало прикрыл глаза, вылезать из речки резко расхотелось. Наоборот, он чувствовал странное удовлетворение и единение с водой. Это и есть проявление его генов? — Возможно. В любом случае, нам сейчас нужен ты, Ньют Хэнсби. — Значит, Томаса схватили. Надеюсь, вы ничего ему не сделали, иначе я вмиг перестану быть таким милым. — А самочка-то с характером! — фыркнул парень позади, а затем ткнул стволом автомата в спину Стража, побуждая того подняться. — Аккуратнее с нашей драгоценной куколкой, Эрис! Иначе сам пойдешь в программу по размножению! — Райт слегка приподнял бровь, вслушиваясь в диалог. — Погодите-ка, размножаться? Я нужен вам, чтобы помочь какой-нибудь несчастной забеременеть? — Нет, парень, — ласково улыбнулась Соня. — Ты нам нужен, чтобы выносить, а не зачать потомство. — Вы головкой ударились, похоже! — расхохотался Страж, едва не повалившись на спину от приступов смеха. — Я пока не вижу, чтоб у меня выросла грудь или исчезло вдруг мужское достоинство! — И не увидишь. Это внутри тебя. Только вот, лишь один человек в мире сможет тебя обрюхатить. И как ты думаешь, кто это? Этот человек — твой любимый Томас! — Я… Я вам не верю… — тихо проговорил Ньют, еле двигая онемевшим вмиг языком. — Томми, он же ведь… — Не знал. Ему не говорили. Однако, Совет заждался, а посему — двигай задом, красавчик. Нас ждут большие перемены.***
— Ньют! — как только светлая макушка показалась в зале Совета, Томас рванул в сторону парня. Парень еле удерживался от слез, кусая пальцы. — Ньют, я попался как последний дурак, Болезнь меня дери! — Не вини себя, Томми. Пожалуйста. — А вот и наши дорогие Томас и Ньют! — в зал вошла светловолосая пожилая женщина, а следом за ней — национальная героиня и нынешний Президент, Брайди Вэйн. Ньют сразу узнал эту женщину, не столько по ее портрету, висевшему в Центре Стражей, сколько по ее схожести с Томасом. — Мое имя — Ава Пэйдж. И я — глава эксперимента под кодовым названием «Грань». Наш эксперимент близится к концу, и осталась лишь последняя фаза. А именно, ваш потомок. Это будет прорыв в современной науке! — А если мы откажемся? — слегка хрипло поинтересовался Ньют. Брайди замотала головой, будто не одобряя. Пэйдж же хищно улыбнулась. — Тогда эксперимент никогда не закончится, и вы никогда не заживете нормальной жизнью без Болезней и Грани. — Что Вы сделаете с нашим ребенком в случае нашего согласия? — Не волнуйтесь, ваш ребенок будет цел и невредим. И после некоторых анализов мы вернем его вам обратно. — Это безумие, но я уже готов согласиться, — тихо пробормотал Райт. — Но откуда нам знать, что Вы не солжете? — Томас был настроен скептически. Ава подала ему бумагу. — Эта бумага заверена всеми членами Совета Президиума. После рождения ребенка мы остановим эксперимент. — Томми… — Страж подергал брюнета за рукав. — Что нам терять? Тем более, что ты там говорил про детишек? — Можно попробовать. — нервно хихикнул Эдисон, сжимая руку парня. — Надеюсь, этот ребенок будет с такими же красивыми глазами, как и у тебя. — Значит, мы согласны! — громко объявил Райт, внутренне сжимаясь. Вэйн радостно улыбнулась, протягивая договор и ручку. — Спасибо, мам. — тихо прошептал Томас. Президент ответила нежной улыбкой. — Все для тебя, дорогой. — А теперь, — Ава хлопнула в ладоши, двери напротив парней разъехались в стороны, давая дорогу. — Пройдите в ваши комнаты, и постарайтесь начать последнюю фазу как можно… Скорее. — Значит, ветер меняется. — тихо фыркнул Эдисон, сжимая ладонь Стража. — Все на свете меняется, Томми.***
— Уже месяц прошел, а они не торопятся. — Ава Пэйдж барабанила пальцами по столу, пронзая взглядом Брайди. Та пожала плечами, вновь утыкаясь взглядом в книгу. — Я ведь тоже забеременела спустя четыре месяца, так что не все сразу. — Ты не понимаешь, Вэйн! — повысила голос блондинка. — На меня со всех сторон давят. Правительство США, Великобритании, даже Россия, поначалу не вовлеченная, стала наседать, требуя завершения этого «бесчеловечного» эксперимента над людьми. Мне нужен этот ребенок как можно скорее. — Подожди чуть-чуть. Знаешь, раз уж эксперимент подходит к концу, скажи мне правду, Ава. Где Адриан Ханских? Он ведь не просто так исчез, правда? — Брайди чуть напряглась, буквально пожирая доктора взглядом. Женщина чуть прикрыла глаза рукой. — Он погиб, Брайди. Мне очень жаль, но это так. — Значит, чувства меня не обманывали. Спасибо за правду, Ава. — разговор был прерван влетевшим в кабинет сотрудником эксперимента. Он был изможден, бледен, но на лице его сияла ярчайшая улыбка. Пэйдж вскочила, сметая со стола все бумаги. — Получилось? — сотрудник кивнул, заливая в глотку стопку текилы. — Слава богу! Срочно препроводите Ньюта к медотряду, обследуйте его. И помните: никакого волнения для него не должно быть.***
— Удивительно… — шептал Томас, лежа на диване рядом с Ньютом и медленно поглаживая его живот. Страж жмурился от удовольствия, и то и дело срывал с губ брюнета невесомые поцелуи. За тот месяц, что парни провели здесь, Райт научился не краснеть в ответ на самые невинные ласки, потому что на фоне того, как далеко он и Томас зашли, это казалось сущей мелочью. И вот уже две недели парень был самым счастливым человеком на всей планете. — Ну вот, скоро меня раздует, и ты перестанешь меня любить! — шутливо пожаловался Ньют, и тут же столкнулся с серьезным взглядом карих глаз. — Я так и думал, что ты так скажешь. Но не беспокойся, я позаботился об этом. — Эдисон закопошился, слезая с дивана на пол. Ньют проводил его недоуменным взглядом, а Томас, торжественно упав на одно колено, протянул руки к Стражу и улыбнулся. — Ньют Райт! Согласен ли ты выйти за меня замуж и делить все беды и радости пополам, пока смерть не разлучит нас? — к концу предложения Ньют громко разревелся, кивая и икая. Томас быстро надел простенькое колечко из золота на безымянный палец и кинулся утешать благоверного. Странный звук со стороны двери заставил парней обернуться. У порога стояла Брайди, зажимая руками рот, ее глаза радостно сверкали, оглядывая всю картину, развернувшуюся перед ней. — Боже, мой сын женился! Ох, я так за вас рада! — быстро преодолев расстояние до дивана, Эль Пресиденте поцеловала Ньюта в лоб. — Я так счастлива…***
Каждый день начинался с чего-нибудь новенького, и каждый день Ньют выбрасывал новые тузы из рукавов. Во второй свой месяц он решил, что ему нравится запах белой краски. Нет — нет, именно белой, у других цветов иной запах! И поэтому всему персоналу эксперимента пришлось прятать от чрезмерно активного беременного парня банки с краской. В начале третьего месяца, Райт начал есть мел. Причем, оставалось загадкой, где он его взял, и где вычитал, что эту дрянь полезно есть. Поэтому Томас все время был начеку, отбирая у любимого громадные куски белого «лакомства». В конце третьего и начале четвертого месяца, Ньют начал полнеть, его настроение тут же начало падать. Он часами простаивал напротив зеркала, задрав футболку и одаривая мрачным взглядом свою фигуру. Донимая Томаса вопросами о том, полный ли он, и любит ли еще его парень, Страж невольно действовал Эдисону на нервы. И вот, в один прекрасный день пятого месяца Райта, брюнет не выдержал и, накричав на беременного мужа, хлопнул дверью и ушел. В тот день впервые за несколько месяцев, пошел дождь. Сын Вэйн нашел светловолосого лежащим в шкафу; он был красным от слез, обиженным, но до ужаса счастливым. Томас не мог понять его счастья, пока Страж не схватил его руку и не прижал к своему животу. Через минуту в ладонь Эдисона толкнулась маленькая ручка, оставляя синеватый отпечаток на белой коже живота отца. И Томаса понял, что, черт возьми, ребенок, его ребенок начал двигаться! Обиды и скандалы тут же исчезли, уступив место невероятной нежности, в порывах которой пара провела всю ночь, одаривая друг друга ласками. В середине шестого месяца Ньюту запретили заниматься сексом, на что тот, страдальчески закатив глаза, пообещал подождать до рождения ребенка. Томас, узнав эту новость, громко захохотал, пообещав специально дразнить парня, и тут же получил подушкой по голове. С седьмым месяцем пришли тошнота и бессонница. Страж подолгу ворочался на кровати, пытаясь устроиться поудобнее, однако мешал живот и спину ломило нещадно. На еду он даже смотреть не мог, настолько его мутило, но Томас был непреклонен и все равно запихивал в него питательные овощи и фрукты. К началу восьмого месяца было намечено большое медицинское обследование, надлежало установить, как плод развился. Но этим планам было не суждено сбыться. Накануне обследования Ньют чувствовал себя особенно плохо. Дитя перестало пинаться, но Стража не покидало предчувствие чего-то ужасного. В полночь Ньют проснулся в холодном поту, хватаясь за простыни и громко вздыхая. Томас мгновенно вскочил с постели, давя на кнопку экстренного вызова врача. — Тише, Рапунцель, что такое? — Кажется, я рожаю, Томми. — Райт попытался улыбнуться, но вышла лишь жалкая гримаса. Брюнет испугался не на шутку. — Но еще месяц, целый, черт возьми, месяц! — в комнату забежали два санитара, а за ними и доктор Саймон. Внимательно осмотрев Ньюта, тот кивнул санитарам, и парня погрузили на носилки. Страж схватился за руку Томаса, принуждая того смотреть в глаза. — У меня плохое предчувствие насчет будущего. Томми, пожалуйста, позаботься… — носилки оказались в конце коридора, а затем и вовсе скрылись за дверями. Томас метался под дверьми операционной, вздрагивая от каждого крика и стона возлюбленного. Шел четвертый час, когда в коридор выбежала медсестра, хватая парня за руки и увлекая в операционную. В кабинете он тут же увидел бледного Ньюта, в руках которого лежал крохотный сверточек. Второй сверток доктор Саймон вручил ему. — Видишь, Томми… Они прелестны, правда? Двойняшки… Красивые… — Наши король и королева, Ньют, ты просто чудо. Я люблю тебя! — улыбка Райта ослабла, глаза закатились и он уронил голову на грудь. Аппарат рядом противно заверещал, медсестра тут же кинулась к светловолосому, началась паника, и Томаса вытолкнули за дверь. Он вдруг понял, что имела в виду Тереза, когда говорила про кровь воды, и его кровь. Их кровь — это их дети! И сейчас сбывался худший кошмар, предсказанный Терезой. Не потеряй сердце воды… — Ньют! Ньютти!!!***
— У вас чудесные дети, Томас. — Ава рассматривала результаты анализов. — Как Ньют? — Так же. — коротко ответил сын Президента. Под глазами его залегли черные круги. В дверь постучали, и в кабинет Пэйдж вошел доктор Саймон. — Буэнос диас, мисс Пэйдж! Хорошие новости, Ньют очнул… — мимо тут же пронесся Томас, спеша в палату. Там, на бледно-желтой подушке, лежал не менее бледный Страж, его длинные волосы разметались по постели. Голос его звучал болезненно и слабо. — Ньют, слава богу! Я так боялся за тебя! — Эдисон покрывал поцелуями лицо светловолосого. Тот слабо улыбнулся. — Как малыши? — Похожи на тебя невероятно, особенно малышка. Даже хмурится как ты. — Ты дал им имена? — Нет, ждал тебя. — Томас вновь прижал холодную руку парня к своим губам. — Я хочу назвать их Беатрис и Артур. — Беа и Арти… Прелестно! Знаешь, эксперимент окончен. Грани больше нет, Ньют. Мы свободны, можем жить, где хотим. — Я хочу туда, где тепло. — Техас, например? — Техас, например. Мне нравится. — Значит, новая страница жизни с нашими королем и королевой? — И мы будем так счастливы, как никто до нас.***
Мир за стенами Грани был волшебным. Томас и Ньют оказались настоящими звездами, весь мир следил за их жизнью с восторгом и восхищением. Везде их встречали рукоплесканиями и овациями. А Белый Дом во главе с президентом Соединенных Штатов даже выделил молодой семье прекрасную ферму в окрестностях Браунсвилла в Техасе. Счастливые парни обставляли дом, попутно знакомясь с последними новинками мировой техно-индустрии. — Томми, знаешь, меня слегка смущает этот предмет… — Ньют указывал на тостер. — У него такой вид, будто он готов сожрать меня с потрохами. — Я думаю, туда нужно что-то засовывать, — с сомнением протянул парень, разглядывая механизм. — Туда нужно опускать ломти хлеба для прожарки. — произнес женский голос от двери. Парни повернулись и открыли рты от удивления. На пороге стояла Брайди Вэйн в красивом платье цвета охры. — Что, не рады бабушке? — Мама! — Томас понесся к матери, сшибая по пути стулья и путаясь в длинных ногах. Ньют сконфуженно улыбался, глядя на семейные обнимашки мужа и его матери. Брайди заметила это и чуть улыбнулась. — Однако, я привела гостя, которому Ньют, я думаю, будет рад. — в кухню шагнул высокий рыжеволосый мужчина. Бросив взгляд на вцепившегося в стол Ньюта, он улыбнулся. — Боже, как он вырос, я не видел его столько лет… — и Райт неверяще посмотрел на него. — О... Отец? — мужчина кивнул, раскрывая объятия. — Мой отец… Настоящий отец, господи, я думал, что никогда не увижу тебя! — и Ньют, плача от счастья, бросился к Микаэлю. — Все-таки он не похож на тебя. — хихикнула Брайди. — Ну, он пошел в свою мать, мою светловолосую Наталью, — нежно произнес мужчина, приглаживая волосы сына. — Ну, а теперь, показывайте мне моих внуков, засранцы!***
Ньют сидел в кресле на террасе, сжимая в руках чашку с горячим шоколадом и смотрел на прекрасные, бескрайние прерии. Томас тихо подошел сзади, начав перебирать длинные волосы возлюбленного, вновь заплетая их в полюбившуюся косу. Брайди и Микаэль возились с малышами, и молодые родители могли отдохнуть. — Мне кажется, Томми, у наших родителей наклёвывается роман. — Я слышал, что в юности у них были какие-то любовные интрижки, до того, как мама встретила Стража Ханских… — Томас рассмеялся, отставляя кружку. — Так значит, у них были большие истории похождений? Например, твоя мама и Страж Ханских… — Томас помрачнел. — Знаешь, я думаю, что пора расспросить их про наших вторых родителей. — Верно думаешь, Томми. — Мама! — из дверного проема быстро вышла Брайди, а за ней и Микаэль с Беатрис на руках. Малышка радостно смеялась, протягивая пухлые ручки к Ньюту. — Мы решили, что хватит уже на нашу долю тайн. Кто мой отец, мама? Брайди побледнела, оглянулась на Микаэля в поисках поддержки. — Говори. — Твой отец — Адриан Ханских. — Эдисон кивнул, видимо, ответ его удовлетворил. — Однако, почему моя фамилия Эдисон? — Ава велела… Мы думали, так будет лучше… — У меня вопрос касательно матери. Какой она была? — обратился к отцу Ньют. Тот немного усмехнулся, вспоминая свою жену. — Её звали Наталья Белова, она была русской. Мы познакомились, когда попали в один Центр Стражей. Она погибла при налёте Болезней. — Спасибо, что не стали лгать нам. — В конце-концов, все тайны должны уходить с окончанием эксперимента. — кивнул Райт. — Вы довольны своей новой жизнью? — этот вопрос прозвучал тихо. Томас и Ньют переглянулись, улыбаясь. — Абсолютно. — Я счастлив жить с тобой, Томми, — безмятежно любуясь далями, произнес Ньют. — Когда я был в Стражах, я мечтал лишь об одном: сбежать, жить нормальной жизнью. Моя мечта сбылась на двести процентов, ведь кроме свободы я обрел и тебя. — И мы живем в мире без Грани, без Болезней. — И с детьми. Это важно. — Так что да, мама. Мы действительно счастливы. — И сколько бы лет не прошло, будем счастливы. Потому что у нас есть вы, есть дети, и есть мы у друг друга. — Это и есть счастье. Я люблю тебя. — Ньют тихонько рассмеялся, оставляя на губах Томаса легкий поцелуй. — Я тоже люблю тебя, моя прекрасная Рапунцель.