Гранд-моль!

Он дрожал от нетерпения и давил на кнопку внутренней связи с таким усердием, что, казалось, вот-вот проделает в синей пластмассе дыру, а то и вообще выдерет проклятую кнопку вместе с проводами. Наконец, ответ последовал, и послышались столь знакомые нотки голоса человека, увидеть которого Таркину сейчас было просто необходимо. — Директор Кренник! — скрежещущая и словно пропущенная через странный фильтр речь гранд-моффа, по не выясненным пока обстоятельствам, потеряла своё привычное спокойствие и вкрадчивость, и теперь внушала страх. Она и раньше иногда пугала Орсона, но это был страх перед старшим по званию, сейчас же он почувствовал, как ледяной холодок пробежал по его спине, хотя командующий произнёс всего пару слов. Тем временем гранд-мофф продолжал, — Директор Кренник, в мою каюту! Срочно! Я хочу видеть вас не-за-мед-ли-тель-но! — Вы хотели сказать, — рука директора покрылась потом, — в ваш кабинет? Было что-то совершенно инфернальное в том, как Таркин процедил это «незамедлительно» по слогам. — Нет, именно в каюту. Вы прибудете туда прямо сейчас. Высланный мной штурмовик сопроводит вас. И да, у входа вы отдадите ему свой бластер, Кренник! — гранд-мофф словно предугадывал, что сейчас делает Орсон, так как его ладонь в этот самый момент опустились на кобуру. Что-то явно было не так, и Кренник почувствовал это. — Да, губернатор. Путь до покоев губернатора вышел достаточно долгим, и директор терялся в догадках, что заставило Уилхаффа изъявить желание встретить его именно у себя «дома», а не на «рабочем месте», разве что только…. В другой ситуации, предвкушая, к чему всё это могло бы привести, Орсон расплылся бы в улыбке, но этот изменившийся голос не внушал доверия. "Быть может, он лично решил провести испытание новейшего шлема штурмовиков? Или же к губернатору каким-то неведомым образом попал шлем самого Дарта Вейдера, и гранд-моффу во что бы то не стало потребовалось его примерить… А шлем застрял, вот неловкость. И только он, верный директор Кренник сможет спасти его!" Пожалуй, эта версия казалась наиболее рациональной и могла объяснить всю странность. Ну, почти всю. Каким образом узкое, скуластое лицо Таркина, могло застрять в одном из тех горшков, легко налезающих даже на самого мордатого из солдат Империи? Загадка... В любом случае, Таркин там, у себя в покоях представал для него принцессой в беде. Принцессой, пышущей ядом в этот самый момент, несомненно в голубеньком платьице с огромным кружевным бантом. Нет, это было бы уже слишком…. Директор тряхнул головой, чтобы прогнать навязчивое видение. *** Они с штурмовиком были на месте и стояли перед дверью в покои моффа. Здесь их ожидало два вооружённых охранника. — Минуточку, — автоматы солдат перегородили Креннику путь, — мы вынуждены попросить снять ваши сапоги, сэр, и оставить перед входом. Они останутся в целости и сохранности. — Что? — возмущению Кренника не было предела. Не обращая внимание на штурмовика, он потянул руку к кнопке связи. — Приказ губернатора, сэр. Вы обязаны подчиниться. — Я подчиняюсь только ему лично… Тут связь включилась сама, правда без изображения, голос несомненно был Таркиновским, но всё с тем же искажением. — Снимайте сапоги, Орсон. Это не обсуждается. — Что происходит? — пробурчал краснеющий Кренник, стягивая обувь. — Вынужденная мера безопасности, ничего больше. Сейчас вы оставите оружие, зайдёте внутрь с закрытыми глазами и спиной назад, досчитаете до десяти, и мы с вами наконец встретимся, директор. Надеюсь, что никто из нас не останется разочарованным. Вслед за этой фразой раздался глухой смех, а может даже не смех, а клёкот, по крайней мере именно так показалось директору. *** — Шесть, пять, четыре, три, два, один, ноль… — досчитал Орсон. «Клац!» — это дверь захлопнулась прямо перед носом Кренника, через закрытые веки он увидел красный свет от замка. Путь наружу был закрыт, он остался один на один в клетке с демоном, точнее с гранд-моффом, но была ли между ними разница? Он открыл глаза в тот самый момент, как что-то коснулось его задницы. — Ооо… К чему все эти прелюдии, губернатор? — Не поворачивайтесь, просто говорите, что чувствуете. Вам же хочется ПРОЯВИТЬ СЕБЯ. Клёкот не прекращался, и на этот раз Кренник мог поклясться, что этот звук не был механически искажён, так что версия со шлемом казалось теперь абсолютным бредом. Директор отвёл руку назад, в надежде прикоснуться к гранд-моффу, вот он коснулся его тонкого запястья, ощущая жёсткую текстуру. Пальцы поднимались всё выше и выше, покрывая сочленения, которые Орсон чувствовал даже сквозь кожу своей перчатки. Неужели рука командующего узка на столько? И настолько мохната? Затем его ладони коснулась вторая кисть губернатора. Третья кисть. Затем резкий толчок опустил его на четвереньки, четвёртая конечность пробила его брюки насквозь и грубо вошла в задний проход. Несколько грубых и неприятных движений заставили Кренника искривиться от боли и выгнуться. Он обернулся, в надежде увидеть голубые глаза Таркина, но вместо двух глаз увидел шесть чёрных фасеточных, а ещё два огромных пёстрых крыла, копну меха на его плечах, будто бы губернатор завернулся в жабо, а ещё маленькие жвалы, пробившиеся сквозь рот губернатора и растянувшие его обычно сомкнутые тонкие губы. Они мелко вибрировали, издавая то самое шебуршание. Брови Таркина стали раз в пятнадцать длиннее и образовывали два длинных хитиновых усика, тянувшихся вверх. Гранд-мофф шевелил ими в такт движения жвал. — Ты же этого хотел полу-чи-и-и-и-и-и-ить? — протянуло существо. Орсон открыл рот, чтоб дать ответ, но в этот момент произошёл ещё один резкий толчок, и по кабинету гранд-моффа прокатился громкий стон. Лапа не имела пальцев, но острые крючки на её поверхности причиняли Креннику адскую пронзительную боль. Затем был новый разрыв ткани и жёсткая конечность, сохранившая форму пятипалой кисти и затянутая в перчатку, хлёстко огрела его по ягодице. — Чем бы вы сейчас не были, прошу, прекратите! — Терпи, или я порву тебя прямо изнутри. Теперь я смогу это сделать без помощи лишних инструментов. Орсон отчётливо ощущал внутри себя каждую зазубрину. Каждое миллиметровое движение этой страшной лапы проделывало разрез, и ему сейчас совсем не хотелось прощаться с жизнью. — Разве я говорил тебе молчать? — не унимался гранд-мофф, — говори. Говори, как на самом деле любишь меня, говори, как мечтаешь лизнуть мой сапог, говори, как хочешь, чтобы я сейчас стоял у тебя на коленях, говори, как хочешь, чтобы ОНА была твоей! — он кивнул головой в сторону синеватой голограммы Звезды Смерти, зависшей над устройством в паре метров от них над огромным письменным столом Таркина. — Или, может ты хочешь знать, что со мной стало? Откуда сей странный образ, личина монстра? — Гранд-мофф… — насилу выдавил из себя Кренник. — Гранд-моль! Теперь ты будешь обращаться ко мне именно так и никак иначе. Гранд-моль далёкой галактики! Первая! — Воздействие Силы? Вы Дарт? Дарт Моль? Что-то такое мне уже приходилось слышать. — Нет, дурак! Вторая человеческая кисть плотно обхватила шею Кренника и сдавила её, лишая его возможности пошевелить чем-либо, кроме рук. Орсон схватил руку Уилхаффа в надежде оторвать пальцы от своего горла, но те стали сжиматься сильнее, и сквозь перчатку проступили острые когти, хватка была едва ли человеческой, а боль в заднице усилилась до немыслимого предела. Затем ещё один приступ острой боли, взгляд Орсона затянула багровая пелена, и он увидел, что окровавленная конечность, побывавшая у него внутри, теперь перед его носом. — Оближи, — послышался приказ, — или она перережет твой грязный язык, или очутится в твоей трахее. В ответ был только хрип. — Лижи. Лапа сдавила сильнее, и Орсон высунул синеющий язык, к которому тут же подставилась запятнанная чешуйчатая лапа. Он уже мало что чувствовал на вкус, но эта кожа была подобна наждаку. — Кхххххххх…. — выдавил Кренник. Казалось, его сейчас вырвет. Хватка резко ослабла, давая директору глотнуть воздуха, тем не менее провонявшего насекомым зловонием. — Ты знаешь, Кренник. А ведь я сегодня ещё не обедал нормально, — он поднял подбородок Кренника вверх, заставив смотреть себе в глаза. — Нет, ты не думай. Ты, конечно, моя жертва, моя собственность, но я не каннибал. Съесть тебя — была бы слишком большая честь, не думаешь? В Империи найдётся мясцо и посочнее. — Кхххххх…. — Лижи, не останавливайся. Как я уже говорил, ты всё же ОСОБЕННЫЙ и ИНОГДА бываешь полезным. Инфернальный блеск в глазах Таркина, казался ярче, чем вспышка сверхновой. Орсон тонул в их липкой черноте, словно в хаосе, его затягивало. Если бы он мог сейчас посмотреть в сторону, увидел бы, что вся мягкая мебель в апартаментах гранд-моффа разорвана в клочья, а на полу повсюду разбросаны куски обивки. Моль неистовствовала. Моль, обутая в домашние тапки, последние на Звезде Смерти, Таркин давно забрал их себе, чтоб ни одна живая душа не посмела его прихлопнуть. Ради этой же цели за порогом остались сапоги Кренника. — Ваш плащ, директор, он тоже очень ценен. Знали бы вы, сколько раз после наших бесед, совещаний я всматривался в его белизну, мысленно очерчивал все его полы, ментально купался в его складках. Среди серых форм элиты вы так чисты. Вы — моя сметана в имперском борще! — Кхххххх… — Я хочу ваш плащ, директор Варенник! Хочу прямо сейчас. Сколько раз он обжигал меня словно снег на Хоте. Нет, так не может длиться дальше! Сейчас он будет мой, лучший плащ в этом рукаве галактики и паре соседних. Как жаль, что ваша задница уже не будет такой же белоснежной. После трапезы я жёстко трахну вас, Орсон. Огромные крылья накрыли его с головой. Гранд-моль получила своё.