Это только начало, моя Смерть.

      Жизнь никогда не терял момента исследования стройного тела своего преподавателя Истории Бытия, когда присутствовал на его лекциях, всеми силами стараясь сделать свой рентгеновский взгляд как можно незаметней. Он уже давно заметил странное чувство в груди, сердце словно замирало на время только при одном взгляде на человека, но Жизнь старался скрывать свои эмоции во время обычных разговоров между учителем и учеником, пусть это не всегда получалось. Вскоре он перестал стремительно скрывать свои чувства и старался позабыть о них, но спустя время просто смирился с тем, что не может подавить в себе всплески нежности по отношению к мало знакомому преподавателю и постарался как можно безобиднее сблизиться с ним, но таким образом, чтобы тот не начал ничего подозревать.       И у него это прекрасно получалось.       Смерть, довольно высокий для мужчины подтянутый молодой человек двадцати четырех лет, совсем недавно закончил обучение на Историческом факультете и теперь практикуется в сфере преподавания на месте бывшего учителя, у которого учился сам. Он строго относится к этому делу, но зачастую это выглядит совершенно наоборот. По характеру он довольно воспитан и производит впечатление джентльмена, но это только когда это касается преподавания и всего, что с этим связано. Только когда с ним заговаривают о его личной жизни, его привычках, любимой еде, музыке, эмоциях, то он словно меняется: превращается в наивного и стеснительного подростка, который провинился перед родителями и пытается скрыть правду, хотя совсем не умеет врать.       Всего за две недели Смерть смог влиться в преподавательский круг и поладить с большинством своих учеников. Некоторые даже старались как-то продолжить отношения и поднять их на более высокий ранг, но именно в тот момент он пресекал эти порывы, четко расставляя все точки над «i» и заверял, что нуждается только в знакомых и коллегах.       Но единственным человеком, который смог преодолеть этот барьер — это всеми любимый принц университета — тихий и довольно знаменитый, недавно пришедший после службы в армии Жизнь. Именно его Смерть подпустил к себе и мог открыто с ним общаться, пусть Жизни и приходилось надевать на себя маску скромности, чтобы не спугнуть доверчивого и невинного преподавателя.       Они начали часто проводить время только вдвоем: обедали во время длинной перемены, встречались на дополнительных занятиях, а иногда просто прогуливались в свободное время. И им это нравилось.       Даже сейчас, сидя на лекции, Жизнь чувствовал, что они только вдвоем. Смерть увлеченно рассказывал новую тему, бурно жестикулируя и делясь своим мнением со студентами. Он знал, что переусердствует такими странными методами, но от этого его хотелось слушать все больше — на него устремились взгляды всех воспитанников, чем нельзя было не гордиться.       — А потом они взошли на…! — он не успел закончить предложение, как его бурный монолог прервал громкий и изредка раздражающий звонок. Обиженно вздохнув, Смерть встал перед собирающимися домой учениками и сказал им напоследок:       — Я желаю вам провести эти зимние каникулы с пользой, а после прийти и сдать мне вступительную контрольную.       Со всех сторон послышались возмущенные стоны и мольбы о «пощаде». Но обаятельная улыбка с его стороны и отрицательное мотание головой сделали своё дело — надежда начала медленно улетучиваться из аудитории, как и сами студенты.       Как только в кабинете остались двое, Жизнь, остановившись в дверях, уже хотел выйти последним, оставив Смерть одного, он неожиданно передумал и с характерным звуком резко захлопнул лакированную дверь, чем испугал Смерть. Тот даже вскочил от неожиданности из-за стола, за которым сейчас проверял работы.       — Ж-жизнь? — удивился он, выпрямившись и прислонившись поясницей к столешнице.       Студент повернулся к другу, довольно странно улыбаясь. Такой вид насторожил бурно-реагирующего мужчину, он даже постарался вжаться в стол.       — Что-то случилось? — спросил Смерть, состроив непонимающее лицо. — У тебя ко мне вопросы?       — Да, — оскалился Жизнь, начиная серьезное наступление на друга.       Кабинет был довольно просторный, но всего за несколько шагов Жизнь уже полностью придавил худое тело своим, не позволяя резких и неосознанных движений. Ухватив испуганного преподавателя за запястья, он завел их за его спину и скрестил, придерживая одной рукой.       — Ч-что ты…? — не успел сформулировать суть вопроса Смерть, когда и сам не заметил, как буквально потонул в чистых салатовых глазах. В них было столько решимости и желания действовать, что даже Смерть не смог противиться.       Он успокоился и расслабил руки, опустив их на стол.       — Что-то все-таки случилось, да? — спросил Смерть, видя по глазам, какую гамму эмоций переживает его друг. — И это связано со мной, да?       Жизнь всегда удивлялся проницательности преподавателя, но никак не мог ей противиться — Смерть читал его, словно открытую книгу — он ничего не мог с этим поделать. Такова уж способность Смерти — читать эмоции.       Жизнь слегка отстранился и опустил глаза в пол. Он не мог сейчас смотреть в лицо Смерти — ему было скверно от одной мысли о том, что он сможет своими опрометчивыми действиями подорвать хрупкое доверие, которого с такими силами добивался между ними.       — По правде, — начал он, но после замолк, поджав губы. Говорить эти слова ему было страшно. — Я… я… ну… Ты… Я…       Появившийся румянец на бледных щеках был сразу замечен и заставил Смерть тихо засмеяться. Он постарался сдержать смех, но дергающиеся плечи выдавали веселую реакцию. Вскинув голову, Жизнь с серьезностью сощурился.       — Чего ты смеешься надо мной? — взмутился он. — Я тут тебе признаться пытаюсь, а ты смеешься!       И после до него дошла случайно вылетевшая фраза, заставившая покраснеть его ещё сильнее.       А Смерть испугался. Он напрягся всем телом и неотрывно смотрел в глаза своему ученику. Он не верил своим ушам — уж чего, а такого он не ожидал от своего друга.       Да, Жизнь тоже ему нравился, но такого Смерть никогда не подозревал за собой. Он старался видеть в нем только друга и ученика, а сейчас… Он не знал, что делать.       Не дожидаясь ответа, Жизнь вновь приблизился и протянул руку вверх, заставляя Смерть нагнуться немного вперед. Не отрывая зрительного контакта, Жизнь со всем желанием впился в морозно-бледные губы. Он не собирался продолжать, ограничившись лишь легким поцелуем — ему не хотелось ещё сильнее пугать и так зашуганного преподавателя. Перебирая пальцами длинные черные волосы, он уверенно смотрел в переполненные страхом янтарные глаза.       Слегка улыбнувшись, он отстранился от Смерти, но взгляда не отвел.       До преподавателя не сразу дошло происходящие, но как только его губы словно обдало пламя, его лицо словно облили красной краской. Он постарался спрятаться от изучающего взгляда Жизни за руками, ладонями, даже сквозь землю провалиться, только не стоять сейчас здесь.       — П-п-почему т-ты…? — его мысли путались. Он не мог даже ничего понять. — Зачем-м т-ты?..       — Смерть, — ласково позвал Жизнь.       Он слабо взял его за запястья в попытке вновь увидеть знакомые черты, но силы мужчине было не занимать.       — Смерть, — повторил юноша.       Он почувствовал, как мышцы под его пальцами постепенно расслаблялись, и вскоре учитель расслабился, вновь позволяя на себя взглянуть.       От увиденного Жизнь испугался — слезы на щеках своего возлюбленного он видел впервые — его начали переполнять странные гнетущие эмоции, но он знал, что отступать после сделанного уже нельзя.       — Я люблю тебя, — улыбнулся студент и вновь поцеловал Смерть.       Он старался расслабиться. Очень старался, но крупицы страха все равно были в его сердце. Да, он хотел и доверял своему ученику, пусть в подобной ситуации было бы лучше оттолкнуть его и сбежать, проклиная всеми известными словами и ненавидя сильнее всего света. Но мягкое чувство, застрявшее в его сердце, не позволяло ему отстраниться.       Обвив руками хрупкую талию, Жизнь прижал Смерть к столу, но из-за слишком высокого роста ему не составило труда просто сесть на стол. Проявив несвойственную ему инициативу, черноволосый обвил своими ногами поясницу парня, а расслабленные руки упали на плечи.       Решив перейти к более решительным действиям, Жизнь, крепче прижав легкое тело к себе, на секунду отстранился, а после вновь впился страстным поцелуем в уже излюбленные покрасневшие губы. Приоткрыв их языком, он ласково провел по ряду ровных чисто-белых зубов, словно прося разрешения действовать дальше. И, когда уже сам Смерть слегка приоткрыл рот, чтобы впустить горячий язык в себя, юноша наконец понял, что это его победа.       Жизнь не мог не улыбаться. Теперь он мог не скрывать свои чувства, даже больше — он мог получить на них ответ.       Вечно строгий черный костюм Смерть теперь стал помехой, но Жизнь решил не снимать его, а начать изучать скрытые территории прямо через белую рубашку, выискивая чувствительные точки на любимом теле. И его партнер ему отвечал.       Разорвав страстный поцелуй, Жизнь начал покрывать поцелуями шею преподавателя, оставляя на нем свои метки в виде красных засосов. Смерть, откинувшись на плечо любовника, не мог деть себя никуда — он не знал, что нужно делать в таких ситуациях, и поэтому старался следить за каждым движением со стороны Жизни. И его тело помогало ему в этом: оно в мгновение стало чувствительней и отзывалось на каждое прикосновение.       Заметив это, юноша внутренне возликовал. И он всеми силами хотел доставить Смерти такое удовольствие, которого тот не чувствовал никогда, а в будущем будет чувствовать только в крепких объятиях Жизни.       — М-мм… — блаженно простонал учитель, когда горячие пальцы прошлись вдоль его позвоночника, распаляя холодную кожу. Это дарило высшее блаженство на сей момент, но как только те добрались до его поясницы, он не сдержался, простонав: — М-мм… Ах!       — Нашел, — радовался Жизнь, начиная слегка поглаживать место чуть ниже поясницы.       От этих действий Смерть затрясся всем телом, после чего прогнулся в спине назад, тем самым позволив пальцам пройти чуть дальше. Но из-за ремня на брюках это все, докуда могли достать раскаленные подушечки. И это немного разозлило Жизнь. Он нетерпеливо одной рукой дотянулся до ремня и расстегнул пряжку и молнию, давление в районе паха и поясницы немного ослабло и пальцы другой руки смогли уйти чуть дальше, но это не могло продолжаться долго.       — Привстань немного, пожалуйста, — томно прошептал на ушко Смерти, начиная немного приспускать штаны.       Тот сразу же выполнил просьбу, благодаря длинным ногам это не составило большой проблемы. Строгие брюки сразу же улетели прочь. Небольшой холодок мурашками отдался по коже стройных подкаченных ног, от чего сильное возбуждение немного спало, но Смерть знал, что благодаря Жизни он вновь сможет это почувствовать.       Жизнь наконец-то оторвался от своего занятия, постепенно покрывая кожу на груди поцелуями, постепенно расстегивая жилетку и белую рубашку. Эти пуговицы уже начинали ему надоедать, но в столь нужный момент ему приходилось собрать всё своё самообладание в кулак.       Остановившись на аккуратных бледно-розовых бусинках сосков, он слегка прикусил один, чем вызвал неожиданный вскрик со стороны любовника.       — Ох!       Но он мгновенно начал зализывать место укуса, словно извиняясь. С другим соском он начал играть пальцами, то слегка пощипывая, то поглаживая, словно дразнил, тем самым добиваясь из груди Смерти стонов наслаждения, которые были для него музыкой.       Отстранившись от сосков, он решил пойти дальше, все же, самое интересное остается впереди.       Добравшись до чуть впалого живота, он мокрым языком обвел пупок, после чего скользнул в него, чем вызвал очередной вскрик неожиданности.       — Ах?!       Подметив очередной успех, Жизнь провел скользкую дорожку до самой резинки боксеров своего преподавателя. Присев на корточки, он поудобней устроился, закинув гладкие ножки на свои плечи.       И именно в этот момент Смерть словно очнулся. Все его чувства словно обострились в сотни раз.       — Нет! — воскликнул он, вплетая свои пальцы в темные волосы студента. Его стало очень страшно.       — Почему нет? — спросил Жизнь. Он не мог понять, почему мужчина так упрямится. В том, чтобы подарить своему любимому ещё больше удовольствия не ничего плохого.       — Ты н-не д-должен…! — вновь заладил Смерть. — М-мы не м-можем!.. Это неправ…!       — Не говори это именно в тот момент, когда я хочу услышать совсем другое, — строго сказал Жизнь и чуть острым ногтем зацепил резинку, оттягивая её в сторону.       — Ой! — пискнул Смерть, зажмурившись. Он знал, что они оба мужчины, но никак не хотел показываться перед своим учеником в таком непристойном виде.       Обычно он сам справлялся со своим стояком, но это было ещё в его собственные студенческие годы под действием гормонов. Но сейчас у него стоял, как никогда раньше, и это немного пугало его.       Прикрыв лицо ладонью, он пытался сдержать своё сбившееся дыхание, но чувства настойчиво кричали ему не это. «Поддайся! Отдайся! Получи удовольствие, которого у тебя не было никогда!» — кричал внутренний голос.       Жизнь заметил нерешительность со стороны Смерти, и попытался исправить это, придав ему уверенности. Высвободив аккуратный стоявший колом член из плена темной резиновой ткани, он опалил его горячим дыханием, чем вызвал у преподавателя мелкую дрожь.       — М-мм! — нетерпеливо простонал себе в ладонь Смерть, все ещё сдерживая своё желание.       — Не стоит, — сказал темноволосый. — Я хочу услышать твой сладкий голос.       Чуть наклонившись, он вновь опалил гладкую кожу, после чего облизнул головку вокруг, оттягивая крайнюю плоть чуть назад. Поласкав уздечку, он провел языком по всей длине, вызывая очередные стоны партнера.       — Ах! — уже не сдерживался Смерть. — М-мм!       Он слегка прикусил кожу на тыльной части ладони, а пальцами другой руки сжал мягкие волосы.       Проведя языком по чувствительной вене, он взял в рот одно яичко, начиная его слегка посасывать, тем временем проводя пальцами по всей длине ствола, вновь заслушиваясь стонами. Это доставляло ему самому небывалое удовольствие.       Слегка чмокнув его напоследок, Жизнь вновь вернулся к члену Смерти. Оглядев его, он поддался вперед и, расслабив горло, полностью заглотнул член.       — Ох! — вскрикнул Смерть, поддавшись вперед.       Такого он не чувствовал никогда — во рту Жизни было невыносимо жарко, словно в огне, но отстраниться он не мог — новые волны наслаждения все больше уносили его.       Усмехнувшись, Жизнь взглянул на лицо Смерти и от его взгляда не ушло ничего — он сам радовался тому, что может довести преподавателя до такого состояния.       Сомкнув губы у основания члена, он начал медленно двигать головой, проводя влажным языком вдоль всего ствола, то оставляя у себя только головку, то вновь вбирая целиком. Ему нравилось таким образом мучить свою сексуальную жертву, видя, как та изнывает от удовольствия, но боится просить большего.       Хотя, даже если Смерть попросил бы его о чем-то большем, сейчас Жизнь был способен только на такие, скромные ласки.       Медленно наращивая темп, студент то замедлялся насовсем, всасывая и лаская головку, то наоборот ускорялся, замыкая кольцо у самого основания. Он играл со Смертью, но тот был даже не сильно против — даже наоборот — он стонал во весь голос, подставляясь под ласки.       — Ж-жизнь! — воскликнул он. — Я… Я сейчас…!       Он знал, что в первый раз преподаватель не сможет выдержать полноценный раунд, тем более кабинет Истории — не лучшее место для подобного, поэтому Жизнь постарался расслабить горло сильнее и вобрать твердую плоть как можно глубже, заставляя партнера буквально задыхаться собственными стонами.       Что и случилось.       Сильно закусив кожу на ладони, Смерть не сдержался и с протяжным стоном излился в рот Жизни. Тот был готов к этому, поэтому успел проглотить все и только после этого выпустить из своего теплого рта обмякший член.       Выпрямившись, он улыбнулся, целуя подрагивающего после оргазма преподавателя в лоб и поглаживая по темным волосам. Смерть не сразу пришел в себя, перед его глазами все расплывалось, а когда он все же осознал произошедшее, то не смог сдержать слез.       Он расплакался, уткнувшись в плечо Жизни. А тот просто стоял и успокаивающе шептал что-то на ухо, гладил его по спине и трепал по волосам.       — Это только начало, моя Смерть, — загадочно сказал Жизнь, обнимая своего преподавателя за хрупкую талию.