Я не тку серебра

«Динь-динь»… «Динь-динь»… Темный маг поморщился. «Динь-динь»… — Что это за раздражающий звук?! — Румпельштильцхен взмахнул руками и вскочил со своего кресла, где еще несколько секунд назад дремал и во сне обмозговывал дальнейший план действий. — Румпельштильцхен? — В зал заглянула Белль — Почему кричишь? Что-то произошло? — А, ты — отмахнулся темный — уже вернулась, дорогуша? Принесла то, что я просил? — Да, целая корзина соломы. — Белль шустро прошествовала в зал. «Динь-динь» — Вот, снова! — Взвизгнул маг, — Откуда этот мерзкий звенящий звук? — Ой, кажется это я. — Ты звенишь? — Он скрестил пальцы и слегка наклонил голову, взирая на служанку, словно та заявила, что является его дочерью. — Да нет, не я, то есть не совсем я. Вот. — И она сняла с шеи маленький, почти незаметный золотистый колокольчик и протянула его хозяину. — Что это? В прочем неважно, — он снова отмахнулся и прошествовал мимо нее — кто бы мог подумать, что такая крохотная безделица создает столько шума. И все же, ты решила потратиться на то, чтобы позлить меня? — спросил маг, стоя у девушки за спиной, но не удостоив ее того, чтобы развернуться. — Да нет же, — Белль рассмеялась, — когда я возвращалась из города начался небольшой дождь. Недалеко от замка я увидела на тропинке нищую старушку в совсем износившихся лохмотьях, мне стало ее жаль, и я отдала ей свою накидку. Взамен старушка поблагодарила меня и отдала этот колокольчик. Сказала он волшебный, и мол тот, для кого я буду дороже всех на свете услышит его, где бы он не находился, даже за сотни тысяч миль. Глупо, наверное — Красавица слегка улыбнулась и опустила глаза на колокольчик, крутя и рассматривая в пальцах новую вещицу. — Конечно глупо! — Мужчина резко развернулся на каблуках, выхватил у нее из рук колокольчик и пристально на него посмотрел — Поздравляю дорогуша, тебя надули! — И он вернул ей безделицу — поверь мне, как магу с многолетним опытом, в этой звенелке нет ни капли магии. Наивная девчонка, хи-хи! — Он вернулся в свое кресло, вальяжно закинул ногу на ногу, одну руку он опер локтем о подлокотник и подпер голову, ногтями другой постукивал по второму подлокотнику, взирая со смешинкой на Белль. — Ну…ну и пусть, мне он нравится. Кстати о накидке, Румпель, ты не мог бы… то есть у тебя случайно не найдется… — А-а-а! Я похож на швейную мастерскую? Э нет, дорогуша. Нравится сорить благими деяниями направо-налево — на здоровье. Но с этим не ко мне. Нравится жалеть старушек, вот и ходи теперь раздетая…в колокольчик спрячься — и Румпель глумливо захихикал. — Ну все, займись делами. Давай-давай — он сделал руками отсылающий жест — …звени отсюда, хи-хи! Белль хмыкнула, надулась, развернулась и выскочила из обеденного зала. Темный маг посмотрел ей вслед, улыбнулся и в приподнятом настроении зашагал к прялке. Монотонный скрип, вращающееся колесо, пучок за пучком солома таяла на глазах, а из-под рук темного мага метр за метром выплывала сверкающая золотом нить. В голове всплывали голоса из прошлого, как и всегда в такие моменты, когда он наконец позволял себе расслабиться, мыслям течь в свободном направлении. «Как у тебя замечательно получается, Румпель, да у тебя талант!» «Ты станешь настоящим мастером, Румпель!» «Любой будет рад взять тебя в подмастерья, Румпель!» «Твоим рукам, да злато ткать» «Румпель, пирог готов, хочешь первый кусок?» «Доброй ночи, Румпель, вот увидишь, тебя ждет прекрасное будущее». «Однажды наш Румпель вырастет и станет великим человеком» Время близилось к закату, а прялка все скрипела, пока последняя соломинка не стала золотой. В этот момент маг словно очнулся ото сна и бросил взгляд на ворох золотой нити. — Что-то я увлекся. В прочем много злата не бывает — он совершил над ворохом два круговых движения запястьем и нить стала цельной тканью. — Белль, поди сюда. — Прошло пару минут, но в зал так никто и не пришел. — Белль! Неужели ей хватило глупости обидеться? — сказал он про себя возмущенно и вышел из комнаты. — БЕЛЛЬ! Он обошел кухню, бальную залу, прачечную, пыточную, кладовую, но красавица словно в воду канула. Наконец он остановился возле лестницы, ведущей в библиотеку. — Ох, ну конечно, где она еще может быть? — Он поднялся по лестнице и вошел в хранилище знаний — Почему я должен бегать за тобой? Клянусь, еще одна такая выходка и я… — но и в библиотеке не оказалось ни души. — Что, и здесь нет? Куда эта девка запропостилась?! Белль! Ох, ну и черт с ней, еще не хватало и впрямь бегать за какой-то служанкой. Хм, вот заберу библиотеку, что б не повадно было. О, пожалуй, начнем с этого. На маленьком столике лежала книга в коричневом кожаном переплете. «Сказка о красавице и чудовище» — прочел маг на обложке название, выведенное витиеватым подчерком. — Не удивительно, что они такие наивные! Начитаются всяких, ха, «сказок», а потом волшебные колокольчики всюду мерещатся! Пф… Но любопытство Румпельштильцхена все же взяло верх, и он открыл книгу на странице с закладкой. Немного, но все же удивлен был темный маг, обнаружив вместо ожидаемых печатных строк все тот же аккуратный витиеватый подчерк. «И поняла тогда принцесса, что не так страшно чудовище, как все говорят. Ни разу за долгое время оно не обидело девушку, ни разу не наказало ее, а все колкие слова, что слышала она от него, вовсе и не были злыми, просто чудовище по-другому не умело. Но вопреки ее страхам пребывание в замке, что казался по началу мрачным и неприветливым, и работа в нем, вовсе не были ей в тягость. Напротив, иногда она замечала, что чудовище заботится и оберегает ее, и что бы не случилось ни за что не даст ее в обиду — Она преувеличивает, когда-нибудь я все же превращу ее в жабу! Иногда чудовище грозилось превратить ее в жабу, но отчего-то она знала, что он никогда этого не сделает. — Пф, вот еще. Наивная девчонка… Только узнав человека, можно понять, что у него на сердце, и она узнала. Красавица видела в чудовище отнюдь не чудовище, а человека: глубоко несчастного, обиженного, одинокого, но с добрым сердцем.» Маг захлопнул книгу с тяжелым вздохом и несколько секунд задумчивым, потухшим взглядом сверлил обложку. — Нет, все-таки надо превратить ее в жабу…или в мышь, — громко и даже весело изрек он — где там мой шар, сейчас посмотрим куда ее унесло. Но за шаром идти не пришлось. «Динь-динь» — донесся до раздражения знакомый звон со стороны окна. Румпельштильцхен увидел пропавшую служанку во дворе замка, возившуюся с бельем. Небо было затянуто тучами, и закатное солнце сквозь них не пробивалось, во дворе было мрачно и лишь голубое платье Белль на фоне белых простыней и темных рубашек мелькало ярким пятном. Выйдя на улицу маг неприятно поморщился от моросящего дождя. — Белль, нашлась наконец! — Начинается дождь, я решила убрать белье. Ты искал меня? — Представь себе, дорогуша. Правда найти такую серую мышь в этих стенах сродни невозможному. — Так что ты хотел? — Кое-что принес тебе. — Ха, кроме порции очередных колкостей? Это интересно. — Не юли, милочка. На вот, лучше, примерь — он протянул девушке ярко-золотую длинную накидку. — Накидка? — Она не веря рассматривала подарок — но ты ведь сказал… — Мало ли, что я сказал. Не хочу, чтобы, когда ты в следующий раз отправишься в город, все подумали, что великий и страшный темный маг обнищал и не в состоянии достать служанке накидку. — Ты ткешь злато из соломы, никому и в голову не придет, что ты обнищал… Постой, накидка золотая… — Конечно золотая! Ты правильно подметила, я не тку серебра. Могу… но это не выгодно.  — Ты сам ее сделал?.. Для меня? — Ты видишь здесь других глупых служанок? Не велика работа, пару минут за прялкой, пиф-паф и вуаля. Так тебе нужна накидка или нет? — Да, конечно, сейчас, только белье… — Да черт с ними, с этими тряпками — он сделал вращательное движение запястьем и все белье испарилось в красном дыму. Белль приняла из рук барина накидку и тут же облачилась в золотую ткань. — Ну как? — Злато тебе к лицу, душа моя. Хи-хи забавно, у того, что создает злато из ничего даже служанка золотая. Я про накидку, не обольщайся. В прочем, когда ты явилась сюда, ты кажется была в желтом платье. Это явно твой цвет. Но больше не проси. — Не буду. Она прекрасна! — Не расходуй ее на нищих старушек. У торговца за нее можно выручить немалую сумму. Так что считай это в качестве оплаты за твою работу. Он развернулся и направился к замку, однако Белль успела его окликнуть. — Румпельштильцхен! — Что-то еще, дорогуша? — он обернулся держа руки в свойственной ему манере — одна на другой. Он смерил Белль, облаченную в новую накидку, равнодушным, как могло показаться несведущему, взглядом. — Спасибо…за подарок. Вот, — она сняла с шеи маленький колокольчик и подойдя к магу, надела на него, — пусть будет у тебя. — Я что…похож на корову? — И вовсе не похож. Я получила его в благодарность за отданную накидку. Теперь он твой, так будет честно. Пусть он и не волшебный, но мне он нравится. И он звонкий. Потому, когда в следующий раз я тебе понадоблюсь просто позвони — я услышу, в какой бы части замка не находилась. — Золотой колокольчик за золотую накидку? Забавно, — он позвонил в колокольчик. «Динь-динь»… — будем считать, что сделка свершилась. А теперь возвращаемся в замок, я не хочу промокнуть еще сильнее, а тебе к слову не пора ли заняться ужином, дорогуша? — Да, конечно. Есть пожелания? — Да…пожалуй есть одно. Испеки-ка мясной пирог. — Мясной пирог? Ну, хорошо… Знаешь, Румпельштильцхен, и все же ты добряк. — Не зарывайся, иначе запру на чердаке. *** Из воспоминаний Голда выдернул шум грозы, бушующей за окном. Он посмотрел на лежащий на ладони колокольчик и тепло улыбнулся. Тогда тоже разразилась гроза… Он сидел «У Бабушки» с наброшенной личиной, и пил чай со льдом, заедая его гамбургером. Золотой колокольчик, доселе бережно хранимый в маленькой шкатулочке, с которой ни Румпельштильцхен, ни Мистер Голд не расставались даже в самые темные времена, сейчас навевал тоску. «А вдруг…» — подумал букмекер и пару раз встряхнул его за нить. Ничего не произошло. Колокольчик издал глухой «динь-динь». Кажется, раньше он был громче и куда раздражительнее. «Какая глупость…» — подумал он и снова спрятал свое тайное сокровище в шкатулку. — Еще один чай, пожалуйста, — обратился он к проходящей мимо официантке. *** Белль читала книгу в библиотеке. Рабочий день закончился час назад, но девушка, поглощенная книгой решила дождаться окончания разозлившейся на Сторибрук стихии. «Динь-динь»… — услышала она сквозь путешествия Жюля Верна и тут же вернулась в реальность. «Я не могла и в самом деле слышать… Нет, все же показалось…»