Одиннадцать друзей Лафейсона/Laufeyson's Eleven

- Ты явно что-то от меня скрываешь. - Прекрати. Пошли домой. - Нет. Не хочу, - Локи вглядывался в опустевшую улицу, пытаясь сфокусировать зрение хоть на каком-то стационарном объекте, и немного пошатывался. – Меня мутит. - Кто-то сегодня перебрал. - А кто-то что-то скрывает от меня уже больше полугода. - И что я могу от тебя скрывать? – придерживая за руку упирающегося Локи, Тор медленно вел его к дому. – Это возможно? - Еще как. Ты… Мне не нравится. - Что именно? – все на той же спокойной волне переспросил Одинсон. - Твое поведение. - Мое поведение? - Со мной. - Мое поведение с тобой? - Да, - вырвавшись от Тора, Локи прижал руки к груди и зачем-то пошел в противоположном направлении. - И куда ты собрался? - Не твое дело. - Начинается… - тихо прошептал Одинсон и пошел за своим шефом. – И почему же я вновь впал в немилость? - Я не могу так! Не могу! Да что с тобой?! - А что со мной? - Бесишь, Одинсон! Нервируешь до дрожи! Какого хрена ты такой спокойный?! - Соскучился по семейным разборкам? - Все слишком спокойно… Слишком… Прожив с Тором под крышей своей матери больше недели, Локи начал медленно сходить с ума. Да, работы было невпроворот, но и это не спасало. Милые и тихие вечера перед телевизором приносили удовольствие лишь в первые пару дней, но потом рутина начала словно душить Лафейсона своими цепкими лапами. Локи привык к ненормированному ритму жизни, к постоянным проблемам, к тому, что его мозг постоянно находился в активности, а нервы - на пределе. - Чего ты хочешь, Локи? - Хочу, чтобы ты не был таким аморфным и расс… Рассу… Рассудительным! – попытался объясниться заплетающимся языком Лафейсон. - Ну кто-то же из нас должен. Ты мыслишь быстро, особо не обдумывая, берешь и действуешь. Я же в этом смысле болван. Мне нужно время. - Заехав Марку по физиономии, ты долго не думал. - Кстати, а где он сейчас? – Тор незаметно решил перевести тему. - В Финляндии. Ждет пока мы переберемся в Россию. - Откуда ты столько о нем знаешь? – а вот теперь интерес Одинсона стал далеко неподдельным. - Да потому что он сам мне говорит! – резко повернувшись к Тору, Локи схватил его за шиворот рубашки, но Одинсон даже бровью не повел на подобное поведение шефа. – Потому что он преследует меня, следит, выжидает! - С ним было веселее, не так ли? – единственная эмоция, которая могла в одну секунду взорваться в Торе была ревность. - Да, особенно когда он разбивал мне лицо, - тихо, но гневно прошептал Лафейсон. – Я это обожал просто! Веселье нереальное! - Ты же знаешь, что я сильнее? – медленно взяв шефа за запястья, Одинсон надавил на локтевую кость Локи, что тот неосознанно начал приседать. – Я не хочу делать тебе больно, ни морально, ни физически, так что не надо провоцировать меня на насилие. - Отпусти… - Нет, - Тор немного ослабил хватку. – Почему тебе так нравится, когда с тобой не считаются? Что это за склонность к мазохизму? - Мне реально нехорошо. Отпусти. - Сначала ты говоришь, что со мной скучно, а теперь просишь отпустить, - телохранитель все так же спокойно продолжал говорить и смотреть прямо Локи в глаза. – В чем истинная причина? - Отпусти. - Причина? - Тор, я сказал – отпусти! - Нет. Пока ты не назовешь причину. - Я не могу прочесть тебя. Ты опасен. - Понятно, - наконец, Тор отпустил руки шефа. – Протрезвеешь, поговорим. - Ты реально опасен! Я боюсь тебя. Понимаешь? Ты можешь быть кем угодно, спать рядом со мной, слушать мои откровения, а после сдать меня куда подальше! – алкоголь окончательно ударил Локи в кровь, и теперь за Лафейсона говорил столь излюбленный им абсент. - Я знал, что это когда-нибудь случится. Параноик и уклоняющийся. Мы великолепны с тобой, знаешь? - Как же все чертовски кружится… - Локи, пошли домой. Думаю, настало время и мне открыть свою темную сторону, раз уж даже ты переборол себя. - Так открывай! – вновь завелся Лафейсон. - Будешь орать, я уйду и домой тебя не поведу. - Вот и проваливай! - Как скажешь. Больше я тебя в бары не сопровождаю. Пожав плечами, Тор прошел мимо своего шефа и направился в сторону дома Наоми. Локи явно не ожидал подобной реакции, следовательно, все, что ему оставалось делать, так это смотреть в спину медленно удаляющегося телохранителя. Пьяная и ущемленная гордость напрочь отказывалась идти за Тором, но оставаться одному тоже не хотелось, так что когда Одинсон свернул на перекрестке, Локи быстрым, но шатающимся шагом направился за ним. - Эй, подожди меня! – но Одинсон решил настоять на своем и все же показать шефу «кто в доме хозяин». – Ну, не уходи же ты! – стараясь увеличить темп ходьбы, Локи совершенно забыл о количестве выпитого спиртного, так что ноги Лафейсона незаметно от него заплелись, и лишь вовремя выставленные вперед ладони помогли избежать встречи лица с асфальтом. – Черт! Тор! Я это… Я упал. - Как же с тобой сложно… - пробубнил под нос Одинсон и, развернувшись на пятках, пошел обратно. – Вставай давай, - ухватившись за предплечье шефа, Тор так быстро поставил его на ноги, что Лафейсон тихо пошатнулся, а после вовсе повис на шее своего телохранителя. – А это еще что? - Пошли домой вместе. - А я тебе о чем уже весь вечер говорю? - Теперь я хочу… А раньше… А раньше не хотел. - О, кто-то ушел в полный неадекват, как я посмотрю, - до сознания Локи медленно, но верно дошли последние две выпитые стопки, и теперь Лафейсон заговаривался еще хлеще прежнего. – Пошли, - перекинув руку шефа через свои плечи, Одинсон тихо просмеялся про себя и потащил свою «ношу». - Я так глупо выгляжу? - Более чем. Чего ты так напился-то? Я отошел буквально на пять минут, прихожу, а ты уже пятую стопку подряд в себя вливаешь, с учетом того, что до этого было еще пять и плюс та бутылка коньяка, с которой ты мне «помог». - Захотелось, вот и напился. Я делаю, что хочу. Что хочу, мать твою, то и будет! Понятно? - Понятно-понятно, ты, главное, не заводись. Пьяный Локи – злобный Локи, так что больше я с тобой не пью. - Не ругайся. - Я еще не начинал. До самого дома Лафейсон препирался со своим телохранителем – грубил не по делу, задавал провокационные вопросы, даже, порой, пытался оскорбить, но для Тора подобное поведение было давно в порядке вещей, хотя все равно было не особо приятно. Одинсон просто не любил пьяных людей, он не любил даже слегка выпивших, а особенно ему были неприятны люди, чей разум затуманен наркотиками, но это же Локи… Да, сдали немного нервы. С кем не бывает? Несмотря на то, что Лафейсон пытался открыться Тору настолько, насколько это в принципе возможно, все равно чувствовалось, что это дается ему с превеликим трудом, хотя сам Локи строил совершенно непринужденное выражение лица и раскрывал свои тайны так, словно он говорил о том, как правильно готовить лазанью. Никаких переживаний, эмоций - все это Локи держал в себе, а после решил выплеснуть наружу именно таким способом. У каждого на подобные вещи есть свои способы, и Тор прекрасно это знал. К концу пути Лафейсон практически угомонился и даже прекратил говорить, Тору даже на секунду показалось, что его шеф уснул. И ведь действительно, Локи всего лишь переставлял ноги, но глаза его были закрыты. - Постоишь немного? Я разуюсь, - как только Одинсон прекратил изображать из себя главную опору для своего шефа, Локи тут же спустился вниз по стеночке и прижал к себе конечности. Тор решил не обращать внимания, а просто продолжить то, что начал. – Локи, пошли, - но Лафейсон уже не отвечал. Было непонятно - отключился он или уснул, но второе в его состоянии было куда вероятнее первого. – Ну вот и что мне с тобой делать? – прошептал Тор и, не найдя более адекватного способа, водрузил дремлющее тело себе на плечо и понес на второй этаж. - А вот и мой герой вернулся, - Тор даже немного запнулся от неожиданности, когда за его спиной раздался голос Наоми. – Упахался бедняга. - Да ладно Вам, пусть уж лучше так, чем вновь детей в лесу расстрелами деревьев пугает, - ответил Тор. – Мы Вас разбудили? - Нет, что ты! – отмахнулась женщина. – Я с вами двоими уже привыкла по ночам не спать. - Вот черт… - основной чертой характера матери Локи была прямолинейность. Одинсон еще ни разу в жизни не встречал столь честного и открытого человека. Да, конечно ему сейчас стало стыдно, но та простота, с которой Наоми относилась ко всему, была неплохим решением проблемы. - У тебя сейчас такой вид, словно ты уже готов сказать «Да что Вы? Мы до свадьбы ни-ни». Забавно выглядит. - Я не привык к такому. - Полагаю, что это чудо расчудесное несмотря на свою жилистость весит довольно много, да и лучше ему не висеть вниз головой в таком состоянии, а то мне придется оттирать лестницу от былого веселья, так что унеси ты его уже. Пусть спит. - Да, хорошо. - Приходи вниз, посплетничаем, - Наоми задорно подмигнула Тору, Одинсон тут же понял в кого у Локи эта игривая способность, сильнее укуталась в халат и пошла на кухню. К счастью, Локи больше не сопротивлялся ничему, крепко-накрепко спал и даже немного похрапывал. Тор уже множество раз снимал и, порой, срывал одежду со своего шефа, но одно дело, когда это происходит по обоюдному согласию, а другое, когда один из участников всего действия понятия не имеет о том, что происходит. Для Одинсона это было сродни какому-то таинству, чем-то невероятно личным и интимным. Нет, дело далеко не в похотливых мыслях поиметь человека, находящегося без сознания, тут все даже наоборот - сложнее и глубже. Когда-то давным-давно, словно в прошлой жизни, с Тором проделывали подобное, но от осознания этого становилось тошно и немного жутко. Что касается Локи, то это что-то само собой разумеющееся, доставляющее определенное моральное удовлетворение, базирующиеся на доверии. Ни один из открытых секретов от Локи не стал для Одинсона чем-то невероятным и меняющим все с ног на голову. Восприятие Тора меняли вещи из разряда принести домой спящее тело, раздеть его и накрыть одеялом. Только подобные действия могли сблизить Одинсона с кем бы то ни было. Спящий Лафейсон что-то тихо мявкал, по-другому не назовешь, себе под нос, словно пытался что-то сказать, но выходили лишь нечленораздельные звуки, которые, на странность, немного умиляли. Под завершения всего процесса раздевания, Тор не смог удержаться и поцеловал своего шефа в низ живота. Локи обожал этот жест, можно даже не продолжать дальше, а просто гладить ладонями по не особо заметным, но все же кубикам пресса, и Лафейсон будет в восторге. Задумываясь над причинами своего столь странного поведения, Тор поймал себя на мысли: «И ведь правда люблю», - так что сомнения на счет того доверять ли свой самый сокровенный и страшный секрет отпали сами собой. «Я все расскажу тебе завтра, обещаю» - вслух проговорил Тор и накрыл своего шефа одеялом, что тот, почуяв безопасность, тут же перекатился на живот спиной вверх и уткнулся лицом в подушку. - Вы уже скоро уезжаете, - поставив перед Тором высокий стакан лимонада со льдом, Наоми села напротив. – Очень жаль. - Да. Либо завтра, либо послезавтра, тут как получится. - Он тебя утомил? - Что? - Ты выглядишь уставшим. - Нет, это скорее из-за травмы, - Одинсон легко похлопал себя по плечу. – Локи меня мало удивляет. - Шрамы действительно останутся, - с сожалением отметила Наоми. – Молод ты еще для подобных вещей. - Ваш сын уже загорелся идеей, чем мне эти шрамы забить. Я имею ввиду татуировку. - О, я не в восторге от подобных идей, но коли другого выхода нет, то пусть будет так. - Для себя он сделал довольно неплохой выбор, так что я ему верю. - Знаешь, у меня возраст уже не тот, да и я прекрасно знаю, что однажды и мой сын может не пережить очередной «выход в свет», - Наоми улыбнулась той самой «материнской» улыбкой и положила руку на ладонь Тора. – Но теперь я спокойна. Вы еще очень мало вместе, пережили всего пару ссор, но, думаю, все будет отлично. Ты только не обижай его, хорошо? Знаю, у тебя есть брат, так что ты в курсе каково это - заботиться о ком-то, а я слишком опекала Локи, и вот что из этого вышло. Но я не могла иначе. Даже если он не будет показывать вида, ты лучше спроси, по его реакции будет понятно беспокоит его что-то или нет. - Вы так говорите, словно он фарфоровый. - Все мы внутри фарфоровые, особенно рядом с теми, кто нам дорог. Кто угодно может сказать Локи, что он недостоин или плох в чем-то, но поверит он лишь паре людей, и ты один из них. Чем ближе человек, тем проще ему будет сделать тебе больно. Поверь, я переживала его первую любовь больше, чем он сам. - Тут эта «первая любовь» недавно от меня в «бубен» неплохо получила. - Знаю, - женщина тихо засмеялась и потерла уставшие глаза. – Только по секрету – Локи потом мне еще дня три хвастался. Это ты видишь в нем начальника, человека, который хочет показаться сильным, а для меня он всегда останется маленьким наивным ребенком, который любит задавать вопросы. Наверное, мне стоит дать тебе последний и самый важный совет. - Да? - Говори с ним. Говори, как можно больше. Да, дела важны, но Локи слеп, зато он прекрасно умеет слушать и слышать. Когда человек молчит, он не видит его. - Не видит? – складывая недавние обвинения Лафейсона и слова Наоми воедино, Тор начал понимать, в чем был его промах. - Именно. Он чувствует людей по речи, по интонации, по тембру голоса. Ты довольно молчалив, так что ему с этим сложно. Он пытается читать по лицу, по мимике, но обычно Локи делает неправильные и поспешные выводы. - Хорошо. Я Вас понял. Не знаю, как у меня это выйдет, но я попытаюсь. - Я верю, что у тебя все получится. И еще – прекрати разговаривать так, словно ты до сих пор не отошёл от армии. Локи точно этого не понимает. - Хм… Мог бы и сказать. - Ты думаешь, он сам об этом знает? - А разве нет? - Эх, дети, чувствую вы еще столько дров наломаете. - Без «дров» в нашем деле никуда. - О, Тор, ты даже не представляешь, насколько я с тобой согласна.