Светлячки

Самого настоящего, чистого, искреннего, никогда не видно и не слышно. Оно существует лишь благодаря тишине и будет продолжать жить до тех пор, пока о нем не говорят.

      Мы проводили ночи напролёт в лесу, где пахло летней свежестью, зелёным мхом, светлячками, его волосами цвета древесной коры и моими цветочными парфюмами. Двое каждую ночь сбегали от всего мира на уединённый островок тишины, на маленький кусочек земли, где никому нельзя было их найти. Он сидел, прислонившись к высокому молодому дереву, согнув правую ногу в колене, а я, защищённая, лежала, облокотившись на его медовую рубашку с морской рябью. Он рассказывал о любви между феей и путешественником, а я, закрыв глаза, пыталась не упустить ни одной детали увлекательной истории.       — …И вот на рассвете они встретились у подножья той самой горы, где когда-то произошла их первая встреча. Не различая голосов друг друга из-за сильных не прекращающихся порывов ветра, они продолжали безуспешно пытаться донести свои слова. Так закончилась легенда о любви феи и путешественника, пробуждающая у кого-то печаль, грусть и даже слёзы, — его пальцы невесомо дотронулись до моей порозовевшей щеки, утирая незамеченную мной слезу, — а у кого-то освобождение, может быть, пробуждение, решимость… У нас совершенно иначе, — закончив рассказ, произнёс он, проводя бледной ромашкой по моим остывшим щекам.       — Разве?       — Да. В нашей истории лесной эльф полюбил путешественницу.       — И что, по-твоему, хуже?       — По-моему, любой вариант трагичен.       — Как хорошо, что ты не эльф, а я не фея, — эти слова, произнесённые вслух, заставили улыбнуться, а его рассмеяться.       Он привстал, чтобы дотянуться до свисающей ветви дерева и показать, как сквозь неё проходит сияние бесконечных звёзд, которые так далеки и так близки одновременно. Сияющие огоньки отражались в наших глазах как утренняя роса на зелёных росточках травы. Наши глаза смеялись и радовались подобно взгляду совсем ещё маленького голодного котёнка, увидевшего перед собой ароматное молоко в блюдце. Купол небосвода стоял величественным прозрачным холстом, принадлежавшем наилучшему во всей вселенной художнику. Иллюстратор то и дело брал длинные волшебные кисти, магические краски, переливающиеся художественные предметы, без которых не обойтись в таком тонком искусстве, выплёскивая в хаотичном порядке на воздушный податливый холст свои яркие фантазии. А пение, щебетание, звонкий свист лесных созданий словно дирижировались искусным, непревзойдённым музыкантом с особенно чутким музыкальным слухом.       — Смотри! Падает! — мой добрый сказочный эльф неожиданно поднял руку, испугав неожиданностью движений, и направил в сторону падающего небесного тела.       — Я вижу… — вспыхнувшая звезда озарила тёмный небосвод, через мгновение растворившись в нём. — Ты успел?       — Загадать желание? Да! А ты?       — Нет. Как можно успеть? Ведь она быстро загорается и сразу исчезает. Да и… — приподнявшись, я обернулась и задумчиво стала искать в его светящихся изумрудно-чёрных глазах ответ на ещё не прозвучавший вопрос. — Что мне загадывать? Посмотри вокруг: разве можно желать чего-то большего, чем видеть вековые деревья, которые разрешают прислониться к ним; осязать первые капли росы и представлять, что какой-нибудь лесной житель раскидал их здесь, в точности, как если бы длинная нить с алмазными кристаллами порвалась и на землю упали десятки, сотни, тысячи переливающихся капель, — пока губы мои говорили, глаза следили за ним.       В его взгляде нежность перекликалась с добрым, насмешливым: «Ты настолько наивное дитя; ребёнок природы; ребёнок этой планеты. Настолько мечтательная особа, насколько сердце позволяет верить в сказку, неминуемое счастье и парить под этим небом в любое время суток, невзирая на период года».       — Ты улыбаешься, однако не до конца веришь, что мне нечего желать? Ты прав. Я бы всё-таки пожелала, чтобы сегодня наступило самое прекрасное утро за всю мою жизнь, за десятки, столетия, тысячелетия прошедших лет. Чтобы солнце сначала размашисто окрасило небо в бледно-лиловый, розовый, персиковый оттенки, а затем медленно показывалось бы из-за горизонта, оставляя за собой пробудившийся небосвод нежно-голубого безоблачного океана. Но я не успела… Звезда погасла раньше.       — Не хочешь услышать, что загадал я?       — Нет, тогда твоё желание не исполнится.       — Я не боюсь этих предрассудков. Тем более, когда его услышишь ты, — решительно сказал зритель звездопада. — Моя просьба у небесного светила заключалась в том, чтобы как можно дольше продолжалась нынешняя ночь, плавно переливающаяся в самое прекрасное утро за всю мою жизнь, за десятки, столетия, тысячелетия прошедших лет. Чтобы солнце сначала окрасило небо в бледно-лиловый, розовый, персиковый оттенки, а после медленно показывалось бы из-за горизонта, оставляя за собой пробудившийся небосвод нежно-голубого безоблачного океана. И я успел. Посмотри теперь на небо, — он шире раздвинул ветви молодого, наполненного жизнью дерева, — звезда начинает исполнять моё желание.