***
Я влюбилась в один лишь твой поступок, не подозревая, что ты станешь моей звездой — недосягаемой, но заветной. Мне было страшно к тебе приближаться, действительно страшно. И всё же любопытно.***
Ходить рядом с твоим памятником и иногда приносить к нему цветы стало от меня благодарностью. Пока считалось, будто ты погиб, мне казалось, что если и так, ты продолжаешь нас защищать. Незримо для многих.***
Мне повезло подружиться с другими ниндзя. Они стали для меня опорой в освоении жизни в „миру“. За это очень им благодарна. Много нового и интересного получилось узнать о тебе. И я сильнее полюбила. Ребята сломались. Без тебя им было не очень-то хорошо. Хотя, без любого из вас было бы не лучше.***
— Кай, думаешь, мне стоит есть мороженое? У меня клыки сводит от холода, — неуверенно пролепетала я, поглядывая на шарик мятного цвета. — Да брось! Всё будет отлично! Тем более, как можно ни разу в жизни не попробовать мороженое? — парень заливисто рассмеялся и лизнул свой шарик розового цвета. Мне стало неловко, и я тоже попробовала. Бр-р-р! Мой язык, словно иглами укололо. Было так больно, что пришлось отдать угощение мимо проходящему мальчику, даже не распробовав. — Как же ты собираешься встречаться с Зейном, если от холода воротит? — усмехнулся Кай. Я смутилась, ведь он говорил так, словно не знал о твоей жертве. Словно ты был с ними.***
А потом ребята тебя вернули. Они стали такими счастливыми. В их словах не сквозила грусть, и глаза заблестели искрами. А я, я оказалась на задворках дружбы, держа в руках свою любовь. Они не бросили меня, нет, просто… Как-то так получилось.***
Я могла часами лежать в ванной или на солнце, хотя смотреть на тебя — вовсе вечность. Как вы спасаете город, не замечая сверкающей чешуи в тёмном переулке. Не скрываюсь, а незаметна. Чудеса! Но вдруг отблеск тысячи снежинок бьёт по лицу. Я слепну на мгновение и, когда преступник сворачивает в мою сторону, не успеваю отступить. Вьюга хватает меня в колючие морозные объятья и прикрывается толстым одеялом снега. Темнота. Пронзительный холод, похожий на стрелы с ядовитым наконечником, плотно обступил со всех сторон. Мне страшно и больно, и холодно. Я не слышу ничего, кроме утихающего пульса в висках и резкого нарастающего звона. Сон. Не могу ему противиться. Почему? Не всё ли равно… Уже да…***
Мне тепло. И я проснулась. Ребята обеспокоенно смотрят на меня, спрашивают в порядке ли я. Нет, не в порядке. Чешуя жутко зудит, скорее всего, будет отслаиваться. Тогда почему она так сияет и искрится? Оказалось ты держишь меня на руках. Надо же, какая грубая шутка судьбы — моя первая любовь способна убить одним лишь прикосновением.***
В твоей голове много чего происходит, но там живет П.И.В.В.Ж и мне неуютно, когда ты говоришь с ней. Я знаю, вы идеально подходите друг другу, не то, что мы. Зато мы друзья. Это ведь хорошо? Кай посмеивается надо мной, а ответить я ему не могу. Смущаюсь до сих пор.***
Джей уговаривает попутешествовать. Так рьяно, наверное, я и вправду плохо выгляжу. Начну собирать вещи, ему - радость, а мне не сложно.***
Я решила. Мне нужно уйти. Джей и Кай были правы: с каждым днём труднее находится рядом с тобой. Быть просто друзьями… Слишком сложно. Прости меня, я слишком слабая. Но стану сильнее, обещаю.» Зейн читал письмо уже девять сотен раз и всё не мог понять, что он чувствовал, когда она, сверкая новой чешуёй в шелково-алом закате, разметая песок под собой, уходила, обращаясь в тень. Он дорожил её, как понимающим другом. Старался быть к ней внимательным. Тогда как, как не смог разглядеть в ней кого-то ещё? — Зейн, идём! Ужин сегодня на мне, поэтому есть можно, — Кай заглянул в комнату друга, привычно цепляясь взглядом за письмо. Каждый раз вспоминал — именно он посоветовал писать ему. «Не отдашь, так хоть самой легче станет!» — постоянно повторял Кай. — Сейчас. Уже иду, — рассеяно ответил Зейн, откладывая бумагу в сторону. А где-то там, далеко в море, юная серпентин покоряла мир под белым парусом корабля «Надежды».