Загадка Редклифф Рэй

— Вы закончили задание вашего учителя? — Да, Джордж, все сделано. — Тогда вам уже можно. — Можно что? — Пойти на место, пропитанное мертвой энергией, и поговорить с духами прошлого. Ваши предки изгнали вас, но не закончили ритуал. Они могут довести дело до конца или отменить приговор все зависит от того, довольны ли они вашей работой. — А ты пойдешь со мной? — Я буду ждать вас у ворот, мэм, это ваш суд и вы должны отправиться туда одна. *** Он шел по холодной улице, хотел бежать, но не мог. Кай чувствовал ураган в голове. Улица, по которой он бежал, сменялась крестами и обратно, так что он не понимал, где находится. Перед ним плясали такие безумные образы… начиная от кулона с волчьим зубом на шее и заканчивая силуэтами тысячи других оборотней. Они выскакивали из могил и скакали по камням, а потом прятались обратно за камни. И снова могильные кресты, но теперь никуда не исчезают. Идя сюда, он знал дорогу, но теперь, когда приступы закончились, он начал теряться на большом кладбище. Такие одинаковые могилы, стоит пройти немного дальше и края кладбища пропадут. Нет никакого ориентира, никакой подсказки и еще один крест, но он в отличие от каменных истуканов, сверкает на лунном свете. Перед глазами Кая предстает воткнутый в землю меч, а на его рукоятке надпись «Ван Хельсинг». Мальчик залазит на надгробие и хватается руками за меч. — Простите, мистер, он мне нужен, я потом верну, честное слово. Меч с легкостью вышел из земли, но тут же упал на землю: он был слишком тяжел для мальчика. И все же Кай приподнял его и поволок за собой. Он продолжил бродить по кладбищу, останавливаясь когда луна пряталась за облака. Когда половина кладбища уже была обследована, он наткнулся на старое высохшее дерево. У его подножия и находилась фигура в черном. Ее рука лежала на одном из корней вся в крови, а сама девушка еле дышала. Он подошел к ней и поднял меч над головой. — Хэй, малый, что же ты делаешь? — Раздался такой приятный и знакомый голос. — То же что сделала ты с моими друзьями и мамой.- Руки очень быстро устали, и мальчик опустил меч. Его рука потянулась к капюшону и сняла его с головы. Он все еще не верил, но подозрения подтвердились. — То есть это я прошла ритуал и убила брата? Или я виновата, что твоя мама напала на меня? Что я должна была делать? Умереть от ее рук?! — Нет, ты умрешь от удара меча. — Малой, пожалуйста, только не ты. Ты единственный проводил со мной время и пытался понять, ты первый за это многие годы пытался заговорить со мной по имени, и с тобой я чувствовала себя человеком… Я тоже ценила Пэта, как и ты, честно-честно, поверь мне, хоть никто никогда не верит… Кого угодно из этих грешников, но только не тебя… Эти два образа такие непохожие сейчас слились воедино. Он не мог этого видеть, не хотел признавать, что врагом оказалась та, которая берегла его как единственного родного человека. Но сейчас она так слаба, что даже встать не может, и это его шанс. Он поднял меч снова в этот раз не дожидаясь пока руки заболят, не дожидаясь пока жалость опустит его меч вниз, и ударил. — Что же, это твой выбор, так тому и быть.- Серебряный меч проткнул насквозь черную накидку, но теперь она была лишь тряпкой. Кай стал на колени и провелся рукой по чёрной ткани. Такая холодная, к которой он так боялся прикоснуться, и под которой засыпал около камина. Возможно, если бы он прикоснулся к накидке раньше, если бы осмелился ухватиться за нее, то узнал бы этот мягкий бархат, который укрывал его в ту ночь, когда Готика достала парня с могилы. Мимолетного прикосновения не хватило, чтобы этого почувствовать, как и секунды не хватило, чтобы понять что Зверь позади. — Обернись, малыш. Кай поднялся на ноги и посмотрел назад. Перед ним стояла высокая девушка, покрытая серой шерстью. Штаны из волчьей шкуры, однако, имели более светлый оттенок. Пояс висел уже не на накидке, а на талии. Черный верх все так же украшала брошь-луна, которая теперь отсвечивала красным светом. Не очень длинный серый хвост не был особо заметен на фоне штанов, но уши… это были вовсе не сережки, они сломались и остались лежать вместе с чёрной тканью у дерева. — Это ничего не меняет, ты все равно умрешь! Кай сам не понял откуда взялась эта сила, каким образом он взял меч и, неумело, но быстро размахивая им, побежал на Зверя. Нет, это не кровь оборотня или охотника, это жажда мести. Такая сила, которой он не чувствовал до сих пор. Отсутствие накидки и наличие хвоста однако не мешало оборотню уворачиваться от атак, хотя пара царапин на боку все-таки осталась. — Такими темпами ты закончишь через пять лет.- В этом тоне не было привычных насмешек или осуждения, просто сухой факт. Еще удар по серому пятну и меч встрял в дерево. Оборотень сиганул на лезвие, а потом на верхушку дуба. — Знаешь, я настолько хотела тебе помочь, что даже подумала, будто в городе есть еще один Зверь. Можно сказать с тобой я чувствовала себя как тогда, когда у меня была семья. — Ты не моя семья, ты убийца, убийца и предательница! Луна начала заходить за горизонт, и Готика прыгнула в ее сторону, словно стремясь догнать, пойти за ней. — Далеко не первый и последний ты мне это говоришь. Сколько новых друзей у меня появлялось, сколько исчезало, но зов луны всегда оставался в моём сердце. Мое проклятье и мой дар. Забыв про меч, мальчик бросился на волчицу, она по привычке отпрыгнула в сторону, но он схватил девушку за хвост и повалил на землю, взял один из зубов и вонзил просто между ребер. К сожалению, он и сам порезался, пытаясь удержать клык. — Мелкий, тебе оно не надо…- С этими словами Готика оттолкнула его от себя, после чего сразу же вытянула зуб, за которым полился фонтан крови. Мальчик отлетел к дереву и ударился головой. Сознание покинуло его, как луна ночное небо. « Мы с Каем сошлись в бою один-на-один, и он упал замертво на землю. Какой по счету раз я просыпаюсь от этого кошмара? Мне известна моя судьба, известно мое предназначение, но никто не говорил мне, что делать с теми, кто появился после окончания войны. Я не хочу его убивать, не хочу терять своего друга из-за старых ран, а подвести учителя, который отдал свою жизнь за меня, я просто не могу. С нашей первой встречи я его узнала, но почему-то не захотела убить, и чем больше я с ним общалась, тем больше привыкала к нему. В конце концов, я не убийца, я судья. Просто так получилось что большинство моих приговоров — это смерть. Да, я судья, и я не следую приказу убить их, я сужу их, и этот мальчик смерти не заслужил.» *** Пустая бутылка водки упала на землю. Джордж никогда не пил ее в таком количестве, он и не думал, что будет так нервничать. Если предки изгонят ее, он пойдёт помогать целителям, а это совсем не так работа, к которой он привык, если же нет, то Джордж будет помогать всем, чем сможет, чтобы возродить Орден. Ожидание сводило его с ума, но не больше чем-то, что он увидел: Готика шла ему на встречу не одна, на руках она несла мальчика, а походка девушки хромала. — Что там произошло? Вы ранены? Он напал на вас? Вы убили его? — Не сейчас, Джордж, идём в твою лачугу, быстро! Не задавая больше вопросов, он помог ей дойти до своего дома. Гробовщик думал, что сейчас она немного побегает, или по крайней мере перевяжет свою рану, но девушка и не думала себя лечить. Она не отпускала мальчишку, а ее тело засветилось мягким зелёным светом. — Мэм, вы чего? Вам нельзя, ваша голова и так пострадала уже дважды! Она не слышала. Продолжала забирать его боль себе. А гробовщик не смел ей мешать, хоть и очень хотел. Как только зеленый свет погас, Джордж тут же кинулся перебинтовывать девушку. Наутро она собрала остатки своей памяти, которая опять потерпела удар, и приказала ему отнести Кая в приют. Мальчик рос абсолютно нормальным ребенком, пусть большинство воспоминаний детства ему и стерла амнезия, но вот только была у Кая одна странность: порой он видел сны, в которых бродил человек-волк, словно оживший детский страх, словно эпизод из детской страшилки.