***
В следующий раз я просыпаюсь от того, что в горле пересохло. Веки такие тяжелые, что я, не открывая глаз, произношу: — Воды. Рядом кто-то поднимается с места, слышу звук переливаемой воды, скорее всего, из графина, и чувствую, как край стакана осторожно касается моих губ. Делаю всего пару глотков и кашляю, потому что очень неудобно пить лежа, и наконец открываю глаза. — Как вы себя чувствуете? — спрашивает меня мужик с толстой и ленивой задницей, который очень мне напоминает моего бывшего начальника — Хорвата. — Тошнит и кружится голова, — хрипло отвечаю я, замечая, что возле моей кровати сидит встревоженный Мэтт. Линк уже куда-то ушел. — Может, это морская болезнь? — предполагает Мэтт, обращаясь к врачу. — У меня нет морской болезни, — возражаю я. — Это не морская болезнь, — подтверждает доктор. — Скорее всего, пищевое отравление. Что вы ели? Пожимаю плечами, откуда мне, блядь, это помнить? — То же, что и все. — Хм… — задумчиво говорит он. — Я назначу вам курс лекарств, если это не поможет, то вы вынуждены будете покинуть корабль в ближайшем порту. Нет! Я ошарашенно на него смотрю. Я не могу покинуть корабль, он не в себе, что ли? — Нет, мне уже лучше, — я пытаюсь приподняться с кровати и тут же падаю обратно. — Оно и видно, — замечает он. — Это для вашей безопасности. Крепко сжимаю зубы, чтобы не сказать ему что-то язвительное, так как понимаю, что сейчас лучше промолчать. Позволяю врачу уйти, зато Мэтт не двигается с места, непринужденно сидит возле меня, его рука почти касается моей. Смотрит на меня своими огромными зелеными глазищами, в которых плещется слишком много эмоций — страх, жалость, непонимание... желание? Нет. Не может ребенок испытывать столько всего и сразу. Значит, это все наигранное. И как бы я хотел видеть здесь другого человека. Который встряхнул бы меня, одним взглядом поднял бы на ноги и выбил все идиотские мысли из головы. Но сейчас только Мэтт, который прилично раздражает тем, что я не понимаю его. — Ты преследуешь меня, что ли? — хрипло спрашиваю у него и несколько раз прокашливаюсь. — Какого черта ты все время ходишь за мной? Пытаюсь придать своему взгляду злости, но, наверное, выходит жалко, потому что Мэтт только обескураживающе улыбается после моей реплики. — Я хочу узнать тебя поближе, что в этом плохого-то? — осторожно отвечает он, опуская глаза. — Зачем тебе это нужно? Мэтт смотрит на свои аккуратно подстриженные ногти. — У меня совсем нет друзей, а ты показался нормальным, проявил симпатию… Я… я не знал, что так сильно тебя раздражаю, — с грустью в голосе произносит он и слегка поджимает губы, словно мои слова его действительно задели. — И я тебя чуть-чуть не понимаю, — нерешительно продолжает он. — Когда ты только здесь оказался, ты сказал, что тебе нужно освоиться, я думал, что вот сейчас пройдет время и прочее… А в итоге ты все это время был с Линком? Он смотрит на меня испытующим взглядом. Я невесело усмехаюсь, но потом до меня кое-что доходит: — Откуда ты знаешь про меня и Линка? Напряжение в комнате можно пощупать рукой. Мэтт потирает шею и отвечает: — Да все уже знают, вы не особо-то и скрываетесь. — Хм… все - это… вообще все? Он пожимает плечами. — Ну тут ни у кого нет секретов. Я бы сказал — сложно что-то утаить на этом корабле. Я удрученно вздыхаю. Не самая лучшая идея обижать этого парня, но и правду говорить нельзя. — Мэтт… понимаешь, все несколько сложнее, чем есть на самом деле… К тому же, ты еще слишком молод… Он пораженно распахивает глаза, и примерно одну секунду мне кажется, что он сейчас ударит меня. Однако Мэтт быстро берет себя в руки и отвечает уже почти спокойным голосом: — Не надо так со мной, Джастин. Черт. Я все-таки это сделал. Я обидел парня, с которым мне ссориться совершенно ни к чему. А все из-за ебаного Линка! Вижу, как в его глазах слегка поблескивают слезы. Да он шутит. Не может же он и впрямь расстраиваться из-за такой ерунды. — Мэтт… — я осторожно касаюсь его руки. Она теплая, кожа нежная, словно он целыми днями только и делает, что мажется увлажняющими кремами. — Все это как-то глупо получилось. Не думаю, что нам стоит и дальше обсуждать… Он серьезно перебивает меня: — Мне кажется, что я влюбился. — Господи, сколько тебе — семнадцать? — Хочешь сказать, что если я так молод, то не могу испытывать глубоких чувств? — ошеломленно спрашивает он. — Считаешь, что только те, кому за тридцать, имеют право любить?! Вот черт. — Мне вообще-то еще нет тридцати, — аккуратно поправляю я. — И нет, я не имел в виду, что ты не можешь кого-то любить. Я просто считаю, что ты до конца не разобрался в своих чувствах, ты путаешь любовь с влюбленностью, а желание быть вместе — с желанием переспать. По мере того, как я все это произношу, глаза Мэтта становятся все больше и недоуменнее. Зачем я вообще это говорю? Нужно было давно его послать. Или трахнуть, а потом послать. Но мне нельзя делать ни того, ни другого. Мэтт поднимается на ноги и бросает на меня укоризненный взгляд. Не прощаясь, он доходит до двери и открывает ее. Я глубоко вздыхаю и наконец произношу: — Мэтт… это не значит, что мы теперь не должны с тобой общаться. Мы же можем быть просто друзьями. Посылаю ему ласковую улыбку, которую он успешно игнорирует, прищурившись, раздумывая над моими словами. — Ты хоть одному другу пожелал бы такого? — негромко спрашивает он. Я не знаю, что на это ответить. Молча смотрю на него, дожидаясь, пока он с грохотом захлопнет дверь. А виноват во всем этом Линк, которому я и высказываю свое недовольство спустя несколько часов. — Из-за тебя меня ненавидит Мэтт! — грубо произношу я, сверкая глазами, как только он подходит к моей кровати. — Ты специально это подстроил, верно? Это что еще за хуйня? — указываю рукой на пакет, который он ставит на тумбочке. Открываю его. Пиздец. — Знаешь, куда я тебе эти апельсины засуну? — Тихо, — он прижимает палец к моим губам, а потом усмехается. — Джастин, лучше молчи. Не время сожалеть о том, что там подумал Мэтт. Ты понимаешь, что произошло? Кто-то пытался тебя отравить. Причем очень серьезно, — он смотрит мне в глаза. — Ты кому-то тут не нужен. И если у этого человека не получилось сейчас, он обязательно попробует снова. — Не понимаю, кому это понадобилось? Точнее, меня тут никто не знает, — уже шепотом добавляю я на всякий случай. — Я никому не делал ничего плохого. Линк качает головой. — А что ты скажешь насчет одного парнишки, который лезет к тебе в штаны с самого первого дня? — Ты про себя, что ли? — безразлично интересуюсь я, отказываясь в это верить. Он пропускает реплику мимо ушей и продолжает: — Поверь, Мэтт — та еще сука. Я даже уверен, что это он тебе что-то подсыпал в еду. — Нет, — медленно протягиваю я, размышляя, сколько смысла в его словах. А потом с нажимом добавляю: — Нет! Мэтт нашел меня. Если бы он не пришел, то я вполне мог умереть, ведь хрен знает, когда бы меня обнаружили! Так что Мэтт спас мне жизнь. И между прочим, я скорее поверю, что это ты меня траванул! Что там в этих апельсинах? Линк закатывает глаза. — Нахрена мне тебя травить? — Я угрожал тебе, и после этого ты попытался избавиться от меня. — Это самая глупая чушь, которую я от тебя слышал, — устало отвечает Линк. — Я этого не делал, ясно? — Говорить мы все можем… Он резко поднимается на ноги и тянется к своему карману, доставая что-то оттуда. Я замираю, когда вижу в его руках складной нож, а потом приподнимаюсь на локтях, чувствуя, как жар разливается по всему телу. Линк замечает мою реакцию. Несколько секунд не происходит ничего, мы просто смотрим друг на друга, я — испуганно, он — недоуменно. В итоге Линк начинает смеяться. Легко так, беззаботно, будто не он только что порывался меня убить. — Джастин, ты чего такой нервный-то? — тихо спрашивает он, открывая нож. Его рука тянется к пакету с апельсинами и достает оттуда один. Он принимается чистить его, все еще мягко улыбаясь, а я только сейчас расслабляюсь. Надо же, испугался того, что Линк прямо сейчас может меня зарезать. Пора уже лечиться от паранойи. Наконец, он откладывает нож и демонстрирует мне очищенный апельсин. — Ну что, все еще не веришь? — ухмыляется Линк. — Знаешь, не люблю апельсины, но съем только ради тебя. Я скрещиваю руки на груди и наблюдаю, как он медленно ест апельсин, глядя в мои подозрительные глаза. Подавляю смешок, когда сок стекает по его губам и подбородку и пачкает белоснежную футболку. И черт, теперь мне тоже захотелось апельсин. В его руке остается последняя долька, и он долго смотрит на нее, прежде чем спросить: — Так ты хочешь? — его бровь выгибается, когда он почти засовывает ее в рот, словно дразня меня. Я прикусываю губу и все-таки киваю. Линк нежно улыбается и тут же приближается ко мне, пересаживаясь на мою кровать, чего я никак не ожидал, и в следующую секунду его губы накрывают мои, передавая мне ту самую дольку. Пораженно распахиваю глаза, чувствуя, как он наваливается на меня всем телом. Его язык у меня во рту, а руки осторожно пробираются под одеяло, дотрагиваясь до разгоряченной кожи. Чуть ли не давлюсь этим апельсином, когда его пальцы легко касаются резинки трусов. Перехватываю его руку. Линк тяжело дышит и непонимающе заглядывает мне в глаза. — Почему ты это делаешь? — негромко спрашиваю я. — А почему ты меня останавливаешь? — в тон мне произносит он. Его лицо слишком близко. Все еще чувствую запах цитруса и вкус его губ. Они сейчас в опасной близости от моих, а его рука по-прежнему лежит на моем бедре. — Потому что я не собираюсь трахаться с тобой, — резко отвечаю ему и отворачиваюсь. — И что же у тебя за парень такой, если ты все время пытаешься ему изменять? Линк разочарованно отодвигается от меня. Мне даже становится легче дышать, когда его руки больше не дотрагиваются до моего тела. — Но его сейчас здесь нет, — он пожимает плечами и смотрит на меня так, будто я опять сморозил глупость. — А я вроде не похож на того, кто может так долго воздерживаться. Ты хочешь сказать, что вообще не трахаешься ни с кем, кроме Брайана? — Нет, — твердо отвечаю я. — А он? Легкая заминка. Любопытствующий взгляд Линка, кажется, проникает в самую душу и затрагивает то, о чем давно уже не стоит беспокоиться, о чем я столько времени пытался забыть. — Ему вполне хватает меня, — раздраженно говорю я. — Я слышал другое, — хмыкает Линк и тут же поднимает обе руки вверх, якобы в защитном жесте. — Но ты живи в своем мире, верь в вашу светлую и моногамную любовь, — нараспев произносит он и снова улыбается. — Лучше бы мы трахались и наплевали на них на всех. Что плохого, если два человека хотят друг друга? — Что ты слышал «другое»? Кто рассказывал тебе о Брайане? — То есть, ты не отрицаешь, что хочешь меня? — Не меняй тему! Кто и что тебе рассказывал о нем? Доминик? Том? Они прикасались к нему? — взволнованно интересуюсь я. — Откуда ты, блядь, об этом знаешь? Линк устало вздыхает и смотрит на часы на своей руке. — Думаю, мне пора уже идти. — Не смей уходить от меня вот так! — яростно проговариваю я. — Ну, а толку с тобой говорить, если ты кидаешься на меня, и не в том смысле, в котором я бы хотел, — усмехается он. — Захочешь трахнуться — зови. — И тогда ты мне все расскажешь? — А ты правда готов со мной трахнуться, чтобы узнать, с кем трахается Брайан? — язвительно уточняет Линк. Закрываю лицо двумя руками, чувствуя, как оно горит, и резко произношу: — Проваливай отсюда. Слышу легкий смешок и быстрые шаги, а потом дверь мягко закрывается, и я наконец открываю глаза, тяжело вздыхая.***
На следующий день ко мне заходят Майкл и Бен. Я безучастно смотрю в потолок, но как только вижу их, тут же оживляюсь. — Эй, — мягко говорит Майкл, присаживаясь рядом со мной. Его глаза внимательно меня изучают. — Как ты тут? — Не самое лучшее времяпровождение, — отвечаю я. Он понимающе кивает. Бен держится в стороне, не говоря мне ни слова. — Ну и какие прогнозы? Чем ты так отравился? — допытывается Майкл. Я устало вздыхаю и безразлично произношу: — Да съел что-то не то, наверное… Я не знаю. Но за мной тут следят, скоро отправят к себе, а изначально планировали отправить домой. — Домой? — недоуменно переспрашивает Бен. — Но тебе нельзя домой. — Спасибо, что просветил, — беззлобно подкалываю его, все же умудряясь присесть на кровати. — Ну, а как у вас дела? Как там Брайан? — шепотом спрашиваю у Бена. — Он знает, что я здесь? — Нет, — он качает головой. — Я не стал ему говорить. Почему-то это меня злит. Конечно, он прав, Брайану незачем знать, что у меня какие-то неприятности, но как он объяснил ему мое отсутствие? — Он даже не спрашивал обо мне? Бен пожимает плечами. — Да вы и так редко видитесь, с чего бы ему спрашивать? Ах, ну конечно, Брайан ведь не из тех, кто любит поговорить. Я соглашаюсь с ним, кивая, а что мне еще остается? — В общем, мы хотели сказать, что мы здесь, с тобой, — подводит итог Майкл, поглаживая мою руку. — Если тебе что-то понадобится… — То я знаю, где вас искать, — мягко заканчиваю я. Он улыбается, а потом обращается к Бену: — Пошли, тебе нужно проведать нашего общего знакомого, а у меня тоже полно дел… Они уходят, я молча смотрю им вслед и все-таки не могу удержаться: — Так откуда шрам, Бен? Он замирает на месте, стоя ко мне спиной, и долго не оборачивается. Я практически теряю терпение, хочется, чтобы он снял рубашку и показал, что так привлекло внимание Брайана, но при Майкле я не стану этого требовать. Он медленно поворачивает голову. — Ты имеешь в виду тот шрам, что ты оставил мне, облив кипятком? — негромко спрашивает он, полностью держа себя в руках. — Нет, не этот, — язвительно отвечаю я. — Я про тот, о котором говорил Брайан. Майкл изумленно переводит взгляд с меня на Бена. — О чем это вы? При чем здесь Брайан, Бен? И что ты на него вылил? — обращается уже ко мне Майкл. Блядь. Очевидно, Майкл вообще не в курсе всего происходящего, значит, Бен ему ничего не рассказывает, но почему? — Ладно, это мы можем обсудить и потом, — быстро говорю я, оглядываясь по сторонам. — Мы одни? Мне надо кое-что вам сказать. Майкл кивает, и они снова подходят ближе ко мне. — Отлично. Я рассказываю им о том, что ключи находятся у Тома, и если только мы их достанем, сможем вытащить Брайана. Корабль огромный, здесь наверняка есть какие-то шлюпки, наручники с Брайана на ночь снимают, а у Бена ключи от его каюты. Майкл и Бен не разделяют моего воодушевления. — Да вы сами подумайте! — убежденно шепчу я. — Ключи находятся у какого-то престарелого охранника, его можно вырубить одному из нас, а пока его обнаружат, мы уже будем далеко. Это ведь элементарно! — Проблема в том, что Том не всегда патрулирует ночью, — медленно проговаривает Бен. — Но при нем рация. Если его не будет на связи больше двадцати минут, то кто-то что-то заподозрит, а нам точно не хватит двадцати минут, чтобы скрыться — мы в открытом море, если ты не забыл, — скептически добавляет он. Хорошо. Он прав, это все так. Но это еще не конец. — Значит, Том поедет с нами, — решаю я. — Запихнем его в лодку… — Какую еще лодку? Ты вообще где ее тут видел? — перебивает Бен. — Это нужно еще сто раз обдумать, что-то может пойти не так и… Он не договаривает, потому что раздается громкий щелчок, оповещающий о том, что кто-то вошел внутрь. Или… это может означать, что кто-то все время был здесь, а сейчас вышел, но мы не могли его увидеть из-за ширмы, которая огораживает мою кровать от остального помещения. Майкл резко выглядывает, смотрит на дверь, а потом медленно оборачивается к нам. Выглядит он очень испуганным. — Там никого нет. Если кто-то нас услышал… — Пойду проверю, — предлагает Майкл, но Бен останавливает его за руку. — Не лучшая идея. Нас никто не видел. — Согласен, — киваю я, оглядываясь на запасную дверь. — Вам лучше выйти отсюда, пока никто не примчался. — Но кто бы там ни был, они в любом случае теперь знают, что ты что-то замышляешь, пусть и не знают с кем! — отчаянно шепчет Майкл. — Не волнуйся, надеюсь, я это переживу, — округляю глаза. — А теперь уходите! Бен кивает мне и тащит за руку Майкла. Я устало откидываюсь на кровати, раздумывая над тем, что отравить меня мог кто угодно вообще. С другой стороны, может, зря они поднимают панику, и я действительно съел что-то не то… Но мне не понравилось, как Линк быстро перевел стрелки на Мэтта. Либо он действительно что-то знает про него, либо пытается выгородить кого-то другого, пусть даже и не себя самого.