Неудачная миссия

Сбор задействованных в миссии назначили на 8 утра и, приближаясь к резиденции хокаге, Сакура уже издалека увидела, что некоторые на месте. Ино была тут как тут, развлекалась, флиртуя с Саем. Сакура с внезапным раздражением оглядела привычно голый живот и короткую юбку напарницы, образ довершала ничего не скрывающая сетка на бедрах. - Мы идем на миссию в стан врага, Ино-свинина, - злобно начала Харуно,- а не на вечеринку в ночной клуб. Какого черта ты опять вырядилась как проститутка? - Я достаточно сильна чтоб защитить себя и потому могу одеваться как хочу, - тут же в ответ огрызнулась Яманака,- а вот тебе, большелобая, только твой розовый страшный балахон и поможет. - Замолчи, дура, - прошипела Сакура,- надеюсь, когда тебя изнасилует отряд вражеских шиноби, ты по-другому запоешь! - Да что ты … - Тише, девочки, не ссорьтесь,- пресек назревающую перепалку наконец прибывший Какаши,- нам пора выступать. *** В тишине леса хрустнула ветка. Сакура крепче сжала кунай и нервно огляделась – все тихо, да и в этой глуши никого не может быть на много километров. Розоволосая облегченно перевела дух и устало присела на торчащий из земли трухлявый пень. Прошло уже несколько часов как она, заплутав, носится по осеннему лесу. Ее команду направили с миссией в этот регион страны, чтоб попытаться выкрасть у туманников некие секретные планы. Для лучшей конспирации члены команды решили разделиться и пройти через лес поодиночке, чтобы в конце встретиться у старого моста, разрушенного в одной из прошлых войн. Но Сакура, пробежав несколько километров и не найдя даже реки, не говоря уже про мост, с ужасом поняла, что заблудилась, а солнце уже неотвратимо клонилось к закату. Устало оглядывая темнеющий осенний лес, Харуно уже подумывала запустить сигнальную ракету и завалить задание, как вдруг заметила, что в чаще что-то темнеется. При ближайшем рассмотрении это оказалась старая лесная избушка. Осторожно заглянув внутрь и не найдя ничего опасного, Сакура решила переждать ночь здесь. Скорее всего это заброшенный домик лесника, о котором уже никто не помнит,- вон истлевшие шкурки зверей на стенах, старые пыльные сапоги в углу под табуретом, аккуратно сложенный черный плащ в красных облаках на кровати… На Сакуру упала огромная тень и последним, что увидела с ужасом обернувшаяся девушка были акульи клыки на жутком синем лице. Сознание медленно возвращалось, и Сакура, застонав, попыталась протереть глаза, но, внезапно, почувствовала, что связана. Это открытие моментально привело ее в полное сознание и девушка, широко раскрыв зеленые глаза, испуганно попыталась оглядеться. Харуно обнаружила себя лежащей на спине на огромной постели в центре комнаты без окон, ее руки были крепко примотаны чакропоглощающими толстыми веревками к стальному изголовью кровати. Розоволосая попыталась сконцентрировать чакру для мощного удара, но ничего не вышло, вырваться было невозможно. Дверь со крипом распахнулась, прерывая панические мысли пленницы, и в комнату зашел ее похититель - один из членов Акацуки - двухметровый синекожий амбал, кажется, его звали Кисаме, вспомнила Сакура. - Отпусти меня, урод,- едва завидев мужчину, закричала Сакура. - Потише, сучка, я решил рассказать тебе о твоем будущем. Сначала я собирался просто убить тебя, но, подумав, нашел тебе лучшее применение. Жизнь беглого шиноби опасна и трудна, а годы идут и я, наконец, решил, что пора подумать о наследниках. Раз уж ты все равно здесь, я думаю, ты как раз подходишь, чтоб вынашивать моих детей. Здоровье у тебя хорошее, чтоб выносить крупный плод, бедра широкие, чтоб вытолкнуть его на свет, а больше ничего и не требуется, я не привередливый и твоего огромного лба не буду чураться. Услышав это, Сакура не поверила своим ушам и дико закричала, тщетно пытаясь вырваться. Ее мысли метались в ужасе: быть изнасилованной этим синим чудовищем и стать инкубатором для таких же уродцев... эта участь была страшнее смерти. - Не приближайся ко мне, урод! – вопила Харуно, - ты себя-то в зеркале видел? Монстр! Кисаме на ее вопли внимания не обратил, подходя ближе и снимая плащ. Как только он приблизился, Сакура попыталась лягнуть его ногами. В ответ на это действие, мечник взял ее за колени и привязал их к спинке кровати по бокам от ее головы и подложил под девичью поясницу подушку, чтоб приподнять ее таз на удобную для спаривания высоту. Так Харуно оказалась согнута и зафиксирована в неудобной для нее позе, но очень удобной для Кисаме, так как это положение открывало для него полную свободу действий. Пока розоволосая куноичи безуспешно пыталась развязать веревки, мужчина забрался на кровать и, легко порвав в клочья, отшвырнул в угол кофточку орущей ругательства Сакуры. Его взгляд упал на розовый лифчик второго размера, прикрывающий небольшую девичью грудь. Безо всяких сантиментов, Кисаме срезал лифчик кунаем и похотливо облапил нежные грудки огромными загрубевшими ладонями. Харуно истерично визжала на заднем плане, чувствуя, как он грубо массирует ее молочные железы, но его это не волновало. За свою жизнь он привык к женским воплям и оскорблениям своей внешности. Как правило, все они не доживали до утра, единожды назвав его монстром, но сейчас был немного другой случай. - Неплохие сиськи, но маленькие, - вынес свой вердикт акацук,- надеюсь, когда ты забеременеешь, они станут больше, раздавшись от молока, тогда я смогу доить их каждое утро. Кисаме похотливо облизнулся и начал грубо мять упругие холмики, сжимать и поглаживать, тянуть соски и выкручивать их, пока грудь не покраснела, а соски не распухли и не встали торчком. Вдоволь наигравшись, мужчина решил перейти к более интересному. Бедра Сакуры были широко разведены в стороны, но вожделенное скрывала юбка и лосины. Потянувшись за кунаем, Кисаме срезал мешающую ткань, и перед ним предстала киска девушки, выставленная во всей красе из-за неудобной позы. Волос не было, и мясистые половые губки почти не скрывали вход в девичью обитель. - Ох, надо же, - понимающе хмыкнул мечник, - шлюшка бреет для клиентов свою киску? Всем известно, насколько куноичи развратны. Часто приходилось бывать на «особенных» миссиях? Сакура мучительно покраснела от стыда, забыв выкрикнуть новую порцию ругательств. Она брила себя в надежде на внимание Саске, если б он вдруг ее захотел, но этого так и не произошло. Вместо этого ее старания пригодились двухметровому уродливому насильнику, который сейчас похотливо оглаживал ее попку и бедра, подбираясь к самому сокровенному. Кисаме раздвинул пальцами ее половые губки и в удивлении приоткрыл зубастый рот. Перед лицом насильника во всей красе предстал нежно-розовый вход во влагалище, надежно перекрытый такой же розовой нетронутой плевой. Сакура зажмурилась от злости и стыда. Не в силах сдерживаться, Кисаме наклонился к щелке и начал ее облизывать, пытаясь просунуть язык внутрь, но упругая плева не поддавалась натиску, поэтому ему удалось только поласкать ее кончиком языка. Харуно снова закричала и безуспешно попыталась вырваться, пока язык двухметрового шиноби похотливо ее вылизывал, царапая нежные губки щетиной. Через некоторое время акацук отстранился и стал стягивать с себя штаны. - Я доволен, что ты сохранила свою целку для меня нетронутой, очень редко в наше время достается такое удовольствие. Удивительно, как ты смогла ее сберечь до такого возраста? Наверняка отшивала всех и берегла киску для самого достойного. Что ж, достойного ты дождалась, не волнуйся, уж я порву твою целку как следует, можешь на меня положиться. После этих слов мужчина стянул, наконец, свои штаны, и перед взором шокировано притихшей Сакуры предстал двадцатисантиметровый синий член толщиной с ее запястье. Под членом, покрытая волосами, свисала тяжелая от обилия спермы мошонка. Из кончика головки начала выступать смазка, и первая капля уже стекала вниз по стволу. Кисаме растер обильно выступившую смазку по члену и наклонился к лежащей с раздвинутыми ногами девушке. До Сакуры наконец в полной мере дошло, что сейчас с ней будет, и она неистово, как никогда завизжала и из последних сил стала вырываться из пут. - Это хорошо, что ты такая темпераментная сучка,- одобрительно заметил Кисаме под ее вопли,- уверен, ты быстро забеременеешь, когда я накачаю тебя своим первоклассным семенем. И уже через несколько месяцев твой живот раздуется моим ребенком, а груди потяжелеют и отвиснут под тяжестью скопившегося в них молока. С этими словами насильник встал между ее бедер и раздвинул большими пальцами девичьи губки, надавливая между них головкой члена, скользкой от обилия смазки. Дырочка Сакуры была очень узкая и тугая, мужчина нажал сильнее, обхватив ее за талию и двигая на себя. Губки расступились, с трудом принимая горячую твердую головку, которая протиснулась чуть дальше и уперлась в девственную плеву. Сакура, чувствуя неизбежное, дрожала от ужаса и не переставала кричать, глядя, как в нее входит этот чудовищный член. Но в конце концов, осознав, что помощи ждать неоткуда, Харуно впервые отбросила гордость и попыталась умолять: - Пожалуйста, не надо, Кисаме-сан, - дрожащим голосом взмолилась розоволосая, - мне еще только шестнадцать, мне рано иметь детей! Но если вы меня отпустите, я клянусь, что приведу вам другую девушку из Конохи, гораздо лучше, гораздо… Но Кисаме только хмыкнул на такое предложение, удобнее перехватывая ее бедра, и с силой потянул их на себя, толкаясь навстречу. Плева предельно натянулась под давлением огромной твердой головки и начала надрываться. Кисаме удивленно выдохнул и усилил напор, преграда была невероятно прочна. Сакура почувствовала, как под напором члена увеличивается разрыв в ее нежно хранимой плеве и, ничего не соображая от отчаяния, задергалась навстречу раскаленному стояку, от чего преграда, не выдержав давления, окончательно лопнула, разрываясь и пропуская внутрь сочащуюся смазкой залупу. Харуно на миг ослепла от рези в проткнутой целке, и ее дикий вопль, перейдя на ультразвук, вдруг оборвался. Розоволосая сорвала голос и могла теперь только хрипеть, выпучив от боли глаза. - Ну вот и все, крепкая у тебя целка была, но я ее все равно капитально порвал. Теперь уже легче пойдет, можешь расслабиться. С этими словами Кисаме уже увереннее навалился на девушку, всем своим весом проталкивая скользкий член глубже. Стенки влагалища впервые и с трудом раздвигались, распираемые толстым стволом, который протискивался глубже до тех пор, пока головка не уперлась в матку, болезненно вдавив ее своим напором. Сакура хрипела и часто дышала, открыв рот и высунув язык - ее еще недавно розовые половые губки покраснели и набухли, нежно обнимая торчащий между них огромный мужской елдак. Кисаме пока не смог задвинуть его до конца, влагалище было еще слишком тесное для его габаритов. Стало понятно, что предстоит еще много работы. Подождав несколько секунд, шиноби медленно вынул член и осмотрел результат: некогда маленькая дырочка влагалища теперь не могла сразу сойтись и была широко раскрыта, как у обслужившей клиентов проститутки, из нее сочилась струйка девственной крови, под бедрами девушки натекло небольшое пятно, словно свидетельство первой брачной ночи. Кровь была и на члене - Кисаме почувствовал ее бодрящий хищника запах, и у него застучало в висках. Недолго думая, насильник снова навалился на свою жертву, проталкивая стояк в гостеприимно открытую дырочку вагинки, и с силой вошел как можно глубже. Стенки влагалища упруго разошлись, раздвинутые массивным стволом. Сакура дернулась и снова захрипела. Кисаме крепко держал ее за бедра и с силой задвигал член между покрасневших губок. Ствол с хлюпами натирал стенки влагалища и при каждом ударе врезался в матку. К своему ужасу, Харуно почувствовала жар, голова закружилась, киска потекла. Член мужчины все так же ритмично раздвигал ее внутренности, но теперь вместе с болью между ее ног неудержимо росло удовольствие. Дырочка влагалища была туго растянута основанием мужского елдака, который скользил вглубь и обратно, минуя обрывки порванной плевы и смачивая девичье влагалище истекающей из залупы смазкой. Сакура старалась сдерживать стоны, но внутри все стало невероятно чувствительным, каждое движение распирающего тесную киску члена приносило мучительное наслаждение. Видя ее реакцию, Кисаме довольно ухмыльнулся и стал еще яростнее двигать тазом, растянутая красная щель пропускала ствол еще глубже, головка ударялась об матку, и от каждого удара отверстие в ней расширялось, готовясь вскоре принять животворное мужское семя. Растраханное влагалище уже почти полностью принимало немалый прибор Кисаме, при каждом ударе его переполненные спермой яйца стукались о попку девушки. Мужчина понял, что долго не продержится. Продолжая ритмичные толчки, он сжал пальцами клитор Сакуры, от чего та задрожала и начала протяжно стонать, мотая головой из стороны в сторону, еще пара грубых толчков в разработанном влагалище, и Сакура взвыла, кончая. От спазмов удовольствия в шейке матки еще шире приоткрылось отверстие и головка тут же впрыснула в него тугую струю кончи. Кисаме стонал, задвинув член полностью, и продолжал спускать глубоко в Сакуре. Его яйца больше не могли сдерживать напор спермы, раскаленная головка, прижатая к раскрывшемуся отверстию матки непрерывно выстреливала в него густыми струями семенной жидкости, заполняя пульсирующую матку под завязку, успешно оплодотворяя плотно насаженную на член, бьющуюся в оргазме шестнадцатилетнюю самку. Сакура только подергивала широко раздвинутыми ногами, торчащими из под тяжелой туши самца, пока ее влагалище, сокращаясь, выдаивало семя из толстенного брызжущего стояка, задвинутого в нее до основания в процессе спаривания. Сделав еще несколько толчков в осемененном влагалище и выжав последние капли из опустошенных яиц, Кисаме с влажным хлюпом вынул опадающий орган, довольно откатился в сторону и вскоре уже захрапел. Рядом с ним лежала все еще связанная Сакура, медленно приходя в себя. Выебанная дырочка влагалища была все еще открыта и истекала спермой. Сакура прислушалась к ощущениям - в закаченной под завязку матке бурлило густое семя. Девушка поняла, что после такого наверняка уже забеременела, и вздрогнула от ужаса. От этого резкого сокращения мышц из заполненной дырки выплеснулся фонтанчик спермы. Что с ней будет теперь? *** .... прошло 8 месяцев.... Сакура стоит на четвереньках на большой кровати, сзади довольно сипит Кисаме, по основание задвигая толстенный, увитый венами член в ее анус, при каждом проникновении шлепая киску мошонкой. Под толчками его члена Сакура прогнулась в спине, и ее огромный, раздувшийся от детей живот, тяжело коснулся простыней. Вчера акацук приводил доктора, который провел обследование и подтвердил, что у нее двойня. Сакура давно уже не пытается сбежать и смирилась со своей участью. Куда она пойдет, беременная и опозоренная... Двигающийся сзади Кисаме перешел на быстрый ритм, сношая расширившийся после ежедневного траха покрасневший анус и сминая нежные ягодицы. Еще пару раз грубо засадив до основания, мужчина замер и со стоном начал спускать в глубине ее кишки. Заполнив ее попку до краев горячей кончей, Кисаме перевернул Сакуру на спину и лег рядом, сыто оглаживая девичье тело. Постепенно его руки перешли на ее налитую грудь, отвисшую и сильно разбухшую от беременности, и стали массировать округлости, сминая и сдавливая, пока из покрасневших сосков не брызнули белые струйки. Сакура недовольно захныкала, когда Кисаме взял один из сосков в рот и стал сдавливать и мять, выдаивая себе в рот ее молоко. Он усердно доил ее груди утром и вечером, выпивая все до последней капли. От постоянных стимуляций некогда маленькие грудки разрослись и потяжелели, постоянно вырабатывая молоко. Теперь ни у кого не повернулся бы язык обозвать Харуно доской, но ее это уже не могло обрадовать. Кисаме любил иногда гонять член между двух половинок ее отвисающего вымени, как он его часто называл, а потом грубо загонять член в нежное девичье горло, пока ее нос не упрется в его волосатый лобок и щедро спускать свою сперму глубоко в ее пищевод, заставляя розоволосую глотать кончу и задыхаться. «Ничего, осталось родить, и все это прекратится. Вернусь в деревню, сделаю вид, что ничего не было», – все чаще успокаивала себя наивная Сакура. Она еще не знала, что в стране, где родился Кисаме, принято иметь по многу детей на случай войны, и на рождении двойни дело не закончится...