Мы любим друг друга и никогда не бросим

- не вини себя. Ты не виноват, - успокаивал меня Девид. - нет, это я его не уберег... - не плач... Юрию сейчас нужна помощь и поддержка. И просто замечательно будет, если это будет поддержка близкого. - брат... Я рыдал. Рыдал в ванной. Девид сам отвел меня туда и стал успокаивать. - давай ты умоишься и придешь в себя. - это ничего не изменит... Я все равно виноват... Не уследил... - нет, ты не виноват. Ты же не мог проснуться и прийти на помощь. - но я был не бдителен... - так. Не реви! Сейчас ты успокоишься и пойдешь к брату. - я снова зареву. - нет, ты должен поддержать его. Ты должен показать ему, что он тебе дорог. Что ты его любишь. Ему это сейчас нужно как никогда, - Девид говорил это поглаживая меня по голове. - я предал его. - нет, ты не мог предать его... Матис, успокойся. Тебе надо сейчас прийти в себя и пойти к брату. Возьми себя в руки, ради брата... Взять себя в руки ради брата... ради Юры. - ты должен помочь ему вернуться к нормальной жизни. Успокойся... - да тут успокоишься? Его изнасиловали по моей вине. Это я не уследил. - ты не виноват... Знаешь что наша банда уже давно хотела отомстить Портеру. Мы собираемся избить его. Если хочешь можешь с нами. - естественно хочу. Когда убивать его будем? - мы не убивать. Просто избить как следует. Ну и еще сделать с ним что-нибудь мерзкое. Думали сделать это в Лос Анджелесе, в офисе лейбла. - у нас не предвидится ближайших туров туда... Хотя, вроде через месяц... Не могу вспомнить... Может его здесь изобьем? - у нас не вся банда здесь. Хотя, можно вызвать их... - не надо людей тормошить. Они же работают. Лучше мы с Юрием приедем туда на расправу. - вот и порешили. Иди умывайся. Юрию лучше не видеть тебя таким. - почему? - у него и так травма. Он, вероятно, будет винить себя. Первые пару дней будет очень тяжело. Главное не сдавайся. Все с братом будет хорошо. - ты говоришь прям как специалист по изнасилованиям. - он насиловал моих друзей. И мне часто приходилось приводить их в чувство. Все, пойдем к Юрию. Ему сейчас лучше не оставаться одному. Он не должен прокручивать у себя в голове эти плохие воспоминания.       Девид помог мне подняться с пола. Я подошел к раковине и умылся. Смотрю в зеркало. Мда... Я сам как побитый.       Девид обнял меня пожелал удачи и ушел. Как же я благодарен ему. Хоть мы и не были толком знакомы до этого. Пересекались пару раз только. Да и то все ограничивалось только приветствиями. Я много слышал о нем. И только сейчас я понял, что часто люди совсем не разбираются в жизненных ситуациях других людей и начинают их осуждать. Девида считают умалишенным, шизофреником, пошлым извращенцем, алкоголиком. Да, он часто публикует в инсте фотки с вином, да и сам гуляет по клубу с просекко. В его твитторе можно часто встретить пошлые шутки. Но это только его внешняя оболочка. В душе он очень добры и чуткий парень. Всегда придет на помощь, поддержит в трудную минуту. Я даже жалею, что мы особо не общались до этого.       Я подошел к кровати. Юра лежал на животе и тихо всхлипывал. Ему больно. Больно в душе. - малыш...       Я сажусь рядом и беру руку брата. Он смотрит на меня. - мне больно. - тебя же избили... И изнасиловали. Прости, я не должен был тебе это напоминать.       Юра опять заревел. - это я виноват. Это я его был слаб... - нет. Тебя насильно. Связали, избили... Не плач...       Я пересел на кровать и чуть приподнял Юру. Он вскрикнул. Больно... - прости.       Я аккуратно обнимаю его. Боюсь причинить еще боль. - больше он тебя не тронет... Никогда.       Юра обнимает меня. Мы плачем, оба плачем. Малыш... Как же Портер посмел посягнуть на тебя? Больше этого не повторится. Обещаю. На этот раз точно... Он поплатится. Поплатится за твои слезы, боль, унижение... Изнасилование... Раньше мне казалось, что изнасиловать могут только женщин или детей. Но никак не взрослого мужика. И изнасилование это не только боль и унижение жертвы. Это еще и сильные потрясения для родственников и любимых. Как старший брат я хочу отомстить за слезы. А как любимый, я не могу поверить, что кто - то посмел прикоснуться и унизить моего возлюбленного. Сложно. Очень сложно. Я боюсь, что у тебя могут начаться панические атаки. Да, ты взрослый, да ты сильный духом... Но я боюсь за твое психическое здоровье. Тело можно вылечить, а душу очень проблематично. Изнасилование - это не только физические увечия, это еще и психологическая травма. На восстановление могут уйти месяцы и даже годы. А если у брата появятся фобии? Это тоже чревато проблемами. - я рядом. Все хорошо...       Я рядом... Что бы не случилось, надо быть рядом. Юре нужна поддержка близкого человека. А если он тронется умом? После того изнасилования, в Питере, брат стал иногда кричать во сне и жаловаться на кошмары. Конечно, это прошло через неделю... Но это изнасилование было гораздо жосче, унизительней, амаральней. Я же был в той комнате. Только спал. И мог прийти на помощь... Если б не спал. Юра... Мне страшно за тебя... - Саша, я хочу в туалет.       Я медленно поднимаюсь и помогаю брату встать. - иди можешь? - не совсем. Больно.       Я беру брата под руку и практически тащу его на себе. Он не может идти. Каждый шаг причиняет ему боль. Отодрали будь здоров и еще в придачу отлупили. - подержи меня, я не могу стоять.       Я обнял брата сзади. Он медленно стягивает свои трусы. - подожди...       Я придерживаю рукой компресс, который сделал Девид. - не дави... - хорошо.       Я жду пока брата отольет. Затем он медленно одевает трусы и я убираю руку. Теперь надо идти в кровать. Опять боль. Юра стонет. - горит? - и горит и болит... Толком понять не могу.       Я аккуратно укладываю его в кровать. - голова не болит? Может попить принести? - ничего не надо.       Раздеваюсь и ложусь рядом. - давай поспим. - не могу.       Укрываю нас одеялом. - малыш, тебе надо отдохнуть. Хочешь я тебе колыбельную спою? - Саша...       Юра закрыл лицо рукой. - давай не будем вспоминать.       Брат переворачивается на бок и вскрикивает. - не двигайся лишний раз.       Я обнимаю его. - давай все таки колыбельную.       Брат убирает руку и смотрит на меня. Я пытаюсь вспомнить хоть что - то. На ум приходит только про серого волка. Пою ее. - он придет укусит за бочек и изнасилует... - замечает Юра в конце произведения. - так, давай не думать об этом. Юра, ты так доведешь себя. - нет. - успокойся.       Я еще крепче обнимаю его и целую в губы. Юра не противится. Он отвечает, но как только я проникаю в него, сразу же разрывает поцелуй и закрывает рукой рот. - что не так? - он меня в рот насиловал... - выдавил брат. - так, все хорошо... Я же не насильник. - ты защитник... - малыш...       Я обнимаю его. Зря я так с поцелуем. Юру сейчас лучше не трогать. Обнимать можно, в щеку целовать тоже, но вот целовать его страстно или же намекать на секс... Главное не сорваться. А то можно хуже сделать. Можно и спровоцировать у него еще более яркие воспоминания. - тебе надо поспать. - не оставляй меня одного. - не оставлю.       Юра обнимает меня. - тебе не больно обниматься? - нет... Только анус еще болит. - он еще долго будет болеть. Тебя просто в мясо разорвали. - он вошел в меня почти не растягивая. А вместо смазки были слюни. И вошел резко. Это было больно. Но потом он просто драл меня. Драл как шлюшку. Или точнее, как куклу, которая ничего не чувствует. Я даже через кляп орал. Это было не выносимо.       Блин, зря я это спровоцировал. Ему не надо это вспоминать. Теперь он плачет.       Юра, прости меня, что не уберег тебя. Я обещаю, эта мразь получит по заслугам. Я лично изобью его и засуну в его анус что-нибудь и разорву. Пусть Портер тоже будет лежать в крови и кричать от боли. А потом еще и ковылять, ибо разорву его по полной. Главное не перестараться. Убивать его не буду. Пусть мучается. Жизнь его за это накажет.