Одиночество. Тоска. Безумие

Ночь, дешевый алкоголь и сигареты. Остатки былого величия тают клубами дыма. Огромный миллионный город давно погрузился в полуночный мрак, оттененный серебристым туманом, и тьма забрала всех его обитателей в объятья Морфея. Всех кроме одного. Человек? Нет, слишком многое отличает его от обычного человека, слишком много он видел, слишком много помнит, как бы не старался подавить воспоминаний. На пол со звоном падает стакан, разбиваясь на множество стеклянных осколков и обагряя ковер своим содержимым. Юноша судорожно хватается за голову. Мысли, голоса, воспоминания, люди заполняют его мир каждую секунду, не дают успокоиться чужие предсмертные крики, призывы о помощи, ликования, унося в водоворот воспоминаний. Детство, братья, счастливая семья. Как безвозвратно давно все это было. Юность, первые раздоры, независимость. Чем старше, тем больше силы и меньше искренности. Зал, другие страны, косые взгляды, тихий шепот. Величие, одна семья, один флаг. Империя. Как мало осталось с тех времен. Империя? Нет, снова один, всегда один. Снова слабый. Братья сгинули в небытие, став призраками прошлого. Сын покинул, оставив одного — неблагодарный предатель. Даже давние враги теперь смотрят с презрением. Империя? Да, только все в прошлом. Страна, доживающая свой век в одиночестве. Именно. Артур переводит взгляд потускневших глаз на окно, смотрит на безмолвный город. Мир безмолвствует, он не может слышать его внутреннего крика. Снова перед глазами он, снова немой укор и презрение в глазах, снова… Война, море крови, крики раненых и умирающих людей. Война между родными, война стирающая границы, объединяющая в одно государство. Ком подступает к горлу, когда подняв глаза он видит его перед собой. Он стоит на коленях, из глубоких ран стекает кровь, но взгляд изумрудных глаз такой же презренный, излучающий ненависть потоками, проходящими через все тело, оседающей глубоко внутри — он презирает тебя. Оскал так же широк. Единственный не сломленный. Воспоминание обрывается, и Артур падает, вновь обнимая голову руками, кричит пытаясь прогнать эти навязчивые образы. Они не нужны, он не хочет снова все вспоминать… Он сожалеет. Он сожалеет обо всем: о войнах, о смерти братьев, о том, что так и не смог сказать действительно важных слов. Человек с лицом юноши и душой старика плачет, смеется, а затем затихает. Он безумен: души братьев на отголосках сознания как бы невзначай перешептываются, разжигая огонь безумия внутри. Империя. Величие. Признание. Он давно забыл о былой роскоши, о том трепетном ужасе, который испытывали моряки, замечая мелькающие на горизонте черные паруса, адреналин по венам. Все это ушло, растаяло как дым тлеющей сигареты. Он — пират. Он — прислужник королевы. Он — это тень, тень былого величия. Взгляд колдовских глаз давно угас, кожа стала бледной, почти прозрачной словно туман, окружающий его земли. Он угас, как угасают звезды на небосклоне с первыми лучами рассвета, брезжущего за окном. Артур медленно поднимается, ни о чем не думая, медленно, как кукла в руках кукловода, он убирает осколки и смятые пачки сигарет, приводит себя в порядок и, надев маску чопорного джентльмена, идет на очередной ничего не значащий саммит. Он снова будет пререкаться с Францией, снова упрекнет Америку. И никто не узнает его терзаний. Никто не поймет, как тяжело держать себя в рамках, видя напротив эти манящие изумрудные глаза, язвительную улыбку их обладателя и поблекшие в реке времени когда-то огненно-рыжие волосы. Детство, братья, счастливая семья. Юность, первые раздоры, независимость. Чем старше, тем больше силы. Зал, другие страны, косые взгляды и тихий шепот. Величие — одна семья, один флаг. Империя. Одиночество. Тоска. Безумие…