Пак Чеён Любимая дочь, сестра и друг.
Чёрт! Это всё? Это конец? Я теперь правда не увижу её? Не увижу её улыбку? Не услышу её голос? Неужели теперь я буду разговаривать с ней лишь здесь? Буду изливать душу фарфоровому камню, под которым лежит она? Под которым лежит моя любимая, которую я не в силах был спасти. Которой позволил так просто умереть… Всё правда так закончится? Это и есть конец нашей истории?..…
Нет! Не позволю! Не дам этому случиться!
…
Что ты сейчас говоришь, родная? Ты надеешься уйти? Прощаешься? Что ты такое говоришь? Жаль, что ты не сможешь побывать на свадьбе Чимина и Лисы? Не стоит, мы там будем свидетелями! Борьба за звание крестной наших тупоголовых? Будем бороться с Чимином и Лисой вместе, и об этом не переживай!Пятый этаж? Сойдёт? Или лучше четвёртый? Нет времени думать!
— А ты… Помнишь, ты обещал мне, что никого кроме меня не полюбишь?.. Сказал, что тебе никто кроме меня не нужен… Тэхён?..— её голос ещё больше дрожит!Чёрт, поторапливайся, Ким Тэхён!
Помню ли я своё обещание? — Помню…— отвечаю тихо.И я его не нарушу! Нет, с пятого всё-таки слишком рискованно! Лучше, четвёртый!
Бегу вниз по лестнице, слыша голос любимой. И что она говорит? Говорит забыть её и быть счастливым? Разве это не смешно. — Не глупи! — всё-таки не выдерживаю и говорю это. — Ты не слышишь что говоришь!Наконец подбегаю к нужной двери. И дальше ничего не слышу. Кроме голоса Рози, который звучал в телефоне, мне ничего не было важно.
— Я хочу, чтобы ты был счастлив… Но всё-таки храни меня в глубине своего сердца всегда, пожалуйста… Никогда не забывай меня, ладно? Девочку, которая любила тебя больше десяти лет…— не забуду! Но это, чёрт возьми, слова, которые мы должны говорить друг другу минимум лет через пятьдесят! Всё вокруг кроме её голоса и вправду было заглушено. Вижу перед собой следователя и прокурора, которые бежали наверх и увидев меня, замерли на своих места. Не хочу обращать внимания на ужас в глазах господина Пака, чтобы не отвлекаться. Он боится. Что-то кричит мне вслед, когда я врываюсь в чужую комнату, но я и это не слышу. — Девушку, которая назвала тебя своей судьбой, своим счастьем, которая стала самой счастливым человеком на свете, услышав твоё «Я тебя люблю»… Сохрани меня в сердце как ту, которая любила тебя до самого последнего вздоха…— отбрасываю телефон в сторону, и не обращая внимания на ошарашенных клиентов отеля, проживавших здесь, несусь к пластиковой двери балкона. Резко открываю её и оказываюсь снаружи. — Рози! Никогда не думал, что могу кричать так громко. Казалось, будто мой собственный голос меня заглушит. Но что мне делать? Что делать, если крепко сжимая эти железные перила, я вижу её. Мою девочку. На три этажа выше. Она… Она правда делает это… Она правда отпускает перила… Ступает ногой назад… Сердце давно остановилось, а руки трясутся.Нет, на это нет времени! Рози, ты правда думаешь, что я тебя так просто отпущу? Что смогу жить без тебя? Если это так, то ты очень ошибаешься!
Сам не замечаю, как всё сильнее тянусь вперёд. Уже не чувствую балкон под ногами.Плевать! Я либо спасу Рози, либо умру вместе с ней.
Момент. Два. И я чувствую её. Чувствую. Мои руки обвили её тело. Да, я правда почувствовал. Почувствовал её. Мои руки… Руки ломят, боль невыносимая… Но я не отпущу! Умру, но не отпущу. Через большие усилия скрещиваю свои пальцы, и открываю глаза.Рози.
Моя дорогая. Теперь, раскрыв зажмуренные глаза, я вижу её. Не только чувствую, я вижу её глаза. Прекрасные шоколадные глаза. Заплаканные. Вижу в них всё: боль, непонимание, шок и страх. — Рози…- еле выдохнул я. — Держись за меня… Пожалуйста, держись… — Т-Тэхён…-также шепчет она дрожащими губами. Я почти не чувствовал рук, пока её тонкие пальцы не сжали моё пальто. — Ты ненормальный, Ким Тэхён! Не смей отпускать! Держи крепче! — только сейчас слышу посторонний голос. Время пошло вновь. Весь остальной мир, кроме Чеён, снова начал существовать, и звуки снова начали слышаться. — Сынок, держись! — теперь голос прокурора. Даже по голосу я начал бояться, вот бы у него сердце не остановилось. Только теперь понимаю, как не полетел вместе с любимой вниз, ведь я до сих пор не чувствовал ничего под ногами. Готов был провалиться в бездну вместе с Рози. Правда, был готов. Но… Но наше время ещё не пришло. Ведь я был не один. Не я один боролся за жизнь Пак Чеён! Как я мог забыть, что есть люди, которые всегда будут меня страховать? Что если я полечу вместе с Рози вниз, есть те, кто удержит нас обоих? Что есть те, кто будет так же сильно держать меня, как я держу Рози, не давая нам с любимой умереть?.. Что есть люди, которым я могу доверить наши жизни… — Прокурор, мои руки… Держите Рози…- шиплю я, когда им вдвоём со следователем, удаётся поставить меня на ноги. — Папа… — Дочка! — даже когда чувствую, что следователь и прокурор берут Рози за обе руки и тянут на себя, я не могу её отпустить. Только благодаря её телу, я чувствую свои руки. Когда нам удалось поднять Рози окончательно, чувствую, как ноги подкашливают и трясутся. — Тэхён, сынок! — Тэхён! — громко кричит Рози, как и я, не отпуская. Она всё ещё крепко сжимает моё пальто, и именно поэтому, когда я падаю, она падает на меня. Родная моя. Единственная. Моя жизнь, моя душа. Да, она спасена. Я чувствую её снова. Чувствую её в своих объятиях. Её волосы щекочат моё лицо, но это ничуть не раздражает. Нет, напротив, это даже доставляет неимоверное удовольствие, которого я думал, что лишусь навсегда. Её запах. Цитрусовый запах. Чёрт, даже то, что я чувствую на своих щеках её слёзы, которые не перестают капать, делают меня счастливым. Она рыдает, а я улыбаюсь. — Что ты делаешь?! — кричит она, ударяя меня по груди. Больно же. — Ты правда думал, что сможешь спасти меня сам?! Придурок, почему ты совсем не думаешь головой! — продолжала она кричать, кажется, даже не пытаясь остановить поток слёз. — Чеён…-слышу голос Кана и тяжелый вздох. Да уж, следователь, что Вы только не пережили с нами. — Дольшик, — вижу, как прокурор улыбается и хлопает мужчину по плечу. — Прокурор, холодно же! Они замёрзнут! — Идём, — приобнимая своего коллегу, прокурор со спокойной улыбкой его уводит, шепча мне напоследок: «Спасибо, сынок». И вот, после их ухода, я снова отчётливо слышу крики Рози. — Тэхён, о чём ты думал?! Ты бы умер вместе со мной! — удары стали менее болезненными, а голос её ниже. Малышка моя. — О тебе думал, о тебе,— шепчу, и тут же сильно прижимаю её к груди. Руки болят, но мне на это плевать. — О моём самом дорогом человеке,— мягко целую её в лоб, чувствуя её слёзы уже своей шеей. Она молчит. Теперь обнимает меня в ответ и рыдает молча. Ребёнок. — Это…-всхлипывает Рози, поднимая на меня заплаканные глаза. — Это же правда конец? Всё ведь кончено? Мы… М-Мы же спаслись?.. — Да, дорогая,— киваю в ответ, вытирая её слёзы ладонями. Руки дрожат от боли. Но когда на меня смотрят эти прекрасные глаза, я о ней с лёгкостью забываю. — Всё закончилось,— шепчу ей в губы, положив ладони на её щёки. — Ты можешь проснуться от этого кошмара, -говорю я, прежде, чем накрыть её пухлые губы своими. Её губы дрожат, но она всё же касается ладонью моей щеки и отвечает на поцелуй. Такое чувство, будто век не чувствовал касание этих губ. Так соскучился по ним. — Тэхён, спасибо, - шепчет Чеён, чуть отстраняя от меня голову. — Ты — моя жизнь, Пак Чеён, -— снова обнимаю её. — Это тебе спасибо. Спасибо, что осталась жива и спасла мою жизнь. Спасла мой мир. End of POV Ким Тэхён. И двое молодых, которые лёжа на холодном балконе, прижимаясь друг к другу, даже не чувствовали морозный, свистящий ветер, проникающий под кожу. Потому что они были друг у друга. Потому что у них было тепло их любви, которое никогда не позволит влюблённым замёрзнуть.***
|Месяц спустя|
Необычно тихая и уютная комната со светлыми обоями, и красивыми картинами на стенах. А посередине комнаты, где сидели трое подруг, стояла красивая двухспальная кровать, которая была покрыта синей покрывалой. Одна из них присоединилась к подругам только что, и сейчас здоровалась. — Ты уже вернулась? — удивилась Джису, проводя пальцами по волосам Рози. — Как всё прошло? — Хорошо, — кивает девушка. — Я по сей день не хочу видеть его лицо, поэтому мы с Тэхёном снова наблюдали за процессом снаружи. — И? Как всё прошло? Придумали новую отмазку? — спросила Лиса, взяв руки подруги в свои. — Если честно, это дело слишком растянулось, — тяжело вздыхает Пак. — Вот именно! — Но сегодня всё закончилось! — выдохнула Чеён, широко улыбаясь и сжимая руки подруги. — То есть?..- затаили дыхания Джису и Лиса. — Минхёка не признали невменяемым! Психолог, которого нанял отец, доказал, что он делал всё осознанно! Потом отец выдвинул ему несколько обвинений по множеству статей, и потребовал максимальный срок, учитывая все его преступления. — И? Получилось? Суд одобрил? — Да! — громко воскликнула Рози. — Ко Минхёка посадили на двадцать пять лет в калонию строгого режима! Без возможности на досрочное освобождение! — Рози, поздравляю! — Джису крепко обняла Пак. — Теперь правда всё кончилось. Теперь точно всё наладится, — сказала она, погладив подругу по волосам. — Ты — молодец, Пак Чеён. — Дорогая моя, мы все столько этого ждали, чтобы вздохнуть спокойно, — Лиса так же обняла Рози. — Целый месяц…-вздыхает Чеён, вытирая капельки слёз с лица. — Целый месяц отец боролся и с полицией, и с его психологами, и с судом, чтобы посадить Минхёка. И наконец, верховный суд всё решил. Теперь нам и вправду можно проснуться от этого кошмара, — улыбается она, отстраняясь от подруги. — Теперь я правда могу искренне порадоваться за свою сестрёнку, — улыбается она, положив ладони на щёки Лисы. — И помочь с подготовками! — отцепив кузин и вставая с кровати, добавила Джису. — Вставайте! Нужно гостиную хорошенько украсить! — Она хочет мне отомстить, — прошептала Лиса на ухо Рози. — Помнишь, я на её новоселье притащила всех первокурсников? — Точно, — кивает Ким, которая услышала их. — Так что завтра жди у себя дома весь универ, — усмехнулась она, скрестив руки на груди. — Джису-я, пожалей меня! — нахмурилась Манобан, подрываясь с места. — Наш дом не такой огромный как у вас. Может, просто отпразднуем вшестером? Давно мы так не собирались? — Ишь как запела? -прищурила глаза Джису. — Не выйдет дорогая. — Рози, скажи ей! — заныла Лиса, теперь прося кузину. — Я ничего не могу сказать, — улыбнулась она, пожимая плечами и вставая рядом с Ким. — Идёмте украшать гостиную. Нужно помочь мальчикам. Тэхёну нельзя руки сильно напрягать. Ему только недавно гипсы сняли, — сказала девушка, и боясь, что её парень, не содержавшись, помогает друзьям сдвигать что-то в гостиной, бежит в нужную сторону. — Её только один Тэхён волнует, — закатывает глаза Джису, ожидая Лису у двери, так как Пак было не до них. — Вот именно! — надулась Лиса. — Даже не подождала! — ворча себе под нос, блондинка в обнимку с подругой, также пошагала в сторону гостиной комнаты. — Давай, давай, ты сможешь! — по голосу Чонгука не было ясно подбадривал он друга, или насмехался. — Давай, мелкий, ещё немного! — когда он расхохотался, стало ясно, что он точно дразнил Пака. — Всё, перестань над ним издеваться, — так же смеялся Тэхён, обнимая свою девушку и опираясь о гостиный стол. А дело было в том, что Чимин уже минут десять пытался повесть ненужные часы над аркой у входа в гостиную. Но даже стоя на стуле, у него не получалось это сделать, и парню оставалось лишь кипеть от злости, слыша насмешки Чона. — Давай, маленький хён, который старше меня почти на год! — продолжил издеваться Чонгук. — Напряги задницу, ты сможешь! Или мне помочь, а, мелкий? — Не поняла! — недовольно прищурила взгляд Лиса, которая вместе с подругой стояла под аркой, и скрестила руки на груди. — Кого ты мелким назвал, Чон Чонгук? Хочешь, чтобы тебя побили? — Лиса уже заправляла рукава своей кофты, когда вместо ответа Чонгука, услышала голос подруги, которая тут же отстранилась от неё. — Я тоже не поняла, Лисёнок, ты кого это бить собралась? — Джису так же скрестила руки на груди. — Девочки, — улыбнулся Чонгук, который почуял жареное, подходя к ним, — не нужно ссориться. — А ты вообще заткнись! — рявкнула на него Манобан, заставив Чона отпрянуть назад. — Дорогая, ты почему это моему мужу рот затыкаешь? — возмутилась Ким снова. — А почему это твой любимый муженёк моего парня мелким называет? — не уступает и Лиса. — Это…-замялась Джису, задумываясь. — Что поделать? Истина всегда горькая, но кто-то же должен её говорить, — с умным лицом выдала она, заставив расхохотаться почти всех. — Моя девочка! — довольно смеялся Чон, показывая большой палец. — Люблю тебя! — теперь он показал сердечки пальцами. Тем временем Чимин спустился со стула и успел дать младшему подзатыльник. — Вот значит как? — усмехнулась Лиса. — Истина, значит? Джису-я, между ними разница в три-четыре сантиметра, а между нами с тобой в пять! — заворчала она снова. — Мне тоже тебя теперь мелкой называть что ли? — Ох, а это было жёстко, Джису! — присвистнул Тэхён. — Нельзя всё так оставлять! — Что ты делаешь? — пихнула его локтем Рози. — Не провоцируют их. Они подерутся, честно. — Но разве это не чудесно? — улыбнулся он, наблюдая за друзьями, которые решили взять ситуацию в свои руки. — Подруги должны ругаться исключительно ради своих парней, а не из-за них, — сказал он, обнимая Пак и целуя её в плечо. — Тебе так нравится? — невольно улыбнулась Чеён. — Ага, — кивает Ким довольно. — Ведь такая женская ссора признак того, что всё и вправду налаживается, — говорит он, целуя Пак в висок. — А ну отпусти меня, — рыскалась Джису, которую со спины обнимал муж, пытаясь не смеяться. — Мы должны всё выяснить. — Вот именно! — завелась и Лиса, которую также сдерживали сильные мужские руки. — Ты это столько лет в себе держала, да? Наверное, всегда мечтала называть меня маленькой онни? — пыхтела Ким, заставляя Чимина и Чонгука уже открыто ржать. — Чего ты смеёшься? — возмутилась она, взглянув через плечо на мужа, который обнимал её сзади и не отпускал. — Она меня мелкой назвала, слышал? Хотела сказать, что я размером с горошек! Что меня даже через лупу не разглядеть! — Не выдумывай! — не сдержала смех и сама Лиса. — Я такого не говорила, — сказала она, невольно отвлекаясь на парня, который дышал ей в шею, не позволяя даже толком злиться на подругу. — Дорогая моя, — улыбается он, положив подбородок на плечо блондинки. — Ты такая сильная, не побоялась нрава Ким Джису, — гордо говорит он, чмокнув девушку в щёчку. — Ради тебя я против всего света пойду, никого не побоюсь, — говорит Лиса, поворачиваясь к Паку. — Ты для меня самый самый, Пак Чимин, — улыбается девушка, положив ладони на щёки парня. — Самый красивый, самый сильный, самый умный и самый высокий, — говорит девушка и целует довольного парня в губы. — Я правда такая мелкая? — спрашивает Ким, поворачиваясь к мужу лицом. — МикроСу? — Что ты говоришь? — смеётся Чонгук, заправляя ей за ухо прядь тёмных волос. — Ты совсем не мелкая. Правда! — Ты же не врешь? — с сомнением прищурила взгляд его любимая. — Нет, конечно же, — покачал головой Чонгук. Вполне убедительно. — Ну, ладно, — успокаивается девушка. — Твоё мнение превыше всего. — Дорогая, — всё смеётся Чон, обнимая её. — Вечно со всеми грызётся, моя малышка, — говорит он, обнимая девушку. — Кто-кто? — недовольно прищуривает глаза Ким, тут же отстраняясь от мужа. — Ты назвал меня малышкой? Мелкой хотел назвать? Имел в виду, что в рост с малышом? То есть, ты заодно с Лисой, да? Я правильно поняла? — Боже мой, дай мне терпения, — только парень хочет успокоится, как его снова заставляют смеяться. — Иди сюда, — снова обнимает свою жену. На этот раз крепче, чтобы она больше не отстранилась. — Какая же ты милая, Ким Джису, — говорит он, чмокнув девушку в шею. — Моя родная, — гладит её по волосам и следующее из уст выходит автоматически: — Мелкая ты моя. — Чонгук! — шипит Джису, ударив мужа по груди. — Прости, прости, — не отпускает её Чон, пытаясь не смеяться. — Я хотел сказать любимая, правда! Любимая моя, — исправляется парень, и только тогда жена перестаёт вырываться и успокаивается.***
Остров Пхукет. Таиланд.
Прямо на побережье прекрасного Андаманского моря, от которого дул приятный летний бриз, держа в руках босоножки на высоком каблуке, стояла девушка в легком и коротком шифоновом платье, чувствуя голыми стопами тёплую морскую воду. Вокруг все суетились с подготовками, а она, блаженно прикрыв веки, думала о своём. — Что ты делаешь? — послышалось за её спиной. «Никогда не привыкну к этим подкрадываниям со спины!» — сказала про себя девушка, обарачиваясь назад и видя перед собой парня в белоснежной рубашке с расслабленным галстуком на шее и чёрным пиджаком в руке. — О чём думаешь? — поравнявшись с ней, парень сформулировал вопрос по-другому, так как его девушка не торопилась отвечать. — О тебе, — на удивление спокойным тоном ответила Ким, касаясь длинных мужских пальцев своими. — Отлично выглядишь, — улыбнулась она, переплетая свои пальцы с его. — Спасибо, -растерялся он, не зная, сжимать девичью ладонь в ответ, или нет. — Ты тоже. Это, Дженни… Там… — Знаю, -сказала девушка, оборачиваясь назад, и видя перед собой множество знакомых и незнакомых людей, пришедших на празднование. — Мой отец и мои братья, — улыбнувшись, брюнетка, сжала мужскую ладонь крепче и пошагала в сторону мужчин, которые были заняты руководством. Хотя, нет. Руководством над подготовками были заняты лишь двое, третий, по своей болезни, боролся с ненавистной бабочкой. — Нет, левее! — нервно вздыхал Юнджун. — Арку поправьте, чёрт возьми! — И скатерть на фуршете, — добавил его отец. И никто не обращал внимания на младшего, который скоро задохнётся. — Хён, помоги, — Чон не переставал хлопать старшего брата по спине. — Хён, умираю! — Вот же ребёнок! — закатив глаза, Юнджун всё же поворачивается к младшему брату и помогает побороть ненавистный предмет гардероба. — Всё? — спросил он, хорошенько завязав бабочку и опустив воротник Чонгука. — Ты спас мне жизнь, — благодарит младший, похлопав Юнджуна по плечу. — Во второй раз уже женишься, братишка, — улыбнулся он Чонгуку. — Каковы ощущения? — Превосходные! — воскликнул в ответ Чон, поправляя волосы. — Даже лучше, чем в первый раз! — Вот как? — усмехнулся старший, обнимая Гука за шею и приближая к себе. — А ведь я ещё не спросил с тебя за первую! За тот цирк, что вы устроили, — говорит он, сжимая шею брата сильнее. — Обижаешь, хён! — надулся Чонгук, заставив Юнджуна расслабить хватку. — Какой ещё цирк? Это называется судьба! То, что было решено на небесах, — мечтательно сказал он, показав указательным пальцем голубое небо. — Как я мог ожидать от тебя другого ответа? — закатывает глаза Юнджун, который должен был предугадать это. — Но это правда, хён! Если бы это не было правдой, второй свадьбы не было бы! — Всё, Чонгук, не нервируй брата, — не сдержал смех и отец, оборачиваясь к сыновьям. — А то он сейчас разозлится и отыграется на нас обоих за первую свадьбу. — Всё, молчу, — кивнув, младший хотел уже уходить. Вот только резко остановился, когда заметил двоих молодых людей, которые шли прямо в их сторону. Держась на ручки, кстати. Дожидаясь, пока те подойдут к ним, Чонгук молча смотрел то на сестрёнку, то на спины отца и брата, которые снова принялись отдавать приказы. — Папа, Юнджун-оппа, Чонгук-оппа! — позвала их Дженни, набрав в лёгкие побольше воздуха, и сжимая ладонь Кима-младшего сильнее. А парень, который до этого больше всего желал держать свою любимую за руку не прячась ни от кого, только по ауре отца и брата своей девушки уже успел понять, почему она так боялась. И когда услышал низкий, серьезный мужской голос, даже чутка вздрогнул. — Да, дочка? — ответил Дэён, ещё не поворачиваясь к ним лицом. — Позвольте вас познакомить…-начала она, запинаясь. «Что я несу?! Позвольте?!» — дав себе мысленный подзатыльник, Дженни хотела провалиться сквозь землю. — Дочка, мы давно знакомы с младшим братом нашей невестки, — улыбнулся Юнджун, заметив Джина. Но только когда вместе с отцом полностью повернулся к сестре лицом, увидел сплетённые пальцы. — Не… — Познакомьтесь, это — мой парень, Ким Сокджин! — выпалила на одном дыхании девушка, удерживая себя, чтобы не зажмурить свои глаза. Тишина. В один момент Ким показалось, что весь окружающий их мир приглушили. Даже легкого ветра и звука качающихся пальм не было слышно. А выражения лиц отца и старшего брата, которые поменялись раз десять за несколько секунд, оставляло молиться о милосердий. Ким даже успела пожалеть о том, что наконец набрала столько смелости. — Т-Твой кто?..- у Юнджуна нервно дёрнулась бровь, когда он наконец пришёл в себя и осознал, что не ослышался. — М-Мой парень! — как можно уверенным голосом ответила Ким. — Не понял!..-покачал головой Дэён, который тоже только что убедился в том, что это у него не возрастные слуховые голюцинаций, а истина. — К-Как? Каким образом? С каких пор? — Эмм… Это…- замялась Дженни, вся смелость которой испарилась в один момент. — Где-то года полтора прошло, да? — спросил бархатный голос, заставив Ким округлить свои красивые глаза. — Оппа? — Больше, что ли? — удивился Чон. — Вы ведь вместе примерно с нашей помолвки, нет? — С каких пор?! — буквально вскрикнули двое старших, оба хватаясь за свои сердца. — Д-Да…- смущённо кивает Дженни. — Но, оппа, откуда ты?.. — Думаешь, я дурак? — закатил глаза Чон, улыбаясь. — Думала, что я ничего не замечу? — Тут стоят двоё таких дураков, сын мой, — скрестил руки на груди их отец, нахмурившись. — Простите, папа, оппа…-извинилась Дженни, не зная, что ещё сказать. — Я давно хотела сказать… Но случай не подворачивался. — Боже мой, Дженни! Так же нельзя! Он — брат твоей невестки! Жены твоего брата! — Сводного брата! — вставил Чон, улыбаясь и приобнимая шокированную сестрёнку. — Мы с тобой не родные, не так ли, родная? — спросил он, наконец заставив младшую расслабиться и улыбнуться в ответ. — Впервые я рада за это не из-за твоего скверного характера, Чонгук-оппа! — говорит она, обнимая парня в ответ. — Главное, что рада, — говорит Чонгук, от которого Дженни ожидала совершенно иной реакций. Он мягко целует сестрёнку в висок и хлопает по плечу Джина. — Мы бы с тобой хорошенько поговорили, — натянуто улыбается он, сжимая плечо парня, заставляя того напрячься. — Но сегодня у меня вторая свадьба, сам понимаешь. Времени в обрез, нужно хорошенько подготовиться, чтобы снова сразить твою сестру наповал. — Понимаю, понимаю, — улыбается Джин, сам не сосчитав сколько раз закивал. — Молодец, — в последний раз похлопав Кима по плечу, Чонгук наконец отходит в сторону. — Счастья вам, молодые! — машет он напоследок, уходя в неизвестном направлении. — Спасибо, оппа! — помахала в ответ Дженни, довольно улыбаясь. — Что это только что было, сынок? Я что-то не понял, — глядел Чонгуку вслед его отец. — Кажется, отец, наш младший вырос, — закивал самому себе Юнджун. — По всей видимости, он за всех нас благословил молодых. — Вот как? — у Дженни засияли глазки, когда она услышала слово «благословение». — Это значит?.. — Это значит, что нам нужно хорошенько поговорить с парнем, — говорит Юнджун, загадочно улыбаясь, и также, как Чонгук недавно, сжимая плечо Кима. Вот только гораздо сильнее. — Ну, сынок, давай знакомиться ближе, — откашлялся Дэён, когда они, трое мужчин направились в сторону пляжа, оставляя непонимающую Дженни одну. — Да, господин Чон, — кивает Джин, пытаясь держаться уверенно. — Папа, оппа! -позвала Ким родных. — Вы куда это? — казалось, будто её любимого на казнь ведут. — Ты иди, дочка, — улыбается ей отец, обнимая её парня с другой стороны. — Невестке помоги подготовиться. А мы с зятьком побеседуем. И только то, что отец назвал Джина так, успокоило сердце Ким. Если назвал зятем, значит, убивать они его не будут. По крайней мере сегодня, в такой радостный день.***
Счастье. У каждого оно своё. Для кого-то счастье — это деньги, для кого-то — карьера, семья, друзья, любовь, или всё сразу. Для многих это — то чувство, которое заполняет их сердца, когда они имеют под рукой всё выше перечисленное. Слишком много для одного человека, не так ли? Нет. Ведь счастья много не бывает. Правда, не бывает. Ведь некоторым для счастья нужно целое состояние, а некоторым — всего один человек. И Джису никогда не могла даже подумать, что когда-то отнесёт себя ко второму разряду. Что ей для счастья будет достаточно его одного. Самого близкого, самого любимого, самого лучшего. Нет, это не значит, что весь мир должен крутиться вокруг него. Нет. Но без него её мир и вовсе перестанет крутиться. Ни вокруг него, ни вокруг кого-нибудь другого. И каким должен быть этот человек? Человек, которого можно назвать своим счастьем? Любимым. Понимающим. Тем, кого ты сможешь назвать своим человеком. Тем, ради кого ты готова на всё, и с кем ты уверена, что он пойдёт на всё ради тебя. Сейчас Джису точно знает, что все вышесказанные слова — это точное описание её Чонгука. И перебирая ногами по белой тонкой атласовой дорожке за маленькой Сорим и подругами, которые и сегодня попытались затмить её своей краснотой, и у которых это снова не получилось, она думала над тем, сказала бы она такое о Чон Чонгуке два года назад? Улыбаясь своей лучезарной улыбкой всем гостям и отцу, которого она держала под руку, и пытаясь не наступать на подол лёгкого греческого платья, Джису вспоминает тот самый день, когда она увидела Чонгука впервые через пять лет. «Привет, Ким Джису! Давно не виделись!» Так хотелось ему врезать тогда. Когда Ким, поправляя цветочный венок на голове, доходит до самой арки на побережье, которое было прекрасно разукрашено, и под которым стоял её любимый, она начинает думать, что сердцу всё-таки лучше выпрыгнуть наружу. Крепче сжимая пиджак отца, она допускает мысль, что уже не может его сдерживать. Знала бы она, что творится внутри самого Чона, поразилась бы своему спокойствию. Но как ему не волноваться? Джису прекрасно его понимала. Ведь перед ней сейчас стоял парень со стальным терпением, в прямом смысле этого слова. Он слишком долго ждал своё счастье. Получая в ответ на свою любовь лишь ругательства и угрозы прибить, Чон не уставал повторять: «Нас сводит сама судьба, не думаешь?» И сейчас, когда отец мягко поцеловал её в лоб и со словами: «Будь счастлива, дочь моя. Доверяю тебя твоему любимому», — пошёл на своё место, Ким невольно улыбается, убеждаясь в том, что Чонгук всегда был прав. Всегда. Когда Ким кладёт свою маленькую ладонь в большую ладонь своего «будущего» мужа, смотрит на своё прекрасное колечко, которое Чонгук с такой любовью надел на её палец. Но ведь до этого было ещё одно. » — Хотел бы я надеть его тебе при других обстоятельствах.— Ты ведь знаешь, что при других обстоятельствах я бы его ни за что не приняла?
— Знаю. Но ещё знаю, что ты изменишь своё мнение.— Ты не устаёшь это повторять!
— А ты не устаёшь отрицать свои чувства.— Чувства, которых нет?
— Есть. Они есть, Джису.» И даже тогда он был прав. Есть. Были. И будут. Когда Чонгук с улыбкой берёт обе её руки в свои, и продолжает улыбаться, смотря в её тёмные глаза, вызванный священник начинает свою речь: — Сегодня мы собрались здесь, чтобы связать любящие сердца этих молодых людей узами брака, — говорит он, невольно улыбаясь, смотря на влюблённые взгляды молодых перед ним. — Так как официальная часть была завершена давно, сегодня могу спросить у вас лишь одно, — сказал он, откашлявшись. — Жених и невеста, вы подготовили свои клятвы? Девушка, которая в прошлый раз приложив все усилия, уговорила священника не задавать этот вопрос, сейчас мило улыбнулась, крепче сжимая мужские пальцы, и кивнула. Как и её жених, который откашлялся, набрал побольше воздуха в лёгкие и своим бархатным голосом начал: — Я, Чон Чонгук, беря тебя, Ким Джису, в законные жёны, клянусь тебе…- смотрит в два тёмных омута, которые напоминали камни прекрасного чёрного оникса, и все выученные словы улетучиваются из головы. Все. Он забыл всё то, что учил специально для сегодняшнего дня. Но парень, который был готов вечно лицезреть эту яркую улыбку Ким, причиной которой был он сам, тут же понял, что ему и не нужны те выученные слова. — Я клянусь всегда любить и уважать тебя. Терпеть твои капризы, и даже когда ты будешь злиться на меня, не переставать говорить, насколько сильна моя любовь к тебе. Клянусь никогда не отпускать твои руки, крепко сжимая их, и никогда не оставлять тебя одну, даже когда ты будешь отталкивать меня. Клянусь каждое воскресенье вставать ранним утром и идти покупать твою любимую мангу, пока она не закончится. Клянусь вечно быть верным одной тебе, и никогда даже краем глаз не смотреть на других девушек. И это не потому что мне будет страшно за свою жизнь, честно,— услышав это, все гости залились звонким смехом. И сама Джису, даже надувшись как ребёнок, не переставала улыбаться. — Я не буду этого делать лишь по одной причине: мне, кроме моей любимой стервы Ким Джису, никто не нужен. Потому что ты — единственная девушка, которую я любил, люблю и буду любить, -закончил парень, не спуская взгляда с любимых глаз, которые наполнились слезами. — Блин, — Ким улыбнулась и вытерла капельки тыльной стороной своей ладони. — Почему так трогательно? — Невеста? — обратился к ней священник. — Вы готовы? — Да, — кивает Джису, снова сжимая ладони жениха. — Я, Ким Джису, беря тебя, Чон Чонгука в законные мужья, клянусь любить тебя до конца жизни, и… И всегда говорить об этом, обещаю, -Чонгук невольно улыбается, услышав это. — Клянусь всегда быть только твоей любимой стервой, и не переставать называть тебя своим влюблённым придурком. Клянусь быть достойной твоей любви, которая заполняет твоё слишком большое сердце, и отдавать тебе в разы больше любви, чем получаю. Точно так же, как ты делал и делаешь по сей день. Ради тебя я стану кем угодно. Твоей женой, другом, личным поваром и нянькой наших будущих детей, -теперь самой Ким приходится лицезреть тёмные глаза, заполненные слезами. — Клянусь никогда не забывать, и если нужно, всегда напоминать тебе, что я — твоя, а ты — мой. Клянусь всегда крепко держаться за твою руку, и куда бы ты меня не повёл, идти за тобой. И да, теперь я всегда буду соглашаться с тем, что ты скажешь… Ведь ты всегда оказываешься прав, и всегда сдерживаешь свои обещания,-те, кто понимали суть этих слов, невольно пропустили смешки. — Ты, Чон Чонгук — и вправду моя судьба! Ты всё-таки заставил меня в тебя влюбиться. Ты победил, а я утонула в твоих тёмных глазах. И если бы я знала, что поражение может быть таким прекрасным, проиграла бы тебе очень давно. Я люблю тебя, Чон Чонгук, -сказала она, замечая, что её глаза снова на мокром месте. — Я чертовски сильно люблю тебя, Чон Чонгук! — прокричала девушка, не зная куда девать то счастье, которое её переполняет. — Я тоже тебя люблю, Ким Джису! Всегда буду любить!— прокричал в ответ Чон, который и подумать не мог, что человек может быть настолько счастлив. Это были лучшие слова, которые ему когда-либо говорили. — Ну что же, — улыбается священник. — Объявляю вас мужем и женой! Можете поцеловать свою невесту, — обращается он к Чонгуку. Второй раз просить не пришлось, и Чон, накрыв одной ладонью щёку своей любимой, а другой притянув её в себе за талию, нежно поцеловал её в губы. Джису же положила одну ладонь на его плечо, а другой обвила его шею, отвечая на поцелуй. Послышался громкий гул и хлопки визжащих гостей, которые были очень рады за «молодожён». — Подумать только, — протянула Рози, вместе со своим парнем громко хлопая. — Что? — спросил Тэхён, который даже через этот невероятный шум услышал голос любимой. — Джису во второй раз выскочила замуж раньше меня, — сказала девушка, улыбнувшись. А Тэхён, вспомнив похожую ситуацию, которая была год назад, невольно улыбается и молча приобнимает свою девушку, которая тоже вспомнила их тогдашний диалог. — А вот это, Ким Тэхён, -обратилась к нему Пак, поднимая на парня взгляд и загадочно улыбаясь, — был намёк.***
После окончания церемоний, молодожёны, вместе со всеми своими близкими, которые приехали сюда, чтобы их поддержать, поехали в ресторан. — Лиса! Лиса! — тянул девушку за руку её парень. — Он опять ничего не понял! На этот раз я сказал всё правильно! — жаловался Пак, притащив Лису к тайскому официанту. — Сказал, чтобы он нам вместо красного вина принёс белое…- через силу протянул он на своём ломаном тайском, которому его хотела научить блондинка. — Разве не правильно? — Боже, — засмеялась Манобан. — Просто не отходи от меня, ладно? Ради вина ты так язык сломаешь. — Лиса! — Всё, всё! — заливалась смехом она. — Принесите нам два бокала белого вина, пожалуйста, — обратилась она к официанту на своём родном языке. — Хорошо, — кивнув, тот тут же пошёл в сторону кухни. — Да уж, — протянула Лалиса, наблюдая за якобы тихой церемонией. — И об этой свадьбе никто не узнает? — Если репортёры не следят за ними и в Таиланде, не должны узнать, — улыбается Чимин, приобнимая свою девушку. — А то они раздуют такой скандал из-за второй свадьбы, что «JK Holding» теперь точно не отделаются. — Точно, — кивает Манобан. — Всё таки они сделали очень правильно, выбрав Пхукет! Я так давно здесь не была. Здесь даже воздух другой! Такой родной! — Ты ведь очень любишь Таиланд, — улыбается Чимин, когда Лиса, сама того не заметив, говорит последние слова на тайском. — А хочешь, мы сыграем нашу свадьбу в Самуи? — замечтался Пак, блаженно закрыв глаза и улыбаясь. — Или в Пханган? — Ага, — хмыкает блондинка. — Ты сначала кольцо надень, а там я ещё подумаю, — она решила поиздеваться над своим парнем. — Подумаю? — прищурил взгляд Чимин, которому уже было не до вина, которое ему наконец принесли. — То есть не хочешь за меня выходить? — Ну… Я же сказала что подумаю, — специально издевалась девушка, тяня каждое слово. Вот только услышав громкий голос Джису, она забыла о своём «я подумаю!», и побежала к подруге, придерживая подол своего платья, чтобы не поцеловаться с полом. — Эй, ты куда? — непонимающе спросил парень, бежа за Манобан. — Джису букет собирается бросать! — крикнула она в ответ, почти достигая толпы незамужних девушек, которые, как и она, веря примете, желают поймать заветный букет. — Та, кто поймает, станет следующей невестой! Я должна поймать! — добавила она, настигнув подругу, которая также была настроена серьёзно. — А ещё говоришь подумаю? — прыснул в кулак Пак, сам встав рядом с Кимом, который подбадривал свою девушку. — Давай, Рози! Не уступай Лисе! — Эй, голубки, вам ещё рано, — усмехнулся Чимин, положив свою ладонь на плечо друга. — Мы вместе с четырнадцати лет! Уже шесть лет! А вам сколько? Полтора года? — Это не главное, друг мой, — процокал Тэхён, покачав головой. — Важно то, что наша история любви началась гораздо раньше. — Вот значит как? — закатил глаза Пак. — Давай, родная! Ты поймаешь! Ты же выше Рози! -обратился он уже к своей девушке. — Вообще-то Рози выше, — сделал поправку Тэхён. — На один сантиметр. — Плевать, — решил не спорить Чимин, ведь Ким уже готовилась бросать букет. Оба парня держали кулачки за своих любимых, которые больше всех хотели поймать свадебный букет. — Раз, два, три! Бросаю! — почему-то зажмурив глаза, Джису, которая сжимала букет в обоих руках, бросает её воздух, гадая, кому же из её подруг он достанется. Претенденток, которые наступали друг-другу на ноги и прыгали, чтобы дотянуться до цветов было очень много. Но так как Джису бросила букет довольно высоко, он пролетел над всеми визжащими девушками, летя прямо к головам Лисы и Рози, которые сверлили друг друга взглядами, думая: «Кто кого всё-таки перпрыгет?». — Рози! — Давай, Лиса! — обе прыгнули одновременно и тянули свои длинные руки к цветам, которые к сожалению, пролетали слишком высоко. Сколько бы они не тянулись, букет пролетел и над их головами тоже. — Блин, слишком высоко бросила! — хмыкнула Джису, уже думая, что этот букет сможет поймать лишь кафельный пол. Вот только. Вот только цветы упали не на землю, а прямо в руки женщины, которая правда без лишних мыслей, просто проходила мимо, чтобы выйти наружу. Но судьба, в которую невеста, бросившая букет, начала верить, распорядилась совсем иначе. Все, в том числе и сама «будущая невеста», начали удивлённо хлопать глазами, когда она, всё-таки сжав в пальцах букет, который буквально прилетел ей в руки, подняла на всех непонимающий взгляд. — Это… Я… Просто мимо проходила…-начала оправдываться она, до сих пор не веря, что это произошло. — Ура! Вы следущая, тётя! — громко воскликнула Джису, начиная хлопать в ладоши. — Поздравляю! — только после невесты, все гости наконец улыбнулись и начали хлопать, даже присвистывая. — Что же, сынок, — Тэхён, который тоже вместе со всеми громко аплодировал матери, почувствовал большую ладонь отца на своём плече. — Пропустишь своего старика вперёд? — спросил он, улыбаясь любимой, которая густо покраснела, стоя в самом центре зала. — Без проблем, отец, — кивает Ким, улыбаясь. — Ты только сильно не затягивай, ладно? — Конечно, — улыбается Минхён, идя к Юри. — Ну что, — выдохнула Лиса, смотря на свою кузину. — Поборемся за букет на свадьбе тёти Юри и дяди Минхёна? — Я тогда скажу маме, чтобы в мою сторону бросала, — показала ей язык Рози, ухмыльнувшись. — Эй, это нечестно! Так нельзя! -надулась Лиса обиженно. И кузин, которые до сих пор боролись за свадебный букет, могли разнять лишь их спутники, которые уже привыкали к этим женским ссорам, остановить которые под силам только им. — Боже, будто дети малые, — невольно улыбнулась сама невеста, даже если не слышала, примерно зная, о чём её подруги спорили до сих пор. — Джису-я, — обратился к девушке Чонгук, снова подходя к девушке. — Да? — она подняла взгляд на мужа. — А давай на этот раз всё-таки слетаем в Гавайи на медовый месяц, а?— спрашивает он, приобнимая девушку за талию. Та в ответ спокойно улыбается, вставая напротив него. — Что я тебе только сегодня сказала, м? -спросила она, подняв на Чона вопросительный взгляд. — С того самого дня, как я признала своё поражение, с того самого дня, как проиграла тебе, Чон Чонгук, я поеду за тобой куда угодно, -говорит девушка с улыбкой, обвив его шею своими руками. Тот широко улыбается, точно довольный ответом жены. — Значит, всё-таки полетим?— спросил Чон, наклоняясь к Ким, и касаясь кончиком своего носа её аккуратного носика. — С тобой, любимый, хоть на край света.КОНЕЦ.