Мальчик-у-которого-анорексия

Звуки, очень нечеткие и тихие, заставили Гарри несильно поморщиться. Уже давно его слух не был таким чувствительным, но все равно, разобрать что-либо было трудно, разве что парень сразу понял, что это был чей-то разговор. Но чей? Снова Рон и Симус пытаются с утра сделать уроки? Или Невилл не может найти носки, которые вчера точно закинул под кровать? Тело неожиданно ощущалось очень тяжелым и при попытке поднять руку у Гарри ничего не вышло. Не слушалась и вторая рука, а также ноги. Когда мальчик хотел позвать кого-нибудь, изо рта не вырвалось и вздоха. Гарри начал судорожно вспоминать… Северус Снейп. Определенно, он был. А где? Что-то темное и холодное вокруг, какая-то вода, потом Северус, потом тишина. А потом… Потом была боль и… Гарри вновь почувствовал сильную слабость и горечь. Там был Сириус! Его погибший Сириус… Чья-то невидимая рука начала душить и сжимать сердце, а в глазах защипало. Значит, он умер? Это ведь хорошо? Покончено со всеми проблемами, где-то здесь Сириус… Пусть он и ушел, но теперь-то Гарри найдет его! Только эти назойливые звуки! Они не только не пропадали, но и стали формироваться в знакомые мальчику слова. -…то есть это то, что ты предлагаешь? – чей-то уверенный голос, теперь уже совершенно точно не похожий на голоса кого-то из учеников Гриффиндора. - А что еще остается? – этот голос кажется более знакомым, он какой-то твердый и рокочущий. Он уже слышал его… Да и первый тоже, но где… Где? -…совершенное безумие, но если ты уверен… - почему эти голоса преследует его после смерти? Может, это другие духи? – Только нужно дождаться, пока Гарри очнется… Голоса затихли, а мальчика затронула дрожь – Гарри… Он ведь Гарри, так от чего ему нужно очнуться, он ведь мертв? Или нет? - Да он уже неделю только дышит, хорошо хоть не разлагается! – этот крик сильно резанул слух. Так на него уже когда-то кричали, только кто? - Тише, Северус, от твоего крика даже покойники проснутся, разве что кроме Поттера, не порть мне мой тонкий, музыкальный слух! – этот голос был намного жизнерадостнее. Северус… Мерлин, Снейп! От страха глаза, наконец-то, открылись, но перед ними было только белое пространство. Не успел Гарри испугаться сильнее, как понял, что смотрит в потолок. Медленно опустив взгляд, мальчик разглядел перед собой просторную комнату, и с удивлением понял, что сам наглухо замотан в тяжелое, давящее одеяло какого-то зеленого цвета. Что? Слизерин? Но Гарри стало понятно, что выводы ошибочны, как только взгляд сфокусировался на фигурах пред кроватью. Мальчик, наконец, вдохнул и закрыл глаза, не желая открывать их обратно. Вскоре раздалось легкое покашливание, привлекающее внимание, и Гарри пришлось посмотреть своим страхам в лицо. Не показалось… Перед кроватью стояли Северус Снейп, нелюбимый школьный учитель, и Люциус Малфой, отец школьного врага, собственными персонами. Это что, его возмездие за все грехи? - Я умер? – все же не мог не уточнить Гарри, так как все-таки слишком странные фантомы стояли перед ним. - Как бы мы ни надеялись, увы! Вы оказались живее всех живых, хоть и выглядите мертвее всех мертвых! – язвительно скривился призрак Снейпа. А призрак ли? - Северус! Ну что ты, в самом деле! А вдруг он сейчас отправится к праотцам? Я не для этого из своего кабинета в эту комнату перебрался работать и круглосуточно следить за ним, чтобы он после всех моих стараний умер, так и не возместив мне ничего за все моральные страдания! – веселый Малфой? Кажется, подсознание окончательно поехало, но не успел Гарри провалиться в спасительный обморок, как черная тень зельевара подскочила и влила в рот какое-то отвратительное зелье. - Поттер! – несильная пощечина обожгла щеку, - Поттер! Не сметь отключаться! - П...профессор? - К вашим услугам! – Северус изобразил издевательский поклон, но его взгляд остался серьезным и немного сердитым. Однако больше Гарри говорить не пришлось, захотелось в туалет, а Снейп, безусловно, прочитав эти мысли, откинул одеяло и, схватив парня за руку выше локтя, фактически стащил последнего с кровати, дотащил до какой-то двери и втолкнул внутрь. - Удачи, Поттер, постарайтесь справиться без нашей помощи! – и прежде, чем дверь захлопнулась, Гарри успел заметить насмешливый взгляд Малфоя-старшего. Без поддержки, пусть и грубой, но действенной, ноги подвели, и Гарри осел на пол. Голова сильно кружилась, но холодный пол не дал отключиться. Мальчик медленно дополз до бортика ванной и попытался подняться. В глазах темнело каждые секунд двадцать, но встав и опершись плечом о голубую плитку на стене, Гарри стало легче. До того момента, как блуждая взглядом по ванной комнате, мальчик не наткнулся взглядом на какую-то ужасную тень. Сил отпрыгнуть в сторону не было, поэтому Гарри попытался подавить панику и разглядеть то уродливое чудовище, что также внимательно рассматривало его самого. Неприятное чувство… Гарри уже хотел позвать на помощь, как мозг пронзила поистине ужасающая догадка! Перед ним зеркало! Тут же потянуло к унитазу, но только потому, что и без того пустой желудок Гарри попытался вывернуть себя наизнанку. Это отражение… Какой-то высокий домовой эльф с чертами лица бывшего Гарри Поттера… Какого, собственно...? Подобравшись к зеркалу, показывающему в полный рост это уродливое существо, Гарри протянул руку и дотронулся до холодного стекла. Словно что-то мертвенно-холодное тронуло его с той стороны зеркала, а зеленые глаза, не отрываясь, смотрели в точно такие же. Запоздало пришла мысль, что лучше бы он сейчас был мертвым, когда голова встретилась глухим ударом с полом. Гарри потерял сознание. Северус был в отчаянии! Конечно, были еще и паника, и испуг, даже каким-то боком в палитру чувств затесалась вина, но отчаянье сейчас было самым сильным… Стоило оставить Поттера на пять минут одного, как… Нет, вы вдумайтесь, пять минут! Да чайник закипеть не успеет! А мальчишка умудрился разбить себе голову. Люциус смотрел с осуждением, ну еще бы! Не он же бросил парня одного! Но что ему стоило приказать Северусу остаться с Гарри? Хотя к чему самообман, Северус не остался бы, но Малфой мог бы и сам следить за этим драгоценным Поттером! Гарри вновь уложили на кровать, сейчас на его голове лежал пакетик льда, так услужливо принесенный в мгновение ока домовиком. - Люциус, не смотри так! Он сам упал, я его не толкал! - Северус, не кричи, парень впервые за семь дней пришел в сознание! Кажется, что он похудел вдвое с тех пор, как ты принес его сюда, и дураку понятно, что ноги его держать не будут! - Люциус, он очнулся, - маги решили подождать, пока Гарри что-нибудь произнесет, но мальчик молчал. - Может быть, ты хочешь что-то съесть? – Малфою очень не понравилось, что на его слова Гарри отреагировал резким мотанием головы из стороны в сторону, что даже пакетик со льдом слетел на пол. - Люциус, что с ним церемониться? Сейчас силой впихнем что-нибудь, зови своего Тинки! - Нет, пожалуйста, не надо! – Гарри начал отползать от профессора, пока чуть не свалился с другой стороны кровати. – Лучше убейте! - Тихо, успокоились оба! - спокойно, Люциус, дыши глубже, они же еще дети, хоть одному из них скоро сорок будет… - Гарри, скажи нам, в чем проблема? Тебя тошнит? Парень, уцепившись за эту возможность объяснения своего поведения, активно закивал головой. К горлу, и правда, подступил несильный приступ тошноты. - Хорошо, только не нервничай, ладно? Успокойся… - Люциус говорил с Гарри, медленно двигаясь в сторону кровати и продолжая говорить, - вот это выпьешь, как только почувствуешь себя лучше, хорошо? На тумбочку рядом с кроватью с тихим звоном было поставлено зелье. Гарри кивнул, а Северус закатил глаза. Хоть Поттер и слаб, но Снейп все равно считал лучшим средством лечения – хороший ремень, кожаный, которым можно отделать получше всяких заклинаний! Люциус вывел Снейпа за руку из комнаты Гарри и вскоре все находились в разных комнатах в одиночестве. Северус со вздохом опустился в кресло и накинул на себя согревающие чары. В подземельях, куда он пришел сварить что-нибудь, успокоить расшатавшиеся нервы, постоянно царили сквозняки, как бы от них не пытались избавиться хозяева поместья. В конце концов, с этим смирились, найдя в этом какой-то особый шарм старинного особняка. Снейп не знал, почему при виде растрепанной макушки и зеленых глаз в душе просыпается острое чувство боли. Ведь эти непослушные волосы могли быть темнее, а кожа бледнее… Это мог бы быть его сын… Об этом Северус думал так редко, но в подсознании это было постоянно. От того наблюдать, как растет мальчик, было еще больней и обидней. Неужели так много лет назад Лили действительно навсегда отвернулась от него? Ему тоже было больно, его гордость – все, что было у Северуса тогда, ни денег, ни имени, ничего, только гордость, которая не позволила промолчать. Зельевар всегда считал, что он сможет решить любую задачу на свете, но заслужить прощение своей любимой так и не смог… А теперь он оскорбляет все, что от нее осталось. Этот зеленоглазый магнит для неприятностей. Он каждый раз отталкивал от себя людей, не виноватых в его собственной глупости. Зачем же тогда бояться, что в один момент рядом никого не останется?! С леденящим отчаяньем Северус понял, что так было с Лили. И меньше всего он хотел, чтобы, когда все закончится, Гарри отвернулся от него навсегда. Нужно, очень нужно постараться быть терпимее и спокойнее, но как?.. Голову Люциуса в данный момент занимали похожие мысли, он тоже думал о женщине, правда, о своей. Придя в Тренировочный зал, чтобы скинуть напряжение, Малфой не смог привычно избавиться от посторонних размышлений. Когда перед тобой цель, которую нужно уничтожить, в голове не остается лишних мыслей, только набор боевых заклинаний, которые цепочкой текут через твою палочку, уничтожая ненастоящих врагов. А сейчас был какой-то механический набор действий, весь бой отошел на второй план. Люциус думал о Нарциссе. Последнее время та писала ему о том, что с ней происходит, интересовалась самочувствием Люциуса и делами Драко, но сквозило в этих строчках что-то… Наверное, оказавшись в солнечной Франции, Нарцисса смогла почувствовать себя свободной, раскованной? Она неуловимо менялась от письма к письму. Понимала ли она это сама? Против Люциус ничего не имел, просто чувствовал тоску по своей свободе… Они были влюблены друг в друга, но не любили, определенно нет. Когда долг семьи не давит, разве что беспокойство о Драко… Могла ли она встретить кого-то? Того самого? Этого мифического человека Люциус представить не мог, но почему-то при подобной мысли сразу же поверил в его существование. Не было обидно, если это правда. Было непонятно, почему Нарцисса не написала об этом сразу же, может, и нет ничего, просто какое-то нелепое предчувствие? А еще было чувство неопределенности… Будет ли все как раньше, после того, как закончится война? Вернется ли Нарцисса, останется ли Драко? Беспокойство было тянущим, медленно сжигающим… Было неприятно, было одиноко. Мелькали мысли о том, сможет ли Люциус сам найти человека, с которым он будет меняться внутри? Меняться неуловимо, но непременно в лучшую сторону? Подобная чепуха в голове заставила Малфоя улыбнуться, однако заклинания стали жестче, а движения резче, пальцы сильнее сжали палочку… Гарри в этот момент не думал, а действовал. На подрагивающих ногах он вдоль стен обследовал комнату в поисках места, куда он сможет вылить Укрепляющее зелье. Магам в плане зелий очень повезло. Множество проблем решаемо с их помощью. Но Гарри эти проблемы решать не хотел. Он все уже продумал, главное не попасться и не проколоться. Парень выглянул в окно, окинул взглядом серые дорожки парка, аккуратно убранные пожелтевшие газоны и с трудом распахнул тяжелую оконную раму. В лицо сразу подула дождевая прохлада и запах опавшей листвы. Как только Гарри вылил содержимое скляночки на клумбу с отцветшими еще весной рододендронами, украшавшими сад своей темно-изумрудной листвой, дверь в комнату распахнулась и вошел Люциус Малфой. - А, я тут… - кажется, план "не проколоться" провалился с первой попытки... - Я надеюсь, ты не прыгать собрался? – Люциус с улыбкой посмотрел на нервничающего парня. Пожалуй, можно подольше помучить его своим присутствием. - Нет… Просто подышать захотелось, извините… - голос, и без того слабый, звучал все тише и тише. - Лучше закрой окно, а то простудишься опять. Как только Гарри выполнил это требование и переместился обратно на кровать, на тумбочке незаметно возникла пустая колбочка без зелья. - О, Гарри, вижу, ты все выпил. Об этом я хотел поговорить. – Люциус присел на край кровати и поправил манжеты на рубашке. – В моем доме ты будешь жить до полного выздоровления, лечить тебя будет Северус, - и, видя панику в глазах парня, тут же добавил, - никому сейчас больше мы доверять не можем. Если тебе что-то нужно, зови меня или Северуса, можешь передать просьбу через домовика, его зовут Тинки, но приказывать ему ты не можешь, во избежание опрометчивых действий. - А как же мои друзья? - Гарри не знал, как обращаться к магу, поэтому решил обойтись вообще без обращения, во избежание нарушений всяких правил этикета. - Твои друзья и весь остальной магический мир уверен, что Дамблдор отправил тебя готовиться к борьбе с Волдемортом в специальное место. Сам Волдеморт считает, что ты струсил и сбежал. Опережая твой вопрос, о твоем настоящем местонахождении знаем только я и Северус. Поэтому не советую сбегать, здесь тебе ничего не угрожает. - А… - Ты сможешь им отправить письмо, если захочешь. Северус передаст его Дамблдору, но я вынужден буду просмотреть его перед отправкой. По-другому никак, – щеки Гарри покрылись болезненным румянцем, а Люциус понял, что эта предосторожность не оказалась бы лишней. - Гарри, ты должен запомнить еще пару правил: ты должен следовать строгому распорядку дня, пить все предписанные зелья, потому что нагружать твой организм перевариванием пищи было бы сродни убийству. Сегодня и завтра для тебя выходные, потому что мы будем заняты. - А чем именно? – ему же можно поинтересоваться, нужно знать все о людях, фактически похитивших тебя. Люциус улыбнулся. - Мы наведаемся в Гринготтс. Необходимо там кое-что позаимствовать. - Вы так говорите, словно собираетесь сделать что-то незаконное, - тут Люциус улыбнулся еще шире, немного напугав Гарри такой хищной улыбкой. - Тебе не обязательно быть таким подозрительным, нам нужно научиться доверять друг другу, иначе долго мы не проживем. И все же, я думаю, нужно быть честным с тобой, Дамблдор ведь уже рассказал тебе о том, что такое крестражи? – Гарри решил не выдавать свою осведомленность, поэтому отрицательно мотнул головой. – Крестраж, Гарри, это волшебный артефакт, созданный с помощью тёмной магии. Маг выполняет некий тёмный ритуал, затем совершает убийство. В сочетании с ритуалом убийство разорвёт душу мага на две части и одну часть можно будет вынуть из тела без ущерба для жизни. Эту часть души маг прячет в специально подготовленный предмет, в крестраж. Теперь часть души будет сохранена до тех пор, пока остаётся целым сам крестраж. Так возродился Волдеморт. - И вы хотите найти его в Гринготтсе? – вот тут Гарри оказался действительно озадаченным. - Одним из крестражей является чаша Пенелопы Пуффендуй. Мы выяснили, что ее Темный Лорд оставил на хранение Беллатрисе Лестрейндж, Нарцисса вспомнила, что Белла отвозила что-то ценное в свою ячейку в банке, мы предполагаем, что это и есть чаша. Информация, безусловно, была полезной, но этот диалог вытянул из Поттера все силы, что сразу же заметил Люциус. - Ты можешь отдыхать, Гарри, моя комната находится напротив твоей, а комната Северуса дальше по коридору. - Спасибо… - вышло не очень громко, но Малфой услышал и усмехнулся. - Запомни, Малфои не занимаются благотворительностью, если только не преследуют какую-то цель, – с этими словами он вышел, а Гарри упал на подушки и отключился. Появившийся домовик накрыл мальчика одеялом и пробормотал: - Ай-ай-ай, совсем хозяева гостя не берегут, - и исчез.