Die,die, my Darling

За окном мелкими каплями моросил дождь. Все небо было затянуто тучами, и в воздухе витала какая-то безнадежность. Его любимая погода. Он ненавидел солнце. Он ненавидел свет и тепло, потому что в его жизни не было ничего, кроме тьмы. На столе стояла кружка с остывшим кофе. Кофе был слишком крепким, но он даже не чувствовал вкуса. Он вообще не умел чувствовать. Лишь, когда его жертва оказывалась в ловушке, он чувствовал себя по-настоящему живым. И ради этого он жил. Пока спускаться в подвал. Она была там. Самая необычная его жертва. Она его злила. Вот уже пару дней он бился над ней, но, кажется, она слишком глубоко ушла в себя. Он хотел слушать ее крики, ее просьбы о пощаде. Его возбуждало это. Он любил причинять им боль. Он хотел показать им свое истинное лицо. Лицо, которое они могли увидеть только перед самым концом, когда не было надежды на спасение. Он спустился в подвал и открыл дверь тяжелым железным ключом. Открываясь, дверь заскрипела. Он никогда не смазывал ее, чтобы жертвы знали, что он идет, и съеживались от страха. Она была там. Лежала на полу рядом с кроватью в той же позе, в которой он ее оставил. Поднос с едой лежал нетронутым. Сначала он даже подумал, что она умерла, но заметил, как поднимается ее грудь. Она не смеет умереть, пока он этого не захочет. Только он вправе отнять у нее жизнь! Но вот только можно ли назвать это жизнью? Безжизненная оболочка и только. А ведь все начиналось как всегда… Он сразу приметил ее. Такая веселая, красивая, умная. У нее было много обожателей, много друзей. Он смог стать очередным ее поклонником. Но она никогда не воспринимала его всерьез. Она любила этих тупых футболистов и взрослых мужчин. Зачем ей нужен простой бедный студент. Никто не видел, как она смотрела на своего преподавателя права, но он замечал всё! И он знал, что она мечтает переспать с ним. Видел по ее глазам. Такая же шлюха, как и остальные девушки. Он подошел поближе и присел рядом с ней. Она смотрела сквозь него, даже не замечая его присутствия. Он вновь начал злиться. Погладив ее красивые длинные черные волосы, он приподнял ее за подбородок. - Ты ничего не съела. Так нельзя. Ты должна есть. Я приготовил для тебя обед, а ты даже не притронулась. Мне обидно. Я очень огорчен. И это твоя вина. Это все твоя вина! Он погладил большим пальцем ее шрам на лице. Рубец еще не зажил и сильно уродовал ее лицо. - Если ты злишься из-за шрама, то ты тут сама виновата. Если бы ты не закричала, то Келли бы не выбежала. Я не планировал ее убивать. Это ты виновата в ее смерти! Я же просил тебя не кричать. Если бы ты спокойно пошла со мной, то все было бы хорошо. Ты всегда такая своенравная! Он и в правду не планировал убивать Келли. Ее вообще не должно было быть в доме! Когда он схватил ее, она должна была сидеть спокойно, но она начала кричать и из комнаты выбежала Келли. Он ненавидел ее младшую сестру. Келли всегда подозревала его. Для своих двенадцати лет, она была на редкость проницательной. Всегда говорила всякие гадости сестре о нем. Он не жалел, что перерезал глотку этой маленькой сучке. Он был уверен, что когда она выросла бы, то стала такой же шлюхой как и сестра. Шлюх надо убивать. Они не достойны жизни. Все эти популярные красивые девушки никогда не обращали на него внимания. Они спали со всеми парнями кроме него. Он до сих пор помнил то чувство, когда он убивал свою первую жертву. Ее звали Эмма. Он так любил ее, но она всегда только смеялась над его чувствами. Приводила к себе парней, зная, что он видит это. Давала услышать свои стоны. Это возбуждало его, и за это он ненавидел ее все больше и больше. Зато как он смеялся, когда она на коленях в слезах говорила, что любит и всегда любила его. Но это не спасло ее. - Мне никогда не нравилась Келли, ведь она всегда говорила, чтобы ты держалась от меня подальше. Но ты никогда ее не слушала. Ты ведь любила ее? Твоя любимая младшая сестренка. И ты смотрела, как я перерезаю ей глотку. Кровь так и хлестала. Жаль, что потеряла сознание и не увидела, как я ее расчленяю и выкидываю на свалку. Тебе бы понравилось. Он посмотрел на свою жертву. Ее взгляд был пустой, и тут он понял – что бы он ни делал, что бы ни говорил, она будет молчать. Последние капли терпения покинули его. Он приподнял ее и кинул на кровать. Парой рывков сорвал с нее платье. Теперь она была в одном нижнем белье. Эти жалкие лоскутки, которые девушки называют стринги, почти ничего не скрывали. Кровь ударила ЕМУ в голову. Вид ее обнаженного тело возбудил его. Подтянув ее за ногу к себе, он сорвал с нее стринги. В этот момент он так ненавидел её. В своем воображении он не раз представлял эту картину. Но в его воображении она всегда вырывалась и кричала. Умоляла о пощаде, а он закрывал ее рот поцелуем. Но она разрушила все его планы. Он расстегнул ширинку и спустил штаны. Он так злился, что не смог с первой попытки попасть в неё. Рыча от злости, он без какой либо подготовки вошел в нее. Она была сухой и поэтому ему было немного сложновато двигаться. На ее глазах выступили слезы, но она по-прежнему молчала и не двигалась. От этого он все больше и больше злился. С силой и злобой он долбил ее. Это было похоже на то, что заниматься сексом с резиновой куклой или трупом. Он схватил ее за шею. Продолжая трахать, он начал душить ее. Она начала задыхаться. Слезы градом текли по ее щекам, но она не издавала ни звука. Тогда он со всей силы ударил ее. Она дернулась. Он ударил еще раз. Из ее разбитой губы потекла кровь. Вид крови еще сильнее распалил его. Это доставляло ему какое-то мрачное удовлетворение. Продолжая смотреть на ее кровь, он вновь начал душить ее. С каждым толчком он все сильнее сдавливал ее горло. Он так и видел на ее месте Эмму, и как он душит ее. На ее шее тогда были следы засосов после бурной ночи. Как же она упиралась, когда он взял ее силой. Ему давно следовало показать кто в доме хозяин, но он жалел ее. Он помнил ее лицо, когда он насиловал ее. Смесь ужаса, боли и обреченности. Он раз за разом представлял себе лицо Эммы. Удовольствие накрыло его волной, и он кончил. Он почувствовал сильную усталость, и ему хотелось только спать. Он уже не ощущал злости. Она была не нужна. В сторону своей жертвы он даже не смотрел. Он уже знал, что она мертва. Он так и не уловил тот момент, когда убил ее. Сейчас для него был важнее сон. Он очень устал. А потом надо будет спрятать тело и убрать комнату подвала. Все должно быть чисто к тому моменту, когда поймает новую жертву.