Небесная ласточка

Том был зол. Невероятно зол. Сорваться из Москвы сразу после пресс-конференции первым попавшимся рейсом. Русской авиакомпании. Эконом-классом. Успеть на встречу и получить записку у портье отеля о том, что она не придет сегодня и больше не придет вообще. Три месяца тщательно скрывать всё, включая самые маленькие намеки на их связь, не только от прессы, но и от родственников и друзей. Три месяца ежедневного ожидания звонка или сообщения, редкие встречи в отелях и всегда бегом, бегом, бегом… А теперь она сообщает, что выходит замуж и просит больше ей не звонить и не писать. Он был нужен ей как лекарство от скуки, был средством для того, чтобы разнообразить застоявшиеся отношения. А он купился, как мальчишка. Так что теперь поделом. Том вошел в один из баров, расположенных в отеле, и уселся за стойку между парнем явно нетрадиционной ориентации и девушкой с длинными, медно-рыжими волосами. Паренек критически оглядел Тома и улыбнулся ему, заставив последнего усиленно заинтересоваться второй своей соседкой. Девушка пила неразбавленный виски, ничем его не закусывая, и глядела в одну точку где-то на полках с алкоголем. Она сделала еще один глоток, поморщилась и проговорила несколько слов, судя по интонации – ругательных. Ее голос показался Тому смутно знакомым, и он пригляделся к девушке пристальнее. Длинные, медно-рыжие и прямые волосы свободно падали на спину и достигали середины спины. Глаза, скорее всего карие, в свете барных ламп кажущиеся почти черными, слегка блестели от алкоголя. Она уже неплохо выпила. Светло-голубые джинсы и черная майка с петлей через шею облегали ладную фигуру, изящная кисть с тонкими, музыкальными пальцами держала тяжелый стакан, в котором плескалась жидкость цвета темного янтаря. Выражение лица… так смотрят люди, пережившие очень сильный стресс. Видимо, его она алкоголем и снимает. Том уже собирался заговорить с ней, как она повернула голову и с легким акцентом проговорила: - А я вас знаю!.. Ленке давно не хотелось так нажраться. Не выпить, чтобы расслабиться или отключить голову. А именно нажраться вусмерть, подняться в номер и отключиться. Чертов рейс. Чертов Лондон. Чертовы вороны. А как все хорошо начиналось! Три дня пробыла дома, без пробок добралась до ставшего уже родным Шереметьево… Первой гадостью было то, что из-за неполной загрузки триста двадцатый* заменили на Суперджет**. Ладно, самолет, как самолет, ничего особенного. Новый, ко всему прочему. Форму еще новую недавно выдали. Лена уже успела влюбиться в эти красные костюмы, заменившие привычный темно-синий китель. Она от природы обладала темно-каштановым цветом волос, который уже много лет оттеняла хной, отчего волосы становились глубокого медно-рыжего оттенка, и эта новая форма здорово с ними гармонировала. Второй гадостью было то, что на рейсе оказалось очень много иностранцев, сидящих в эконом-классе вместе с русскими. И бизнес весь забит – никого не пересадишь. Кто и куда на регистрации смотрел – вопрос из разряда риторических. Ладно, не в первый раз. Третьей, не сказать, что гадостью, но здорово раздражающим фактором был пассажир. Длинноногий, очень симпатичный парень возрастом около тридцати с безумно обаятельной улыбкой. Это Лена отметила сразу, указывая на его место в ряду кресел. Девчонки сразу же сконцентрировали на нем все свое внимание и зашушукались. Далекая от шоу-бизнеса Ленка краем уха услышала, что это какой-то то ли британский, то ли американский актер, сыгравший жутко сексуального злодея. Или бога. Припомнив просмотренные за последний год фильмы, коих было не так уж много, Лена не идентифицировала пассажира ни с кем из злодеев и на том успокоилась. Ну, актер. Ну, нерусский. И что? Такой же пассажир, как и все остальные. Крепко его видать приперло, раз летит Аэрофлотом, да еще и таким дурацким рейсом. Взлетели, встали в коридор, пассажиров покормили, чай-кофе разнесли… Девчонки прям чуть не в драку – по проходу, где этот парень сидит, пойди с тележкой. Пришлось это дело прекращать и идти самой. По идее, старшему бортпроводнику этим заниматься не положено, но спокойствие в коллективе дороже. Обаятельный, все-таки. Даже не хочется «дежурно» улыбаться такому. Веселье началось через три с половиной часа после взлета, когда самолет плавно пошел на снижение. За сорок минут до посадки в Хитроу*** по внутренней связи раздался сигнал тревоги, и, оставив своих девочек улыбаться пассажирам, Лена пошла в кабину пилотов. Частичный отказ левого двигателя. Геннадий Михайлович, первый пилот, сказал, что скорее всего поймали какую-нибудь гордую птицу. Твою ж мать. Аварийную посадку запрашивать негде – самолет над Северным морем, до земли еще долететь надо. Поворачивать назад тем более поздно – до Англии ближе, чем до Дании или Норвегии. Именно это по-русски и называется емким словом «пиздец». Самолет крепко тряхнуло, и второй пилот по громкой связи попросил всех пристегнуть ремни в связи с вхождением в зону сильной турбулентности. Лена в шоке смотрела на командира: - Геннадий Михайлович, какой, к чертям собачьим, турбулентности?! Мы на одном двигателе летим! Ее начала охватывать паника. Про Суперджеты ходило много баек, и Лена побаивалась летать на рейсах, выполняемых этими самолетами. Неопробованные они еще, леший их знает… и тут внештатка: отказ одного двигателя, нужна срочная аварийная посадка, а эти и в ус не дуют, объявляют про турбулентность! Командир снял наушники и повернулся к ней с каменным лицом. - Леночка, ты тут кто? - Я старший бортпроводник! Мы скрываем информацию от пассажиров!.. Командир не дал договорить, жестко оборвав перепуганную девушку. - Так иди и занимайся своими обязанностями! Я командир корабля и знаю, что делаю! Дыма нет, птичку, скорее всего, уже перемололо на фарш! Ну, барахлит у нас двигатель! Знаешь, сколько раз на триста двадцатых неполадки у меня были?! И ничего! Сядем! Все, прекращай истерику и пошла в салон! Ленка похлопала глазами и глубоко вдохнула, приказывая себе успокоиться. - Да, товарищ командир! Развернувшись на десятисантиметровых каблуках, она вышла из кабины пилотов и в салон бизнес-класса вошла уже с дежурной улыбкой на лице. - Извините, Элен… - пожилая дама, сидящая в одном из первых кресел, обратилась к Лене, чуть приподнявшись со своего места. - Да, мэм? Сядьте, пожалуйста. С пристегнутым ремнем не следует вставать, - Лена улыбнулась шире, мысленно костеря себя за истерику и призывая свое профессиональное самообладание. - Нас так сильно трясло! Этот русский самолет не упадет? – дама мягко улыбнулась стюардессе. Лена в ответ выдала одну из самых теплых и успокаивающих улыбок из своего арсенала. - Нет, мэм, все в порядке. Этот самолет абсолютно новый, но, несмотря на это, он имеет высочайшую степень надежности. Во время снижения нас тряхнуло из-за встречного потока ветра, именно поэтому всех попросили пристегнуть ремни. Через полчаса мы сядем в Хитроу, - Лена продолжала улыбаться, ожидая дальнейших вопросов и ругаясь про себя. В такой ситуации ей только милой пугливой старушки не хватало. - Спасибо, Элен. - Не за что, мэм, - Лена распрямилась, чуть наклонив голову. Она с улыбкой пошла по проходу в сторону перегородки, отделяющей салон бизнес-класса от эконома и делая условный знак экипажу, что ей нужно сделать объявление для них. - Итак, девочки и мальчики, у нас птичка в левом двигателе. Он работает, но с перебоями. Тихо! – Лена обвела взглядом испуганные лица команды. – Мне самой страшно. Пассажирам не сообщаем. Садиться будем в Хитроу, Михалыч сказал, что все будет нормально. А пока изображаем стадо пингвинов. Все, пошли! - Елена Владимировна, какое еще стадо пингвинов? – Света, новенькая девочка, всего третий раз работающая в составе Ленкиной команды, смотрела на старшую испуганными глазами. - Каких-каких… Улыбаемся и машем! Вперед! – Она первой вышла в салон и улыбнулась обеспокоенным лицам пассажиров. Сели спокойно, хоть слегка и заваливаясь на левое крыло. Лена стояла в проходе, улыбаясь покидающим салон пассажирам, и старалась крепче сжать пальцы, чтобы не было видно, как она трясутся. На «разборе полетов» было объявлено, что в двигатель действительно попала птица, но это не сказалось на работе двигателя критически. Михалыч заявил, что был бы Аэробус – не факт, что дотянули бы до Лондона. А русский самолет все смог! Патриот, чтоб ему. Ввиду нештатной ситуации экипаж отправили не как обычно, в гостиницу при аэропорте, а в Хилтон – отдыхать и приводить в порядок нервы. Самолет из Москвы заберет их домой только завтра вечером, а Джет останется тут – на проверку и приведение в порядок. Сейчас Лена сидела в баре этого отеля и снимала стресс алкоголем. Так страшно ей не было никогда – ни когда на Север на раздолбанных ТУшках и ИЛах летала, ни когда чуть в Тихий океан не рухнули из-за отказавшего движка у трехсемерочного Боинга****– летели из Сингапура, чартер тогда еще «Сибири» был… Ничего, аварийно сели в Бангкоке. Молодая тогда еще была, глупая. Думала только о себе, о небе, о романтике… А теперь она не может не вернуться домой. Просто не имеет права. Она сделала очередной глоток, вызвавший пожар в горле, и смачно выругалась. Рядом приземлился какой-то парень и уставился на нее. Вот только желающих познакомиться ей сейчас не хватало. Лена скосила глаза и с удивлением идентифицировала давешнего пассажира. Выглядел он слегка растрепанно и был явно чем-то расстроен. Надо же, правду говорят – земля квадратная, на углу да встретитесь. Лена развернулась и, окинув соседа по бару сверху вниз чуть пьяным взглядом, заявила: - А я вас знаю!.. Вы летели сегодня из Москвы на моем самолете. Парень слегка опешил от такого напора и ответил после секундного замешательства: - Я? Да, летел… - приглядевшись чуть повнимательней, он широко улыбнулся. – А вы та самая стюардесса, что угощала меня кофе! Элен, верно? - Надо же, запомнил... – Лена пробурчала это по-русски и тут же спохватилась. – Извините. Да, Элен. Она постаралась улыбнуться как можно доброжелательней, но выпитое показало свою власть и получилось как-то не очень. - У вас выходной? Или что-то случилось? Почему вы сидите тут одна? – парень с неподдельным интересом разглядывал сидящую перед ним Лену. Надо же, а с распущенными волосами и без формы она выглядит совсем иначе. Том был слегка шокирован, когда увидел стюардесс, работающих на борту: подтянутые, красивые, в красных форменных костюмах, со строгими прическами… Как будто он не в самолет сел, а попал на конкурс красоты! И все безукоризненно вежливые и приветливые – сказка о грубости русских, которую ему рассказывал Роберт, не оправдалась. А сейчас перед ним сидела жутко уставшая и чем-то расстроенная девушка. Без формы, без косметики и очень... земная. - Выходной, в Москву нас заберут только завтра. Коллеги разбрелись кто куда, а я успокаиваю нервы, - она сделала очередной глоток и закашлялась. – Фу, ну и гадость этот ваш виски! - Зачем тогда пьете, если гадость? – парень смотрел на нее чуть обиженно. - Потому что мне нужно что-то крепкое, - она поставила стакан на стойки и кивнула бармену. – Еще, пожалуйста. - Что вас так расстроило, Элен? – он попытался заглянуть девушке в глаза и словно спохватился. – О, я же не представился, простите. Том. Том Хиддлстон. Видимо, это должно было вызвать бурную реакцию восторга или еще чего, но вызвало лишь вежливую улыбку на лице Лены. - Очень приятно. Елена, в английском варианте – Элен. Впрочем, это вы уже знаете. - Так что вас так расстроило? Расскажете? Или это секрет? – Том продолжал улыбаться, разглядывая лицо сидящей перед ним девушки. - Да не секрет уже, завтра, думаю, все официально объявят… - Что объявят? – лицо Тома выражало смесь недоумения и интереса. - То, что русский самолет сел в Хитроу на одном крыле. На самом деле это не совсем так… - Мы сегодня чуть не разбились?! Почему пассажирам не сообщили о неполадках?! – интерес на лице мужчины сменился выражением неподдельного ужаса, что здорово позабавило Лену. - Ну, разбились бы мы навряд ли. Почему не сообщили? Приказа командира не было. Летели нормально, тряхнуло пару раз хорошенько, конечно. Сообщили – началась бы паника, в салоне были дети. Нам даже экстренной посадки не потребовалось, так что… - Лена говорила спокойным, поставленным голосом, словно она не в баре сидит, а до сих пор на борту успокаивает беспокойного пассажира. - Элен, вы сами-то в это верите? Вам не страшно? – голос Тома прервал ее плавную речь, заставив замолчать и закусить губу. - Страшно. Вот потому я тут и сижу, - она отвернулась, снова уставившись в одну точку и нервно перебирая пальцами по стакану с виски. - Простите, я не хотел вас обидеть… - Том смотрел на нее виновато, заставив отвлечься от созерцания бутылок и улыбнуться. - Все нормально. Я бы на вашем месте задавала такие же вопросы. Просто на работе я не имею права бояться. Да и вне работы тоже. А что вас привело в бар в одиночестве? – Лена наконец пригляделась к своему собеседнику повнимательнее: голубые глаза, всклокоченные, чуть кудрявые волосы и та же, что и в самолете обаятельная улыбка. Только сейчас очень грустная. – У вас тоже что-то случилось? - Меня сегодня бросили. Я и летел-то вашим самолетом, чтобы успеть на встречу, но… - он повернулся к бармену и протянул купюру. – Мне то же, что и леди, пожалуйста. - Сочувствую. Вы решили напиться со мной вместе? – Лена приподняла бровь, наблюдая за тем, как Том делает большой глоток и морщится. - Ох… - он тряхнул головой и несколько раз быстро поморгал. – А вы против? - Не против. Вдвоем веселее, - Лена чокнулась к ним своим бокалом и пригубила. – Ох, бля… - Тогда предлагаю перейти на «ты»! Мм? - Легко! – девушка рассмеялась вслед за Томом, чувствуя, как ее отпускает то страшное напряжение, что сидело внутри все время с момента, когда она узнала о неполадках. Они просидели около часа, болтая о всякой ерунде. - Элен, ты не хочешь выйти на воздух? Я даю честное слово проводить тебя! – раскрасневшийся от крепкого алкоголя Том протянул Лене руку, которую она с удовольствием приняла. Оказавшись вне стен отеля, она сделала для себя заметку, что это была очень хорошая идея. Прокуренный воздух бара ярко контрастировал с уличной прохладой и шумом проезжающих мимо машин. Том предложил ей руку, и они пошли по улице вдоль искрящихся огнями вывесок. - Элен, а тебе не страшно летать? Ведь в мире происходит так много авиакатастроф… - Том задумчиво смотрел куда-то вперед. - Машин в мире разбивается куда больше, и ничего, все на них ездят. Страшно было поначалу. А сейчас… Спокойно как-то. Это моя работа, вот я и летаю, - Лена подняла глаза и улыбнулась идущему рядом мужчине. – Плюс, я знаю, что дома меня ждут. Потому каждый раз, когда я ухожу в рейс, я уже думаю о том, как вернусь. Кстати, а ты чем занимаешься? - Я актер. В кино снимаюсь, - на обалдевшую от такого заявления Лену уставились смеющиеся голубые глаза. - Да ладно! - Да точно! Ты смотрела «Тора» или «Боевого коня», например? – Лена не выдержала этого взгляда и отвернулась. - Мне жутко стыдно, но нет. Мне просто некогда смотреть кино… Я постоянно на работе… - Значит, надо будет посмотреть! – Том заразительно расхохотался, заставив девушку широко улыбнуться. - Обязательно надо! Вот пойду наконец-то в отпуск – и посмотрю!.. - Поедешь куда-нибудь отдыхать? – Лена мечтательно улыбнулась Тому, поймав на себе его взгляд. - Поеду. Мне Аэрофлот раз в год оплачивает билеты в любую точку мира и домой. Потому сядем со Светиком шестого мая в самолет и полетим в Париж. - Что такое «светик»? – Том непонимающе посмотрел на улыбающуюся до ушей Лену. - Светик – это производное от имени Светлана. Это моя дочь, ей пять лет. - У тебя есть дочь? Как здорово! Всей семьей полетите? – проговорив это, он как-то сник, отводя глаза. - Вся семья – это я и Света. И мои родители. Папа Светланы ушел от нас три года назад, заявив, что лягушка-путешественница в виде жены его не устраивает. Больше мы его не видели. Пока я на работе – моя девочка у дедушки с бабушкой. Возвращаюсь – мы все вместе… - Лена ободряюще улыбнулась. – Эй, ты чего? - Да нет, ничего. А почему именно в Париж? – он тряхнул головой, словно отгоняя нехорошие мысли. - Света бредит этим городом. Я когда крайний раз туда летала – привезла ей игрушку в виде Эйфелевой башни. Теперь она хочет ее увидеть. Она у меня вообще девочка не по годам развитая… - Лена мечтательно улыбнулась огням очередного ресторана. - Ты потому решила сегодня напиться? Испугалась, что могла не вернуться? – Том пристально смотрел на улыбающуюся девушку. - Угадал. Я не имею права не вернуться, - улыбка сошла с лица Лены, уступив место задумчивому выражению. - Ты не думала сменить работу? – в его голосе было столько неподдельного участия, что Лена против воли грустно улыбнулась. - Думала. Но тут очень хорошо платят, а у меня маленькая дочь и родители, которым нужно помогать. Я хочу дать своей девочке только самое лучшее… - она выдохнула и покачала головой. Лена подняла глаза и заставила себя улыбнуться. Том смотрел на нее сверху вниз блестящими голубыми глазами, словно в нем боролись какие-то желания или слова. - Знаешь, я думаю, что нам лучше повернуть назад, - Лена выпустила локоть, за который она старалась как можно деликатней держаться все то время, что они шли по улице. - Да, наверное… Обратно они шли в почти полном молчании, перебросившись только парой-тройкой фраз. Остановившись на углу отеля, освещенном только рекламами и уличными фонарями, Лена внимательно посмотрела в глаза своему случайному спутнику. - Знаешь, я рада, что мы сегодня встретились здесь. Так бы я просто напилась. Хотя, и так напилась… В любом случае – спасибо тебе, - она улыбнулась Тому глядя в его глаза светло и чуть грустно. А как иначе? Пора прощаться. Сейчас она поднимется к себе в номер, примет душ и вырубится до завтрашнего утра. Проснется, пройдется по ближайшим магазинам, купит что-нибудь дочери и поедет в аэропорт… - И тебе спасибо, Элен… Повисла пауза, во время которой они неотрывно смотрели друг на друга. Внезапно он наклонился, положил руку на её талию, крепко прижал к себе и поцеловал. Не ожидавшая такого развития событий Лена замерла, а потом положила руки ему на плечи и ответила на поцелуй. Черт подери, почему нет?! Он ей еще в самолете понравился… Вторая рука легла ей на спину чуть ниже талии, и Лена оказалась так плотно прижата к Тому, что услышала, как бешено колотится его сердце, гоняя не очень трезвую кровь по сосудам. Может быть, она об этом потом пожалеет. А сейчас… Да пусть все катится к черту! - Как ты думаешь, в отеле сильно удивятся, если ты поднимешься в номер не одна?.. – горячее дыхание обожгло ей щеку, заставив хищно улыбнуться. - А какая им, к чертям, разница?! В который раз Лена порадовалась своей привычке всегда забирать ключ от номера с собой. Дальше… Дальше были сильные, безумные руки, срывающие с нее одежду, горячие пальцы, скользящие по коже, зарывающиеся в ее волосы, заставляющие выгибаться от удовольствия… В эту ночь Лене несколько раз показалось, что у нее останавливается сердце. Утреннее солнце разбудило ее первой. Поднявшись на локте, она увидела рядом Тома, мирно улыбающегося своим снам. Нужно его разбудить, но… Так не хочется рушить утренний сон человека, с которым она провела ночь. Впервые в жизни она совершила такую глупость. Это ж надо было - познакомиться с парнем в баре, крепко выпить, прогуляться, переспать с ним… Ну и ладно. В жизни всегда должно быть место безумию. - Ты уже проснулась? – на Лену смотрели яркие голубые глаза. Том потянулся, словно довольный кот, и протянул руку, заваливая девушку на подушки. – Какие планы на день? - Доброе утро, - она улыбнулась, глядя на него из-под полуприкрытых ресниц. – К двенадцати надо освободить номер. Потом хочу немного прогуляться по магазинам и поеду в аэропорт – мне нужно быть там за час до начала регистрации на рейс. - Не против, если я пойду по магазинам с тобой? – Том откинул прядь волос, упавшую на Ленино лицо, и легко прошелся пальцами по щеке. - Ещё бы я была против... - пробормотала она. Они стояли у одного из входов в Хитроу и улыбались друг другу. Лена, уже одетая в форму, одной рукой обнимала здоровенного медведя, купленного Томом и врученного ей со словами, что у маленькой Светланы теперь будет новый друг, а ее возражения на этот счет не принимаются. Рядом стоял ее красный корпоративный чемодан. Они стояли и молчали, глядя друг на друга. - Ты улетаешь… - Улетаю. Так надо, - она грустно улыбнулась, отводя глаза. - Я знаю. Ты как небесная птичка… - голос Тома звучал глухо, словно из какой-то трубы. - Есть такой русский фильм, «Небесные ласточки». Он не про стюардесс, правда… - А тебе это подходит. Я буду тебя так называть, ты не против? – он положил руку на затянутое красной тканью плечо. - Не против, конечно, - Лена подняла голову, глядя ему в глаза, казавшиеся совсем светлыми под яркими лучами солнца. - Когда ты еще будешь в Лондоне? - Не знаю. У меня еще нет расписания рейсов, на которые меня поставят после отпуска, - она вздохнула и прижала к себе медведя. - Я хочу снова тебя увидеть, - это прозвучало так бесхитростно и искренне, что Лена улыбнулась, почувствовав, как в уголках глаз скопилась влага. - Летайте самолетами «Аэрофлота»! – она заставила себя широко улыбнуться и перехватила руку Тома, лежащую на ее плече, своей. - Ты плачешь? Элен… - Нет, это просто солнце, - она поднялась на цыпочки и легко поцеловала его в щеку. Подхватила чемодан за ручку и скрылась за самораскрывающимися дверями, приказывая себе не оглядываться. По щекам пролегли две непрошеные сырые дорожки, которые Лена вытерла ладонью, тряхнула головой и направилась к нужному терминалу. Через несколько недель в аэропорту имени Шарля де Голля приземлился огромный самолет с синей надписью через весь борт. - А-э-ро-фф-лот! – смешная курносая девчушка стояла у стекла и складывала уже знакомые буквы в слова. – Мама, а это наш самолет? - Да, наш. Пойдем, Светик, нам нужно еще чемоданы забрать, - стройная девушка с длинными медно-рыжими волосами, собранными в высокий хвост, взяла дочку за руку и повела вглубь зала прилетов. - Мама, а можно, я свой чемодан сама понесу? – девочка тряхнула головой, отчего ее волосы, заплетенные в две тонкие косички, забавно подпрыгнули. - Можно, если поднимешь, - девушка улыбнулась, глядя на дочку сверху вниз. - А вот и подниму! – та топнула ножкой, одетой в разноцветный кроссовок, и воззрилась на маму возмущенным взглядом. - Вот и посмотрим! – Лена дернула ее за косичку. - Пойдем! - Мама, а это уже Париж? – не унималась девочка, крутя головой во все стороны. - Нет, это еще аэропорт. Ищи свой чемодан на ленте! – мама кивнула дочке на серую крутящуюся ленту транспортера и принялась сама высматривать сумки. - Вон он! Вон он! – Света запрыгала на месте, пытаясь дотянуться до приближающегося детского чемоданчика, раскрашенного медвежатами. - Куда! Подожди, мама достанет! – девушка отработанным движением сняла с ленты сначала один, а потом второй чемодан, вручила дочке ручку от ее чемоданчика, и они, взявшись за руки, пошли к выходу. Лена шла к центральному выходу из аэропорта и прикидывала, как им лучше доехать до отеля. Она уже бывала в Париже, но одна. А сейчас надо, чтобы еще Светульку не укачало… - Мама, а этот дядя нам машет! Смотри, какой у него большой медведь! – девочка подергала задумавшуюся маму за руку, заставив оглянуться и обратить внимание на "дядю", так заинтересовавшего её дочку. - Что?.. Лена повернулась и замерла на месте. За ними, пробираясь между людьми и стараясь никого не задеть, бежал Том, держащий в руках здоровенного серого медведя. - Элен! Ельэ-наа! Свьэ-точ-ка! – голос, произносящий их имена с диким акцентом, заставил обалдевшую Лену улыбнуться и закусить губу. - Я догнал вас, неужели! Думал все, потерял! – Том остановился и тяжело выдохнул, тряхнув головой. – Я же сказал, что хочу тебя увидеть! И решил не ждать, когда ты узнаешь свое расписание. Поймать самолет оказалось проще! - Как ты тут оказался?! – Лена переводила ошарашенный взгляд то на Тома, то на медведя, то на дочку, уже вожделённо поглядывающую на плюшевого зверя. - Ты же сказала, что сядешь в самолет шестого мая и полетишь в Париж? – он хитро прищурился, выдавая на-гора свою безумно обаятельную улыбку. - Но я могла не прилететь! - Но прилетела же! – продолжая улыбаться, Том опустил глаза и подмигнул улыбающейся девчушке. – А это и есть Света? - Мама, а кто этот дядя? – Света наконец отцепилась взглядом от медведя и посмотрела на Лену. - Этого дядю зовут Том, милая, и он наш друг. - Это он как кот Том, да? – Лена улыбнулась хлопающей глазами дочке. - Нет, милая. Он лучше. - Мама, а он пойдет с ними в Диснейленд? – она поставила свой чемоданчик вертикально и оперлась на него, как взрослая, чем вызвала широкую улыбку у мамы и Тома. - Думаю, что пойдет. - Мам, а он мне медведя принес? – Света снова вцепилась горящим взглядом в серое плюшевое животное, теребя пальчиками ручку своего чемодана. - Не знаю, сейчас спрошу, - Лена отвлеклась от дочери и посмотрела на улыбающегося до ушей Тома. - Она спрашивает, пойдешь ли ты с нами в Диснейленд и давно ли у тебя привычка обниматься с плюшевыми медведями? – она хитро улыбнулась стоящему перед ними мужчине. - Скажи ей пожалуйста, что в Диснейленд я пойду обязательно, а с медведями обнимаюсь исключительно до того момента, как подарю их маленьким девочкам, - Том присел на корточки и протянул Свете ладонь. – Привет! - Привет! – девочка ответила по-английски, заставив Тома расхохотаться. – Меня зовут Света Иванова. - А меня зовут Том. Держи, это тебе! – он протянул ей медведя, в которого она вцепилась обеими руками. - Мама, а как будет по-английски "чемодан"? – Света хитро посмотрела на улыбающуюся Лену. - А зачем тебе? - Ну, как! Мама, у меня же в руках медведь! Как я понесу чемодан, ты что?! – возмущению ребенка не было предела. Ну, как же мама не понимает, что, раз дядя подарил ей медведя, чемодан она нести не сможет. И вообще, он же дядя, он должен помогать девочкам! - Она хочет, чтобы я взял ее чемодан? – Том поднял глаза на разом покрасневшую Лену. - А ты откуда знаешь?! - Она очень выразительно на него смотрит! – он широко улыбнулся, поднимаясь на ноги. – Давай сюда! Нас ждет машина, кстати! Том перехватил у Лены ручку большого чемодана, закрепил сверху детский чемоданчик, и их небольшая компания двинулась к выходу из аэропорта, навстречу долгожданным каникулам, солнечному свету и чудесам диснеевских сказок. *Аirbus A320 **Суперджет, Джет - Sukhoi Superjet 100, первый и пока единственный абсолютно новый пассажирский самолёт РФ, поставленный в серийное производство. ***Хитроу (London Heathrow Airport) – крупнейший международный аэропорт Лондона. ****Boeing 777