Photograph

Я обещала вернуться, спустившись на самый верх. Ничего не останется после прощанья: ни перчатки, ни снимка. Меня ждет под дверью котенок Кити. Тебя — триумф и успех. Ты ускользаешь по глади зеркала и исчезаешь в дымке. «Белая гвардия»

— Ами? Ами Мизуно? Я оторвалась от книги, которую увлеченно читала, и подняла глаза. Передо мной стоял Зойсайт Кано, улыбаясь, как голливудская кинозвезда. — Зойсайт, — я улыбнулась в ответ. — Привет! Мы учились в параллельных классах в старшей школе и вместе играли в волейбол. После школы наши дороги разошлись в разные университеты, мы даже не пересекались на встречах выпускников. Я даже немного удивилась, что он узнал меня. — Привет… — его улыбка стала еще шире. — Мизуно. Ты так изменилась! Волосы отрастила. В школе ты всегда ходила с короткой прической. Я даже не сразу тебя узнал, а когда узнал, честно говоря, глазам не поверил. Прекрасно выглядишь. «Ты тоже не изменился. Все так же льешь девушками в уши комплименты по поводу и без». Я рассматривала его с нескрываемым интересом. Зой и в школе был симпатичным, а уж теперь-то… Волосы стали еще длиннее и, по-моему, еще ярче. Черты лица заострились, стали более мужественными. Свежая белая рубашка, бежевые брюки, в руках сумка с лап-топом — стильно, со вкусом. Похоже, у него все в жизни сложилось как надо. — Спасибо. — Прости, я, наверное, помешал тебе. Можно, я угощу тебя кофе? Вот тут я уже всерьёз удивилась. Мы никогда плотно не общались, с чего ему захотелось теперь поговорить? Я отложила книгу в сторону. — Не возражаю. У меня еще есть полчаса. — Отлично! Он умостился напротив и окинул меня взглядом, от которого у меня внезапно побежали мурашки. «Ами, да что с тобой такое?!». Зой был совсем не в моем вкусе, откуда такая реакция? — Расскажи мне, как ты? Чем занимаешься? — в его глазах читался неподдельный интерес. — Ну… Я учусь в медицинском. Подумываю о том, чтобы после общего курса пойти на нейрохирургию. — Ого… Это очень серьезное занятие. — Да. Мне немного страшно, но очень интересно. В любом случае, есть еще год, чтобы принять окончательное решение. А ты, чем ты занимаешься? — Я фотограф. Я удивленно подняла бровь. — Фотограф? Круто… Я слышала, что после школы ты учился на международных отношениях в Токийском университете. — Ага… — официантка принесла мой какао и его флет уайт. — Только я быстро понял, что не из того теста сделан. Там все слишком серьезные. Я хихикнула. Это точно, Зой, серьезность — не про тебя. — Вот… Как раз совпало так, что отец подарил мне на день рождения цифровую камеру. И я так увлекся фотографией, что это стало моей профессией. — Здорово. А что ты снимаешь? — Людей в основном, — Зой внимательно посмотрел на меня. — Ами, признаюсь честно. Я подсел к тебе потому, что хочу, чтобы ты стала моей моделью. Я увидел тебя, как только вошел в кафе, и… Короче, я ищу именно такой типаж для нового проекта. Эти слова поставили меня в тупик. Я совершенно не умела вести себя перед камерой, и все мои снимки были сделаны скорее вопреки. Когда на меня наводили объектив, мое лицо становилось резиновым, позы — дурацкими, волосы обязательно лезли в глаза… В общем, модель из меня была бы та еще. — Я не думаю, что это хорошая идея, Зой. Я никогда не позировала, и… — Тебе не нужно позировать. Тебе вообще ничего не нужно будет делать. Новый проект посвящен эмоциям и чувственности. Естественности. — А… в каком стиле ты снимаешь? Где-то можно посмотреть примеры твоих работ? — Разумеется, — он достал из кармана визитку и протянул мне. — И не красней ты так, фото в стиле ню я не делаю. Максимум — раздену тебя до белья. Я покраснела еще сильнее. — Ты серьезно? Зойсайт рассмеялся. — Подумай, посмотри портфолио. И если решишься, позвони мне, пожалуйста. — Хорошо. Я подумаю. Но на твоем месте я бы сильно не рассчитывала. Это совершенно не мой профиль. Я протянула руку, чтобы взять визитку, а пальцы Зоя легко скользнули по моему запястью. — У тебя очень красивые запястья. Вот эта косточка такая острая, — его прохладные пальцы погладили мою руку. — Выбила, когда играла в волейбол, — мне вдруг стало жарко. Я аккуратно убрала руку из-под пальцев Зоя, решительно встала из-за стола и подхватила рюкзак. — Прости, Зойсайт, мне нужно бежать. — Я буду ждать звонка, Ами, — он смотрел серьезно и немного грустно. Я быстро шла, куда глаза глядели. Под кожей бегали полчища мурашек, и я совершенно не понимала, что происходит. Вечером я налила себе мятный чай и устроилась перед компьютером. Визитка Зоя лежала передо мной, на ней был указан телефон и адрес его веб-сайта. Ладно… Посмотрим, что он там наснимал за два года. Я вбила в строке адрес ссылки. Ну-ка… Я не очень разбиралась в фотографии, вернее, не разбиралась в ней совсем, но то, что я увидела, мне понравилось. Люди на портретах были очень живыми, естественными. Были слезы и поджатые в брезгливости губы, закрытые глаза и даже стекающая из прокушенной губы капелька крови. Помимо портретов, были другие работы. Особенно мне понравилась съемка в темноте, когда свет ложился выборочно, очерчивая фигуру модели, выхватывая лишь половину лица или руку. Зой не соврал — здесь не было ни одного фото, где бы модель была полностью обнажена. Но он умолчал о том, что некоторые из них были при этом потрясающе чувственными и даже эротичными. Поймав себя на мысли «Черт, я тоже так хочу…», я набрала номер Зойсайта. Сердце стало стучать быстрее, когда в трубке начались длинные гудки. — Ами, это ты? — Ам… — я опешила. — Да, это Ами Мизуно. Как ты узнал? Мой собеседник мягко рассмеялся. — Просто догадался. Ну, что ты решила? — Я… согласна, но хотела бы обсудить детали! — на одном дыхании выпалила я. — Разумеется, мы все обсудим. Приходи завтра в студию. Посмотришь, как я работаю, заодно и поговорим о нюансах. Тебе есть, где записать адрес? Я поспешно достала из ящика блокнот и ручку. — Да, диктуй. Так… Да, знаю, от меня недалеко ехать. В шесть? Устроит, да… Хорошо, тогда до завтра? — До завтра, Ами. Я нажала отбой и облизнула пересохшие губы. Спокойно, Мизуно, это всего лишь фото в студии. Всего лишь пару часов. Я еще раз пролистала портфолио. Внизу было сообщение о готовящейся выставке. Точная дата не была указана, но по всему выходило, что она должна была состояться через несколько месяцев. Не так и много у Зоя времени, чтобы набрать материал, обработать, распечатать… Я легла в постель, но долго не могла заснуть. Такое чувство волнения в последний раз посещало меня в детстве, когда я ложилась спать перед днем рождения в ожидании подарка. Интересно, каким будет этот подарок. Дверь открылась до того, как я успела постучать. — Привет, Ами, приходи. Зой стоял передо мной босиком, в легких чёрных брюках и расстегнутой белой рубашке с подвернутыми до локтя рукавами. Длинные рыжие волосы были стянуты резинкой где-то на уровне лопаток, выбившиеся из прически пряди щекотали скулы. — Как ты узнал, что я иду? — Я услышал твои шаги в коридоре. — Неужели я так громко топаю? — я чуть смущенно улыбнулась и переступила порог студии. — Глупости… — он сдул прядку со лба. — Такая акустика. Я слышу все, что происходит снаружи. Он развернулся и пошел в комнату, из которой бил яркий белый свет. — Идем в студию. Мне осталось минут 15 доснимать. Подожди на диване, хорошо? Я заглянула в комнату — на белом рулоне фона стояли три девушки в яркой одежде, с большим количеством украшений, кричащим макияжем. Модели? — Мы снимаем лукбук, — Зой подмигнул мне. — У меня есть друг, дизайнер одежды, попросил отснять материал для рекламы его коллекции. — Ты не против, что я буду смотреть, как ты работаешь? — Абсолютно нет. К тому же, я так устал, что вряд ли замечу чье-то присутствие за спиной. Моя эмпатия на сегодня себя исчерпала, — он прошел к стойке с фотоаппаратом и помахал моделям: — Так, барышни, еще 15 минут мне нужны ваши самые соблазнительные позы и улыбки, иначе Нефрит будет недоволен, и все придется начинать сначала! Зой действительно уложился в обещанные 15 минут, но еще столько же времени модели переодевались и прощались с ним. Когда за ними закрылась дверь, Зой облегченно выдохнул и, стянув резинку, взъерошил копну своих огненных волос. Я поспешно вскочила с дивана, прижимая к себе рюкзачок. — Зой, если ты устал, я могу прийти в другой день. — Все в порядке, Ами, — он смотрел весело, хоть и устало. — Я же профессионал. Дай мне пару минут, я поменяю свет. Сегодня мы больше не будем снимать фешн, ну нафиг. Он подошел к журнальному столику, вынул из ведра со льдом жестяную банку с колой и выпил ее залпом. Я не могла заставить себя не смотреть на его торс, который не скрывали края рубашки. — Хочешь колы? — я покачала головой. — Прости, что я в таком виде, под лампами было очень жарко. Если работать слишком долго, у моделей даже ожоги бывают. Он отключил прожекторы и поднял черный ролет на окне — комнату наполнил мягкий, почти закатный свет. — Сядь на подоконник, пожалуйста. Я хочу сфотографировать твои очаровательные руки. Я все еще немного смущалась, но пока что он не требовал от меня ничего невозможного. — Сложи руки на коленях. Твоя бежевая юбка хорошо отразит свет. Вот так… — он аккуратно положил одну мою руку на другую, потом взял в руки фотоаппарат и защелкал затвором. — Хм… Хочется дать тебе что-то в руки. Жаль, что цветы в студии завяли, — он нахмурился, но потом его лицо озарила улыбка. Он снял сережку-гвоздик и протянул мне. — Зажми между средним и безымянным пальцами. А теперь немного отвернись от окна и подними руку, как если бы хотела убрать волосы за спину. Зойсайт придвинулся так близко, как только можно было. Он смотрел через объектив… наверное, не на меня, а камушек сережки-гвоздика. А я пыталась не краснеть и не смотреть на него лишний раз. Я чувствовала исходящий от него жар и запах парфюма — чуть сладковатый, с резкой нотой бергамота, он ему поразительно шел. Еще несколько минут Зой просил меня куда-то положить руки, изобразить какие-то знаки, коснуться волос. После он отстранился и опустил камеру. — Солнце садится, уже поздно снимать. Лучи прямо в окно бьют. Но пару интересных кадров я сделал. Твои запястья восхитительны, — он развернул фотоаппарат ко мне, показывая сделанные фото. Они были очень красивыми — мягкий свет, деревянный подоконник и рамы, даже ткань моей юбки выглядела волшебно. Больше всего мне понравился снимок, на котором я касалась волос рукой с зажатой в пальцах сережкой. На нем, как и на остальных, почти не было видно моего лица, только рука, волосы, часть щеки и шея. — Что скажешь, Ами? Тебе комфортно? Ты будешь моей моделью? — Думаю, да, — я улыбнулась. — Прекрасно, — он просиял. — Я могу попросить тебя снять кардиган? Хочу посмотреть на твои ключицы. У меня есть отличная идея для твоих темных волос и белой кожи. — О… Да, хорошо. Я расстегнула пару пуговиц и обнажила плечи. Зой аккуратно провел кончиком пальца по моей ключице. — Прекрасно. Можешь немного подать плечи вперед? Я подчинилась. — Идеально. Как раз то, что нужно, — он достал из кармана небольшой шарик из синего стекла. — Приходи завтра, я украшу им твои ключицы. Что-то такое было в его словах, что я покраснела. Его движения и прикосновения были аккуратными, абсолютно ненавязчивыми, я бы даже сказала, целомудренными. Что с тобой творится, Ами Мизуно? — Тогда до встречи завтра? Сможешь прийти в 6? Завтра я буду занят только тобой, и мы сможем поужинать после, если захочешь. Я кивнула. — И еще, касательно одежды: надень, пожалуйста, какой-то топ с тонкими лямками. Или свитер с широким горлом, которое можно опустить на плечи, так даже лучше, кожа на контрасте с вязкой будет выглядеть ещё нежнее. И тебе не придется снимать одежду и так смущаться, как сейчас. — Это мой первый опыт в позировании, между прочим! — с вызовом ответила я. — Ты неплохо справляешься, — он устало прикрыл глаза. — До завтра, Зойсайт. — Пока, Ами. С ним было легко и спокойно. Весело. А еще он постоянно меня смущал. Сначала, когда положил синий стеклянный шарик не только в ямку под ключицей, но и на голый живот. Потом, когда схватил меня за руку и потащил после съемки ужинать в пиццерию за углом. Потом, когда открыл мне дверь в одних цветастых шароварах, ссылаясь на немыслимую жару и софиты. Потом, когда убрал волосы мне на плечо и провел ладонью по спине, от чего у меня побежали мурашки. Через неделю я поняла, что он слишком сильно меня волнует. А еще через неделю — что это потому, что я влюбилась в него. Когда он прикасался ко мне, чтобы выставить правильную позу, у меня холодели ладони и сводило коленки. Мы сидели на цветастых подушках за его журнальным столиком и пили кофе, который я принесла из кофейни напротив, пока Зой разбирал реквизит. Он протирал мягкой тканью камеру, любовно поглаживая ее гладкие пластиковые бока. — Ты действительно этим живешь. Как здорово, что ты нашел то, что приносит тебе удовольствие. — Это так, — он задумчиво посмотрел на меня. — Ами, мы в принципе закончили все, что было по плану, и я не смею больше отнимать твое драгоценное время. Но если я не озвучу тебе эту идею, я себе потом не прощу, что даже не попытался. — О чем ты? — я подняла бровь. — У меня есть идея для снимка. Я вынашиваю ее уже пару лет, и все никак не могу найти подходящего человека для ее реализации. Вернее, не находил… Пока не поработал с тобой. — Расскажешь? — я заинтересовалась. Что ещё за идея? — Лучше покажу. Иди сюда. Мы остановились напротив большого зеркала, он встал за мой спиной, близко-близко. — Я хотел, чтобы это была история двоих. В низком ключе. Думаю, ты понимаешь, что это значит. — Без одежды? — у меня в горле пересохло. То ли от его слов, то ли от того, что он был так близко. — Почти. Расслабь руки. Просто стой и ничего не делай, я сам все сделаю. Он подошел вплотную и обнял меня одной рукой, так, что его предплечье оказалось на уровне моей груди. Он не прижимал к себе, только легко коснулся пальцами моего плеча. — Мне нужен кадр, в который попадает нижняя часть лица девушки и подбородок парня за ее спиной, плечи и живот, до ремня брюк. Девушку должно быть видно до уровня тазовых косточек, вот здесь, — он мягко коснулся пальцем моего живота. — Ее плечи обнажены, видны ключицы. Парень за ее спиной в расстегнутой белой рубашке, как я обычно ношу на съемке, и обнимает ее так, как я сейчас, но крепко прижимая к себе. Я вполне закрою твою грудь предплечьем, но если ты смущаешься, можешь надеть бесшовное бежевое белье. Я выставлю свет в низком ключе, чтобы он светил сбоку. Я хочу показать ее слабость и хрупкость, и его силу и заботу. Это откровеннее того, что я просил тебя сделать до сих пор, но… Может быть, ты согласишься? Честно говоря, я и так с трудом дышала, хотя сейчас мы оба были одеты, и это был светлый день, а не выставленная сцена перед объективом. Мне не хотелось, чтобы он отпускал меня. Хотелось побыть еще немного в его руках. — Я согласна, — тихо ответила я. — Спасибо, Ами, — он обнял меня за плечи. — Спасибо. Это очень много для меня значит. Если ты вдруг передумаешь, я пойму. Но пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, не передумай. — Когда… — я сглотнула. — Когда мне приходить? — Я занят завтра и послезавтра весь день… Освобожусь только в 9 вечера. Когда у тебя начинаются занятия? — В понедельник. Если ты не против, я приду в воскресенье. — Я буду ждать. Я шла домой пешком в теплых летних сумерках, размышляя о воскресной встрече. Эта история с фотосессией казалась мне нереальной. А что если Зой хочет соблазнить меня? Он все время этим занимается. Все то время, что мы работали над фотографиями. Я остановилась и прижала ледяные ладони к пылающим щекам. Не может быть, я все придумала себе. Мы отснимем материал и попрощаемся. И все будет кончено. И моя нелепая влюбленность пройдет сама собой. Но я очень хочу побыть в твоих руках. Хотя бы немного. Хотя бы для красивого кадра. Хочу узнать, что это такое — быть в твоих руках. В день съемки я очень придирчиво выбирала одежду, в частности, белье. Я любила бесшовные комплекты, и подобрать соответствующий не составило труда. Я смотрела на себя в зеркало, представляя, как Зой стоит за мой спиной, подходит, кладёт руку мне на плечи, опускает ниже… Щеки мгновенно запылали, и я поспешно накинула василькового цвета платье. Накануне вечером я привела кожу в порядок и была более чем готова к съёмке. Внешне. Внутренне меня колотило так, что я уснула только под утро и проспала до обеда. Соберись, Ами! Что бы ни было дальше, это в любом случае будет прекрасно. Зойсайт, похоже, иначе не умеет. Когда я поднялась на нужный этаж, он уже ждал меня в дверях в своём обычном виде: волосы каскадом спадают на плечи, белая рубашка расстегнута, на лице задумчиво-мечтательное выражение. — Ты прекрасно выглядишь. — Привет… — я смутилась опустила глаза. — Спасибо. — Свет уже почти готов, ждём только тебя. — Ждём? — я на секунду подвисла. Там ещё кто-то есть? Или Зой не себя имел в виду, когда говорил об этой фотосессии? — Ждём. Я, свет и штатив с камерой, — со смехом ответил парень, отступая в полумрак коридора. — Я приглушил основной свет, чтобы тебе было комфортнее. Я глубоко вздохнула. Какая разница, есть там свет или нет? Змейка на платье никак не хотела поддаваться, и, когда я фыркнула и опустила руки, Зой подошёл ко мне и медленно и аккуратно расстегнул платье. Мне почудилось, что его дыхание пощекотало мой висок. Я стянула платье, оставшись перед Зоем в одном белье. — Хорошо. Становись на фон, примерно посередине, я закончу со светом и будем снимать. Все то время, что он выстраивал необходимую для кадра светотень, я рассматривала свои лодыжки, стесняясь поднять на него глаза. Наверное, те девушки, что снимались для лук-бука, не такие стеснительные. Уж они бы свой шанс не упустили. — Все хорошо, Ами? — Зой наконец закончил с настройкой и подошёл ко мне. — Ты сильно напряжена, все в порядке? Если тебе некомфортно, мы можем все отменить. — Нет, не нужно. Я в порядке. — Окей, — Зой глубоко вздохнул. — Тогда начинаем. Он зашёл мне за спину и аккуратно обнял рукой, как в прошлый раз, но теперь он стоял ближе, и я чувствовала спиной тепло его кожи. — У меня в руке специальный пульт для дистанционной съемки, чтобы не бегать каждый раз к объективу. Я сделаю несколько «пристрелочных» снимков, чтобы понять, насколько хорошо мы стоим и не попадает ли в кадр то, чего там быть не должно. Свободной рукой я буду прикасаться к твоей шее, плечу, ушку, не пугайся, пожалуйста. Расслабься и веди себя естественно, лучше даже закрыть глаза. Можешь представить своего любимого актёра, — смешок, — или что кроме нас в этом мире никого больше нет. Второй вариант мне нравился больше. — Если тебе будет неприятно, скажи. С этими словами он обнял меня крепче и нажал на спуск. — Ами… Нужно, чтобы ты расслабилась. — Прости… Я стараюсь. — Обопрись на меня спиной. Закрой глаза. Я выполнила то, что он сказал. — Теперь повисни на моей руке, как будто ты кукла. Я выдохнула и наклонилась вперёд, даже сквозь ткань белья чувствуя тепло его руки. — Так, хорошо… Теперь откинься назад, как в самом начале, и заведи руку мне за шею. Я медленно и плавно прижалась к нему, боясь сделать неверное движение и выйти из кадра, и запустила руку в его волосы. Они показались мне шелком. Зой легко, даже нежно провёл ладонью по моей руке, задев чувствительную кожу над грудью. Я изо всех сил старалась дышать тихо и ровно. — Пока хватит, я посмотрю, что получилось. Я обхватила себя руками и наблюдала за тем, как он листает кадры. — И как? — Все отлично. Так, как и должно быть, — он мягко улыбнулся. — Только есть одна проблема: чашки твоего белья немного видны из-за моей руки. Слишком высокие. — Мне нужно снять его? Зой пронзительно посмотрел мне в глаза. — Только если ты не против. В кадре не будет видно ничего лишнего, — он развернул дисплей ко мне. Действительно, краешки бюстгальтера чуть выступали над его рукой. Но снимки были такими красивыми, что мне очень захотелось, чтобы Зой сделал все, как задумал. — Хорошо. Только пообещай, что не будешь смотреть. — Обещаю. Я потянулась было к застёжке, но он остановил меня жестом и снова стал мне за спину. — Давай я помогу. Мне это будет удобнее сделать. Я покорно опустила руки и почувствовала, как он аккуратно снимает с меня одежду. Потом я почувствовала, как его рука мягко ложится мне на грудь, приподнимая ее, и как Зой прижимается ко мне. И определенно теснее, чем до этого. — Так комфортно? Я промычала что-то одобрительное, и Зой снова нажал на спуск. Я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на внутренних ощущениях, чтобы сбросить оцепенение и расслабиться. Я почувствовала, как пальцами другой руки он провёл по основанию моей шеи, спустился к ключице, коснулся яремной ямочки, снова вернулся к шее. Его пальцы вводили какие-то узоры на моей коже, и они были такими горячими, что, казалось, могли бы оставить ожог. Потом его рука спустилась ниже и легла мне на живот. — Я опущу немного линию белья, хорошо? Чтобы не ретушировать потом все снимки. Я не могла выдавить из себя что-то хоть немного членораздельное, пока его ладонь касалась моего живота, пока его пальцы тянули край белья чуть вниз и снова поднимались к плечам и шее. Зой мягко надавил мне на шею, побуждая наклонить голову влево. Его пальцы медленно скользили по моей коже, лаская — да, определённо это были ласки — шею, мочку уха, затылок. Я поворачивала голову вслед за его пальцами, несознательно пытаясь продлить это потрясающе приятное ощущение. Когда моей шеи коснулись его губы, я едва сдержала стон, закусив губу. Зой перешёл все допустимые и недопустимые границы, но мне больше не хотелось его останавливать. Я подчинялась тем чувствам, которые рождали во мне его прикосновения. Он прошёл дорожкой невесомых поцелуев по шее вниз, остановившись длинным касанием у ее основания. Он положил горячую ладонь мне на бедра, чуть ниже края белья, прижимаясь ещё теснее. Его поцелуи перестали быть невесомыми касаниями, он прижимался к моей коже, чуть захватывая ее губами, легонько прикусывая. Внизу живота сладко заныло. Мое тело сдалось и просило больше ласки. Я не заметила, что и сама начала прижиматься к Зою. Как бы мне хотелось, чтобы его рука… …мягко и плавно опустилась вниз, погладив ткань трусиков, скользнула ниже. Я застыла от удивления и страха. Он очень нежно гладил своими длинными пальцами промежность через ткань белья, лаская клитор и продвигаясь чуть дальше. Я глубокого вздохнула и чуть подвинула ногу в сторону, давая его пальцам больше пространства. Из-за накрывшего меня с головой возбуждения я не сразу заметила, что второй рукой Зой уже давно не прикрывает мою грудь, а аккуратно ласкает ее, поглаживая и нежно сжимая соски. Не в силах больше сдерживать рвущиеся наружу эмоции, я завела руку ему за шею, вплетая пальцы в волосы, прогнувшись в талии и подаваясь навстречу его рукам, совершенно не скрывая того, насколько мне приятны его ласки. Мое тело горело под его руками, и я понимала, что он наверняка чувствует влагу на ткани белья. Движения его пальцев стали жёстче, он сжимал мои соски, ласкал мою шею языком, его дыхание стало таким же рваным, как и мое. Я чувствовала, что он возбуждён не меньше меня, и это разжигало ещё сильнее. Я почувствовала накатывающий оргазм и как можно теснее прижалась к нему бёдрами, как будто это могло передать ему мое возбуждение. Зой сжал меня в своих руках, и я изо всех сил закусила губу, чтобы не закричать от удовольствия. Когда звон в ушах немного утих, я развернулась к нему лицом — он и не думал отпускать меня. Я смотрела на него затуманенными страстью глазами, тяжело дыша, пытаясь понять, что он чувствует в данный момент и… хочет ли продолжения. — Ты соблазнил меня. — Да. — Ты обещал, что не будешь смотреть. — Я соврал. Он притянул меня к себе и глубоко поцеловал, проникая языком в мой рот, прижимая мои бёдра к своим, сжимая мои ягодицы и талию с неистовой силой. — Ами… — он поднял пальцами мой подбородок и заглянул в глаза. — Тебе будет очень хорошо со мной. Вместо ответа я его поцеловала, так же глубоко и страстно, как он, давая понять, что я жажду продолжения этой игры. Он отпустил меня и стянул рубашку. Следом за ней отправились на пол брюки. Я обхватила себя руками и стыдливо отвела глаза. Зой сел передо мной на корточки, погладил мои бедра и потянув вниз белье, снял его с меня. — Ты восхитительна, — с этими словами он поцеловал мой живот, поглаживая ладонями ягодицы. Он спускался поцелуями ниже, пока не коснулся губами промежности — я охнула и судорожно сжала его волосы. — Зой… — М? — он мягко развёл складочки и стал ласкать языком клитор. Я задохнулась от удовольствия, которое приносили его ласки, и совсем забыла, что хотела сказать. У меня был скромный опыт интимной близости, но он не запомнился мне ничем примечательным, впрочем, как и травмирующим. Это просто было когда-то, говорила я себе. Зой ласкал меня так, как я и представить себе не могла даже в самых смелых мечтах. И эти чувства были сильнее моего страха и стеснения. Почувствовав приближающийся оргазм, я мягко остановила Зоя. — Я не хочу… Не так… Он улыбнулся и повёл меня к дивану. Секундная передышка остудила мне голову, заставив подумать о важном. — Зой… У тебя есть… защита? Он с интересом посмотрел на меня, затем поцеловал в уголок губ. — Для тебя все что угодно. Он достал откуда-то из ящика пачку и зашелестел пленкой. Я улыбнулась — он вскрывал новую упаковку, это было очень мило с его стороны. Очень некстати снова вспомнились модели с лукбука, и я поспешила прогнать неприятные мысли. — Поможешь мне? — Что? Видимо, я покраснела слишком стремительно, потому что Зой рассмеялся. — Хорошо-хорошо, я сам. Он зашёл ко мне за спину, и через несколько секунд тёплые руки легли мне на плечи. — Давай продолжим то, с чего начали, — он поцеловал меня в шею. — Положи руки на спинку дивана, так тебе будет удобнее. Я поняла, чего он хочет, и неуверенно посмотрела на него. — Я никогда не пробовала так. — Не бойся, Незабудка. Если не понравится, выберем что-то другое. Но я думаю, тебе очень понравится. Я встала коленями на диван и уперлась руками в спинку. Зой провёл ладонями по моим плечам, вниз по спине, талии. Я почувствовала, как он стал максимально близко ко мне, и его член упёрся мне в промежность. Но Зой не спешил, он только немного наклонился и положил обе ладони мне на грудь, поглаживая и сжимая её. Затем он спустился ниже, скользнув пальцами по животу, раздвинул складочки и ввёл один палец внутрь, неглубоко, лаская и готовя к чему-то большему. Я расслабилась, поддаваясь его ласкам, прогибаясь в пояснице, когда почувствовала, что в меня входит уже не палец. Зой продолжал ласкать рукой мой клитор и при этом медленно, короткими плавными толчками входил в меня, постепенно заполнив собой до остатка. Он провёл рукой по моей спине, приглашая чуть нагнуться вперёд, и стал двигаться, плавно и нежно, стараясь выбрать правильный угол. Я заерзала, помогая ему определиться с наклоном. И тут он достиг какой-то спрятанной глубоко внутри меня эрогенной зоны, и его движения стали приносить необыкновенное удовольствие. Он не переставать ласкать мой клитор, и я выгибалась навстречу ему, пытаясь острее почувствовать, быть ближе, как можно ближе. Зой стал двигаться глубже и быстрее, я почувствовала его напряжение. Я сама была близка к оргазму, поэтому сильнее прогнулась в пояснице, чувствуя, что это приносит ему удовольствие. — Зой… — я тихонько застонала, чувствуя, как пульсирует моё тело. Зойсайт сжал мои бедра ладонями, и сделав несколько глубоких толчков, присоединился к моему экстазу. Я чувствовала его пульсацию и понимала, что очень хотела бы, чтобы между нами не было тонкого слоя латекса, чтобы чувствовать его полностью, без каких-либо преград. Он навалился на меня, тоже уперевшись руками в спинку дивана, и поцеловал в шею. — Ты волшебная девушка, Ами. Пару минут мы оба переводили дыхание. Зойсайт осторожно отстранился и помог мне встать на ноги. — Если тебе нужно освежиться… — он указал рукой на неприметную дверь. — Спасибо, — я кивнула и скрылась за дверью ванной. Стоя под тугими горячими струями, я думала о том, что произошло. Возбуждение прошло, уступив место сомнениям и страхам. Что мне теперь делать? Как себя вести? Я снова думала о том, что таких как я у Зоя наверняка вагон и маленькая тележка, ведь он модный фотограф, молодой и очень симпатичный. И очень умелый в постели… Я закрыла лицо руками, пытаясь не думать о том, сколько девушек у него было. Я вышла из душа, все ещё не понимая, как мне себя вести с ним после того, что произошло. А вдруг он сейчас попросит меня уйти? Но потом я увидела, что он полулежит на диване и дремлет, накинув на себя прежние чёрные брюки. Что ж, мне это только на руку. Лучше я уйду первой, чтобы избежать неловких сцен. Так быстро я никогда не собиралась. Взяв босоножки в руки, чтобы не цокать каблуками, и не застегнув как следует платье, я выбежала из его студии и тихо прикрыла дверь. Замок щёлкнул, отгораживая меня от влюбленности и страсти, избавляя от страха неизвестности и, возможно, от многих ночей в слезах. На следующий день я пришла в университет, как будто ничего не случилось. Подруги весело щебетали, делились планами на новое полугодие, а я смотрела в окно, на чистое голубое небо, и мне хотелось выть, как я это делала всю прошлую ночь. Но лучше так. Я так решила. Я шла по улице, кутаясь в шарф. Зима налетела на Токио, заметая улицы снегом. Пришёл какой-то циклон, несвойственный для этих мест, и превратил город в снежную пустыню. Я мёрзла и радовалась. Я любила снег и мечтала жить там, где он выпадает чаще, и где дома зимой теплее. Улыбающаяся девушка дала мне черно-белую листовку. Пробежав по ней глазами, я остановилась, как громом пораженная. На листовке была моя фотография. Та самая, с сережкой в пальцах, сделанная в первую нашу с Зоем встречу в студии. Это была реклама выставки, о которой я читала на его сайте и которая открылась час назад. В здании, напротив входа в которое я стояла. Сердце екнуло. Я уже почти заставила себя забыть о том, что произошло между нами, но понимала, что мои чувства никуда не делись. И как бы я ни пыталась сберечь своё сердце, ему все равно было больно. А что если я сама разрушила своё счастье? С чего я решила, что Зой такой, каким я себе его представила? Почему я не дождалась утра и не посмотрела на все своими собственными глазами? Меня трясло крупной дрожью, пока я поднималась по лестнице на третий этаж, где под самой крышей была выставочная галерея. В зале было много красиво одетых людей, играла приятная музыка, разносили подносы с напитками. В запорошенной снегом курточке, с мокрыми волосами я казалась себе бродяжкой среди аристократии. Я стояла в дверях и смотрела на эту атмосферу, понимая, что я не принадлежу этому миру. Я чужая здесь, пусть моё фото и было на рекламе. И тут я увидела его. В чёрной рубашке и брюках, с роскошными длинными волосами, которые светились синим и красным в свете прожектора, он говорил с какими-то людьми. Его лицо было серьезным и сосредоточенным. Это было то выражение лица, которое так удивило меня при нашей встрече в кафе. Я подумала, что нужно скорее уходить, пока он не заметил меня. Но он заметил. И тут же, вручив бокал с шампанским высокому длинноволосому шатену, с которым разговаривал, быстрым шагом направился ко мне. Я выбежала на лестницу, но он был быстрее и проворно схватил меня за локоть. — Ами! Стой! Он развернул меня за плечи. Я опустила голову, не смея поднять на него глаза. — Пойдём, есть разговор. Он крепко схватил меня за руку и повёл по пожарной лестнице на крышу. Её замело снегом, и мне было очень жаль ступать по этому белому покрывалу. Зой закрыл дверь и оперся о неё спиной. — Я очень надеялся, что ты придёшь. — Я… случайно увидела рекламу. — Ами, почему ты так поступила со мной? — я подняла на него взгляд. В глазах Зойсайта плескалась горечь и обида. — Почему ты ушла? Я обидел тебя? Я покачала головой. — Я сделал тебе больно? Я снова покачала головой. — Тогда… Я не понимаю. Когда я проснулся, тебя не было. Ни записки, ничего. У меня не было твоего номера или хотя бы адреса. Ты просто исчезла. — Я испугалась. — Испугалась? Разве я дал тебе повод? — он поднял бровь. — Нет. Он молчал. Очевидно, пришла моя очередь говорить. Но я совершенно не знала, что сказать. Все доводы казались мне глупыми, и я очень боялась обидеть Зоя. — Я испугалась, потому что… все произошло очень неожиданно. Я не знала, как реагировать. Я не знала, что между нами. Я… подумала, что мне лучше уйти первой. — Хорошего же ты обо мне мнения. Я закусила губу. Он имел полное право злиться на меня из-за моей глупости. Теперь я боялась, что он уйдёт, так и не узнав… — Зой, прости. Я такая глупая. Слезы катились по щекам, и я размазывала их руками. В какой-то момент он отошёл от двери, и я подумала, что он сейчас развернётся и уйдёт. Но о подошёл ко мне. Протянув руку, он коснулся моих волос. — Когда женщина хочет что-то изменить, она меняет либо прическу, либо мужчину. Ты подстриглась. Значит ли это, что мужчину ты менять не собираешься? Я непонимающе на него посмотрела. — Я ведь нравлюсь тебе, правда? Поэтому ты сбежала? Ты испугалась, что я разобью тебе сердце. Я молчала. — Ами, я влюбился в тебя, как только увидел в кафе. И сделал все возможное, чтобы удержать на себе твоё внимание. — Значит, фотосессия была всего лишь поводом? — И да, и нет. Я действительно хотел, чтобы ты была моей моделью. И я действительно хотел сделать то фото, о котором просил тебя. Он погладил меня по щеке. — Пообещай, что больше не будешь делать глупостей. С этими словами он поцеловал меня. Глубоко и чувственно, похоже, иначе он не умел. Я отвечала на поцелуй, обнимая его изо всех сил, понимая, что я своими руками чуть не разрушила наше счастье. — Пойдём, я покажу результат нашей с тобой работы. Он взял меня за руку, и не отпускал ее, пока мы спускались по лестнице и шли в отдельный маленький зал. В нем была только одна фотография, огромная, она занимала почти всю стену. Это было то самое фото, которое так хотел сделать Зой. — Оно прекрасно. — Тебе нравится? Я кивнула. — Ты будешь и дальше моей моделью? Я снова кивнула. — Замечательно, — он улыбнулся. — Только вот… — Что? Он наклонился к моему уху и шёпотом произнёс: — Я буду ласкать тебя, пока не получу компенсацию за все те дни, пока я сходил с ума в поисках тебя. И легонько прикусил мне шею. Меня будто прошибло током. Такое будущее меня более чем устраивало.