Дорога - мой дом

/POV: Лева/

Просыпаюсь от того, что тело, убаюканное долгой дорогой, болит во всех местах от крайне неудобной позы, в которой мне удалось заснуть. Мы остановились; тру глаза. Гляжу вперёд: за лобовым стеклом простирается рассветный пейзаж, полный тёплых и холодных оттенков. Темно-серая природа контрастирует с каким-то нереальным светло-розовым небом, слегка подернутым пеленой тумана. Твоя фигура вырисовывается на фоне этого великолепия, неподвижная, словно неживая. Сбрасываю плед, с трудом встаю, опираясь на спящего Яника, что-то недовольно пробурчавшего во сне, подтягиваю джинсы. Вероятно, снаружи сейчас весьма прохладно, но у меня нет желания искать во всем этом хаосе вещей свою куртку, так что я как был в толстовке, так и направляюсь к раздвижной двери нашего минивена, которая заботливо приоткрыта. Ты не стал хлопать ею, чтобы не разбудить нас. Спасибо? Снаружи свежо, в лесу, окружающем шоссе плотной непроглядной стеной, поют первые птицы. Выдыхаю грудью настолько, насколько возможно, пока не начинает болеть где-то между рёбер. Затем вдыхаю так, что от пьянящего сладковато-влажного воздуха начинает кружиться голова. Прямо надо мной - ещё непотухшие звезды, таинственно мерцающие в фиолетовой бездне. Обращаю взор на восток: с каждой минутой солнце все ближе к горизонту, а небо взрывается красками. Дует лёгкий ветерок, который неожиданно пронизывает меня насквозь; через шоссе перелетает одинокая птица, крикнувшая лишь раз: мне грустно и вдохновенно. Иду к тебе, а придорожный гравий хрустит под каблуками сапогов. Ты стоишь, опершись на капот, скрестив ноги. Куришь. Лицо - задумчивое, слегка печальное и неизменно гордое - озарено восходом и, кажется, твои мысли сейчас где-то далеко в нем, летают меж облаков, падают оземь и тонут в лучах. Сажусь рядом, а ты словно и не замечаешь. Я буквально физически ощущаю всю твою внутреннюю напряжённость сейчас. Вижу, как страшно ты устал. Нет, не только телом. Твоя душа - потрёпанный лист, порванный, потерявший былую ослепительную белизну. Ты вёл всю ночь, а теперь стоишь в прострации, и одному Богу известно, что там творится у тебя внутри. Ты продолжаешь глядеть вперёд, когда я легонько касаюсь твоей руки своей. Улыбаешься, выдыхая дым через нос, а я кладу голову тебе на плечо. Так мы сидим, сливаясь, кажется, в единое целое, а вокруг нас предметы начинают обретать более ясные очертания. На часах - пять. Август. Восход. По спине бегут мурашки, когда я слегка меняю положение головы на твоём плече. Ощущаю щекой жар твоей шеи, зарываюсь в ворот кожанки лицом. Неожиданно ты щелчком выкидываешь ещё недокуренную сигарету в темноту и берёшь мои руки в свои. Саднящее тёплое чувство наполняет изнутри всего меня. - Шурик, пойдём в машину. Ложись, я поведу теперь. Ты плохо выглядишь, тебе надо поспать. - Но ты не отвечаешь, лишь хмыкаешь, кивая куда-то вперёд. Я был готов к такому молчанию, полному смысла и без слов. Продолжаем сидеть, делясь друг с другом теплом, как ты все-таки нарушаешь безмолвную песню тишины: - Знаешь, почему я вызвался вести нас всех целую ночь? Без смены? Ради вот этого. Вот этого. - Обводишь взглядом и легким кивком головы окружающий нас кусочек мира, сделавшийся таким атмосферным и утонченным, исполненным светлой грусти в этот эфемерный момент. - Дорога - мой дом... Сам от себя не ожидая, сажусь прямо, отнимая свои руки. Я знаю продолжение фразы. Внезапно дует лёгкий ветер, который, словно холодные пальцы по шее, запускает волну мурашек по всему телу, заставляя меня передернуть плечами. Во внезапно ставшем зябким воздухе обхватываю себя руками, хмурясь. На мгновение становится очень неуютно и хочется бежать. Пристально вглядываюсь в твой профиль: что он таит в себе? Наконец, ты отрываешь взгляд от неба, искоса смотря мне в глаза. Губы растягивает хитрая, довольная улыбка. Ты поднимаешь брови, вздыхая. Бархатный шёпот обволакивает меня: - И это прекрасное место для любви.