Еt sanguis in aeternum

      Вечность к вечности, кровь к крови — это мантра, молитва, вызубренная Магнусом, кажется, еще тысячу лет назад. Он не понимает ее глубинного смысла и не пытается его познать. Свечи в зале горят холодным светом, мерцая, рассеивая мрак. Алексей дэ Куинси — ходячее проклятие, до ужаса влюбленное в истертые и давно попранные чужими ногами традиции. Каждый вечер он исправно читает католический Молитвослов и, задыхаясь, всегда заканчивает на слове «Бог»; любит устраивать шикарные вечера, приглашая самых аристократичных представителей Теневого мира, и до усталости в ногах любит кружить Камиллу по опустевшему залу. Видит Бог, он давно влюблен в нее, однако слишком скрытен, чтобы признаться себе в этом. Глаза его загораются каждый раз при упоминании ее имени, но видит это разве что Магнус. Бейн не ревнует вампирессу, ведь их роман — вынужденная привязанность, временное помешательство. Свечи не гаснут и не догорают: Магнус убежден, что волшебство явно способствует этому, и, сделав глоток из полупрозрачного фужера, взмахивает смуглыми пальцами. Свечи начинают искриться желтовато-золотистым блеском, отбрасывая лучистые блики на мрамор. Камилла смеется, подол ее тяжелого изумрудно-бирюзового платья шуршит, спорикасаясь с паркетом. Дэ Куинси оставляет ее на достаточном расстоянии, но крепко держит ее левой рукой за талию. Его смелая полуулыбка неискренна, но лучиста и весьма заразительна. Наконец, Камилла отвешивает поклон своему партнеру и тихо, совсем не свойственно для нее, желает де Куинси доброй ночи. Ее озорной взгляд на долю секунды встречается со взглядом Магнуса, и она выскальзывает из зала. — Если вы устали, мистер Бейн, ваша комната на втором этаже, подле комнаты мисс Белькур.       Магнус устало закрывает глаза и ставит фужер на громоздкий, до жути выбеленный подоконник. — Благодарю вас за заботу. Я не устал. — Возможно, вы чем-то обеспокоены? — непонимающе моргает дэ Куинси. — Не больны ли, случаем?       Маг мягко качает головой и расправляет рукава своего пиджака. — Возможно, на вас подействовал внезапный отъезд мисс Катарины Лосс?       Магнус вновь мотает головой: он мельком поглядывает на часы и нервно постукивает ногой. — Вы куда-то спешите? — настаивает дэ Куинси. Выглядит он довольно разочарованным. — Мисс Белькур сказала, что вы переночуете здесь.       Магнус ненавидит любопытство; черты вампира заостряются, словно тот прочитал мысли мага. Без лишних слов и весьма неуважительно Магнус в миг пересекает зал, и вдруг робко останавливается. — Когда вы признаетесь Камилле? — шепчет он, по-прежнему не оборачиваясь. — Признаюсь в чем? — непонимающе хмурится дэ Куинси. — В своих чувствах, — Магнус бросает через плечо усталый взгляд. — В каких чувствах, мистер Бейн? Я вас не понимаю, — ошарашенно шепчет вампир. — Вы влюблены в нее, словно она — ангел, никак не вампир; касаетесь нежно, словно боитесь причинить боль. Вы думаете, что это не взаимно? Если вы убеждены, что мисс Белокур не питает к вам никаких чувств, то очень сильно ошибаетесь. Бессмертие — не дар, порок. Вы понимаете меня как никто другой. Мы вынуждены колебаться вокруг одних и тех же приятелей, знакомых, делать вид, будто ужасны рады их видеть. Однако, когда появляется новый бессмертный, все меняется: в глубине наших прогнивших, стоящих на одном месте душ начинает теплиться надежда, вспыхивает новое чувство. Мы с Камиллой давно знакомы, слишком долго обременены отношениями. Но появились вы, мистер дэ Куинси. Я вовсе не ревную мисс Белькур. Я настоятельно советую вам признаться ей. Вампир молчит, удивленно разглядывая Магнуса. — Ваше молчание означает мою правоту. — Боюсь, вы ошиблись, — слабо подает голос дэ Куинси; его и без того бледная кожа становится еще светлее. Магнус раздраженно хмыкает: — Продолжайте лгать самому себе. Де Куинси делает пару шагов в его сторону и замирает. — Боюсь, вы ошиблись в объекте моих чувств. Магнус хмурится: лицо его меняется. Он ахает: — Неужто вы влюблены в ее раба? В мистера Палмера? Дэ Куинси хохочет: — Он — раб. К низшим людям я питаю разве что отвращение. — Но кто? — вкрадчиво произносит маг. — Это вы, мистер Бейн, — перебивает его дэ Куинси, снисходительно улыбаясь. Магнус, казалось, задыхается. — Но… — Все, что дорого вам, мистер Бейн, представляет ценность и для меня. Мисс Белькур прекрасна, но, к сожалению, пуста. Однако то, как вы смотрите на нее с уважением, с неким огоньком в глазах, несомненно восхищает. Бессмертные редко позволяют себе проявление эмоций, но ведь вы — исключение из правил. Верно? Магнус вздыхает и вдруг переводит взгляд на дэ Куинси. — Вы довольно храбры. Люблю смелость. Вампир не перестает улыбаться. — Спасибо за разговор и за ваши пламенные речи, мистер Бейн. Очень хорошо, что все вовремя разрешилось. Магнус поджимает губы: — Пожалуй. — Доброй ночи, — кланяется дэ Куинси. В глазах Магнуса творится шторм. Он то открывает, то закрывает рот, силясь что-то произнести, наконец делает шаг в сторону, но останавливается, его по-кошачьи зеленые глаза бегают по залу, но избегают дэ Куинси. Тот продолжает учтиво улыбаться. Вдруг Магнус останавливается возле него и пристально глядит вампиру в глаза. — Вы… Что с вами? — шепчет дэ Куинси. Маг подается вперед: он слышит собственное сердце, выстукивающее бешеный ритм. Дэ Куинси выдыхает — Магнус знает, что это притворство: вампиры никогда не дышат. Хитрая уловка. Но Магнус принимает это за искренность и, прикрыв глаза, целует дэ Куинси. Его губы холодны как чертов лед, но из-за жара, исходящего от Магнуса, он не чувствует холод. Дэ Куинси крепко сжимает его руки, отвечая на поцелуй — яро, совсем не нежно, исследует языком рот мага и, наконец встретившись с его языком, отстраняется. Глаза Магнуса лихорадочный блеск, от его напыщенной холодности не остается и следа. Он опускает руки и шагает к выходу. — Доброй ночи, Магнус, — тихо произносит дэ Куинси. — Доброй ночи, Алексей, — доносится до него. Кажется, до Магнуса доходит истинный смысл мантры.