Bad Good Girl

Утро… Сегодняшнее утро наконец-таки, действительно, доброе… Я проснулась на рассвете — лучи восходящего солнца ослепляли, попадая в спальню через незанавешенное окно. Обычно, я на ночь задергиваю шторы, так как мое окно выходит именно на ту сторону, с которой встает солнце. Но вчера я совсем забыла про шторы, было вовсе не до этого. Просыпаться не одной было очень непривычно… Последний раз я была в объятиях Оскара около трех лет назад, в его специально арендуемой для нас квартире на окраине города. Но тогда все было абсолютно иначе. Сладко потянувшись, я погладила взъерошенные волосы спящего рядом Шеннона. Мужчина тихо посапывал, его рука была на моем бедре. Словно мы не сумасшедшие влюбленные, а муж и жена — мелькнула в моей голове мысль. И я нежно поцеловала его нос. Да и словно не было вовсе никаких эксцессов, проблем, срывов и истерик. На спящего Шеннона можно смотреть вечно, он невероятно умильный в таком состоянии. Не хотелось думать о том, что будет дальше. Хотелось жить моментом. Сейчас мне снова захотелось остановить время и запечатлеть в памяти навсегда это мгновение. Могу с уверенностью заявить, что вчерашняя ночь была самой лучшей ночью в моей жизни. И это нежное утро я сохраню в памяти навечно… Спать мне уже не хотелось, хотя я спала всего то часа 3-4 от силы. Но будить Шеннона не хочется, он так сладко спит. Я аккуратненько высвободилась из его объятий и встала с постели. Еще немного постояв возле кровати и любуясь моим спящим тигром, я, будучи абсолютно голой, тихонько побрела на кухню. Теперь я уже не стеснялась своей наготы, да и тем более он все равно еще спит. По пути на кухню, я решила все-таки что-нибудь накинуть на себя. Свою одежду было лень доставать, поэтому я одела майку Шеннона, валявшуюся на кухонном столе. Пожалуй-ка, сварю кофе. А то вчера нам так и не удалось его испить. Вылив в раковину оставшийся с ночи напиток, я поставила чашки в раковину и засыпала в турку свежую порцию черного зелья. Пока кофе варится, я открыла окно и подкурила сигарету. Пришлось брать сигарету Шеннона, так как мои закончились. Благо, его пачка лежала тут же, на подоконнике. Мм, у него даже сигареты с ароматом кофе, забавно. — Доброе утро, Этери! — раздался за спиной голос вошедшего Лето. — Доброе утро, лю… кхмм… Шеннон… — Ты хотела сказать, любимый? Я затушила сигарету и смущенно опустив глаза, повернулась лицом к мужчине. — Мм? — переспросил сонным, но явно довольным голосом он. Я продолжала молчать, краснея как школьница. Черт, вот надо же было такое вымолвить, хоть и не до конца — любимый… А это ведь правда на самом деле. Но я ума не приложу, что он ко мне чувствует, поэтому мне жутко стыдно. А его ночное признание в любви я не знаю как расценивать… Может он так всем, с кем переспал, говорит. А может мне это и вовсе приснилось. — Любимая, о чем задумалась? Я аж содрогнулась от его вопроса. Божечки, он назвал меня любимой… Ааа… — Не молчи… — Извини, я видимо не до конца проснулась… — слукавила я. — Понятно. Я и сам не особо выспался. Как настроение? — Можно нескромный вопрос? — Конечно. — То ли мне приснилось, то ли ты, и правда, вчера кое-что прошептал, когда мы засыпали… — выдохнула я. — Не сон… — ответил Шеннон, подойдя ко мне ближе и положил свою голову на мое плечо. Ластится как кот… Я облегченно вздохнула и провела рукой по его волосам. — Мне кажется, это взаимно… — ответила я полушепотом ему на ухо. — Ты особенная. За все прожитые мной годы я не встречал таких девушек как ты… Да что уж там, таких людей — как ты, я вообще не встречал. — А что во мне такого особенного? Ты преувеличиваешь… — В том то и дело, что я сам не могу понять, но чувствую это всем своим нутром. — А знаешь, ведь мое имя в переводе с грузинского означает — особенная… — Ну вот. Значит, я прав. — Ох, но на самом деле быть таким человеком — тяжкое бремя. И в этом нет никакой романтики. Мне безумно тяжело ужиться даже с самой собой… — Моя личная маленькая марсианка… — Ох, ты еще больше смущаешь меня… — Кстати, я вспомнил одну из наших первых встреч. Ты говорила, что в тебе три крови… — Ну да — русская, украинская и грузинская. Сраная принцесса-полукровка. — Так вот, я где-то читал, что люди именно трех кровей самые красивые внешне и душой… — Серьезно? — Более чем… — Ну не знаю, быть может. А я так не думаю. — пожала я плечами. Пока мы разговаривали, я не заметила, как кофе закипел и полился через край турки. — Черт, кофе! — кинулась я гасить конфорку. — Расскажи о себе, я ведь ничего о тебе толком не знаю. — спросил Шеннон, подойдя ко мне и взяв у меня турку, сам разлил кофе по чашкам. — Я родилась в Грузии, но совсем не помню эту страну, так как мама увезла меня оттуда, когда мне не было еще и года. Мама говорит, что там нереально красиво. Своего отца я ни разу не видела. Нет, он не бросал нас. Мама сама бросила его и не давала ему видеть меня. Когда я повзрослела, то пыталась его отыскать сама, но когда нашла было поздно — он умер от рака за два года до моих поисков. — Сочувствую… — Черт, зря ты спросил… Не люблю рассказывать о себе. Больная тема. — Прости, я не хотел тебя расстраивать. — Есть еще одна история, которая наложила огромный отпечаток на мою дальнейшую жизнь, но сейчас не готова об этом говорить. — Понимаю, прекрасно понимаю… — Ну ладно, не будем о грустном. До 20 лет я прожила в России, а потом мы с мамой переехали сюда в США. Я ужасно не хотела переезжать в другую страну, я тогда мечтала жить в Питере. Но деваться было некуда и мне пришлось уехать с мамой, о чем я теперь ни капельки не жалею. Нью-Йорк сбывает постепенно все мои мечты в плане самореализации. — А для меня отправной точкой карьеры стал Лос-Анжелес. Этот город изменил меня в лучшую сторону. Да, я и сейчас не подарок, признаю. Но в молодости был вообще кошмар. Ты даже и представить не можешь, каким я был и какой ужасной была моя жизнь до того, как появилась наша группа. Наркотики, криминал — жуть короче. И если бы не брат, я бы уже давно наверняка сидел в тюрьме. — Да уж, у каждого свои сложности… Но тем интереснее и захватывающее жить. Если вся жизнь состоит только из белых полос — это ведь дико скучно. Да и вообще, у каждого своя карма… — Согласен. — ответил Шеннон и закурил сигарету. — Иди ко мне… — добавил он. Я подошла и он усадил меня к себе на колени. — Я сегодня возвращаюсь в Лос-Анжелес. Завтра вылетаем в тур. — Да, Джаред говорил. На полгода? — Ага… — Я буду скучать… Но думаю, время расставит все по местам. — Ты прости, что я так внезапно вчера ночью ворвался к тебе домой. Но я просто не мог не приехать. Черт знает когда теперь увидимся и нам просто необходимо было поговорить. — Да… Во сколько у тебя самолет? — Скоро уже, пора собираться. — Ну, а мне на работу пора. — Где работаешь? — В Harper’s Bazaar — Ого, круто! — Да, в Нью-Йорке, и правда, все мечты сбываются.