Не было

Секса не было. Реджина Миллс лежала с открытыми глазами и вглядывалась в темноту собственной спальни. По углам потолка - бордюры с геометрическими рисунками, которые несколько лет назад она самолично заказывала в Италии, потому что была уверенна, что хотела именно эти в интерьер. И ждала. Очень долго ждала доставки. Над кроватью картина с европейского аукциона, которую она выискивала долго и даже ради нее тряслась в самолетах длинные часы и мили, а потом яростно отбивала ее своей табличкой с цифрой пять у коллекционеров. Потому что хотела именно ее. Разыскивала по совету дизайнера какую-либо картину сначала в обычном гугл-поиске, потом среди множества сайтов, потом среди множества картин и увидела ее. Еще маленькой разноцветной точкой, увеличила. И в момент их соприкосновения Реджина Миллс поняла, что будет ее отбивать на аукцион сама, без нанятого представителя. И отбила. Своей табличкой номер пять. Реджина Миллс всегда прежде была уверена в своих вкусах, пристрастиях и правильности решений. Всегда. Повернула голову и соприкоснулась носом с плечом спящего мужчины и волна равнодушие и холодности окутала ее тело. "Куда все исчезло? Если что-то и было" - вновь и вновь задавала себе вопрос Реджина Миллс, вдыхая воздух собственной спальни, поделенной сейчас на двоих. Хантер Грэм ровно дышал и видел не первый сон. Его даже не расстроило то, что она сказала в момент привычного появления на пороге спальни: - Я сегодня устала. - Ничего не будет? - задал вопрос мужчина. - Да, - ответила она и заняла свое место на кровати, - можешь остаться до утра, - тем же спокойным голосом завершила свою речь. Грэм медленно расстегнул ремень, сбросил форменную рубашку на кресло, за ней последовали брюки. Сел на кровать, спиной к женщине, стянул носки и отправил их в один точный бросок на тоже кресло. Реджина Миллс молча наблюдала за ним. Потом слушала его ровное дыхание. Рассматривала очертания комнаты и думала, думала о сеансе у Хоппера: - Что со мной происходит, Арчи?! - готова была воскликнуть она на этом воображаемом приеме, - Мне срочно нужно выкинуть из головы эту нахалку, эту девчонку, она своим присутствием засоряет мою жизнь. немедленно! Я Вам приказываю выкиньте эту дрянь из моей головы! - Ваша агрессия, мисс Миллс, - сказал бы воображаемый Хоппер, поправляя очки, - по отношению к ней - это сублимация... - Не надо! Нет у меня никаких пристойных или не пристойных желаний, Хоппер! Иногда я просто хочу ей отвернуть голову. Только и всего. Мое тело бросает в дрожь только от одного ее присутствия! - Мисс Миллс, - вновь начинал корректно диалог воображаемый Арчи Хоппер. - Ну нет, - четко ответила воображаемая Реджина Миллс воображаемому Арчи Хопперу, - я к Вам со своими проблемами не пойду. Еще разнесете молву на весь город. Или будете криво смотреть на нас с ней вместе в людных местах, будете анализировать, краснеть и выдавать свое знание и будете вводить меня еще в большее бешенство. Сама справлюсь. Вы мне не нужны! - и Реджина Миллс решительно стерла в своем воображении Арчи Хоппера. Рассвет подступил неожиданно. Хантер Грэм заворочался, натянул штаны, поцеловал, как ему казалось, спящую Миллс и покинул дом до того, как проснется Генри. Реджина Миллс проводила силуэт любовника равнодушным взглядом из окна спальни. Бессонный день начался как нельзя лучше. Завтрак был готов, играла музыка и кофе, придало ей трезвости и силы на этот день. Генри спустился как по нотам вовремя, с рюкзаком и улыбкой. - Мам, почему Грэм никогда не остается на завтрак? Реджина Миллс подняла брови, обе одновременно и рассеяно опустила кружку с недопитым кофе вместо стола в раковину. Включила воду и обернулась на сына: - Давно знаешь? - То что у Вас секс? Два года. Почему он никогда не остается на завтрак? Реджина Миллс села напротив сына, но слова так и не находились: - Если я скажу, что он бы расхищал наш семейный бюджет этим завтраком? - Я посчитаю, что моя мама-мэр шутит, как мэр и не хочет отвечать на вопрос заинтересованному электорату. Почему? - Генри! Тебе десять! И про это... про наши отношения, про мои отношения с ним.... - Ты хотела сказать про секс, мама. - Хотела. Не твое дело. - В нашем доме. Мое. Я - причина, я знаю, ты все делаешь ради меня, даже врешь. И мам, - Генри допил стакан сока, взял рюкзак, - пусть в эту пятницу остается на завтрак, я совсем не против. Всю дорогу до школы они молчали. Реджина Миллс как никогда лихо входила в повороты и делала реверансы на дороге перед медленными машинами-черепахами других родителей. Абсолютно хамски заняла парковочное место, помахала сыну из окна и развернулась в направление офиса. Ее раздирали смешанные чувства, если это смешение вообще можно было назвать чувствами. В девять утра в мэрский кабинет и как всегда невовремя ворвалась шериф Свон с кипой бумаг, в нелепой шапке и мятых форменных брюках. Реджина Миллс окинула ее взглядом с огненной злостью, даже хотела открыть рот и выплеснуть этот жар на нее, но остановила себя. Не сказала ни слова, села в кресло мэра и так, как если бы она вела диалог с кем-то другим, выслушала шерифа Эмму Свон от начала и до конца. Сделала несколько безэмоциональных замечаний и указала на дверь. Только взгляд в спину, удаляющейся женщины, мог бы выдать ее отношение к Свон, не такое как к другим. Реджина Миллс выдохнула гнев, оставшись одна, нервно сжала кулаки и задала себе вопрос: "Ну, что дальше, психоаналитик Реджина Миллс, тебе делать?", ответ поступил незамедлительно: "Медленно, планомерно избавляться от навязчивой идеи "Эмма Свон". Все ее тело свела судорога при одной мысли, что она полностью исключит Свон и склоки с ней из своей жизни. Свела и тут же отпустила. Вечером этого же дня Реджина Миллс договорилась со свой подругой Кетрин о встрече и Белль Френч, чтобы та провела время с Генри. Купила вино, долго выслушивала речи Кетрин, которые раньше ей были интересны, медленно осушала непервый бокал и молчала, хотя каждую минуту хотела резко оборвать повествование подруги: "Кетрин, что со мной происходит?! Как ее уничтожить, выдрать из головы?!". Но не прервала ни разу. Кетрин Нолан даже заволновалась и неожиданно для Миллс в своих пространных размышлениях о отношениях дала ей совет: "Вытрахать из головы". И Реджина Миллс кивнула, эта мысль в ней прочно поселилась в ближайшие два дня, в невыносимые два дня, когда она упорно старалась вести себя с шерифом Эммой Свон как со всеми другими из ее окружения. А Эмма Свон нехарактерно для себя даже соглашалась со всем и сама ни разу не поднимала голову для конфликта с мэром. План шел своим чередом и в обед среды Реджина Миллс назначила вечернее свидание помощнику шерифа Хантеру Грэму. Секс был. Только в финале, в яростной озлобленности и азарте, получив на удивление одновременное удовлетворение Реджина Миллс сползла с его колен, бросила быстрый взгляд на улыбку мужчины, спрятала плечи в одеяло и завернулась в клубок, прикусив костяшки пальцев. Мужчина что-то говорил, благодарил и нежно целовал ее плечо, а она все сильнее прикусывала костяшки пальцев. После с холодным равнодушием она бросила: - Это был наш последний раз, - хлопнула дверью, не дожидаясь его реакции. Вернулась в уже спящий дом, рассчитала Белль Френч и поднялась на второй этаж в комнату Генри. Долго сидела, рассматривая его лицо, проводя руками по его носу и бровям, а потом и вовсе, скинув туфли, легла рядом. - Мам? - сонно пробормотал мальчик. - Я к тебе, - ответила Реджина Миллс и положила голову на его подушку. В пятницу, как ожидал Генри, спустившись на завтрак раньше, выяснилось, что Хантера Грэма в доме не было. Зато был завтрак , приготовленный Генри на троих. - И почему ты вновь его не пригласила на завтрак? - Генри посмотрела на сонную мать, только что спустившеюся из спальни, уперев руки в боки. - Его не было. И никогда не будет, Генри. - Значит даже кто-то подобный отцу мне не грозит? - Ты... хочешь этого? - Ну... вообще да, мам. - Да, - проговорила Реджина Миллс, принимая тарелку каши из рук сына. - Я готовился к этому. И думал. Гензаль рассказывал, как он чинил машину с отцом. И Хантер, однажды, мне рассказывал, как там все работает. - Генри... нашу машину не надо чинить самим. Отец Гензаль - автомеханик, Генри. - Но он у него есть! Реджина Миллс только развела руками, долго водила ложкой по тарелке. Медленно тащилась за потоком машин к школе Генри. Так же медленно ехала в свой офис. И первый раз за долгое время опоздала на непозволительные пять минут без уважительной причины. Не уважительная была - она курила около ступенек, ведущих ко входу в мэрию. Встретила Эмму Свон в приемной и накинулась на нее со всеми возможными и больше того невозможными обвинениями. Кричала, как никогда и стукнула, больно ударившись, кулаком по собственному столу, а Эмма Свон, выслушав все только расплылась в довольной улыбке: - Как хорошо. Всю неделю думала, что с Вами что-то происходит не то, - просияло лицо Эммы Свон, - волновалась, а сегодня Вы воздали своим характером за прошедшую неделю. Надеюсь, Вам не очень больно, - Эмма Свон кивнула Реджине Миллс на ее же руку, которую женщина потирала другой, - мадам мэр. - Вон, - холодно ответила Реджина Миллс, - правки к Вашим сметам принесу лично. Убирайся! - Конечно, мисс Миллс. Как угодно, - еще раз широко улыбнулась Свон и скрылась за дверями мэрского кабинета. Реджина Миллс осела в собственное кресло и все ее тело задрожало так, как будто сейчас у нее польются слезы и начнется истерика. Дрожащими руками она дотянулась до телефона и попросила принеси кофе секретаря. Только после двух кружек крепкого несладкого кофе в ее голове созрел план: "Вытрахать эту гадкие мысли о ненавистном шерифе с самим шерифом. Конечно, она разочаруется и все эти мысли навсегда покинут ее голову. И вновь вернется гордая, уверенная в себе женщина, которая знает что она хочет. Всегда". Вечер в офисе шерифа был точно таким же, как и в офисе мэра. Тишина. Пустые камеры, шериф за компьютером и бумагами. Реджина Миллс еще в коридоре сняла туфли и взяла их в руки, тихо прошла до комнаты шерифа, окинула взглядом все пространство, осмотрела себя в зеркальном отражении - соблазнительное платье, бордовая помада и коварно-обольстительная улыбка в уголке рта. - Эмма Свон, - томно произнесла она, - закройте кабинет на ключ у нас с Вами будет личный разговор. Шериф нервно отпрянула от бумаг, кинула шокированный взгляд на Реджина Миллс: - Я не слышала, как Вы вошли. Реджина Миллс покачала туфлями перед лицом Эммы Свон: - Но Вы слышали мой приказ - закройте двери на ключ. После того, как шериф Свон завернула последний замок и вернулась в кабинет, Реджина Миллс щелкнула выключателем, погасив свет. И соблазнила Эмму Свон. На том диване, который стоял в участке. После того, как все кончилось и обе отдышались Эмма Свон задала вопрос: - Зачем ты это так сделала? - Надеюсь, что ты не посчитаешь, что произошло изнасилование? - усмехнулась Реджина Миллс, медленно натягивая чулок на правую ногу. - Зачем так? - А как? Я хотела Вас, Вы, как я поняла по Вашему поведению после моего поцелуя, были не против продолжить. - "Вы", "Вас", Миллс, мне от тебя не только этого было нужно. А сейчас ты просто уйдешь... ты просто хочешь, чтобы я заменила Грэма, которому ты дала отставку? - Уже знаете. Отлично. Нет, Свон. Мне потребовалась на этот час с тобой очень много решимости. Ты подумала, что я вот так... часто и опытно с девочками? - Не подумала, но... - А теперь заткнись. И не продолжай. То, что произошло. Совсем не тот эффект, на который я рассчитывала. И прошу тебя! Прикрой чем-нибудь себя! И хватит пялиться на меня. Это не повторится, я буду сильной. Поняла. - Миллс... Реджина... ты... неужели ты испытываешь чувства ко мне? - Этого не повторится , Свон. - Уверена? - Эмма Свон нежно провела рукой по ее спине, Реджина Миллс вздрогнула, вторая рука Эммы Свон остановила руки Реджины Миллс, которые разглаживали чулок по правому бедру, - Каким бы не было твое признание, Реджина, мой ответ - я тебя очень давно люблю. - О, нет, - простонала Реджина Миллс, - я ненавижу... ненавижу Вас и эти неконтролируемые чувства... Когда Реджина Миллс вернулась в свою темную спальню, одна и с гуляющей улыбкой на губах, она призналась себе, что секса у нее не было, определенно и со всей ответственностью, а было что-то другое. Чувственное. И поклялась себе, что забудет все и главное нахалку Эмму и найдет того мужчину, который станет отличным отцом и примером для ее сына.