Певец и Правитель

По улицам города разливается чарующий голос. Он вещает людям мир и справедливость. Рассказывает тот голос о событиях прошлых, о тех днях, когда земля их была единой и не знала войны. Призывает этот голос людей и растворяет лед в их сердцах и начинают люди плакать, а певец все поет и поет. Невольно заслушалась и королевская стража. И льется голос и льется… На краю фонтана сидит юноша лет двадцати и поет, а вокруг него уже собирается община. В драную шляпу люди бросают монеты, и парень начинает улыбаться. Но улыбается он не потому, что сможет купить еду, или даже какую-то теплую одежду, ведь его лохмотья уже никуда не годятся, а улыбается потому, что люди не так равнодушны, как может показаться и его песня может пробудить в них старые воспоминания, а значит, он прибыл в столицу не просто так. Уже скоро песня начала стихать и люди расходиться по своим делам, но каждый знал, что эта песня останется в их сердцах. Юноша подал последний звук, и голос растворился в повседневном шуме. Тогда он поднялся и собрал монеты из шляпы. «39 бронзовых» — подумал про себя юноша и невольно заулыбался. Теперь он сможет хоть что-то съесть и в путь, но его мыслям не суждено было сбыться… К парню подошел гвардеец с королевского задела и начал ехидно улыбаться. — Ну, поздравляю в столице, молодой человек, — смеясь, сказал он. — А у тебя есть пропуск? — Пропуск? — Удивленно спросил юноша. — Ну да. Скоро сбор четырех правителей и без пропуска запрещен как въезд, так и выезд из столицы. — Я ничего такого не знаю. Я в столице уже три дня, но ни о каком пропуске не слышал. — Нехорошо, нехорошо, — цокнул языком гвардеец. — Что же придется тебя наказать. — У юноши на душе похолодало, но всем своим видом он показывал, что не испугался. — У меня нет денег. — Это я заметил, поэтому думаю, ты будешь не против стать рабом нашего дорогого короля. Ты ему очень понравишься. Поверь мне. — Но я не могу. — И почему это? Ты обязан служить королю, поэтому сейчас ты пойдешь со мной к королю и станешь его собачкой. — Я… я… — парня окутала паника. Больше всего во всем мире он боялся правителя. Говорили люди, что он жестокий и слуг не щадит, а также любит позабавиться с милыми ребятами и девушками. — У тебя замечательный голос, могу поспорить, королю понравится. Поэтому вставай и иди или по-хорошему, или по-плохому. Что выбираешь? — Набрав полную грудь воздуха и уже смирившись со своей судьбой, юноша встал и последовал за гвардейцем. Когда дедушка говорил: «Никогда не давай себя испугать, и ты станешь сильным» и сейчас парень решил последовать его совету, потому высоко поднял голову и пошел во дворец. Юноша всегда знал, что замок очень величественный, но чтобы настолько: Мраморные колонны, мебель из резного дерева, хрустальные люстры… Это все переходило всякие черты, но думать об этом времени не было. Парня провели в тронный зал, где на золотом троне сидел король. Юноша знал, что поднимать глаза на короля пока он не позволил запрещено, поэтому покорно склонил их к земле. — Подойди. — Услышал он ледяной голос, от которого аж кости задрожали. Парень поспешил выполнить приказ. — Смотри на меня. — И снова ледяной приказ, но делать нечего. Юноша поднял голову и все его нутро охнуло. Перед ним на троне сидел человек лет тридцати. Черные волосы были коротко подстрижены и зачёсаны назад. Голубые глаза смотрели властно и праведно, они заставляли подчиняться и склонять голову снова и снова. Широкие плечи, сильное тело одето в лучшие одежды. Королем можно было любоваться вечно. — Как тебя зовут? — Лирей. — Сколько лет? — Двадцать один. — Хм… Ты знаешь, что нарушил королевский приказ? — Знаю, но… — Молчать! Ты ничем не можешь заплатить, поэтому будешь отрабатывать свое наказание у меня, как прислуга. Тебе ясно? — Да. — Вот и замечательно. Если будешь слушаться и выполнять все приказы, мы с тобой быстро подружимся. А теперь, Мерлин, отведи его в комнату и дай ему какую-нибудь одежду, ведь на его лохмотья страшно смотреть. — С этими словами Лирей почувствовал, как начала закипать кровь в его жилах и вся его скованность и страх отступили. — Ну, извините, не каждый может позволить себе дорогие вещи и изысканные замки. — Молчать! — Крикнул король, но юноша уже не слушал, ему было всё равно. — Нет, я буду говорить. Пока вы здесь живете в роскоши и имеете залежи золота в казне, другие люди страдают и не могут позволить себе купить есть. Вы сжигаете села и убиваете калек, хотя калекой являетесь вы. — Ты… — со злостью прошипел король. — В подземелье его. — И к Лирею бросилась охрана. — Слепому страдания сердца не увидеть, как правды души — глухому не услышать. — Сказал юноша, которого уже вели под руки к двери. * * * POV (Король) И что эта малявка о себе возомнил? Какие претензии мне здесь высказывать вздумал? Ну, я ему покажу. Ой, как покажу! Он посмел мне еще и какие-то морали читать, как будто я не знаю, что это значит. Красота, добро, все это муть. Кому это вообще нужно, ведь жизнь чего-то стоит только тогда, когда у тебя в руках есть власть, а в кошельке - золото, а эта справедливость никому не нужна. И разве люди плохо живут? Эх… Тяжело с ним будет, но даже из самого непокорно можно сделать раба. Только какой выбор сделает этот холоп: по-хорошему или по-плохому? Ну, это уже его дело, а мое только приказывать. Хотя… Думаю, поиграть с ним тоже можно. Ну, ничего, ничего, скоро он склонит свою голову. Свою прекрасную головку. А в памяти все стоит его прекрасное личико: зеленые глаза, напоминающие морские волны и всем своим видом показывают — не подчинятся. А его волосы… Черные, как смола и такие прекрасные, вьющиеся, длинные. Как бы он был девушкой, то церковь уже давно сожгла бы его на огне за ведьмовство. И скоро эта красота будет моя, будет делать все, что я скажу, и его голос будет принадлежать только мне. А сейчас нужно его покорить. — Фален. — Окликнул я свою стражу и ее руководитель в момент предстал передо мной. — Сделай так, чтобы эта малявка была полностью моя до начала сбора королей. — Слушаюсь. — Только лица не калечь. Мне не нужен уродливой раб. — Слушаюсь. — Тогда ступай. — И с моими словами Фален поклонился и пошел в подземелье. Ну, берегись, Лирей… * * * POV (Лирей) Было больно… И темно… И холодно… Каждый удар хлыста о спину сопровождался вопросом: — Ну, что, решил подчиниться? А? Не слышу. Значит, нет? Тогда продолжаем. — Я знал, что до тех пор, пока не дам согласие и не склоню колено перед королем, меня будут мучить, но я никогда не стану рабом. Я свободен и буду свободным до самой смерти. Я никогда не буду ни от кого зависеть. Так меня учил дед, он всегда говорил, что, такие как мы, певцы никогда и ни перед кем не склонят головы. Сначала меня привели в темный подвал, который пропах кровью и смертью. Меня привязали за руки к потолку и оставили в таком положении, перед тем сняв всю одежду. Затем пришел этот человек и начал бить, а я не кричал. Я не мог позволить показать себе слабину, ведь тогда он захочет бить еще. Мои крики станут для него лишь музыкой, и он будет бить и дальше, поэтому я молчал, стиснув зубы. Да, мне было больно, но это не впервые. Тогда было хуже, но я выжил и выживу сейчас. Хуже всего было то, что я не злился на короля и не желал ему страданий за то, что он делает с народом. Я чувствовал к нему только жалость, ведь он не виноват, что родился не в то время и не в том окружении. Возможно, как бы он родился таким как я, он бы тоже полюбил рассвет и закат. Возможно, он бы тоже сидел и пел о них и любовался ими. А я, возможно, мог бы быть таким как он. Мог быть злым и жестоким, но при этом иметь золото и никогда не голодать, но я этого бы никогда не хотел, ведь тогда я бы стал убийцей. Я бы тоже уничтожал города и деревни, убивал свой же народ и никогда не увидел радость в таких вещах, как солнце, трава. Не видел бы красоты. Поэтому мне сейчас просто захотелось спасти короля, навести его на путь истинный и растопить сердце. Возможно, я бы показал ему человеческие страдания и несправедливость. Возможно, я бы показал ему и другую сторону этого мира. Ту сторону, где не правит золото, а правит любовь и мир. Я не знаю, откуда у меня такие мысли, но мне его действительно жаль и хочется спасти, и я это сделаю. Мужчина закончил меня бить только тогда, когда я потерял сознание. Меня сняли с оков и обессиленного положили на холодный пол. Кажется, пришли врачи и обработали мне раны, но я тогда уже ничего не понимал, а просто погрузился и мир Морфея… Когда я проснулся, возможно, было уже утро. Об этом свидетельствовал подвижный шум наверху, но я не уверен. Мне сильно хотелось пить, но в камере ясно, что ничего не было. Но это ничего — я и раньше долго голодал и теперь это не будет проблемой. Руки ужасно затекли, а каждое движение отдавался ужасной болью в спине. Наверняка останутся ужасные шрамы, но это тоже ничего, ведь кто же будет смотреть на мое тело. Все слушают мою песню, и я рад этому, ведь это моя мечта, чтобы люди слушали мой голос и вспоминали все прекрасное в этом мире и забывали все зло. И я сейчас тоже запел. Спел песню, которую мне пел дед и мама…

Сад ангельських пісень. Вітер носить пірʼя золоте. І до ночі шлях у сад пісень Вітер знову пірʼям замете. Сад ангельських пісень…

* * * POV (Король) Утром я решил спуститься к юноше. Проведать его и узнать не изменил свое мнение он на счет того чтобы мне подчиниться. Вчера я был в ярости, когда Фален доложил мне о решении юноши. И чтобы он не хотел подчиняться мне?! Королю?! О нет, скоро он забудет, что такое свобода и радость жизни. Скоро я его сломаю, и он будет петь только для меня. Я уже давно положил глаз на этого певца, который по слухам может поднять целое восстание против меня. Он мне понравился с первого взгляда, и я понял, что теперь он будет моим. Но моим планам не было суждено сбыться… Я шел по сырому и холодному коридору, когда услышал ее. Это была странная песня, и как бы была не ясна и такая глупая, но она цепляла, цепляла, что-то в душе:

Сад ангельських пісень. Вітер носить пірʼя золоте. І до ночі шлях у сад пісень Вітер знову пірʼям замете. Сад ангельських пісень, Мов білий корабель, Пливе із ночі в день, Пливе із ночі в ніч. В нім древній менестрель Для ангельських дітей Співа пісні людей. Самотній менестрель, Віхола пір»їна все мете, Опівночі сивий менестрель В сад по бездоріжжю добреде. Сад ангельських пісень, Мов білий корабель, Пливе із ночі в день, Пливе із ночі в ніч. В нім древній менестрель Для ангельських дітей Співа пісні людей. Сміх ангельських дітей, Доки світить пірʼя золоте, Проспіває сивий менестрель Янголятам правду про людей.

В сердце что-то екнуло и потянулось к ее словам, но я поспешил отвергнуть эти глупые мысли и зашел в камеру с последующим намерением покорить юношу. Ох, как я ошибался, как я ошибался…