Омежья суть

- Энрике! Живо спускайся вниз! Юноша недовольно прыснул себе под нос и вышел из комнаты. Лучше было не перечить отцу, когда у того плохое настроение. А судя по уровню звуковой волны, он явно был не в духе. И Энрике даже знал почему. Сегодня, в последний день лета, их семья переезжает на новое место жительства, чему парень был не очень-то и рад. А если точнее, то готов был послать отцов куда подальше и никуда не ехать. Он бы так и сделал, если бы не одно "но"... Энрике Браун, больше известный как Эн, был совершенно обычным омегой шестнадцати лет. Внешностью не обделен: темно-русые волосы, которые всегда были стильно подстрижены, ровный овал лица, выразительные глаза карего цвета, ровный, слегка вздернутый нос, немного припухлые губы и тонкая шея. Фигура тоже была истинно-омежья: узкие плечи и широкие бедра, выделяющиеся на фоне узкой талии. А своим особенным "оружием" сам Эн всегда считал длинные и изящные пальчики, на которые он просто обожал надевать различные кольца. Единственное, что в нем было "не омежьего" - достаточно высокий рост. Он был выше практически всех омег, с которыми водился и даже мог поравняться чуть ли не с каждым альфой. Он лишь самоуверенно улыбался, когда кто-то называл его дылдой и повторял: "Сто семьдесят восемь, если интересно". Учился Энрике в самой неприметной школе, о которой рассказывать абсолютно нечего. Обычные серые стены, длинные коридоры, небольшие классы и все остальное, точно такое же, как и везде. Школьные будни Эн находил до невозможности скучными, а поэтому однажды, около трех лет назад, он в шутку сказал: "Ребята, а давайте развлечемся", и кивнул в сторону своего одноклассника Шона. Все началось с простых ежедневных колкостей в сторону типичного заучки и конфискации денег на обеды. Но однажды Шон довольно дерзко возразил им. Тогда Эн был настолько поражен его наглости, что смог лишь нервно усмехнуться и заехать парню по челюсти. В тот момент тонкая грань между "невинными издевками" и "насилием" была разрушена. А позже, войдя во вкус, Энрике вместе со своей компанией перешли и на других омежек и бет, а иногда даже на особенно захудалых альф, которые не могли за себя постоять. И ни один из них не находил это чем-то неправильным. Когда Эну исполнилось пятнадцать, он начал курить. Просто так, за компанию, уверяя себя, что он не зависим и это просто "временное увлечение". В то же время, он проколол пупок и в связи с этим стал появляться в школе в откровенной одежде, оголяющей живот. Среди сильной половины школы и тех, кто не боялся побоев, как моральных, так и физических, за Энрике закрепилось прозвище "шлюха". Да-да, вот так просто и без пафоса. Что до учителей? Однажды преподаватель по биологии сделал юноше замечание по поводу поведения и внешнего вида и в ту же секунду был послан на хуй перед всем классом, заставляя Энрике и всех его друзей задыхаться от смеха. Никто не решался перечить ему, ведь родители Энрике спонсировали школу и каждый боялся их праведного гнева за то, что они обидели их сыночка. Только вот никто даже не представлял, как боится своих родителей сам Эн. Нет, они не тираны. И даже ни разу за всю жизнь не подняли руки на своё чадо. Только в особо редких случаях отец-альфа повышал на него голос и мог наказать на пару дней. Чего же бояться, спросите Вы? Дело в том, что ни отец-альфа, ни папа-омега даже не представляли, чем занимается их "ангелочек" вне дома. Приходя домой, Энрике всегда лучезарно улыбался и бежал целовать своих любимых родственников. А затем рассказывал за ужином о том, как чудесно прошел его день и насколько интересным был урок истории. Однажды, Эн пришёл домой после очень веселой вечеринки, а его родители действительно поверили в то, что он просто отравился, а не выпил три бутылки мартини и четыре коктейля. А когда папа-омега улавливал запах сигарет, исходящий от сына, тот лишь невинно щурил глазки и отвечал: "Альфы-старшеклассники надышали!" Несмотря на всю абсурдность отговорок, которые бывает приходят в не совсем трезвую голову, родители продолжают верить в святость своего "ангела". Но сегодня Энрике явно прокололся. Он решил отпраздновать с друзьями его последний день в провинциальном городке перед переездом в столицу. Они собрались дома у одного из альф, с которым общался Эн. Сначала всё шло хорошо, и даже алкоголь, казалось, не бил в голову. Но в какой-то момент кто-то выкрикнул: "А слабо в честь отъезда волосы покрасить?" Будь Энрике хоть немного трезвее и выкурив хотя бы на четыре сигареты меньше, он бы точно задумался о реакции родителей, но затуманенный разум лишь с восторгом принял вызов. Альфа достал из шкафа своей сестры какую-то коробочку, наспех смешал все содержимое в небольшой ёмкости и под веселый гогот друзей принялся мазать этим волосы омеги. Всё, что запомнил Эн из происходящего дальше, так это чей-то голос, который очень неуверенно произнес: "Надо было заранее посмотреть, что это за цвет". Утром Энрике проснулся от жуткого сушняка и с удивлением обнаружил, что спал на одном из своих приятелей. Вспоминать что-то из вчерашнего сейчас не хотелось, да и не представлялось возможным из-за жуткой головной боли. Добравшись ползком Дойдя до холодильника, юноша достал бутылку воды и, сделав пару спасительных глотков, поставил её обратно. Все в квартире еще спали, поэтому Эн решил принять душ. И когда он зашел в ванную комнату, то с ужасом обнаружил в зеркале следы вчерашнего веселья. Его волосы были пепельного цвета. Тут же испугавшись за свою задницу, он начал придумывать оправдания в свою защиту. Но как, чёрт возьми, можно оправдать то, что он пошёл на прощальную ночевку к своему лучшему другу-омеге и вернулся домой с ярко-серыми волосами? Вот так и отметил свой отъезд Энрике. А когда пришёл домой, ему не удалось проскользнуть мимо отцов, и они заметили чудесное перевоплощение сына. И сейчас с виновато опущенной головой, Энрике шёл на встречу своей смерти. Хотя вряд ли это худшее, за что он мог умереть. - Энрике, что у тебя на голове? - предельно спокойно спросил отец-альфа, но его кулаки рефлекторно сжались. - Тише, милый, - попытался успокоить его папа-омега и приобнял мужа, - я думаю, что у него есть разумное объяснение, - он выжидающе посмотрел на сына, вздернув слегка голову. - Папа, отец, простите меня, - юноша опустил глаза в пол и свел руки за спиной, - мы с Альфредом решили покрасить волосы в один цвет, потому что я уезжаю из города, - чуть ли не плача произнес Эн, мысленно покрывая себя трехэтажным матом за столь глупую отмазку. - Ты считаешь, что можешь вот так вольничать направо и налево?! - отец сорвался на крик, и омега рефлекторно сделал шаг назад. - Милый, не сердись, нельзя ругаться перед отъездом! - Папа посмотрел на мужа, а тот лишь свел брови на переносице. - Твой папа прав, - выдохнул он, - но даже не думай, что на этом разговор окончен! Собирай вещи, мы выезжаем через три часа. - Спасибо, - прошептал он и лишь когда захлопнул дверь в свою комнату, смог облегченно выдохнуть. Сегодня пронесло.