Желания

Прозрачные слезы стекают со щеки, медленно падают и, ударяясь о мрамор, гулко отдаются эхом в тишине. Это не похоже на рыдания маленького ребенка, Стив Роджерс не кричит, захлебываясь слезами, не бегает по улице, сметая все вокруг себя, — Стив Роджерс лишь шумно втягивает носом воздух, стоя перед бездушным камнем.  — Черт бы тебя побрал, Старк, — шепотом произносит Стив, медленно проводя рукой вдоль надписи на мраморе.  — Ух, кого-то здесь по губам отшлепать? — проносится у него в голове, и воспоминание настолько ясное, что кажется, будто Тони стоит рядом и смотрит, насмешливо улыбаясь.  Стив поднимает глаза, медленно скользя взглядом по фигуре Старка, облаченного в каменный костюм, из которого уже нет выхода, и застывает, внимательно рассматривая до боли знакомое лицо, не меняющее выражение вот уже пять лет.  — Самовлюбленный болван, — тепло улыбается Роджерс, вытирая щеки, — ты проиграл в нашем споре. Теперь ты должен мне.  Стив и Тони часто устраивали споры. Вначале Старк подбивал капитана в основном на научные пари, из которых несомненно выходил победителем. Спорили ни больше ни меньше как на желание. Единственным желанием гения, которое Стив, не имея возможности отвертеться, выполнял, был поцелуй. Вначале Роджерс выполнял это желание лишь потому, что проспорил, но после он сам стал устраивать пари и с каждым разом все спокойнее проигрывал. Каждый раз, озвучивая желание, Старк краснел, покрываясь румянцем, словно школьник, впервые пришедший на свидание, и просил побыстрее его выполнить. Во время поцелуя он закрывал глаза и аккуратно обнимал Стива, сминая пальцами футболку. После же, когда капитан отстранялся, Тони с неохотой разжимал руки и еще долго стоял с закрытыми глазами, пытаясь сохранить на языке вкус недавнего поцелуя. Нередко, наблюдая за этим, Стив срывался и целовал Старка еще и еще, пока их губы не распухали от поцелуев. После этого гений откашливался и, ссылаясь на срочные дела, быстрым шагом покидал комнату.  До следующего пари.  Время шло, Тони старел, а Стив, благодаря своей сыворотке, оставался неизменным.  Однажды, когда во время сражения Старк был серьезно ранен, Капитан завел с ним разговор о смерти и, скорее в шутку, предложил спор: кто дольше проживет. Тони, хоть и считал себя лучшим, отлично понимал, что ему не пережить этого столетнего старика, выглядевшего не старше тридцати. И все же он самоуверенно сказал:  — Заметано.  Старк быстро шел на поправку, и спор как-то позабылся.  И вот, спустя несколько лет, спустя десятки споров и поцелуев, Стив ответил "нет" на желание Тони. "Нет" на подписание акта о регистрации. "Нет" законам. "Нет" Старку и "да" Барнсу. Роджерс ушел, оставив пустоту в душе и огромную дыру в броне там, где сердце.  По прошествии 25 лет Стив вернулся в Нью-Йорк героем. Сотни удачных военных операций, проведенных капитаном, подарили ему звание полковника. Вернувшись, Роджерс медленно влился в ритм большого города и не сразу узнал о гибели Железного Человека. Поиски могилы одного из самых богатых людей страны не составили труда, и вот Стив стоит перед могилой старого друга.  — Знаешь, я всегда выполнял твои желания, Тони, — говорит Стив, вставая с колен и отряхивая пыльные штаны. — Но это моя первая победа. Я хочу два желания.  Роджерс разворачивается и быстрым шагом направляется к выходу. Остановившись у самой двери, он вдруг замирает:  — Первое: прости меня за все, — Стив крутит ручку и выходит на улицу, навстречу ярким солнечным лучам.  Перед тем как закрыть дверь, он поворачивается и говорит. Говорит туда, где стоит мраморный Старк. Говорит тихим шепотом, но его слова раздаются эхом в пустой комнате, острым лезвием разрезая повиснувшую тишину:  — Пожалуйста, будь живым.