Магазинчик Грейвса

      — Мистер Грейвс? Мистер Грейвс, вы меня слышите?       Высокий статный мужчина средних лет слегка качнулся назад, отступив на шаг, и несколько раз моргнул. Ему требовался небольшой запас времени на переваривание только что полученной информации. Пожалуй, стакан хорошего виски тоже не помешал бы. Персиваль прокашлялся, сложил руки за спиной и заговорил, едва сдерживая ярость:       — Правильно ли я вас понял, госпожа Президент? Отдел для получения прав на использование волшебной палочки?       Невероятно. Этого просто не может быть.       — В свете последних событий, приведших к гибели юноши и бегству опасного мага Грин-де-Вальда, Конгресс постановил, что вы боле не способны занимать должность главы Отдела магического правопорядка. Продолжение вами службы в качестве мракоборца останется под вопросом вплоть до окончания разбирательств. На время отстранения от основного рода занятий вам предлагается открытая вакансия в одном из соседних отделов, — Президент старалась говорить как можно мягче, будто втолковывая прописные истины неразумному сыну. Подойдя к Грейвсу, она положила руку ему на плечо и решила отбросить в сторону лишние формальности, даром что в её кабинете они были одни:       — Послушай, Персиваль. Мы все понимаем, через что тебе пришлось пройти. Так долго… — Серафина запнулась и тяжело вздохнула. — Так долго находиться в плену…выдерживать колоссальное давление…ещё и пытки…— она зажмурилась, боясь даже представлять то, о чём говорила. — Любой бы сломался. Любой, но не ты. Я знаю, как ты рвёшься в бой, но пойми, необходимо тщательное расследование.       — Ты мне не доверяешь? — всё тело мужчины вытянулось в напряжённую струну, на скулах забегали желваки. — Кто оказал тебе поддержку во время президентских гонок? Когда тебе был нужен голос одного из потомков первых двенадцати мракоборцев, кто отдал его без минуты колебаний? И вот твоя благодарность?       — Грейвс, прошу тебя! Не впадай в детство и не переходи на личности. Ты прекрасно знаешь, сколькие из моих соперников только и ждут, когда я оступлюсь, в надежде занять уютное кресло. Всё должно быть сделано по правилам, иначе я подарю им прекрасный шанс заявить о моей некомпетентности. К тому же, тебе необходимо отдохнуть, взять паузу, пережить этот ужасный стресс, — женщина попыталась приобнять старого друга, но тот лишь отшатнулся.       Его первые ответные предложения были едва слышны. Он почти шептал, выдавливая слово за словом сквозь сжатые зубы, словно каждое из них причиняло ему боль:       — Двадцать лет. Двадцать лет безукоризненной службы. Сотни раскрытых дел. Постоянное прикрытие спины дражайшего Президента. Сколько раз я бросался в самое пекло событий? Сколько работал под прикрытием? А скольким я лизал задницы, выполняя секретные, но, заметь, твои личные поручения? — его голос рос, набирал силу, пока не сорвался на крик. — И что я получаю взамен?! Перевод в чёртов отдел неудачников, неспособных на что-то большее, чем всю жизнь бумажки подписывать?! Куда до этого упрятали царицу всех невезучих, Порпентину?! ТАМ ТЫ МЕНЯ СГНОБИТЬ ХОЧЕШЬ?       Последний рык вышел до того мощным, что графины, стаканы, стёкла в стеллажах и красивые витражи на окнах, протяжно завибрировав, разлетелись на сотни осколков, а кабинет слегка тряхнуло. Грейвсу не удалось сдержать отчаянное желание что-нибудь разрушить, и оно нашло выход в потоках ненаправленной невербальной магии. Он тяжело дышал, как загнанная гончая, грудная клетка резко поднималась и опускалась, воздух рвано и сипло выходил из лёгких. Президент, не разрывая зрительного контакта, одной рукой стёрла со щеки капли крови от лёгкого пореза, а другой остановила влетевших по тревоге мракоборцев.       — Идите к чёрту, госпожа Президент, — произнёс, наконец, Персиваль с лёгкой усмешкой, вежливо поклонившись при этом. — Разбирайтесь-ка дальше сами.       Он прошёл мимо бывших сослуживцев, ступая так, чтобы стёкла под ногами издавали чёткий хруст, и нарочито аккуратно прикрыл за собой дверь.       

***

      В подвальном этаже не-магического Вулворт Билдинг очень удачно расположился маленький уютный бар. Персиваль и раньше заглядывал сюда, желая расслабиться после нелёгких вылазок, пропустив стаканчик-другой. Но он никогда не позволял себе напиваться до потери сознания, ведь бдительность — важнейшее качество мракоборца. Что ж, раз он теперь просто безработный волшебник, можно и нарушить парочку правил. Грейвс окинул уже начинающим мутнеть взором внушительный список напитков, осознал, что уже вряд ли способен понять сложные составы местных коктейлей, и заказал ещё ни разу не подводивший виски со льдом. Потом повторил. И повторил снова. И, кажется, ещё парочку раз. К моменту, когда вежливый бармен, до этого терпеливо два с половиной часа выслушивавший бучу на гадское начальство и вертихвостку-фортуну,с тонким намёком постучал по часам на руке, Персиваль вёл сложный монолог с самим собой: «Так, соберись. Ты мракоборец. Бывший мракоборец? Ну нет, мракоборцы бывшими не бывают. Представим, что необходимо, внедряясь под прикрытием, чётко сыграть свою роль. А что у меня за роль? Точно! Трезвый мужчина. Элементарно». Маг сел ровнее и прикрыл глаза, ожидая, когда закончится жуткое головокружение. Продолжая уговаривать организм стабилизироваться, он отсчитал сумму, несколько превышающую счёт, поднялся и с нескрываемым удовольствием швырнул стакан в противоположную стену, ставя точку в минувшем кошмарном дне.       Промозглые улицы Нью-Йорка встретили его противным моросящим дождём и пронзительным ветром. Скрестив руки на груди и пытаясь спрятать подбородок за тёплым шарфом, несколько протрезвевший от холода Грейвс побрёл в сторону дома. «Какое счастье, что мне хватило мозгов снимать аппартаменты всего в нескольких кварталах от здания Конгресса», — бормотал он, — «Аппарировать в таком состоянии рискнёт только полный идиот, а так хоть идти недалеко». Персиваль скривился, представив, что опять придётся прокрадываться в комнаты наверху, стараясь не разбудить хозяйку. Бабуля, выглядевшая внешне как божий одуванчик, окружала постояльцев такой заботой, что ненароком могла и удушить. Хорошо хоть бросила назойливые попытки его женить и больше не знакомила с очередной «внучатой племянницей со стороны сестры матери».       Тяжело вздохнув, мужчина остановился на перекрёстке. Вглядываясь в предрассветное небо, он пытался найти ответ на вопрос, что же ему делать дальше. В конце концов, пять часов утра — идеальное время для жизненно важных решений. Сбережений за годы напряжённой работы вполне достаточно, чтобы купить хороший коттедж за городом и дожить до старости, куря сигары и потягивая терпкое вино. Связываться вновь с чем-то опасным или, упаси Мерлин, людьми, пока что совершенно не хотелось. Пожалуй, сейчас в нём говорит усталость. Возможно, идея взять паузу не так уж и плоха, как казалось на первый взгляд.       В животе протяжно заурчало. Взгляд весьма кстати упёрся в магазинчик на углу. Золотистые буквы призывно подмигивали, глася: «Булочная Ковальски». До открытия осталась лишь пара часов, можно дойти до дома и попросить хозяйку купить свежих сладостей к чаю.       Стоп. Стоп-стоп. Какая ещё булочная? Почему он раньше её не замечал, если так любит выпечку?       Не найдя вразумительных ответов на поставленные вопросы, Грейвс огляделся, внимательно вчитываясь в соседние вывески.       Уже через пару минут, вслух поминая крепким словцом Мерлина, родословную и не-магический алкоголь, мужчина нёсся в противоположном направлении. Что ж, впервые в жизни как следует напившись, он всего лишь повернул не в ту сторону и немного заблудился. Это не назовёшь страшным последствием.       На этот раз Персиваль решил внимательно считать дома, чтобы уж точно не промахнуться. «Я знал, что всё получится!»,— мысленно воскликнул он, толкнув родную чёрную деревянную дверь, упал на так удачно подвернувшийся диван и моментально провалился в сон.