До следующего раза, мистер Холмс

      - Я всё совсем не так представляла.       - Неужели?       В свете огня, тихо потрескивавшего в небольшом камине, тени предметов казались причудливыми. Одни плясали на чёрно-белых обоях, оживляя узоры, превращая их в пугающие гримасы, которых многие из нас боялись в детстве. Другие робко дрожали на разноцветном ковре, пытаясь усмирить третьих, – те и вовсе отбрасывали на пол, потолок и стены нечто наподобие призраков. Они то содрогались без видимых причин; то замирали, словно притаившись; а то и вовсе были полупрозрачными. Среди этих артистов немой сцены неподвижными оставались лишь две фигуры, очертания которых едва ли можно было заметить в тусклом свете. Пламя, только горячее пламя окутывало мягкими лучами два слившихся воедино тела.       Подумать только… Женщина, которой однажды почти удалось поставить на колени нацию, и мужчина, искусно избавлявший мир от его злейших демонов, нашёптывали свои тайны в полумраке, позабыв о любых опасностях. Даже о суровом ливне, настойчиво барабанившем в окна дома на Бейкер-Стрит. Её голос, всегда властный и слегка самоуверенный, теперь приобрёл оттенок нежности, звуча тихо, отдалённо напоминая шелест трав, когда неспешно проводишь по ним рукой. Странно: Шерлоку вдруг почудилось, что он снова дома, плещется в зелёных волнах среди забавных надгробий…       - Ведь Вы никогда не давали ни повода, ни возможности подступиться чуть ближе, - Ирен подняла бровь. – Что же изменило ваше представление о женщинах?       - С каких пор Вы считаете, будто меня занимают субъективные суждения о созданиях Вашего пола, которые расцениваются как общепринятые? – в его голосе слышалась лёгкая насмешка.       В самом деле, навряд ли он относил Эту Женщину к большинству.       - Значит, всё же в Ваших глазах я особенная, - Ирен медленно, едва касаясь кожи, провела тонкими пальцами по груди Шерлока.       Ей казалось, не первый раз сегодня она прикасалась к этим белоснежным ключицам, расстёгивала полупрозрачные чёрные пуговицы рубашки, медленно, но уверенно заставляла ткань скользить вниз по рельефному телу… Казалось, что не первый раз Ирен орудовала собственным телом будто смычком, извлекая в вечном тандеме именно с этой скрипкой невероятные, громкие и удивительно красивые звуки, которые расходились волнами бархатного мужского голоса по всей комнате. Подумать только! Эти звуки отзывались россыпью мурашек на её гладкой коже, делали движения ещё более чувственными, глубокими. Отчего Шерлок, холодный, равнодушный и неприступный, каким она привыкла видеть его наяву и в своей голове, содрогался и, упиваясь жаром её губ, старался прижать к себе хрупкое тело, как будто пытаясь стать с ним одним целым. Ирен думала, она изголодалась по диким потехам, Шерлоку казалось, он стремится удовлетворить любопытство; и оба ошибались. То, что с ними происходило, этим двоим так и не удалось понять разумом до конца (да и нужно ли было?); но оба совершенно ясно ощущали в те минуты, те часы, изолированность от всего, чёрт возьми, мира. Угрозы самодовольных агентов, отчаянное сопротивление в бреду прыткой плети, опасная игра в салки с убийцами, сражение с дюжиной террористов… Сейчас всё это не имело значения. И впредь иметь не будет. Гораздо важнее то, что останется в четырёх стенах тёмной комнаты; два вот-вот готовых выпрыгнуть из груди сердца.       Снова Ирен запрокидывала голову, лёжа на мягком ковре, и позволяла Шерлоку овладеть ею. Он знал Ирен, несомненно. Знал настолько хорошо, что каждое проникновение, каждое движение тела, крепких, изящных рук и умелых пальцев скрипача неизбежно вызывали то резкий громкий вздох, то полный удовольствия стон, вырывавшийся из груди. На минуту Шерлок останавливался, застывал, и тогда приходило осознание: ничто на Земле не способно принести подобных ощущений удовольствия, триумфа и… благоговения. В серых глазах не то проблескивали искорки секундного безумства, не то возникали взволнованные блики вод Темзы. Оба видели в зеркалах душ собственные причудливые отражения; и иногда им не верилось, что на самом деле всё по-настоящему, что они не экспрессивные подростки, с которыми всё это происходит словно впервые. Тандем Доминантки и высокоактивного социопата, с головой ушедших в глубокие огненные воды, не распадался и на суше, когда бури страсти утихали, оставляя после себя капельки пота на обнаженных телах.       Ирен любила на прощанье ставить свою особую подпись – она называла её «укусом чёрной вдовы» – около сонной артерии. Как метку, благодаря которой ни одна особа, покидавшая её покои после часов самых странных изысканий, не могла избавиться от тени той самой Доминантки, которой подвластно было одну небрежно брошенную фразу превратить в скальпель, который она прятала за спиной.       Однако сейчас не время причудливых действий, не время поиска компромата. Здесь и сейчас она не в своих монохромных палатах, а в запущенной квартире, где на стенах развешены фотографии очередных подозреваемых, свидетелей, жертв, а в кресле авторства Ле Корбюзье – оно сразу ей понравилось – покоятся скрипка и смычок, уставшие от сегодняшнего концерта продолжительностью почти в три часа.       Её последняя реплика так и осталась без ответа. Да, в его глазах она была особенной. Ирен вела свою игру, на ходу составляя правила. И всегда знала, каким будет её следующий шаг, чтобы предотвратить любые попытки очередного клиента нарушить сценарий. Даже самому себе Шерлок с трудом мог ясно ответить, что же именно привлекало его в женщине. Острый ум, сообразительность и ловкость? Изящность действий и грациозность, с которой она проделывала всё это? Или же сам факт того, что она способна овладевать?..       А быть может, всё вместе. Накинув свой любимый халат, Шерлок сел в кресло с бокалом вина в руке. Взгляд снова стал холодным, выражение странного замешательства на лице сменилось привычным. Он не сводил с Ирен глаз, следя за её движениями. Собрав растрёпанные волосы в высокий пучок, она стремительным шагом отправилась в ванную комнату, предоставив Шерлоку одни только его мысли. Он сделал большой глоток.       Если бы он тотчас отправился в Чертоги Разума, несомненно, по залам с высокими потолками то и дело блуждала бы её тень.       Ирен вернулась спустя несколько минут. На точёной фигуре идеально сидело коралловое платье с чёрным дамасским узором.       - Жаль, что всё кончилось так быстро, - привычным резковатым тоном сказала она.       - Всему суждено рано или поздно достигнуть кульминации и завершиться на одной из самых высоких нот, - спокойно ответил Шерлок.       Ирен изящно обогнула журнальный столик и медленно опустилась на колени у ног Шерлока, отпив из его бокала немного вина.       - На Ваш взгляд, - сказала она, накрыв своей ладонью его руку, - мы уже перешли к завершению?       - На мой взгляд, нам обоим суждено рано или поздно вновь сыграть эту фантазию, - кончиками пальцев Шерлок коснулся её запястья. – Когда и Вы, и я будем снова сгорать от желания трахнуть друг друга.       На лице женщины играла алая улыбка.       - Когда Вы захотите разделить со мной свои старые тайны, Мистер Холмс. В следующий раз я прихвачу с собой плеть.       Не дожидаясь ответа, женщина встала и подошла к окну. Утомлённый людской суетой Лондон спал, и никто не нарушал воцарившуюся тишину. На противоположной стороне улицы обманчиво горел фонарь: мигая и потрескивая, он то освещал фасады домов тусклым светом, то погружал их в прохладную ночную тьму. Как раз когда он, наконец, прекратил затухать, к дому подъехало такси.       Звук приблизившегося транспорта сработал подобно сигналу – Шерлок резко вскочил на ноги и, подойдя сзади вплотную к женщине, заключил в объятия. Не то что бы он пытался остановить ход времени или замедлить его, но отчего-то руки то и дело скользили под тканью по гладкой коже, запоминая каждый изгиб тела, ощущая его мелкую дрожь… Конечно, Ирен безумно хотелось немедля ответить на смелые движения Шерлока. Тем более, что – «Боже правый, какая удача,» - он всё ещё оставался одетым в один лишь халат. Поддалась порыву – и вот опять одна рука ерошит беспокойные чёрные кудри, а вторая спускается ниже и ниже, по грудной клетке, огибая талию, по напряжённым мышцам пресса, ниже… В серых глазах Шерлока вспыхнул уже знакомый голод; эта внутренняя ненасытность, которую временами ему удавалось притупить, подкатывала к груди, вызывая волны страстного желания…       Машина внизу протяжно просигналила.       Как бы ни хотели эти двое не отпускать друг друга, но поделать нечего. Наступила полночь – ей пора уходить. Иначе несладко придётся обоим, ведь, как известно, призраки прошлого никогда не покидают человека; а уж её смертельно опасные призраки были более чем осязаемы.       - До следующего раза, мистер Холмс, - и добавила почти шепотом, - вино было чудесным.       - Вино? – в его голосе слышалась нотка удивления. – Мы не пили вина, у меня его даже нет.       «Очередная уловка? Вы подлец, молодой человек».       Хотя вина в комнате, и правда, не было.       - Полагаю, ливень кончился, - громко произнёс Шерлок. – Можете добраться до машины, не намочив это прекрасное платье.       - Ливень? – Ирен робко одёрнула шторы. – Дорогой мой, вероятно, Вы всё же выпили, к тому же чего-то крепче, чем вино. Посмотрите – кругом только снег.       Шерлок недоверчиво подступил к окну. Ирен сделала шаг навстречу, быстрым движением притянула его к себе, поцеловала в щёку, прошептав:       - С новым днём.       И Шерлок проснулся.

***

      - Снова Лестрейд, - прокричал Шерлок из спальни, так чтобы Джон услышал. - Придётся выручить беднягу, не то больше нам его не видать.       Застёгивая пуговицы пиджака, он вспоминал странный сон, ставший причиной беспокойной ночи. Почему-то он казался очень реалистичным, будто всё происходило наяву. До чего же он был хорош - и сон, и Шерлок - этой ночью, чертовски хорош.       - Шерлок, - донёсся из гостиной голос Джона, - с каких пор ты заменил чай вином?       Ухмылка не сходила с его лица. Джон держал в руке открытую бутылку красного вина, напитка не хватало примерно на один бокал.       - Я не…       Громкий женский стон.       - Шерлок! – Джон закатил глаза. - Смени, наконец, этот звук на что-нибудь приятное.       - Более приятного звука я подобрать не смогу, - Шерлок достал телефон из кармана.       «Вы мне сегодня снились. Давайте поужинаем».       - Ушам своим не верю, - Джон, всё так же с ухмылкой, во все глаза смотрел на друга.       - Что же, попытайся.       Надев пальто, Шерлок быстрыми шагами спустился по лестнице и вот уже пересекал дорогу. На другой стороне улицы, под старым разбитым фонарём, такси дождалось своего случайного пассажира. Четверть часа – и он на месте.       - Остановите здесь.       Лучше пройти до места преступления оставшуюся часть пути, вдыхая морозный воздух, чем проводить время в компании болтливого шофёра. К тому же, отсюда открывался прекрасный вид на Темзу. Насладившись видом на заснеженную набережную, Шерлок повернулся и внезапно замер. Его холодный взгляд был прикован к хрупкой фигуре, облачённой в пальто серого цвета, слегка отливающего синим. Настойчивый лондонский ветер слегка отвернул полы, так что на секунду он заметил край алого платья с чёрным дамасским узором.       Поразительно, что им обоим этой ночью снился один и тот же сон.       Ирен не сразу подняла глаза – со знакомым выражением азарта и долей надменности она изучала, вероятно, особо ценную информацию в телефоне. Минутой позже их взгляды встретились. Она хотела было пойти навстречу, но отчего-то застыла на месте. А Шерлок лишь поприветствовал Доминантку короткой ухмылкой – и двинулся к своей первоначальной цели. Стремительный поток прохожих заметал любые следы, скрывал любые пляшущие на снегу тени. Ирен знала его, несомненно. Консультирующий детектив всегда действовал быстро и уверенно, предпочитая оставаться абстрагированным от всеобщей суеты и надоедающего любопытства.       В этот раз Ирен не составляла правил, просто не могла составлять. Теперь это было уже неважно. Хотя она знала, каким будет её следующий шаг.       И Шерлок, безусловно, знал.       Просто ему безумно хотелось сначала услышать доносящийся из кармана пальто приятный громкий звук.