Демидова Аня и трудная молодежь. Очень трудная.

- Ты уверен, что она подойдет? - На все сто. Она уже проходила у нас практику, и вроде неплохо ладила со школотой. Начальник отдела полиции №6 Ростова-на-Дону призадумался. - Ну…. Ладно. Так уж и быть. Намалюй мне приказ о назначении и отдашь в мой кабинет на подпись. Аня Демидова ненавидела подростков. Она, даже будучи ребенком, знала, что подростки – это ублюдочные отбросы общества, место которым было в самом жарком котле сатаны. Став подростком, она стала ненавидеть и себя тоже, пока не пережила эту пору. В общем, как вы поняли из вышесказанного, эта милая на вид девица на дух не переносила людей от 13 до 17 лет. И именно она пошла работать в Отделение по работе с трудной молодежью Отдела полиции №6 Ростова-на-Дону. - Опять иметь дело с этими умалишенными детьми! – Аня открыла дверь своего кабинета ударом ноги и швырнула телефон на стол. - Анна Тариеловна, вы опять в плохом настроении? – Спросила ее тупая помощница Лида, практикантка из ЮФУ. - А чё, по мне не видно? – Демидову часто бесила тупость ее помощницы, у которой всегда была туповатая улыбка на лице, и которая часто жалела «отбросов». – Опять весь день херачить ради этих подонков. Я с ними скоро получу нервный срыв. - Ну, так выпейте новопассит! Аня закатила глаза, скорчила злую мину на лице, после чего села за рабочий стол. Через час к ней должен был придти первый подросток, поэтому она решила потратить этот час с пользой для себя. Она зашла в ВК и врубила отменный американский рэп. Только он мог успокоить ее в такие минуты. Грубо говоря, вся ее работа состояла в том, чтобы принимать провинившихся в чем-нибудь малолеток и говорить им, как плохо они поступили, что надо вести себя хорошо бла-бла-бла. У нее уже побывали: цыганенок, который опять сбежал из детского дома и украл чей-то телефон; пятнадцатилетний торчок, который опять ограбил человека из-за нехватки денег на дозу; брат и сестра клептоманы и много другого отребья. И вот, под конец осталась одна шестнадцатилетняя беременная особа. - Скажите, пусть Петрова заходит, - сказала Аня уходящему двенадцатилетнему «смотрящему по району». В кабинет вошла красивая девочка с огромным пузом. - Восьмой уже? – Поинтересовалась Демидова. - Да, - сказала Петрова, погладила живот и улыбнулась. – Девочка будет. Правда, не знаю пока как назвать. «Господи, как же мне насрать на это!» - подумала про себя Аня, но всё же выдавила улыбку. - Родишь – придумаешь. Это всегда так бывает. - А у вас есть дети? – Спросила девочка. - Нет, - Демидова начинала злиться. - А муж? - Нет. - А почему? Мне вы не кажетесь молодой. - Будешь умничать и задавать много вопросов, я напишу на тебя плохую характеристику, и тебя лишат родительских прав, - теперь уже Аня не скрывала своей злобы. - Извините, Анна Тариеловна. - Ничего. Для первого раза… - Демидова вдруг приметила на лице Петровой что-то. Синяк. - Что это? - Вы о чём, Анна Тариэ… - Не делай из меня дуру, Петрова! – Аня перешла на крик. – Кто его тебе поставил? Петрова зарыдала. К ней подошла Лида и стала успокаивать. Демидова же закатила глаза и сделала глубокий вдох. «Боже, как ты носишь по земле такое отребье?» - в который раз спросила про себя Анна Тариеловна и стала надевать свою шубу. - Вы куда? – Спросила Лида. - Наведаемся к автору этого фингала. - А может стоило взять кого-то с собой? Типа подмоги, - сказала Петрова, сидя на переднем сидении Аниной машины. - Я сама справлюсь с кем хочешь! А мне надо что-то знать о нем? Они ездили по вечернему Ростову. Их пунктом назначения была общага на Зорге-Стачки. - Ну… это… - Говори, Петрова! - Он – наркоман. - Пффффффффффффф. Наркоманы – хилые дрыщи. Они кроме шприца ничего поднять не могут. - Ну, это да. Он хиленький, - Петрова улыбнулась. - Вот ты мне можешь объяснить, зачем он тебе? Еще и воровала для него! - Люблю я его, Анна Тариеловна, и ничего не могу с собой поделать. - Любит она, - Демидова покачала головой. – Пипец. Они стояли перед дверью. Несмотря на то, что на дворе был двадцать первый век, дверь была деревянной и тонкой. И за ней были слышны какие-то звуки. На всякий случай Аня прихватила с собой своего верного спутника – Тульский Токарев, который ей на день рождения подарили одногруппники. Странный подарок на двадцатидвухлетие, ничего не скажешь, но зато эффективный. - Сережа! – Петрова постучалась. – Это Надя. Открывай. «Вот я и узнала её имя,» - подумала Демидова. - Пошла на х**, с*ка! Не хочу тебя видеть!! – Раздался из-за двери противный визг. - Сереженька, открой! – Беременная начала тарабанить по двери. – Это срочно! - У**ывай отсюда, шмара! Аня жестом указала Наде, чтобы та отошла. Постучала. - Это полиция. Откройте дверь или я вынуждена буду выломать её! Ответом ей было молчание. - Откройте дверь, или я вызову подмогу! - ЖИВЫМ НЕ СДАМСЯ МУСОРАМ!!! – Выкрикнул наркоман и пустил дробь через дверь. Да, именно так, у чертого наркоши был дробовик. Он пришелся прямо в Анин живот. Она с грохотом упала на чистый, к ее большому удивлению, общажный пол. Надя сразу припала к ней и стала что-то кричать, плакать, но Демидова ее не слышала. Как бы это странно не звучало, в ее голове стала звучать одна старая песня. The Strangles – Golden Brown. Да-да, та самая, из фильма «Большой куш» Гая Ричи. Что было более странным, она слышала ее всего один раз. И то давно. Но к тому моменту, как она потеряла сознание от потери крови, это стало совсем не важным. Она очнулась в больничной палате. Рядом с ее койкой на маленькой тумбочке стояла здоровенная банка «Нутеллы». А рядом на кресле сидел ее старинный друг. - Чувак! Как жизнь? – Спросила Демидова. К ее злости, она заметила, что голос прозвучал слабым. - Да, все по-старому, - Чувак улыбнулся. – Ты-то как, продырявленная? - Сам видишь. Ты притащил «Нутеллу»? - Естественно. - Знаешь же, что я потом от нее толстею! Поем одну такую, а потом месяц на диете сидеть. - Боже, даже сейчас ты думаешь о том, что ты потолстеешь. Серьезно? В тебя пустили нехилую дробь, а ты рассуждаешь о фигуре? - Ну, знаешь, девочки такие девочки. - Ты еще хэштег поставь. И они заржали. Не засмеялись, а заржали. Как в старые добрые времена - Как твои жена, дети? – Спросила Аня. - А, что там. Вот сын в первый класс пошел. - Ты серьезно? Я еще думала, что он младенец! - Время, Анечка, увы, быстро летит. - Это да. Они замолчали. Немного посидели так молча, потом Чувак встал. - Ладно, Демид, мне уже пора, - сказал он и надел пальто. – А то на работу еще опоздаю. И, кстати, у тебя еще посетители. Но ты главное не забывай про меня. - А почему не наоборот? Я же девушка! - А я, товарищ, - глава семейства. У меня и так дофига всего в башке держится. Так что, - он уже вышел из палаты и из коридора крикнул на последок. – Аривидерчи. «Вот ведь гавнюк,» - подумала про себя Аня и улыбнулась. Но ей не дали долго полежать одной. Зашел врач, спросил про самочувствие, после чего разрешил второму посетителю зайти. Это была Надя Петрова. Без живота. С каким-то свертком в руках. - Как вы, Анна Тариеловна? - Какого черта ты мне не сказала, что у него дробовик?! - Я…я… - Надя растерялась. – Я правда не знала! - Ладно, успокойся. Что это у тебя в руках? Надеюсь что-то вкусное. - Эмм… Не что, а кто. Я решила назвать ее Анна. В честь вас, - Петрова улыбнулась и передала сверток в руке Демидовой. Аня со страхом взяла его, но не подала вида. Маленькая Аня хлопала глазами и с любопытством разглядывала Демидову. И в этот момент Ане показалось, что может всё, что она на самом деле хочет - это семья, дети, обычная жизнь. Хотя… - Надеюсь, она вырастет не такой же тупой прошмантовкой, как ее мать.