Mom

Луи встаёт каждый день в шесть утра, чтобы заварить себе чай с лавандой и крепкий чёрный кофе для своей мамы. Каждое утро они сидят за столом, обсуждая планы на день, и смеются над странными шутками. Шатен любит смотреть на то, как лучи раннего солнца сияют в волосах его матери, а она — на то, как сияют глаза её сына. Каждый день в два часа Луи возвращается домой, чтобы приготовить пиццу, потому что они с мамой мечтают посетить Италию, но могут позволить себе лишь англо-испанский словарь и ингредиенты для теста. Он ждёт её возвращения с работы, как ребёнок — Рождества, чтобы рассказать о прошедшем дне, разбившихся очках и о мальчике Гарри, чьи глаза напоминают ему стебли юных подснежников. Луи дарит своей маме гиацинты и каллы, наблюдая за тем, как её щёки краснеют, потому что она жутко смущается, опуская глаза в пол. Она любит ночное небо и детей, и как же она была счастлива, когда у неё родилась звёздочка. В восемь часов, когда все задания для университета выполнены, а крошечный дом убран, они садятся на диван и читают Толстого, Уальда и Ремарка, забываясь в выцветших строчках. И обоих не заботят худые коленки Лу, что до синяков упираются в тощие бока матери. Слишком тонкий плед, протёртый от времени, и прохладный воздух, который не греется старыми батареями, но становится теплее от объятий двух самых близких людей в мире. Джей Томлинсон называет глаза Гарри Стайлса лугами Швейцарии, а Луи в это время лишь тихо хихикает, смотря на неловкие взгляды матери и парня. Она печёт вишнёвый пирог, а Гарри приносит бергамот, что старательно выращивал на балконе своей квартиры. Джоанна смотрит на кудрявого мальчика, который занимается искусством и продаёт картины музеям, и понимает, что её сын нашел своё созвездие.

ххх

Теперь Луи Томлинсон позже встаёт по утрам, заваривая лишь две чашки чая с лотосом, добавляя в одну кубик сахара. К нему идёт его муж, чертовски сонный и испачканный в красках. Луи больше не живёт в маленьком доме, потому что Гарри Стайлс — известный художник, а сам шатен пишет стихи. Они поют песни по вечерам, и в их доме нет телевизора. Зато есть детская комната, в которую когда-нибудь кто-то точно переедет. Они сидят на балконе по утрам, пока Луи докуривает свою сигарету, а Гарри хмурится от табачного дыма. Глаза Луи прозрачного цвета, а на тонких руках лелеют шрамы призрачной боли. Они слушают песни Эда Ширана, и Стайлс так сильно хочет ребёнка.

ххх

В их доме бегает крошечная Джей, пока Лу, закатив рукава, месит тесто для итальянской пиццы. Гарри звал его в Рим трижды, но Томлинсон отшучивался каждый раз. Джи подбегает, хватаясь за руку отца, и громко кричит о желании Барни. Жизнь, состоящая из вспышек камер и длительных интервью, не раздражает их. Они терпеливо несут свою ношу, даря людям смысл жизни и желание двигаться дальше. Гарри и Луи Стайлс никуда не спешат, гуляя по улицам туманного города.

ххх

На самом деле шатен просыпается каждый день в шесть утра, всё ещё заваривая чай с лавандой и крепкий кофе, который остаётся стыть на столе, когда Лу суматошно убегает обратно в спальню. Лучи солнца освещают глубокие рубцы на бёдрах парня. Он смотрит напротив себя, думая о несказанных словах и о солнце в волосах.

ххх

Сегодня Гарри Стайлс просыпается раньше, чем обычно. Он не удивлен, видя мужа, ведь тот каждое утро выливает холодный кофе в раковину. Гарри подходит к любимому со спины, прижимаясь ближе и зарываясь носом в короткие волосы. Позже он печёт для Луи вишнёвый торт. Сегодня они дарят гиацинты вместе, зарывая их в холодную почву. Гарри мелко дрожит, смотря на своего мужа. Тот молча поднимается и ждёт, когда у кудрявого хватит сил сделать то же самое. Вставая на ноги, Стайлс громко плачет, сразу притягивая разбитого Лу к себе. Они стоят, обнимая друг друга и разделяя боль утраты, накопившуюся за столько лет, на двоих. Закрывая глаза, они видят женщину, в чьих волосах играют утренние лучи солнца.