«Каждому дьяволу положен свой ангел…»
Тройной тулуп. Одинарный риттбергер. Двойной сальхов. Я давно наблюдаю за тобой, Юрий Плисецкий. Кажется, с того самого момента, как увидел на тренировке у Якова. Помнишь тот день, когда мы впервые встретились? Я вот помню. Помню, как ты, ещё такой маленький, стоял у станка и упорно пытался выполнить какой-то элемент. Да, не получалось. Да, ты падал. Но, в твоих глазах я не увидел отчаяния или злобы. Помню, как ты впервые обратил на меня внимание. Взглядом. Ты оглядел меня с ног до головы и продолжил заниматься дальше. К концу тренировки у тебя всё-таки получилось. А я ещё долго не мог понять, что же было тогда в твоих ярко-зелёных глазах. Высокомерие? Безразличие? Нет. Я охарактеризовал это как упорство. Взгляд воина. Незабываемое зрелище. Твоя вера в то, что ты делаешь, помогла мне. А я ведь чуть не бросил фигурное катание. Но всё-таки решил продолжать тренироваться. И вот, спустя много лет мы встретились. Снова. Тот же взгляд. Ты практически не изменился. В отличие от меня. С того лета я стал невольно следить за твоими успехами. Моё сердце каждый раз волнительно трепетало, если я видел в новостях фамилию «Плисецкий». Ты был моим вдохновением. Музой. Но теперь, когда я снова увидел тебя рядом, то понял, что что-то изменилось. Я долго не мог понять, что именно. В тот момент мне захотелось защитить тебя. Такого сильного на льду, но, как мне казалось, хрупкого и, на самом деле, беззащитного в большом мире. Ведь твоя притворная агрессия — всего лишь оболочка. Предложил тебе свою дружбу. Я искренне хотел этого, правда. Хотя не думал, что ты согласишься. Удивил меня. Снова. А потом ещё раз, когда поддержал меня на Гран-При. Мы начали активно общаться, и я, как оказалось, стал твоим первым настоящим другом. Оказывается, у нас гораздо больше общего, чем я предполагал. Но что-то было не так. Близкое общение с тобой одновременно радовало и приносило дискомфорт. Твоя улыбка — искренняя и светлая, начала меня мучить, ведь мне отчего-то хотелось прикоснуться к тебе. Когда ты звал меня по имени, моё сердце замирало. Я не мог больше находиться рядом и не причинять боль нам обоим. Себе — из-за глупых эмоций, каких-то нелепых чувств. Тебе — из-за лжи. Я начал тебе врать. Что у меня всё хорошо, что ничего не изменилось. И, что я счастлив. Странно, правда? Рядом с тобой я чувствовал себя счастливым. До какого-то определённого момента. В последнее время я совсем с тобой не общался. Не виделся, не созванивался. Мне стали сниться ощущение твоих шёлковых волос у меня в руках, твой бархатный голос, шепчущий мне на ухо. Особый запах и холодок твоей жемчужной кожи. Кажется, я совсем скоро сойду с ума без тебя, Плисецкий. Но не могу позволить себе дать волю чувствам и оборвать всё то прекрасное, что было между нами. Не могу позволить тебе почувствовать себя преданным. Ведь я — твой друг. А друзья не хотят, каждый чёртов раз, сжимать друг друга в объятиях и целовать. Целовать до боли в губах, до того момента, когда вкус и запах партнёра не въестся в памяти настолько, насколько это вообще возможно. Но, кажется, я уже предал тебя, отвернувшись. Каждый день я пересматриваю запись с твоего выступления на Гран-при. С твоего дебюта. Меня это успокаивает, хотя я уже выучил всю программу наизусть. Четверной тулуп. А сейчас — каскад четверного сальхова и тройного тулупа. Комбинированное вращение. Ты всегда с ним неплохо справлялся. Я знаю — ты можешь лучше. Ты будешь упорно тренироваться и, наконец, достигнешь пика своего мастерства. Поэтому, я не могу мешать тебе своими чувствами. Хотя знаю, что и решать за тебя тоже не должен. Прости меня. Прости меня за то, что игнорирую твои звонки, сообщения.«Вместе мы шли по канату, но я шел не так, как надо — И я упал, и я упал…»
Но, чёрт возьми, Плисецкий. Мне тебя не хватает. Твоего пьянящего запаха, блеска волос, шёлковой кожи…«Моей маленькой бледной принцессы…»
Что это? Такое горячее. Кажется, это слеза. Сижу и плачу тут из-за тебя. Нет, даже не так. По тебе.«Мы не Ромео с Джульеттой, не Бонни с Клайдом — Нам далеко даже до Сида с Нэнси…»
Я — Отабек Алтын. Мне девятнадцать лет. И я безумно люблю тебя, Юрий Плисецкий…«Каждому дьяволу положен свой ангел…»