Рам постоянно думает о его мягких, чуть вьющихся волосах, светло-голубых глазах и молочно-белой коже; непреодолимое желание обнять и прижать к себе настолько близко, чтобы он понял раз и навсегда — они
не друзья и никогда ими не были.
—
Но для Рама я просто друг.
Каждое слово в который раз впивается в кожу, оставляя за собой болезненные, удушающие ощущения. Так вот как он считает?
Просто друг. И что самое ужасное — у него есть на это полное право.
Рам оградил себя громадной стеной, скрывая свои самые искренние чувства за ней. Он этого добивался, так почему же так больно?
И вот снова он перед ним — слегка растерянный, сонный и окутанный цветочным, бархатным запахом дешевенького геля; до невыносимости красивый и кажется таким невинным, что заставляет Рама на секунду задержать дыхание.
— Привет, — говорит немного неуверенно, параллельно вытирая влажные волосы махровым полотенцем.
— Привет, — Рам улыбается.
Нельзя сказать, что он часто приходит к Джинджеру домой. А если такое случается — на это должна быть довольно веская причина. Но сегодня Рам пришел без единого основания, способного оправдать его.
Джинджер скрывается где-то за дверным проемом, оставляя за собой легкую ароматную дорожку. Рам быстро шагает за блондином и через секунду оказывается в его комнате. Джинджер спешно роется в шкафу, хватает первую попавшуюся футболку — белую с какой-то надписью на кармане и чертовски мятую — и надевает на еще влажное тело. Легкая ткань быстро намокает, прилипая к телу и обрисовывая чуть выпирающие мышцы пресса. Рам лениво наблюдает за парнем и, замечая вопросительный взгляд, поспешно переводит взгляд на окно.
— Голоден? Будешь что-нибудь? — Джинджер закрывает шкаф.
— Не голоден. Но не откажусь от кофе.
— Тебе как обычно?
—
Побольше молока.
Через несколько минут брюнет держит в руках теплую чашку и завороженно смотрит на бежево-молочную жидкость. Рам выглядит задумчивым, сосредоточенным и обеспокоенным (?)
— Рам? Ты в порядке? Ты отчужденный какой-то, — блондин осторожно кладет ладонь на напряженное плечо и несильно сжимает его.
— Завалы на работе. Просто устал.
Джинджер вздыхает и, слегка наклоняясь, располагает голову на свободном плече. Блондин чувствует, как грудь, а вместе с ней и плечи равномерно вздымаются и опускаются, задавая меланхоличный ритм.
— Я скучаю по тем временам, когда мы больше времени проводили вместе.
— Да, я тоже, — Рам делает небольшой глоток из чашки, и его горло тут же обволакивает приятное тепло. — Слушай, хотел спросить тебя.
Рам поворачивается к Джинджеру. Он так близко, что чувствует горячее дыхание на своих губах и наблюдает за испуганными голубыми глазами. Да, это выглядит так по-дружески.
Просто друг.
— Я не так давно слышал, что ты говорил с Моно.
Обо мне. И то, что ты сказал… — щеки покрылись пунцовым оттенком — немного странно прозвучало.
— Да? — Джинджер заметно смутился и, отпрянув, сел на кровать.
— Ты сказал, что для тебя я
просто друг.
Джинджер краснеет до самых кончиков ушей. Атмосфера с каждой секундой приобретает все новый характер — давящий, не комфортный. Его словно толкнули в пропасть, и вот он летит на встречу тьме без возможности вернуться назад.
Или, быть может, вот он — шанс. Шанс наконец признаться в своих чувствах и потерять лучшего друга?
— Идиот! — Рам хмурится. — С чего в твою голову лезут такие абсурдные мысли?
—
Чего?
Блондин окончательно путается в собственных представлениях и догадках. Сейчас он должен сидеть, краснея, и подбирать подходящие слова для объяснения его слов, но никак не выслушивать разозленного друга, опровергающего ту самую фразу.
Рам делает еще один глоток, вновь наслаждаясь мягким ощущением, разливающимся по желудку; быстро встает — резко, необдуманно, хватает Джинджера за ворот футболки и притягивает к себе. Его пробирает дрожь, заставляя тело судорожно трястись. Сердце бьется настолько быстро, что вот-вот пробьет грудную клетку и выпрыгнет наружу.
Но его губы до ужаса вкусные, мягкие и теплые, что Рам продолжает жадно вкушать их; легко оттягивает нижнюю губу и тут же напористо целует, проникает языком внутрь.
Какой же он вкусный.
Джинджер трепещет, отвечая поначалу осторожно, неуверенно, но после отдаваясь полностью, исследуя влажные искусанные губы.
Целует лучшего друга.
Друга?
Блондин прижимается ладонями к талии Рама, слегка притягивает к себе. От него все еще веет легким ароматом кофе. Брюнет несильно толкает парня назад, заставляя того упасть на белые простыни. Джинджер никогда не успевает заправлять кровать перед работой, и сейчас это обоим на руку.
— Так ведь все друзья делают, да? — Рам шепчет в губы и припадает к тонкой шее блондина, оставляя за собой влажную дорожку поцелуев. Джинджер часто дышит, сжимает в кулаках свежие простыни, заставляя их трещать.
Рам осыпает поцелуями каждый миллиметр до тех пор, пока не сталкивается со светлой тканью футболки.
Не было нужды ее надевать. Брюнет замирает, устремив свой взгляд на лицо тихо постанывающего под ним парня — такого опьяненного его поцелуями; хватается тонкими пальцами за края футболки, тянет наверх, доходя до груди. Джинджер перехватывает футболку и окончательно избавляется от ненужной вещи.
Рам ведет кончиком языка по груди, обрисовывая им напряженные мышцы, вновь поднимается и несильно прикусывает сосок. Блондин издает громкий стон и прогибается в спине.
Джинджер хватается руками за темные короткие волосы, тянет на себя, заставляя Рама подняться.
***
Его приглушенные мягкие стоны ласково проникают в Джинджера, медленно растворяясь. Он резко входит внутрь, заставляя Рама царапать его бархатную кожу, еще сильнее сжимать бедра своими ногами.
Так жарко и узко. Невозможно.
Блондин утыкается носом в смуглую шею Рама, вдыхая легкий влажный аромат с толикой пота. Недлинная челка спадает на лицо, еле касаясь густых ресниц. Так небрежно, но так красиво.
Комната наполняется громкими стонами, срывающимися на крик. Яркие оранжево-желтые глаза широко распахиваются, заполняясь удовлетворением и совсем немного удивлением, когда Рам чувствует, как теплая жидкость растекается внутри.
Чувство исступления нежно укрывает легкой пеленой разгоряченные тела; ощущается слабость. Джинджер, рвано хватая воздух губами, падает рядом с Рамом, собственнически обняв его.
— Так, значит, ты знал? — хриплым голосом выдает блондин, до сих пор переводя дыхание.
— О чем?
— О моих чувствах к тебе? — все еще неуверенно.
— Ну, я догадывался.
— Черт!
Рам ухмыляется и прикрывает глаза. Запах Джинджера и чистых простыней медленно овладевают его мозгом, заставляя расслабиться и провалиться в сон.
