Во славу...

Если тебе придется влюбляться в мазкен, проследи, чтобы она не была Леди. Ибо мазкен и без дара Леди способны измотать до naga. Ворин Телас — Средь сияния Магне-Ге

Сторожевой скамп шумно втянул носом воздух, облизнулся и потянулся мордой к Дэйре. Новый запах ему нравился, причем чисто с гастрономической стороны — и это-то и пугало девушку. Не то чтобы Дэйре боялась скампов — эти отвратительные, вонючие существа, слюнявящие все, до чего могут добраться, вызывали у нее лишь отвращение. Но когда ты находишься на территории Мертвых Земель, где скампы мало того что расплодились до безобразия и ходят по улицам, да и при этом ты без какого-либо серьезного оружия в руках — купленный в городе железный кинжальчик, которым впору только ногти чистить, не в счет — опасаться их основания были. Скамп, откровенно истекающий слюной, сделал вперед еще шаг, чуть звякнув цепью, посмотрел своими голодными глазками на Дэйре и снова медленно облизнулся. Девушка медленно, по окружности двинулась в сторону спасительной двери таверны, но скамп, эту таверну охраняющий, не собирался так просто отпускать необычное двуногое существо с непривычным запахом. К несчастью Дэйре, женщин среди народа Кин было ничтожно мало, и сторожевая зверушка, к женщинам непривыкшая, упорно не желала видеть в ней потенциального клиента, а не обед. Полуразумный зверь переминался с ноги на ногу, и девушка быстро, в два прыжка, добралась до спасительного крыльца, отделавшись слегка пожеванной штаниной, и юркнула в помещение под разочарованный вой. День определенно не задался. Дэйре нравился «Новый Илиак». Уютное, тихое место — даже несмотря на невоспитанного скампа у порога — в котором можно спокойно поговорить с улыбчивым трактирщиком, под беседой и легким флиртом скрывая истинные интересы. Девушка занималась опасным и откровенно неблагодарным, но, по ее мнению, не бесполезным делом. Давно прошли те времена, когда Принцы отправлялись радостно крушить владения друг друга, топтать чужих слуг и забирать души смертных. Теперь все было куда тоньше и запутанней, хотя, конечно, Дэйре сравнивать было не с чем — она родилась среди чернильного сумрака и серебряных маков не так уж и давно. И пусть время теперь утратило былую ценность, опыт и знания по-прежнему незаменимы. «Новый Илиак» нравился Дэйре не столько из-за радушия хозяина и уютной атмосферы, сколько из-за посетителей. Новые лица появлялись часто и довольно быстро становились постоянными клиентами, все чаще занимали определенный столик и заказывали одни и те же блюда. Дэйре, как и многие ее коллеги, изредка стаскивала кошельки посетителей, но не слишком увлекалась. Во-первых, потому что завоевать расположение хозяина и добиться его «избирательной слепоты» было непросто. Во-вторых, несмотря на то что Дэйре нравилось представлять на месте очередного дреморы Лорда Мерунеса и тешить себя тщеславной мыслью о том, что воруя у Кин, она ворует у Мерунеса во славу Ноктюрнал… у нее была совсем иная цель. Знания. Конечно же, она ни в коем случае не была приверженкой Лорда Хермеуса и становиться ей не собиралась. На самом деле, девушка грезила о славе информатора и собственной сети, и потому по крупицам собирала все, что могло пригодиться: привычки тех или иных Кин, их любимые места, блюда, реакции… И пусть сейчас ее принимают за слабую, бесполезную дочь Леди Удачи, опускать руки она не желала. Несколько небольших дел, основанных на информации Дэйре, уже увенчались успехом, и останавливаться на достигнутом было бы глупо. Но сегодняшний день явно не задался. Из всех посетителей поживиться можно было лишь у пришедшей компании кайтифов (или все же кинривов — Дэйре плохо читала метки на лицах дремора, поскольку ранги Народа были для нее малопонятны), но информации о них у Дэйре не было, кроме того, что их было непозволительно много. Пятеро, если быть точнее. А еще они шумели и пахли сажей и огнем — видимо, только что с задания. «Типичные бескультурные мужланы, зацикленные на Чести Кин» — так их классифицировала для себя Дэйре, придумывая свой план действий. Смотреть вблизи — опасно. Следить издалека — бесполезно, их слишком много. Можно прислушаться к разговорам, но едва ли все старания окупятся. Конечно, можно было взять еще выходной и просто расслабиться, но Дэйре и без того слишком долго увлекалась прокрастинацией — по крайней мере, именно таким заумным словом называла периодически накатывающую на Дэйре склонность к опасной и всепоглощающей лени Наставница — и теперь просто так сидеть без дела не имела никакого морального права. Вот только до этого девушка не сталкивалась с большими компаниями дремора-воинов и абсолютно не знала слабую сторону подобной толпы. Конечно, оставался один способ, действующий безотказно, но для него нужно хотя бы двое… Впрочем, красть она не собиралась, ей вполне достаточно было просто проверить — вернее, снова доказать универсальность этого способа — его действие на компанию «верных слуг Народа». До слуха Дэйре долетел громкий смех и язвительная фраза одного из них: — …эти шеогоратовы выскочки годятся только кричать о своей избранности и трясти грудью. Даже стыдно, что они тоже берут начало в Народе Данмер. Ни к аурил, ни к мазкен Дэйре никакого отношения не имела, но за ближайших родичей ей было обидно. А оратор — невысокий, одетый в мантию — маг что ли? — дремора все не унимался: — …да и вообще, когда они называют себя «леди» мне вспоминается одна нагая высокородная сука, которую Лорд Дагон снова поставил на место. Жаль, что не удалось поучаствовать в разрушении ее очередного Плана… Дэйре поняла, что это — самый подходящий момент. Остальное дело техники — и походка от бедра, и закушенная губа, и полный томления взгляд, и нежный голос. — Эй, мальчики, раз леди настолько занимают ваш ум, не хотите ли узнать поближе одну из них? Это был подлый ход. Мало какой Кин выдержит такое возмутительное предложение спокойно. Эх, был бы у Дэйре подельник — эти господа бы уже полегчали на пару кошельков… Наслаждение от осознания того, как легко можно вывести представителей Народа из себя, бесцеремонно прервал все тот же ехидный «маг». — А почему бы и нет? И по хитрющему прищуру дреморы Дэйре поняла, что вечер и ночь не зададутся тоже. — Ну что, пошли? — Дремора приобнял Дэйре за плечи и, распрощавшись со своими коллегами, куда-то потащил сбитую с толка девушку под их неодобрительные и совсем чуть-чуть завистливые взгляды. Ей хотелось вырваться и ударить нахала по изрисованной морде, но это бы разрушило все ее прикрытие глуповатой мазкен в поисках легкого заработка. К тому же… сама Дэйре уже решила измотать наглеца, посмевшего так непочтительно отзываться о Принцессе, и обобрать до нитки. Они поднимались по лестнице к спальным комнатам — и Дэйре лишь надеялась, что там будет хотя бы не грязно — мужчины за пределами Вечнотени были на редкость нечистоплотны. Но, увидев небольшую комнатку, которую, по-видимому снимал кавалер, девушка несколько пересмотрела свои взгляды. Чисто, прибрано, окно открыто, обувь не валяется, из приоткрытого шкафа выглядывает носик утюга — схватить, что ли и ударить им по рогатой дреморьей голове? Все равно мозги там вряд ли имеются — только портит все слой золотящейся в лучах закатного искусственного солнца пыли. Супостат смеялся, «леди» (хоть леди она была сугубо метафорически — по имени созвездия под которым родилась) машинально переставляла ноги, краем глаза осматривая своего случайного кавалера. Невысок, не столько красив, сколько экзотичен… выглядит бедновато — ни колец, ни браслетов, только в ухе серьги и виднеется на шее шнурок от какого-то амулета. Негусто. Была бы Дэйре действительно мазкен — можно было бы свести дремору с ума во славу Шеогората, но мазкен в полном смысле этого слова она не была. Да и сводить с ума опасной красотой и обаянием не то чтобы умела. — Эй, rielle, неужели вблизи я настолько страшен? Или Лорд Шеогорат пару минут назад несколько помутил твой рассудок, а теперь ты в норме? Рыбка с крючка соскальзывала, но Дэйре не хотела терять свой шанс отыграться. Вместо этого она, будто и впрямь Шеогоратом поцелованная, прильнула к телу внезапного любовника и поцеловала властно, как умела, рассчитывая на его мгновенную капитуляцию — ведь мужчины ее вида всегда подчинялись женщинам. Но сдаваться дремора не собирался, и это отчего-то Дэйре даже нравилось. И пусть проигрывать какому-то младшему офицеришке Лорда Дагона ей не хотелось, поединок куда интереснее, если происходит на равных. Девушка лишь мысленно обратилась к Госпоже Удаче благодаря за рождение под Созвездием Леди и возможностью измотать пассию до предела, сохранив силы для бегства с чужими золотом, одеждой и украшениями. Вопреки всему, ночь определенно удалась. К утру так и оставшийся безымянным дремора крепко спал, прижимая Дэйре к обожженной когда-то груди. И хоть девушке было на удивление тепло, спокойно и вовсе не хотелось никуда идти, месть должна была свершиться. И не столь важно кому: Принцу Мерунесу за порушенные Планы, или тощему Кин за презрительные насмешки. Девушка осторожно, чтобы не разбудить, выбралась из объятий, бесшумно оделась и цапнула со стола черные — неужели эбонитовые — серьги и старый треугольный амулет из необычного металла. На нем было что-то написано, но Дэйре не разобрала что. Да и не было у нее на это времени. Спрятав вещицы в потайной кармашек на жилетке, девушка бросила последний взгляд на кинрива и направилась к двери в коридор ставшей практически родной таверны. Даже жаль, что придется подождать пару недель и не приходить сюда, пока обстановка не уляжется. Она уже собиралась уйти, как вдруг сильные, покрытые шрамами руки обняли ее со спины, а сухие губы коснулись в поцелуе уха.  — Уже уходишь, rielle? Мне даже жаль, что наша любовь не продлилась долго. — Дремора ненадолго замолчал, видимо над чем-то думая, затем потянулся рукой к крышке шкафа и достал оттуда небольшую бумажку, протягивая ее Дэйре. — Вот. Если захочешь снова встретиться — найдешь меня по ней. А сейчас я спать, закрой, пожалуйста, за собой дверь. Дремора напоследок погладил руки любовницы и в самом деле отправился в сторону кровати. Конечно же, встречаться с ним снова девушка не собиралась, но бумажку зачем-то взяла и держала в руках до тех пор, пока не подошла к остановке общественных шаттлов. И лишь рассеяно ища в кармане, в том кармане мелочь, Дэйре поняла, что ни украденного, ни ее собственных скудных сбережений не было, как не было на пальце серебряного кольца, а в ушах серег. А на бумажке, которую Дэйре, на собственное счастье не выбросила, под адресом было издевательски выведено от руки: «Мы не должны сильно любить друг друга, если вообще должны. Но раз так случилось, то отныне будем менять подобное на подобное. Твою информацию — на мою помощь. Твои блестяшки — на нашу дружбу. Твой, надеюсь, Друг В.Т. P.S. Хоть твоя Теневая Госпожа лично меня недолюбливает, Вор всегда будет удачливее Леди» Дэйре впервые в жизни поняла, что ее самым нахальным образом поимели. И наверняка во чью-нибудь славу.