⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆
Одинсон, как одичалый, нёсся по школьному коридору к выходу. Хорошо, что шёл урок, и он никого не снёс на своём пути. Неделя! Вернее неделя и почти целый день прошли с тех пор, как врачи на носилках забрали Локи из его дома. Сообщение на смарт от матери пришло посреди урока и Тор, с придурковатой улыбкой выскользнул из класса, сославшись на важность разговора, боком пробрался к выходу, под недовольным взглядом учительницы географии. Фригга обрадовала тем, что врач разрешил посещения, и окрылённый подросток помчался к машине, позабыв, что впереди по расписанию стояли ещё три урока. От переполнявших эмоций Тор даже не удосужился захватить сумку с учебниками из класса. Заскочив по дороге в супермаркет, Одинсон нагрёб разных вкусняшек, отправляя в пакет всё без разбора. Парень битых полчаса протоптался у стола справок в холле главного корпуса клиники, пытаясь получить пропуск: — Молодой человек! Ну, сколько можно вам повторять! Допуск к тяжелобольным имеют только родственники. Или те лица, допуск которым подписал главврач, — возмущалась сухопарая, немолодая представительница медицинского персонала, сверкая глазами из-под очков на упёртого подростка, задерживающего очередь. — Мисс Дэскел! Прежде чем отказывать посетителю в доступе, будьте столь любезны проверять выписанные лично мною пропуска. Ищите на фамилию Одинсон, — услышал Тор рассерженный голос за спиной, когда уже окончательно отчаялся пройти мимо пропускного поста. Он обернулся и увидел отдающего распоряжения персоналу главврача собственной персоной. Мужчина с невозмутимым видом следил за тем, как медсестра начала искать пропуск. Поджав губы престарелая мисс выудила из бумажных закромов заветную бумажку и поинтересовалась: — Мистер Тор Одинсон, надо полагать? — Тор утвердительно кивнул. — Распишитесь, — фыркнула женщина, протянув бланк для подписи. Доктор, поприветствовав юношу и объяснив куда идти, направился по своим делам. Наконец, с пропуском в руках, с бахилами на ногах и в накинутом на плечи халатом Тор двинулся дальше… Чтобы опять застрять на пункте приёма передач. Предъявив пропуск миловидной девушке, он долго ждал, пока та откроет в программе регистрационную вкладку Лафейсона. Медсестра попросила выложить на стойку принесённые продукты и абсолютно беспристрастно отсортировала их: — Это вы можете оставить, а это, к сожалению, вам придётся забрать обратно, когда будете уходить. Эти продукты, — она указала на внушительную гору. — или не разрешены для передач или противопоказаны пациенту. Вам необходимо ознакомиться с перечнем допустимых продуктов и уточнить, что именно разрешено у лечащего врача. Кисло улыбнувшись, Тор сгрёб в пакет пачку печенья, йогурт и минералку без газов, наблюдая как медсестра складывает в пластиковый контейнер припасённые вкусности, которыми он так хотел порадовать Локи при встрече. Нехотя он забрал номерок из рук девушки, которая на прощанье решила поддержать его улыбкой: — Не переживайте. Принесёте то, что можно, в следующий раз. Поднявшись на нужный этаж, Одинсон без труда нашёл палату. Постучав для приличия, он раскрыл дверь не дождавшись ответа. — Уйди! Уйди! — увидев одноклассника Локи забился на кровати, пытаясь приподняться. — Вон! — рявкнула нависшая над Локи здоровенная женщина в белой униформе, прижав огромной лапищей Лофта обратно к кровати, чтоб тот не дёргался. Ничего не понимая, больше на автопилоте, Тор сделал несколько шагов назад, прикрыв за собой дверь. Придя в себя уже в коридоре он соображал, что же он такого увидел и почему на него наорали, а осознав, тихо выругался. Лофту, судя по всему, делали клизму и Тор умудрился нарисоваться в самый неподходящий момент. Но уходить парень не собирался. Он дождался, стоя у окна, пока медсестра с судном выйдет. Ворчливая санитарка-громила, проходя мимо, состроила оскорблённую мину, злобно зыркнув в его сторону. Тор подождал ещё минут десять для проформы и снова постучал, на этот раз дождавшись ответа. На кровати с высокими пластиковыми бортиками, под тонким одеялом лежал очень худой и бледный подросток. Локи выглядел осунувшимся и уставшим. Медленно повернув голову к вошедшему, он помахал в знак приветствия рукой, поставленной на локоть. Рука упала обратно вдоль тела, словно даже это простое действо отняло много сил у хозяина. — Привет! Ты как? — Нормально. Ещё не бегаю, но уже лучше. — Тебе больно? — голосом полным сочувствия искренне поинтересовался Тор. Локи не хотел, чтоб его жалели. Он привык к жалости от окружающих и старался не замечать её, научился воспринимать это как дополнение к своему статусу инвалида. Жалость от Одинсона была для него невыносима. Она унижала калеку в собственных глазах ещё больше. Но Тор смотрел на него с таким трепетом и так искренне, что Локи понял: о нем заботятся и переживают. А это далеко не одно и тоже. — Да как тебе объяснить? Тянет все мышцы, кишки болят от таблеток, но тело не то чтобы болит… Скорее я его не чувствую. Вернее, оно как не моё, мне трудно управлять им, — Локи слабо усмехнулся, комментируя своё состояние. — Точно. Чувствую себя, как зомби. Оба замолчали. Тор вздохнул, что делать дальше и о чём говорить он не представлял, но вовремя вспомнил о принесённой передачке. — Ты извини. Здесь немного. — Тор неловко указал на тощий после эксгумации пакет. — Почти всё отобрали на пропускном пункте. — Да мне ничего не нужно. Твои родители обеспечили меня всем необходимым сверх нормы. Твоя мама купила мне одежды больше, чем у меня было за всю жизнь. Я молчу о всём прочем, включая планшет. Еды так вообще мне на месяц хватит. А твой отец оплатил лечение, так что я устроился с комфортом. — Как это оплатил лечение? — содержимое пакета стараниями Тора перекочевало на прикроватный столик, а сам он разместился на стуле возле самой кровати. — Ты не знал? — удивился Локи, следя за манипуляциями посетителя. — Нет. Они мне ничего не сказали. — Ты против? — Почему я должен быть против? — Ну, я не знаю. Это же большие деньги. — Деньги для моей семьи не проблема, — отмахнулся от провокационного нюанса, так волнующего Лофта, Одинсон. Тор вообще никогда не задумывался о том, что и сколько стоит, и откуда берутся средства. Для него приоритеты в жизни всегда чётко стояли на своих местах: его семья имеет достаток, потому что его отец - образованный и уважаемый человек, занимающийся нужным для страны делом. И он был прав в своих убеждениях: хочешь чего-то добиться – учись, работай, и всё приложится. Тор никогда не видел изнанки жизни и не мог знать, тщательно оберегаемый родителями, как обстоятельства могут загнать в трудную жизненную ситуацию, практически ломая и превращая в неудачника. — Дело не в этом. Разве тебя не должны лечить бесплатно? Ты же… — Тор не смог озвучить статус прикованного к больничной койке парня, глядя в зелёные глаза и не будучи в силах от них оторваться. — Убогий, который даже посрать сам не в состоянии? — закончил за него парень, отвернувшись к окну. — Перестань! Я никогда тебя не считал ущербным. Я хотел сказать, что тебя должны лечить бесплатно, — возмутился Тор. Локи по-прежнему не поворачивался к нему лицом. Он лежал отвернув голову к окну и нервно кусал губы. — Я не ждал сегодня больше посетителей… — Слушай! Ну, хватит тебе уже переживать из-за этой клизмы! Прости, что я ворвался в палату не вовремя. Я виноват, каюсь. Только знаешь, что? В школе туалеты общие и в барах тоже. Да везде! Ты думаешь, что я заморачиваюсь, если при мне кто-то из друзей решит справить нужду? Пф-ф. Я тебя умоляю… Так что там с твоим лечением? — Меня и лечат. Бесплатно. По льготному соц.пакету, — уныло отозвался парень, по-прежнему глядя в окно. — Это как? — Так. Как инвалид и малоимущий, я имею право на минимальный набор бесплатных медицинских услуг, обеспечивающих жизнедеятельность. Как только твой отец вызвался оплатить моё лечение, мистер Санву такой перечень того, что мне необходимо накатал, что я даже думать не хочу, сколько всё это стоило. Я очень благодарен, но… — Но? — Но вряд ли я когда-нибудь смогу вернуть долг. Опять в воздухе повисла неловкая пауза. Несколько минут в палате было тихо. Локи что-то обдумывал, а Тор разглядывал палату, чтобы найти хоть какое-то занятие и задержаться подольше. Над широченной дверью в палату было вытянутое, прямоугольное окошко в коридор. Тора всегда забавлял этот момент. Зачем нужны такие окна, если в них всё равно никто никогда не смотрит. Сразу при входе по обе стороны разместились встроенные шкафы. Налево от входа была ещё одна дверь – в ванную, как понял Тор. Кровать на колёсиках и с подъёмным механизмом была снабжена различными держателями и штативами. Она разместилась посередине палаты. Возле неё стояла тумба, на которую Тор и выставил оставшиеся продукты. Напротив кровати висела плазма, экран которой резко контрастировал с цветом стен. С другой стороны от кровати, ближе к огромному квадратному окну на улицу, стоял стол с ещё одним стулом. Стол был рассчитан на одного человека и по размерам немного отличался от тумбы на противоположной стороне. По сравнению с габаритной кроватью и большим окном под светлой шторой, он казался едва-ли не игрушечным. На столе лежал планшет, вероятно, подаренный матерью, как догадался Тор. Чтобы до него дотянуться, Локи достаточно было лишь протянуть руку. Также на столе лежали две книги и блокнот с ручкой. Мебель в палате имела слегка скруглённые края и, как и стены, была бежевого цвета. Всё такое нейтральное, пластиковое, стерильное. Ничего лишнего. И всё это навевало тоску и приводило в уныние. — Скучненько тут у тебя, — признался Тор. — Шутишь? Это одна из лучших палат в отделении. Благодаря твоему отцу, я лежу в отдельной палате, где есть ванна, плазма и холодильник. А если бы не он, я лежал бы в общей на шесть человек, где за каждой ширмой кто-нибудь кряхтит или стонет. Да ещё и воняет всем подряд, включая лекарства. — Всё-равно. В больнице всегда скучно. — Заткнись уже, — огрызнулся Локи. Тор не понимал, почему Локи так себя ведёт. Эйфория от предвкушения встречи пропала. Лофт не радовался приходу Тора, разговаривал как-то нехотя, в основном отвечал на вопросы. То сердился, то отворачивался. Конечно, Одинсон понимал, что Лофт измучен болями – это было видно сразу по измождённому личику парня – но ведь он столько дней провёл в больнице, неужели он не рад посетителям? Или он не рад конкретно Тору? Возможно, Локи всё ещё сердится на то, что произошло между ними у него дома? Терзаясь догадками, Тор решил выяснить в чём проблема. — Локи. Посмотри на меня, — услышав в голосе просьбу Локи встретился взглядом с синими глазами кумира всех школьных девчонок, отчего по телу куда-то вниз пробежали приятные волны. — Ты сердишься на меня? - За что? — Ну, я не знаю… За то, что я тебя поцеловал… — Локи хмыкнул, давая понять, что Тор ошибается. — Тогда в чём дело? — Ни в чём. — Локи… — Я не привык, что ко мне приходит кто-то из сверстников. Я не привык, что кто-то из них видит меня в таком состоянии. Я не привык, что кто-то из них заботится обо мне. Такой ответ тебя устроит, Тор Одинсон? — Вполне. Только давай договоримся. Я – не они. Ладно? И я буду приходить к тебе, если ты не против. — Я не против, — в тон ему ответил Локи. — Только давай определимся. Зачем тебе это надо? Вернее, я догадываюсь, с чего вдруг такой интерес с твоей стороны ко мне. Не совсем тупой. Ответь мне честно, Тор Одинсон. Неужели ты уже наигрался местной красоткой и решил осчастливить меня своим вниманием? Вот интересно, сколько времени ты отвёл моей скромной персоне? Сколько минут счастья ты подаришь мне, убогому уроду, перед тем, как прилюдно вытереть об меня ноги? Не ожидавший такой категоричности от всегда безответного парня, Одинсон подорвался с места не зная, что ответить. Он и сам не понимал, почему Локи так на него действует. За время знакомства с Лофтом, Тор пропустил тот миг, когда стал относиться к Локи не как к другу или однокласснику. Когда возможность защитить калеку переросла во влечение к красивому юноше. Собственные чувства пугали Одинсона. Неукротимые, накрывающие с головой и занимающие все мысли — перед ними он испытывал такую же беспомощность, как и перед тем, кто их вызвал. Он желал секса с Лофтом, но понимал по реакции подростка, что ему не светит. И всё равно его тянуло к парню, как магнитом. Пока Локи валялся в больнице у Одинсона было время подумать. И не привыкший врать самому себе парень сразу принял тот факт, что влюбился. При мыслях о Локи, где-то внутри распускался огненный цветок, опаляя живыми лепестками всё нутро и выворачивая душу наизнанку. Появилась потребность в общении и непосредственной близости. Хотелось прижать этого зеленоглазого ангела к себе, заботиться о нём, перевернуть ради него весь мир! А сейчас… Локи своими речами не просто оскорблял его чувства, он требовал ответы на возможный сценарий развития их отношений, ясно давая понять, что из себя представляет жестокая реальность, и что у них не может быть совместного будущего. Возможно, Локи был прав и со стороны всё именно так и выглядело: избалованный жизнью пацанчик, не брезгующий однополым сексом и не обременённый моралью, решил трахнуть себе на радость очередного смазливенького одноклассничка, особо не заморачиваясь, чем всё это может закончиться, и поставив галочку напротив его имени в условном списке бывших. Только как объяснить обозлённому объекту воздыханий, что то, что испытывал сейчас к нему Тор, не было чем-то грязным, что у Тора и в мыслях не было хоть как-то опорочить или причинить вред? Локи молча смотрел как покрасневший Тор, стоя у кровати, сжимал и разжимал кулаки, пытаясь успокоиться и взять себя в руки. Он всё ещё ждал ответа. — По тому, как ты отреагировал на поцелуй у меня дома, я понял, что ты против таких отношений. И я не собираюсь тебе их навязывать, — Тор отвечал на вопрос, а сам следил за реакцией Локи. Парня возмутило и расстроило заявление Лофта. — Только так уж вышло, что теперь ты не безразличен мне, и я хочу сам удостовериться, что у тебя всё в относительном порядке. Конечно, ты можешь послать меня подальше, если считаешь, что один слишком зажравшийся сноб слишком навязчиво лезет в не своё дело. Я не знал, что так противен тебе. Если хочешь, я сейчас же уйду. — Не в тебе дело, Одинсон. Ты мне не противен и я не хочу, чтоб ты уходил. Мне льстит твоё внимание, и ты мне нравишься. Намного сильнее, чем мне бы этого хотелось. Только… — Что «только»? — подкравшись, Тор присел на край кровати как только различил примирительные нотки в голосе Лофта. — Я не вполне уверен, что моя растраханная задница тебя устроит…⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆