⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆
На одной из перемен Тор почти не слушал Фарела, который что-то вдохновенно болтал о планах на вечер. Все мысли Одинсона были лишь о том, что Локи не появлялся в школе уже четыре дня после поездки, кроме того, Лофт не отвечал на звонки. Что-то пошло не так, и, прокручивая в голове их расставание, парень не мог понять, в чём подвох. Но мысль о том, что проблема именно в нём прочно обосновалась в голове и не давала покоя. — Эй, Тор! Да где ты плаваешь? — возмутился Фарел на полную безучастность собеседника. — А? Что? — Я спрашивал тебя - пива взять на вечер или не стоит. Да что с тобой? Походу, права Ассги, когда жалуется Сиф на тебя… — О чём ты? — Да забей. Девчонки все одинаковые, вечно чем-то недовольны. Но с тобой явно что-то не то. Поделишься? — У моего друга проблемы. — У кого именно? — оживился блондин, предчувствуя интригу. — Да не здесь, балда, у парня из Калифорнии, — усмехнулся Тор излишней любопытности приятеля, осекая того безобидным щелчком. — Нашёл о чём париться, так что там с пивом? — Отвали, ты неисправим… Компания из трёх парочек уютно расположилась вдоль пологого берега реки, разместившись через несколько шагов друг от друга. Тор не был в восторге, что девчонки присутствовали тоже, и сейчас, растянувшись на мягкой траве и закинув руки за голову, он нечитаемым взглядом смотрел вдаль на противоположный берег. Миловидная девушка с роскошной копной волос пристроилась рядом. Она закинула одну ногу на бедро парня, а нежные пальчики гладили грудь Одинсона. Время от времени Амора поднимала фиалковые глазки на безучастного к незамысловатой ласке юношу, в надежде на отклик или хоть какую-то инициативу, но всё на что хватало Тора это вполне невинные чмоки и обнимашки. Их пара была в центре и наблюдавший за Ами Фарел так возбудился, что бесцеремонно шарил под свитером своей подружки, не замечая, что залип на округлую попку школьной красотки. Возмущённая Сигюн, треснула незадачливого повесу по затылку и впилась в него страстным поцелуем, отвлекая любимого парня от мечтаний, возвращая в реальный мир. Только Хейману с Сиф не было дела до чужих проблем. Парочка облюбовала толстую ветвь одного из деревьев, свесившегося над водой. Устроившись среди зелени они с успехом наслаждались друг другом, но незаметно ласки переросли в выяснения отношений. Давний конфликт набирал обороты с новой силой: — Дайл, а ты часом не обнаглел? Оказывается, что я ещё и виновата? — мгновенно завелась Сиф, перекинув волосы за спину. — Я не обвиняю тебя! Но вот увидишь, что так и будет! — доказывал свою правоту Хейман. Вокруг почти стемнело и его силуэт сливался с темнотой. — Нет, ну нормальный? Я ещё ничего не сделала, а уже и другого нашла, и замуж вышла, и детей нарожала! Тебе не надоело меня до белого каления доводить? — в конец разозлилась Сиф, соскакивая с ветки. Не оглядываясь и не прощаясь, надменная девушка направилась к дороге, гордо вскинув подбородок. — Ну и проваливай! Давно надо было это сделать. Адьос, детка! — Хейман тоже соскочил с насиженного места и сделал несколько шагов за подругой, но остановился и показал пошлый выпад рукой в сторону удалявшейся девушки, провоцируя эмоциональную подружку, но Сиф не удосужилась посмотреть в его сторону. Взбешённый её безразличием Дайл отвернулся обратно к реке: злость и досада душили его, ведь спесивая подруга вряд ли сумеет быстро забыть и простить нанесенную обиду. — Сиф! Подожди меня! — Амора извиняюще подняла глазки на Одинсона и подорвалась следом за подругой. Недовольная подобным финалом Сигюн, зло одёрнула свитер, отчего её небольшая грудь рельефней очертилась под одеждой, выпрямилась и, поджав губы, зашагала следом за подругами. Женская солидарность не позволяла поступить по другому. Если бы сейчас она предпочла компанию парней, то после разругалась бы с девушками, выясняя отношения. — Позволь-ка узнать, какого лысого хрена тут происходит? — Тор не собирался оставлять подозрительно истеричное поведение друга без внимания. — Да пошла она… — Дайл не уточнил куда именно, с тоской глядя в ту сторону, куда ушли девушки. — Хотя… Всё правильно. Так и должно быть. — Объясни нормально, что случилось? — спросил Одинсон, видя, что друга изрядно потряхивает. — Ничего. По большому счёту: ни-че-го. — Вот и пиво пригодилось, — внёс свою лепту Фарел, откупоривая банку для друга и подав ещё одну Тору. — Социальное неравенство страшная штука, Одинсон, — авторитетно заявил темнокожий, нехорошо усмехнувшись на недоумение Тора. — такому тепличному растению как ты, этого не понять. Не обижайся. Ты действительно отличаешься от богатеньких засранцев, которых я знал раньше. Ты какой-то… Правильный что ли? Именно поэтому ты и не замечаешь элементарных вещей. Прихлёбывая из банок, парни разместились на валунах, поросших бархатной, весенней травкой. Блондинистый товарищ успел подсуетиться и разложить на земле незамысловатую закуску в виде чипсов и сэндвичей с сыром. — Это сейчас, пока мы все учимся в одной школе, мы с ней пара, — Хейман мотнул головой в поясняющем жесте. — Потому что я капитан команды. А она лидер у девчонок. Но что будет, когда школа закончится? Я пойду работать на лесопилку, а она уедет учиться в колледж. Зачем такой умнице и красавице простой работяга? К тому же, зачем ей возвращаться в N? Разве что родителей навестить. Да и её шериф-папашка не допустит, чтоб его принцеска тратила время на такого, как я. Он и сейчас не в восторге от выбора доченьки. — Почему ты не поедешь учиться дальше? — удивился Тор и понял, что сморозил глупость. — Ты тупой, Одинсон? — захихикал Фарел, вытягиваясь во весь рост и перевернувшись на живот. — Откуда у его мамки деньги? Она кухарка! — пояснил блондин тоном, который по его мнению всё объяснял. — Но ты же спортсмен, — тихим, но уверенным голосом проговорил Тор. — Ты можешь получить стипендию и учись сколько тебе влезет. Трудно получить рекомендации и разослать их заранее? Тренер тебя обожает, разве он откажет? Парни насупились. Фарел деликатно отвернулся, что для него было не свойственно и сравнимо разве что с подвигом, а Хейман лишь тяжело вздохнул и прикрыл глаза ладонью, но Тор успел увидеть отразившуюся в них смиренную безнадёжность: — Хорошо, если бы так, Тор. Я польщён, что ты такого хорошего мнения обо мне. Да только звёзд с неба не хватаю. Для стипендии нужны баллы выше среднего, а у меня… И дело не только в них. У меня нет отца, зато есть младший брат и две сестры. Чтобы как-то платить по счетам и выжить, мамка берёт подработку. Делает торты и пирожные на дому для кондитерки и на заказ. А я подрабатываю в выходные на лесопилке и на разгрузке товаров в супермаркете. И благодарен тем, кто мне эту подработку предоставил. Мы не бедствуем, Одинсон, не надо на меня так смотреть, но без меня маманя не справится… Давай, Фарел, тащи ещё по одной, я знаю, что у тебя есть… Они проторчали на берегу весь вечер. Парни спорили и Одинсон убеждал друга в том, что тот неправ: что его матери было тяжело, когда Хейман ещё не работал, но она справлялась; что любая мать поддержит сына, когда речь идёт о его благополучии; что для семьи будет лучше, если он выучится и будет хорошо зарабатывать; что Сиф всё прекрасно осознаёт и делает свой выбор, имея на него право. Но никакие доводы не убедили Дайла, не уверенного главным образом в себе. Мысль о том, что дочь шерифа рано или поздно бросит его, стала навязчивой идеей, и парень находил массу причин для подтверждения своих убеждений. Миллер хоть и занял стойкую позицию нейтралитета, но про себя твёрдо понял необходимость хорошего «тычка» для скисшего друга и радовался, что в их компании появился Тор Одинсон. Парни разошлись когда звёзды уже вовсю светили, но ночь ещё не вступила в свои права. Тор заказал такси по телефону, но когда сел в машину, то назвал не свой адрес, а улицу, где жил Локи. Он рассчитал таксиста и вышел у палисадника, где они расстались несколько дней назад. Тор не знал, зачем сейчас приехал сюда: для визитов было поздновато – это раз, и Лофт просил его не приходить – это два. Но выпитый алкоголь придавал смелости и подхлёстывал дух авантюризма – Тор жаждал увидеть любимого и узнать, куда он пропал. Передёрнувшись от вечерней прохлады и приведя мысли в порядок, он направился к дому, едва различимому в темноте, скрытому за кустами и деревьями. Лёгкий ветер шевелил зелёные кроны, и неумолимые сверчки перекликались со всех сторон. Чем ближе Тор подходил к дому, тем прохладнее становился воздух вокруг, т.к сам дом находился несколько в низине. Когда деревья остались позади Одинсон оказался перед ветхим, старым строением, которое назвать домом язык не поворачивался. Покосившиеся, кривые стены несколько угрожающе накренились набок, и перекошенные оконные рамы казалось вот-вот лопнут под их тяжестью. Одно окно и вовсе было заколочено гнилыми, тёмными досками. Мрачный, заброшенный дом казался нежилым, если бы не свет в одном из окон, на котором, судя по яркому свечению, не было занавеси. Пройдя вдоль облупившейся стены с некогда серой краской, Тор заглянул в окно. Лучше бы он этого не делал. То, что он увидел, повергло его в шок. Парень не мог поверить в то, что происходило там, за грязным стеклом. Этого не могло случиться, потому было ужасно и казалось бредом больного воображения. Однако все происходило на самом деле. Его Локи трахал здоровенный мужик самой отвратной внешности. Лофт, выгнувшись, стоял опираясь на руки. Мужик нещадно драл его, притягивая к себе за худую, голую задницу. Ошибки быть не могло. Выпитый алкоголь сыграл злую шутку: замедленная реакция позволила всё рассмотреть в самых неприглядных подробностях. Глаза Лофта были плотно закрыты, а губа закушена – то, что было гримасой боли, воспринялось со стороны как маска страсти. Не ожидавший увидеть ничего подобного Одинсон захрипел, словно получил удар под дых. В груди разгорался пожар, в душе что-то умирало, а разум никак не мог поверить, что этот кошмар происходит наяву… Из груди вырвался странный звук, напоминавший одновременно рыдание и крик. Именно в этот момент Локи открыл глаза. На миг их взгляды пересеклись. Перед тем как сорваться с места и понестись непонятно куда, не разбирая дороги, Тор успел заметить, как расширились от осознания зелёные глаза. Тор уходил от ненавистного дома как можно дальше на подгибающихся ногах. Воздуха не хватало, бежать сил не было и Одинсон хватался за стволы, пока не упал, запнувшись за что-то в темноте. Едва парень поднялся на колени, как его накрыла такая волна тошноты, что его стало выворачивать на собственные руки, а он был не в силах отползти от лужи собственной блевоты. Горло сдавило спазмом, стало трудно дышать, на миг перед глазами потемнело, и в груди до боли сжалось сердце, а парня выворачивало снова и снова. Тяжело дыша Тор плюхнулся на задницу, обтирая руки о влажную от росы траву. Кровь стучала в висках, по щекам текли горячие слезы, а перед глазами стояла картинка, где его любимый парень совокуплялся с собственным отчимом. Увиденное повергло в шок, но нужно было убираться отсюда. Одинсона сильно штормило, все тело казалось налитым свинцовой тяжестью, во рту пересохло, и невыносимо хотелось пить, когда он побрёл прочь от ненавистного сквера. Выйдя наконец на улицу, Тор вызвал такси. Несколько минут он шатался туда-сюда по бульвару, пока не услышал, что его окликают. Он будто со стороны услышал: «Эй, парень, ты машину заказывал?» — хотя машина довольно резко затормозила, остановившись у тротуара. Тор сел на заднее сидение, сразу отвернувшись к окну. Водитель такси, обернувшись к нему, что-то спросил, но он не понял, что именно, просто назвав в ответ адрес. Домой подросток добрался ближе к полуночи. Он долго принимал душ, приходя в себя под тугими струями горячей воды, шмыгая носом. Юноше едва хватило сил, чтобы дойти до кровати и рухнуть сверху, не расправляя. Этот день был слишком длинным, но Тор, наконец, провалился в тяжёлый сон. Он не слышал, как поздно ночью вернулись родители; как они зашли к нему в комнату и, счастливо переглянувшись, вышли, убедившись, что сын спит; как они ещё долго пили чай в столовой, разложив на столе документы и обсуждая опеку над Локи Лофтом.⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆⋆