Перо из Ангельского Крыла.

Ватернэль — небольшой городок, раскинувшийся на севере Франции. Маленькие улочки, манящие своей таинственностью, каменные мостовые, при ходьбе по которым слышен глухой стук каблуков, двухэтажные дома средневековой архитектуры, скрипящие старинной черепицей бордового цвета, деревья, шуршащие зелёной листвой, при легком дуновении ветра — словно машина времени, возвращали в далёкое прошлое. Именно туда, когда кареты, запряжённые парочкой вороных лошадей, были отнюдь не редкостью, а встретить благородного рыцаря, в прочных металлических доспехах, с мечом, обильно украшенным рубинами, горящими, словно глаза невиданного зверя, и держащего под руку красивую даму, что грациозностью, осанкой и величием своим поражала сознание поэтов, художников и музыкантов, и те в порыве вдохновения посвящали ей свои прекрасные творения. С величественной реки Сены, текущей лазурной лентой, что полукругом омывала близлежащие Ватернэльские поля и раскинувшиеся зелёными рядами виноградники, довольно часто ветер приносил ассорти различных запахов, прекрасных настолько, что любая женщина заплатила бы огромные деньги, лишь бы купить такую изысканную коллекцию парфюма. Обилие зелени, солнца и цветов, создавали поистине сказочную картину. История наша повествует о девушке, пережившей множество горя, и берёт начало из двадцать девятого апреля тысяча девятьсот девяносто восьмого года, когда на свет появился очаровательный ребенок с синими, словно небо в июльский день, большими глазами. Жанетта — именно так назвали это юное создание, росла в родительской заботе и любви, но так как семья ее была небогатой (отец зарабатывал на жизнь, работая поваром в одном из скромных ресторанчиков, мама же была учительницей в местной начальной школе), одевалась скромно, и своей простотой напоминала скорее цветок ромашки, чем бархатную розу. Но к своим шестнадцати годам, эта девушка уже успела пережить множество душевной боли и страданий, что навсегда смогли прожечь в её несчастной душе свой след. Что именно принесло Жанетте душевую печаль? Черная полоса её жизни началась четыре года назад, когда ей было двенадцать. Именно тогда жизнь Жанетты начала превращаться в сущий ад. Все началось с того что её младший братик Гилберт — мальчик десяти лет, начал сильно болеть, а медицина была бессильна. С каждым днём его состояние все ухудшалось и всё семейство Де Морель погрязло в глубине боли и отчаяния, а несчастная душа Жанетты стала искать утешение на стороне, и сама того не подозревая, она влюбилась. Но счастья в своей любви Жанетте было найти не суждено — ее возлюбленный — Николас Де Франсуа, не ответил должным образом на её чувства тем самым ранив ее душу. Как ни пыталась Жанетта разлюбить Николаса, но чувства, будучи прямо от сердца, со временем только усилившиеся, оказались сильнее разума. Все эти годы жила она, страдая, и окончательно добило её еще одно ужасающее событие — смерть Гилберта. Это случилось в ноябре две тысячи тринадцатого. До сих пор вспоминает Жанетта этот день как самый ужасный в жизни. Тогда разыгралась страшная непогода и она, решила не идти в школу, предчувствуя неладное. За окном завывал, наверное, сильнейший за последние пять лет в Ватернэле, ветер, пригибая к самой земле деревья и кусты, на небе сгустились плотным, почти черным полотном тяжёлые тучи, ливень лил, словно из ведра, без остановки, и казалось, что эта чертовщина никогда не прекратится. Жанетта весь день просидела около кровати брата, читая ему его любимые книги. В отличие от многих своих сверстников Гилберт не признавал своей жизни без книг, а телевизор и интернет его совсем не привлекали. Но за последнее время мальчик так ослаб, что ему было очень сложно держать книгу в руках, а тело не слушалось. Ранее красивое живое лицо, теперь было не узнать из-за последствий болезни. Посеревшая кожа с зеленоватым оттенком, помутневшие после сильной боли и разочарования серые глаза, светло-русые волосы теперь свалялись и липкими прядями опали на лоб, весь взмокший от выступившего из-за сильных мук, пота, а тело мальчика напоминало собой скелет обтянутый кожей. На Гилберта было так больно смотреть. С каждой минутой он становился всё слабее и слабее, увядая на глазах, словно цветок, сорванный человеком с лесной опушки, словно орёл, заточенный в клетку, и не знавший спасения, чей энтузиазм уже был подавлен жестокой реальностью, жестокой настолько, что если вы не подчинитесь её законам — умрете. — Гилберт, милый, держись, прошу тебя, не умирай! — со слезами на глазах молила Жанетта, держа за руку брата. Казалось отчаяние, тёмной аурой витавшее в воздухе, можно было потрогать рукой. — Как же я буду без тебя?! — Держись, сынок. Пожалуйста, живи, — рыдала их мама, упав на колени рядом с Гилбертом, а отец не захотев нагнетать обстановку ещё сильнее, просто молчал с печалью смотря на умирающего сына, а в глазах его застыли слёзы. Наконец, найдя в себе силы сказать несколько последних слов Гилберт, дрожащим от слёз голосом тихо прошептал: — Мама, открой, пожалуйста, окно. Я… я так хочу вдохнуть в последний раз запах воздуха. Женщина отчаянно метнулась к окну, резкими и неуклюжими движениями раскрывая его, и комнату тут же заполнил запах свежести. Действительно, говорят, что умирающему нужен только глоток чистого воздуха. Ветер тут же ворвался в комнату сильным потоком, растрепал волосы семейства Де Морель, между тем пороняв на пол листы со стихами отца, белых бумажных журавликов, сделанных Жанеттой в надежде на то что случится чудо и её любимый братик выздоровеет. Гилберт вздохнул полной грудью. На секунду, Жанетте даже показалось, что вот сейчас он сможет подняться с постели, но взглянув в его лишённые надежды глаза, она снова заплакала. Ей не на что надеяться, судьба всегда забирает своё, и если смерть решила забрать Гилберта, то не ей — Жанетте Де Морель, обычной пятнадцатилетней девушке с ней тягаться. — Сестренка, не плачь, — прошептал он еле слышно, но Жанетта все равно услышала эти слова. — От твоих слёз мне становится ещё больнее. — Братик, — хрипло произнесла она, и её слезы, словно дождевые капли, градом капали на бледное измождённое лицо брата. Почему? Почему именно он? Почему их семья обречена на несчастье? — Жанетта, ты стала такой красивой, — протянул Гилберт, нежно проводя рукой по щеке сестры. Было отчетливо видно, что этот жест дался ему с сильным трудом. — Мама, папа, сестрёнка, знайте, что я всегда буду любить вас…— силы покидали мальчика, но он пытался не сдаваться раньше времени, продержаться как можно дольше, ради них, дорогих его сердцу людей, хоть его душа уже покидала это смертное тело. — Прощайте… И закрыл глаза… На его мёртвых губах была вымученная улыбка, давшаяся мальчику из последних сил, улыбка, что была последней и застыла навсегда на его лице. Гилберт Де Морель умер… умер на глазах у своих родных в возрасте тринадцати с половиной лет в своей маленькой комнате, отказавшись находиться в больнице, за три недели до этого дня. — Нет! Гилберт! Нет! — отчаянно закричала мама. — Пожалуйста, братец… — простонала Жанетта, закрывая лицо руками. Она уже поняла — смерть невозможно победить. — Почему ты покинул нас так рано? Слёз больше не было, и вместо этого была какая-то пустота, заполнявшая собой все естество Жанетты, заглушив всю боль, что девушка испытала за весь этот день. Она вдруг поняла, что не может смотреть больше на рыдающую мать, на отца пытавшегося утешить её и самому не зарыдать, на разбросанные листы бумаги на полу, на журавлика у своих ног, на мертвое тело любимого брата. Ей вдруг захотелось уйти, уйти подальше из этого дома, только бы не видеть всего этого ужаса, не вспоминать этого горя. Жаннета с тяжёлым сердцем направилась к выходу, но у самых дверей уже решила обернуться в последний раз. Всё тоже горе, всё тоже умиротворенное лицо Гилберта. Буря уже давно стихла, больше не барабанил по крыше дождь, больше не завывал за окном ветер, тот леденящий душу холод исчез раз и навсегда. Из-за туч медленно выплыло солнце, согревая мокрую после дождя землю. Солнечный лучик сквозь открытое окно и не задвинутые алые бархатные шторы заскользил по безжизненному телу мальчика, и остановился на его лице, подсвечивая и без того его сильную бледность. Именно тогда Жанетта поняла — небеса приняли его чистую душу, и что теперь её Гилберт будет в безопасности, он будет счастлив там, в Раю. С того рокового дня, полностью изменившего жизнь семейства Де Морель, минуло уже больше полугода. Родители хоть и по-прежнему работали, пытаясь прокормить семью, но уже без прежнего энтузиазма, потеряв всякую радость жизни. Жанетта часто слышала, как за стенкой плачет её мама, не в силах справится с минувшей трагедией, ясно видела, как отец временами смотрит в одну точку. Для них она осталась единственным ребенком, и именно поэтому всеми своими силами стараясь не расстраивать родителей, Жанетта стала учиться еще прилежнее, чем раньше. Чтобы хоть как-то растормошить мать, она, купив в цветочном магазине луковицы голландских тюльпанов, посадила около дома большую клумбу этих очаровательных цветов и, все соседи, проходя мимо их дома, часто спрашивали, где девушка купила их. Однажды, Жанетта, возвращалась со школы через парк со своей подругой Матильдой. Тогда была просто замечательная погода. Ярко-голубое небо раскинулось вширь и ввысь, майское солнце приветливо светило с небес, улыбаясь всем и каждому, пушистые и объёмные, словно вата облака лениво плыли по небу, а легкий и теплый ветерок приятно ласкал лицо и тело. Различные цветы на клумбах: розы и аквилегии, тюльпаны и нарциссы, ландыши и маргаритки, от обилия солнца, распустились, и теперь по всей улице разносился их дивный аромат. Нежно-зелёная газонная трава, напоминала собой изумрудный ковер, с алмазной россыпью, не успевших высохнуть на солнце капелек утренней росы, всеми цветами радуги переливавшихся на солнце. Городской парк, находившийся в центре Ватернэля, располагался слегка вытянутым прямоугольником. Посредине его пересекались две мощёные желтым уличным камнем дорожки, что тянулись от одной стороны, искусно сделанной чугунной ограды до противоположной стороны, тем самым рассекая парк на четыре части, образовывая в его середине перекрёсток. На этот самом перекрёстке располагался большой трехъярусный фонтан, из-за мелких брызг которого, над ним в солнечные дни было видно маленькую радугу. В фонтане летом очень часто резвились дети, и их весёлый звонкий смех был слышен почти во всём парке. Рядом под сенью листвы располагались деревянные скамейки, на которых сидели мамочки с колясками, влюблённые находившие отраду друг в друге, да пенсионеры, читающие газеты и книги. В юго-западной части парка находился небольшой пруд, над которым возвышался мостик, в ширину способный вместить на себе пару человек, в длину чуть больше шести метров. Так как в пруду водилось множество рыбы, на нём очень часто можно было заметить какого-нибудь любителя порыбачить, а кольцо ив, росших вокруг, не давали посторонним увидеть его. Воистину это было прекрасное место, ведь именно здесь можно найти умиротворение и покой. — Через три дня у Николаса День Рождения. Ты уже решила, что ему подаришь? — поинтересовалась Матильда, бодро шагая чуть впереди Жанетты. Матильда также была одноклассницей Жанетты и представляла собой худощавую блондинку с милым кукольным лицом. Фарфоровая кожа сияла молодостью и красотой, высокие скулы, давали её внешности толику аристократизма, чувственная линия губ, большие ярко-голубые глаза, напоминающие сапфиры, могли пленить с первого взгляда того кто только посмотрит в них. Почти платиновые волосы волнами спадали на плечи, чуть прикрывая выпирающую ключицу. Хотя Матильде было немногим больше пятнадцати лет, её тело уже приняло красивые женские очертания; у неё уже давно исчезла свойственная многим подросткам угловатость, в походке сквозила уверенность и величие, смешанное с кошачьей грациозностью. Матильда действительно была очень красива. Порой, Жанетта иногда испытывала легкую зависть к подруге. — Честно говоря, я не знаю, что можно ему подарить, — уголками губ улыбнулась Жанетта, остановившись возле фонтана. Матильда резко повернулась, и пронзительно заглянув ей прямо в глаза, задумчиво протянула: — Помни, у тебя осталось не так уж и много времени. Да, Жанетта действительно это помнила и понимала, но увы Николас Де Франсуа был очень противоречивой натурой; хорошо разбираясь в психологии, даже она не могла понять его замыслов. Вообще, Жанетта сильно сомневалась, что её подарок сыграет большую роль в развитии их отношений, и поэтому, отчаявшись, утратила весь свой оптимизм и надежду. — Я подумаю над идеей для подарка, — сухо ответила она и тут же быстро произнесла, стараясь смягчить свой тон. — Пойдём. Мне нужно ещё помочь матери по дому. Девушки направились к выходу из парка, и только выйдя за пределы ограды, оказались на шумной и оживлённой улице. Они словно попали в другой мир, стоило только покинуть парк. Вся улица была залита солнечным светом. Туда-сюда сновали люди; одни шли на работу, другие с работы, третьи возвращались с рынка с пакетами набитыми различной едой, а четвертые просто гуляли. Прямо напротив, через дорогу, в одном из новых зданий, находился кинотеатр, слева по соседству с ним было кафе, около дверей которого стояли две молодые девушки в униформе светло-фиолетового цвета, зазывая посетителей внутрь. Жанетте очень нравилось это кафе своей домашней обстановкой и теплой атмосферой, да и название его было мелодичным — «Виола». Может быть, именно поэтому у входа стояли большие белые вазоны с этими цветами. Иногда по дороге проносились машины. Из-за угла одного из многоэтажных домов доносились звуки Венского вальса. Почти каждый день там играл на гитаре один мужчина лет двадцати пяти. В соседнем квартале находился городской рынок, и по мере приближения к нему запахи и звуки, доносившиеся оттуда, становились все отчётливее. Одновременно чувствовался запах выпечки и шоколада, различных фруктов и овощей, вина, духов из столицы, пряностей, сыра изготовленного в местной сыродельне, чая привезённого из Китая, свежей рыбы, выловленной рыбаками с утра, и одежды, что молча, ждёт своих будущих хозяев лёжа на прилавке. Рынок как обычно был шумным местом, где царило буйство красок и изобилия. Если не дойти до рыночной площади и свернуть на соседнюю улицу, то можно найти и супермаркет, но жители Ватернэля предпочитали покупать натуральные продукты. — О, а вот и твой Николас, — усмехнувшись, весело прощебетала Матильда, легким кивком головы указав на симпатичного парня, мирно разговаривающего со своими друзьями. Что и говорить, а Николас действительно был красивым. Правильные черты лица, высокие скулы, красивый изгиб губ, глаза тёплого цвета, напоминающего собой растопленный молочный шоколад. Также у него были густые светлые волосы, смешно топорщившиеся на затылке, довольно-таки высокий рост и правильно сложенная атлетическая фигура, что прибавляла парочку плюсов его внешности. Для Жанетты этот парень действительно был идеальным, он словно второе солнце, освещал этот мир. Разговаривая со своими друзьями, он очень много смеялся, обнажая ровные белые зубы, и при улыбке на его щеках появлялись две симпатичные ямочки, что только прибавляли образу Николаса особое очарование. Увидев его сейчас, для неё весь мир потерял свои краски, всё словно стало серым и невзрачным, люди, проходившие мимо, уже не привлекали её внимания, уши словно утратили свою способность слышать. Жанетта будто оказалась в вакууме, где был только он. Ах, если бы только появилась возможность продать свою душу ради того чтобы только быть с ним, то она бы уже давно сделала это. Любовь ставит в зависимость хуже любого наркотика, делая людей такими беспомощными, такими слепыми. Она всегда разжигала войны, именно из-за любви разгорались конфликты. А Николас не замечая ничего вокруг, поравнявшись рядом Жанеттой, кинул на неё, вмиг ставший хмурым взгляд, и просто прошёл мимо, продолжая рассказывать троице своих друзей какую-то шутку. Вот четвёрка парней собралась переходить дорогу и Николас, над чем-то безудержно хохоча, выскочив первым, даже не заметил несущегося из-за угла одного из домов, просто на бешеной скорости чёрного автомобиля. Счет шел на секунды, на последние удары сердца. Машина уже была совсем близко и наконец, Николас заметил её. Лицо его исказилось от резко нахлынувшего страха и ужаса, руки дрожали, лоб покрылся испариной, разум велел бежать, но ноги став ватными совсем не слушались своего хозяина. Остается всего несколько метров… Несколько секунд… Тук… тук… тук… Так билось сердце в ожидании чего-то ужасного. Николас от испуга зажмурился. Но вдруг почувствовав сильный удар откуда-то со спины, он отлетел на пару метров на тротуар, больно ударившись спиной об твёрдый камень. Совсем рядом с ним раздался визг тормозов, неприятно резанув слух, и Николас отчетливо услышал какой-то глухой звук, словно что-то упало, что-то большое и мягкое. Радуясь тому, что каким-то чудом смог выжить, он в нерешительности открыл глаза, но увиденное повергло его в дикий шок. Волна ужаса накрыла Николаса в очередной раз. Хотелось закричать, но ком осевший в горле препятствовал этому. На расстоянии пяти шагов от него стояла та самая машина, после торможения, по инерции оставив на дороге две длинных тёмных полосы от шин. А совсем рядом, на дороге была она — Жанетта. Тело её, изогнувшись очень неестественной позе, истекало в разных местах алой кровью. И руки, и ноги, и плечи, и туловище, даже лицо её — всё было в заляпано кровью, также, как и капот автомобиля, как тротуар, тянущийся рядом, как фонарный столб, выступавший молчаливым свидетелем происходящего. Около места происшествия начала собираться толпа зевак, как говорится, жадных «на хлеб и зрелище». Одни смотрели с искренним любопытством, другие точно так же как и он, с ужасом и страхом. За его спиной послышался обезумевший крик Матильды — как он понял, подруги этой Жанетты. Теперь стало всё ясно: ему суждено было погибнуть в этот роковой час, но эта, безусловно, отважная, смелая девушка спасла его, вытолкнув с дороги, тем самым подставившись под удар судьбы. От осознания того, что в эту минуту он мог быть на месте Жанетты, вот так вот лежать здесь, посреди дороги, под пронзительными взглядами толпы, истекая кровью, и может быть даже уже быть мёртвым, его замутило. Захотелось поскорее отвернуться, но Николас не мог просто так этого сделать, словно какая-то неведомая сила удерживала его взгляд. Но тут пришло время для ещё большего шока. Николас вдруг отчетливо увидел что-то, что напоминая собой огромную тень, если можно так выразиться, вылетело, из мёртвого тела Жанетты, и скрылось за ближайшим деревом, растущим неподалёку. Страх и усталость одновременно завладели телом Николаса, и он, не выдержав такого напора, потерял сознание.