Воля королевы

Она заметила его еще в тронном зале; после победы на Черноводной пленных прихлебателей Станниса согнали, словно скот, и, хоть несколько паршивых овец пришлось прирезать, большинство покорно присягнули Джоффри. Ауран Уотерс был в числе склонивших колено; одного взгляда на него хватило, чтобы воздух комом встал в горле королевы. Серебристые волосы рассыпались по плечам, прищуренные глаза были темны и печальны... рука Серсеи взметнулась к груди. Рейгар, подумалось ей на сумасшедший краткий миг, Рейгар Таргариен, ее принц, он... мертв. Королева моргнула, прогоняя наваждение, чуть оттянула золотую цепь, сдавившую шею туже удавки. Человек, раболепно склонившийся перед Железным троном, не был ее принцем, не был даже Таргариеном; так, всего-навсего побочный сын лорда Велариона. Однако Веларионы произошли от древнего валирийского рода, и волосы, эти волосы... серебристо-золотые нити, мерцающие в свете свечей почти как тогда, в большом зале Кастерли-Рок, когда принц Рейгар почтил Ланнистеров и их гостей игрой на своей арфе. Уголки глаз ожгло слезами, гнев вскипел в груди Серсеи. Рейгар мертв, этот мальчишка - бастард, изменник, которому посчастливилось получить прощение, а она - королева, а не восторженное дитя. Серсея выпрямила спину, стиснув пальцами подлокотники кресла; зеленые глаза смотрели надменно, золото горело на стройной шее и лев, вышитый на груди и защищающий сердце королевы, грозно скалил клыки, но даже он не смог спасти Серсею от сладкой боли, пронзившей грудь, когда бастард обратил на королеву полный страсти взгляд. Если бы принц Рейгар смотрел на нее так... но Рейгар в могиле, а этот юнец слишком много мнит о себе. Королева надменно отвернулась, нервно постукивая каблучками туфель по мраморным плитам ступеней. В волосах, все дело в его волосах - и только. Серсея велела себе позабыть о нем: еще один глупый влюбленный мальчишка ей ни к чему, довольно ей проблем с Ланселем. Однако глаза сами шарили по пестрой толпе придворных, ища; сердце билось быстрее, пересыхало во рту, и кровь не текла по руслам вен, а бежала, играя, словно горный ручей. Бастард из Дрифтмарка пользовался любовью у дам, как и Рейгар в свое время, только принц-дракон был задумчив и печален, а Уотерс расточал улыбки охотно и не пропустил ни одного танца. Королева, прищурившись, наблюдала, как Ауран Уотерс кружит одну из розочек Тирелл, - право же, эти Тиреллы плодятся хуже всяких сорняков. Скоро в Красном замке не продохнуть будет от розовых кустов! - и вместо хмельной винной сладости ощущала привкус пепла и желчи. Девчонка была темноволоса, цвет глаз с высокого стола не разглядеть; возможно, они карие, голубые... или же серые. Серсея сжала зубы, смыкая пальцы на ножке кубка; острая бороздка впилась в пальцы, что-то потекло по руке, а затем судорожно стиснутого кулака коснулись мягко и бережно. Королева вздрогнула, дернулась пугливой ланью, полосуя пылающим взглядом лицо леди Мерривезер. Таэна, улыбаясь, наполнила чашу Серсеи; девчонка Тирелл, Элинор или Элла, звонко рассмеялась, когда Уотерс поднял ее в воздух, и ее смех прозвучал для королевы хуже вороньего карканья. - Помолвка ничуть не мешает нашей Элинор веселиться, - прошептала Таэна, поигрывая локоном. Вьющаяся смоляная прядка скользила по щеке на шею и обратно, - только я слышала, что дрифтмаркский бастард вожделеет другую. - Кого? Уж не деву ли Маргери? - криво усмехнулась королева. Вокруг невестки мошками вьются дураки - близнецы Редвин, Джалабхар Ксо, сир Клифтон, Таллад Высокий... чем Ауран лучше их? Потомок Древней Валирии, незаконорожденный, мальчишка. Только полный болван предпочтет розочку королеве-регентше, хотя чего ожидать от Веларионов? Они всегда были немного не в себе; чего уж стоит их лояльность Станнису. Серсея смочила губы вином и обвела их кончиком языка, леди Мерривезер с хитрым смешком придвинулась ближе, и ее дыхание пощекотало висок королевы. - О нет, - улыбка Таэны была лукавой и острой, словно нож, - его сердце волнует кое-кто более... интересный. - Леди Мерривезер, - Серсея с деланным возмущением покачала головой. - Уж не пытаетесь ли вы меня дразнить? - Самую малость, ваша милость. На большее я бы не отважилась, - мирийка сверкнула темными глазами, и королева невольно развеселилась. Вокруг них шумел пир, слуги разносили фрукты, сыры и сладкие вафли. Лунатик скакал верхом на толстом шуте Тиреллов, Лазурный Бард бренчал на своей лютне, хмельной Пакстер Редвин хохотал вместе с лордом Мейсом над шуткой Матиса Рована, пока леди Оленна выговаривала что-то служанке. Ауран Уотерс успел оставить свою розочку и присоединился к компании молодых рыцарей, среди которых был и Лорас Тирелл. Представив, что Бастард из Дрифтмарка может добиваться взаимности этого юного розанчика, Серсея едва не поперхнулась вином. Таэна услужливо протянула ей платок, клочок нежного шелка, обшитый кружевом. - Не хотите вы сказать, что... - королева прочистила горло. Зеленые глаза отыскали в толпе Аурана: он о чем-то спорил с сиром Гарланом. - Сир Лорас ему больше по нраву? - Ну что вы, ваша милость, - леди Мерривезер притворно ужаснулась и протянула тонкую смуглую руку за вафлей; сахарная пудра снегопадом посыпалась на расшитую розами скатерть; проклятье, и здесь Тиреллы постарались! - Слава о мужской удали лорда Уотерса будоражит умы кузин леди Маргери. Это Элинор уже обещана, а вот Элла... девочка шепчет его имя в подушку перед сном. На большее ее не хватает, бедняжки, - мирийка кончиком языка собрала крошки с полной верхней губы, - а что касается его... - Таэна доверительно коснулась руки Серсеи, - служение короне его увлекает куда больше прелестей Эллы. Серсея понимающе кивнула. Бастардов и младших сыновей, как правило, душат амбиции. Если малолетний сын лорда Велариона преставится, и Ауран покажет себя полезным Томмену - и Серсее, - то вполне может стать новым лордом Дрифтмарка. Тогда Элла Тирелл покажется ему мелкой рыбешкой; сейчас, впрочем, он ей под стать. Золотоволосая голова королевы, увенчанная венцом из белого золота и лунных камней, вплотную приблизилась к леди Мерривезер, чьи кудри перевивала нить из красного золота. Кожа Таэны благоухала медом, орхидеей и ночным жасмином, от сладости аромата у Серсеи закружилась голова; белые пальцы сжали оливково-смуглую ладонь мирийки. - Вы так и не сказали, кто завладел умом и сердцем юного Уотерса, - укоризненно заметила Ланнистер, с жадностью следя за Аураном, выводящим на центр зала порозовевшую от смущения и восторга Эллу. Таэна виновато опустила ресницы. - Он просил не говорить, ваша милость. Не обижайтесь, прошу, это крайне меня опечалит, - она подставила чашу, и пухлый слуга наполнил ее вином, густым и красным словно кровь. Серсея усмехнулась, откинувшись на подушки. - Пытаетесь заставить свою королеву упрашивать? - Пытаюсь развлечь вас, ваша милость, - женщина пожала плечами, - управлять королевством - дело скучное и утомительное, вы сами говорили. А что так не радует женщину, как тайный поклонник? Многое, могла бы ответить королева. Голова Тириона, маленького чудовища, насаженная на пику; Джоффри, ее первенец, живой и здоровый, скоропостижная кончина Королевы Шипов и острый меч, перерубающий тонкую шейку Маргери. Чтобы Роберт не вернулся тогда с Трезубца, и предсказания Магги оказались бы лишь дурным сном. Рейгар никогда бы не взглянул на волчицу, а Безумный Эйрис не женил бы сына на плоскогрудой, болезненной дорнийке. Теперь уж все они в могиле, а скоро Неведомый соберет новый урожай голов. Губы Серсеи тронула зловещая улыбка, слетевшая при виде Аурана Уотерса, направляющегося к высокому столу. На мгновение королева вновь увидела Рейгара, и это видение выбило воздух у нее из груди, заставило сердце замереть, а затем - разочарованно рухнуть вниз, под ноги танцующим. - Ваша милость, - юноша грациозно поклонился. Тогда весь Ланниспорт преклонил колено, приветствуя принца-дракона; теперь же Серсее падают в ноги. - Не окажете ли честь? Черные глаза Таэны озорно заискрились. - Увы, у меня нет желания танцевать. Боюсь, забота о королевстве совершенно лишила меня сил, - королева-регент поднялась. Она могла принять приглашение; когда она танцевала в последний раз? На свадьбе Тириона? Однако слишком было велико желание смахнуть самодовольное выражение с лица этого бастарда; пусть довольствуется одной из розочек; королева ему явно не по чину. - Леди Мерривезер, проводите меня. Она прошла мимо Аурана Уотерса, представляя на его месте Рейгара. Отказ только сильнее распаляет желание мужчины; был бы Таргариен заинтригован, если бы юная львица отказала ему? Покидая зал под руку с Таэной, Серсея чувствовала горячий взгляд Бастарда из Дрифтмарка, и мрачное торжество распустилось в груди пышным цветком. Не Маргери с ее пресной добродетелью тягаться с львицей. В следующий раз королева-регент встретила Уотреса на собрании Малого Совета; на сей раз его серо-зеленые глаза смотрели куда холоднее, однако равнодушие бастарда только рассмешило Серсею. Как будто у нее нет других забот! До чего нахальный мальчишка; не сбить ли с него спесь снятием с должности? Будет ли тогда Элла Тирелл шептать по ночам имя побочного сына опального лорда? Ланнистер позволила Ортону Мерривезеру наполнить ее кубок и взглянула на Аурана поверх чаши: юноша лениво водил пером по клочку пергамента, откровенно скучая под занудные рассуждения Пицеля о воробьях, заполонивших улицы Королевской гавани. Свет свечей позолотил его волосы, тени заострили черты, лицо вытянулось, раздвоенный подбородок выдавался вперед: ничего общего с Рейгаром. И как только Серсея могла подумать, что они похожи? - Ваша милость, - из задумчивости ее вывел голос Хариса Свифта, - Железный Банк настаивает... - Железный Банк подождет, - отмахнулась королева, - все долги будут выплачены. В свое время. Сейчас нас должны интересовать более насущные вопросы, - Станнис сидит на Стене, Драконий Камень до сих пор в лапах его союзников, в море неспокойно из-за островитян, духовенство упрямится - довольно дел и без браавоссийцев. До чего же назойливые мошки. - Лорд Уотерс, - юноша поднял голову, и Серсея раздраженно прикусила губу. Ну, вот, опять... чертов мальчишка! - Как продвигается строительство кораблей? Нам всем, - она обвела рукой сидящих за столом, - не терпится послушать. Ауран льстиво улыбнулся. - Строительство идет полным ходом, - заверил он, обращаясь будто к одной только Серсее; в глазах дрифтмаркского бастарда разгорался уже знакомый ей пожар, - скоро "Прекрасная Серсея" будет спущена на воду и будет наводить ужас на наших врагов в море. Пираты и недобитки Станниса будут дрожать от страха и прыгать в воду, бросая свои корабли, завидев ее паруса на горизонте. Ответ Уотерса заставил королеву улыбнуться; он так старается ради нее. Поет ли он так же сладко для своей Эллы? И скоро ли ее именем назовут корабль? Ланнистер удостоила юношу кивком прежде, чем вновь повернуться к лорду Свифту. Глупо пытаться увлечь женщину, преподнося ей ее же корабль. Впрочем, что еще мог ей подарить безземельный бастард? Цветы? Обезьянку, как этот дурень Таллад своей деве Маргери? Нет, Серсея жаждала другого. И если Бастард из Дрифтмарка хочет ей угодить, придется постараться. Вечером, готовясь ко сну, королева с недоумением воззрилась на ночную рубашку, приготовленную ей Доркас: тонкий, бледно-голубой шелк украшали вышитые морские коньки. Серсея не помнила у себя такой; леди Таэна, заметив ее взгляд, озорно хихикнула. - Это подарок, ваша милость. Один... человек при дворе посчитал, что вам может это понравиться, и я взяла на себя смелость передать это вам, - мирийка, сидящая на постели, чуть подалась вперед, оперевшись на руки. Черные локоны соскользнули по ее плечам, сквозь полупрозначную ткань рубашки темнели соски. - Если вам не нравится, я завтра же разыщу этого человека. - Не стоит. Пусть, - Серсея погладила шелк; едва тронутые серебряной нитью морские коньки резвились вдоль круглого выреза, отделанного мелкими кипенно-белыми кружевами. Милый пустячок, однако дарить такое королеве... неслыханная дерзость. Даже Джейме не смел преподносить ей подобное; впрочем, брата никогда не волновали женские тряпки, как и Роберта. Хотелось примерить, но не при Джоселин и Доркас: Сенелла научила королеву быть предельно осторожной, особенно сейчас, когда Красный замок полон Тиреллов. Ланнистер велела убрать рубашку в сундук, чтобы потом, когда за горничными закрылись двери, велеть Таэне достать ее. Серсея вытянула руки, позволяя леди Мерривезер ее раздеть; мирийка стояла близко, касаясь грудью спины королевы, вела ладонями по ее телу, задирая рубашку. Ланнистер прикрыла глаза, откинув голову на плечо Таэны, и женщина невесомо коснулась губами ее шеи. Обнажив королеву-регента, мирийка прижалась к ней всем телом; не переставая покрывать поцелуями шею Серсеи, она огладила кончиками пальцев ее живот, щекоча, спустилась вниз, к золотистым завиткам, вторую руку положив на грудь Ланнистер. Серсея вздохнула; кровь забродила, загустела патокой от сладкой истомы, но стоило Таэне проскользнуть пальцами между бедер королевы, та вывернулась из объятий и встряхнулась мокрой кошкой. Глаза мирийки голодно поблескивали в темноте; Серсея своевольно тряхнула волосами. - Рубашку, - повелительно бросила она, потягиваясь перед зеркалом. В свете одинокой свечи тело королевы казалось отлитым из золота, в то время, как кожа леди Мерривезер отливала чистой медью. Шелк рубашки пах мятой и лавандой, ласкал кожу; пальцы мирийки мягко массировали затылок Серсеи. Королева приподнялась на цыпочки, вытягиваясь перед зеркалом, сыто прищурилась: она все еще хороша собой, несмотря на годы, прожитые с Робертом. Ланнистер расправила складки на рубашке: любопытно, почему же именно голубой? Серсея отдавала предпочтение ланнистерскому багрянцу и зелени, так идущей к ее глазам, а тут... герб дома Веларион - серебряный морской конь на голубом поле. Не поэтому ли?.. чтобы переодеваясь на ночь, королева думала о нем?.. Серсея негодующе тряхнула локонами. Вот уж действительно наглость! Королева стянула рубашку через голову и швырнула ее на пол; сорочка лужицей нежно-лазурного шелка растеклась по мирийскому ковру. - Убери ее, да подальше. Не желаю, чтобы начали болтать, - Серсея ожидала, что Таэна начнет возражать, но леди Мерривезер лишь пожала плечами и послушно направилась к большому, окованному красной медью сундуку. - Больше никаких подарков. Я вдова и мать короля; негоже, чтобы какой-то юнец...- королева не договорила; возмущенно передернув плечами, она вернулась в постель. Мирийка опустилась на перину подле нее и поцеловала золотистые пряди, раскинувшиеся по подушке. - Как скажешь, любовь моя. Больше никаких рубашек. Через неделю она и думать забыла о ночной сорочке, вышитой морскими коньками; Железный банк напирал, воробьи чинили беспорядки на улицах, а Томмен все больше и больше своевольничал: мальчик вознамерился обучаться копейному делу и даже заявил, что хочет заседать на Малом Совете. Серсея, естественно, воспротивилась: дела, которые там обсуждают, не для детских ушей; не хватало, что бы Томмен по наивности своей передал ее слова Маргери. Еще совсем недавно послушный, покладистый, маленький король выпятил нижнюю губу и позволил себе топнуть на мать ногой. Пришлось послать за Пейтом; в свои покои королева вернулась в крайне дурном расположении духа. Даже вино не смогло унять расшатавшиеся нервы. Во всем виновата розочка, маленькая королева; высечь бы ее заместо Пейта, а заодно и ее бабку: глядишь, та и упокоится под кнутом. Серсея сердито пихнула Доркас, помогающую ей снять туфли, ногой в полное бедро и нахмурилась, часто заморгала, когда ее веки пощекотало солнечными лучами: пронизывая флакон из-зеленовато-голубого стекла, они посылали на стену солнечных зайчиков. Сине-зеленые, они рыбками сновали по гобеленам и резным деревянным панелям. Откинувшись на спинку кресла, Ланнистер пошевелила нагими пальцами ног. - Это еще что? - у нее было полно всяких флаконов, склянок и баночек: краска из Тироша, духи из Лиса, белила и румяна, асшайские благовония в ларце из черного дерева с золотым тиснением. Этой бутылочки королева не помнила. Доркас, отдуваясь, поднялась, едва взглянув на королеву, она тут же отвела взгляд и ее щеки залило румянцем. - Это... передал слуга, ваша милость. Сказал, что это для вас. - Вот как, - процедила Серсея, внутренне холодея. Слуг в Красном замке много; пропади один или дюжина, никто и не заметит. Внутри цветного стекла плескалась жидкость, вполне могущая оказаться ядом; филигранный флакон мог таить в себе смерть. Кто может стоять за этим лакеем? Тиреллы? Или же... горло сдавило спазмом, сердце дико заметалось в груди. Тирион... что, если он все еще в Королевской гавани? Брат, маленькое чудовище, желает ее смерти, решил отравить королеву так же, как Джоффри!.. Серсея сдавленно всхлипнула, зажимая рот рукой. Ее сын, ее мальчик раздирал собственное горло, не в силах сделать и вздоха, а теперь... Ланнистер оттолкнула Доркас, стремительно вскакивая. Может, и она тоже подкуплена, подумалось Серсее с ужасом? Как и Сенелла?! - С вашего позволения, я попросила лорда Квиберна осмотреть флакон, - пролепетала Доркас, смиренно кланяясь, когда королева уже собиралась позвать стражу. - Он заверил меня, что его содержимое не навредит вашей милости. - Неужели? И что же там? Может, и ее горничные вовлечены в эту игру? Как бы им не заиграться, Квиберн уже просил у Серсеи позволения... пригласить к нему в подземелья еще нескольких женщин. Будет очень грустно расставаться с леди Мерривезер, без нее станет совсем тоскливо: Тиреллы с одной стороны, его воробейшество с другой и посреди всего этого - бастард, нахальный юнец, так сильно напоминающий ей Рейгара. Нет, довольно думать о Уотерсе - этому мальчишке нечего ей предложить, кроме флакона духов и клочка шелка. Через неделю Серсея обнаружила на столике возле зеркала платок, расшитый серебром и речным жемчугом; королева подарила его девице Свифт якобы за верную службу, а на деле - чтобы не мозолил глаза. Браслет с асшайской бирюзой Серсея забросила в шкатулку: изящная безделушка, но слишком проста для нее. К букету из голубых роз Ланнистер отнеслась куда милосерднее: вдохнула аромат нежных бутонов и попросила поставить их в вазу у окна, подальше, так, чтобы не видеть; в последнее время розы раздражали ее до колик в животе. Таэна загадочно улыбалась, но разговоров о "тайном поклоннике" королевы больше не заводила, а Серсея не спрашивала. К чему расспросы, если и так все знаешь? Пусть на людях Ауран Уотерс держался со своей правительницей более, чем учтиво, она не сомневалась, что все эти подарки, милые пустячки - его рук дело. Ну, а кого же еще? Не Пицеля же! Даже Лансель с его навязчивой любовью не додумался до такого, слюнтяй. Серсея, скрывая чисто девичье ликование за фасадом высокомерной холодности, сделала глоток грушевого бренди, штоф которого обнаружился в горнице нынче по утру. Голубые розы, увядая, роняли лепестки, ветер играл распущенными волосами королевы. Она уже предвкушала следующий подарок; было интересно, что дрифтмаркский бастард удумает на этот раз. Едва ли у него в карманах много золота, иначе не стал бы так мелочиться. Серсея облокотилась о резные перила, сонным взглядом скользя по раскинувшемуся под окнами саду. Пышно цвели пионы и мальвы, пожилой сгорбленный старик заботливо подстригал розы: надо будет приказать их выдрать и заменить чем-нибудь менее тирелловским; звонко щебетали птицы; это было определенно славное утро, не омраченное дурными снами. Серсея сделала еще глоток бренди: оно было куда крепче, чем вино, но слаще, пахнущее корицей и мускатым орехом; хмель в голове приятно шептал прибоем, на губах блуждала ленивая улыбка. Даже какая-то девица, спрятавшаяся со своим ухажером в беседке, не вызвала у королевы прежнего раздражения; она почти с материнской заботой взирала на метания девушки, пока вышедший на свет кавалер не взял ее руки в свои. Его волосы отливали белым золотом, а она, худенькая, с каштановыми локонами и в венке из голубых роз так напоминала королеве ту волчицу, а он... бастард... высокий и светловолосый... Серсея в ярости выплеснула остатки бренди в сад; туда же полетела и ваза с зимними розами. Швырнув опустевшую чашу на пол, Ланнистер, задыхаясь от гнева, вернулась в опочивальню. Как... как он смел?! Сговариваться со слугами, дарить государыне своей эти дешевки, а сам в это время... это все Маргери, это все из-за Маргери! Не привези она своих кузин в Гавань, Элла Тирелл не стала бы течной кошкой тереться возле гранд-адмирала Малого Совета Серсеи. А Ауран... ногти впились в мякоть ладоней, во рту сделалось солоно из прикушенной до крови губы. Вздумал играть с львицей? Как бы ублюдку не пришлось об этом пожалеть. Рейгар Таргариен тоже предпочел тогда другую, и что из этого вышло?! Серсея опустилась на постель, прижимая руку к груди. Оттаскать бы глупую девчонку за волосы, а ему - всыпать пощечин или отдать Квиберну, пусть поработает над его смазливым личиком. Посмотрит ли тогда на Уотерса розочка, если он станет не красивее Пса? Но нельзя, нельзя... прежде всего, она королева, чувства не должны туманить рассудок, а смазливых мальчишек полно при дворе, и каждый будет рад заслужить милость Серсеи. Но волосы, такое чистое валирийское серебро только у Аурана... нет, довольно! Волосы не сделают бастада Велариона драконом, а Элла... разве что темноволоса, но уж точно не Лианна Старк. Волчица издохла, как и Роберт, да и Маргери долго не проживет. Королева глубоко вздохнула, прикрывая глаза; пальцы сжимали и выкручивали складки на шелковом покрывале, внутри клокотал гнев, обжигающий злее дикого огня. Серсея медленно поднялась. На сей раз она никому не позволит собой пренебрегать; ни розочке с ее бабкой, ни Аурану Уотерсу и его маленькой потаскухе. Когда Доркас принесла королеве завтрак, огонь, занимавшийся в камине, пожирал сорочку из бледно-голубого шелка. Этим же утром был написан приказ о приостановке строительства кораблей. Однако ни то, ни другое не принесло Серсее Ланнистер желанного удовлетворения. Внутри по-прежнему все тлело и жгло; пламя бушевало и требовало выходу. Впору самой браться за меч и вести войска на Драконий камень. И все из-за кого?! Королеве не должно быть дела до какого-то ублюдка и недалекой девчонки, однако раненое самолюбие саднило и кровоточило, и даже вино не могло усмирить бури в ее крови. Серсея сама себе казалась бешеной львицей; она ждала, что Ауран будет недоволен отсрочкой строительства, однако Уотерс принял волю королевы с поистине овечьим смирением. А отправь она Бастрада из Дрифтмарка на Стену за шашни с маленькой розочкой, он был бы так же покорен? Поклонился бы и сбросил свой небесно-голубой колет, чтобы сменить его черной кожей? Серсея мстительно улыбнулась; леди Мерривезер, растиравшая ее ступни, взглянула на нее с нескрываемым беспокойством: - Все хорошо, ваше величество? - руки мирийки, мягкие и чуткие, переместились на щиколотки королевы, ладони блестели от лавандового масла. - В последнее время тебя как будто что-то гнетет. - Пустяки, - отмахнулась Серсея; она ела разрезанный на дольки красный апельсин прямо в кровати, сок тек по подбородку, пачкал пальцы, и Ланнистер облизывала их, словно крестьянка. Мысль о браке Эллы Тирелл и одного из выводка хорьков Фрея немного, самую малость развеселила ее. Таэна принялась массировать колени королевы; темные глаза пристально смотрели из-под каскада черных кудрей. - Могу я что-нибудь сделать? Мне больно видеть вашу милость удрученной, и не только мне. - Ты - преданная слуга короны, - Серсея с улыбкой погладила мирийку по щеке; Таэна подалась ей навстречу, проводя скользкими от масла руками по ногам королевы. Ладони очертили линию бедер, забрались под рубашку, складками собравшуюся на поясе, полные вишни губ прижались ко рту Серсеи, алому от апельсинового сока, но поцелуя не вышло - королева отстранилась, и губы Таэны разочарованно мазнули по подбородку. Леди Мерривезер со стоном потянулась вслед за королевой, стремясь урвать монаршей ласки, и Ланнистер легонько хлопнула ее по щеке. - Ну-ну, милочка, не будь такой жадной. Не все же сразу.. - Ваше величество бесконечно жестоки, - надулась Таэна, но Серсея только рассмеялась. Жестока? А разве будучи другой, можно выжить в Королевской гавани? Ланнистер откусила половину апельсиновой дольки, вложив остаток меж приоткрытых губ мирийки, когда за дверью зашумели. Королева различила истеричный визг Джаселин и угрюмый бас Бороса Блаунта, леди Мерривезер спешно накинула на Серсею покрывало и сама потянулась за платьем, но не успела - в опочивальню ворвался Ауран Уотерс, преследуемый сиром Боросом и белой, словно простокваша, Джаселин. Королева чуть приподнялась на подушках, зеленые глаза окатили бастрада презрением. Что это еще за выходки?! - Ваша милость, я пытался его остановить... - прогудел было сир Борос, но умолк, поперхнувшись словами, стоило Серсее повелительно взмахнуть рукой. - Плохо пытались, сир. Вы не смогли даже пресечь вторжение в мои покои, не удивительно, что вы не сумели уберечь короля, - выплюнула Ланнистер и впилась взглядом в лицо Уотерса. Он все-таки хорош собой... но до Рейгара ему далеко. - А вы, милорд? Если пришли просить за свои корабли, то... Ауран не дал ей договорить; вместо ответа он упал перед королевой на колени. - Ваше величество, я молю вас о прощении. Так... это уже интересно. - Выпроводить его, ваша милость? - Борос Блаунт хлопнул ладонью в латной перчатке Аурана по плечу; Серсея не ответила. Гвардеец, приняв ее молчание за согласие, дернул град-адмирала за руку. - Ну, поднимайся. - Ваше величество, позвольте... - позволить ему? С какой это стати? Неужто он думает, что после его свиданий с Эллой королева снизойдет до бастарда? Ланнистер злорадно наблюдала, как сир Борос тащит упирающегося Аурана прочь из покоев. Вот так-то, милорд, знайте, в чьих руках власть. Что, уже не так теперь рад милости Тиреллов? Выждав еще несколько минут для порядка, королева решила проявить толику милосердия; в конце концов, интересно, зачем явился дрифтмаркский бастард. Уж не для того ли, чтобы признаться ей в любви? - Отпустите его, сир. Пусть говорит. А вы ступайте, - Борос Блаунт неуверенно переминался с ноги на ногу, замерев в дверях комнаты, и терпение Серсеи начало истощаться. - У вас не только с животом, но и со слухом плохо, сир Борос? Я сказала, что вы свободны. Блаунт вышел, потемнев лицом, Джоселин юркнула вон вслед за ним; в комнате помимо королевы остались Ауран и Таэна. Ланнистер сложила чуть липкие от фруктового сока руки на коленях, склонив голову на бок. Губы изогнулись лукавой усмешкой. - Итак, милорд, за что именно я должна вас простить? - За нахальство? За попытку опорочить королеву? За шашни с одной из Тиреллов? Похоже, измена у него в крови, но что можно взять с бастарда? Ауран вновь опустился на одно колено, не смея поднять взгляд; весь его облик выражал раскаяние. Таким - смиренным, просящим, - он нравился Серсее куда больше. Вот где место Уотерса: у ее ног, там же должна быть Маргери и ее ушлая семейка. Ланнистер приняла чашу подогретого вина из рук странно спокойной леди Мерривезер, когда ее гранд-адмирал поднял на королеву полные муки глаза. - Боюсь, что... не оправдал ваших ожиданий. - Вот как? - Серсея задумчиво глотнула вина, сквозь ресницы поглядывая то на Таэну, то на Аурана. - И что же вы сделали, милорд, что могло так меня прогневать? Мирийка поймала ее руку и поднесла к губам. - Ваша милость, прошу... - Нет, леди Мерривезер, - королева вырвала пальцы, - пусть лорд Уотерс сам нам расскажет. Ну, милорд... я жду, - Серсея упивалась его унижением. Жаль, конечно, что все это происходит в полумраке ее опочивальни, а не в тронном зале на глазах у сотни придворных, но все же это так... сладко. Будто глоток вина после долгой жажды. Ауран одарил королеву пылким, многообещающим взглядом, от которого у нее заныло внизу живота. Если бы принц Рейгар так же смотрел на нее... если бы... Темнота скрадывала резкость черт, если забыть, кто перед ней, то и вправду может показаться, что это Рейгар Таргариен стоит перед Серсеей на коленях, умоляя ее о милости. Ланнистер протянула руку, запуская пальцы в серебристо-золотые волосы Аурана; он поймал ее руку и ожег ладонь страстным поцелуем, но королева вырвала кисть; в ту же секунду щеку Уотерса ошпарило пощечиной. - Я не позволяла вам этого, милорд, - отчеканила она прежде, чем снова схватить его за волосы. Они оказались жесткими, колючими, почти как у Роберта. Ауран сглотнул. - Простите, ваше величество, - его потемневшие глаза - можно представить, что они темно-индиговые, как у принца-дракона, - шарили по телу королевы-регента, прикрытому только рубашкой. Ноющие от напряжения соски заострились и проступали сквозь тонкую ткань, и Бастард из Дрифтмарка уставился на ее грудь, словно голодный младенец. Это развеселило Серсею; она озорно покосилась на Таэну, рассеянно играющую с бахромой покрывала. Мирийка вдруг грациозно соскользнула с постели и встала на колени рядом с Аураном; голова скромно опущена, руки молитвенно сложены: кающаяся грешница, не иначе. - Я тоже должна повиниться перед вами, ваша милость, - тихо начала леди Мерривезер, - лорд Уотерс уверял меня в своей любви к вашему величеству, и я... это я приносила его подарки в ваши покои, - в черных глазах женщины отражались огоньки свечей. - Мы только хотели порадовать нашу королеву. - Мы - одни из самых верных слуг вашего величества, - подхватил Ауран. - И готовы ради вас на что угодно, - закончила Таэна, облизывая губы, - мы - ваши. Да, хотелось крикнуть Серсеи, вы мои. Все Семь королевств принадлежат ей. Ни Станнису Баратеону и не Маргери Тирелл - она королева! Пусть Магги-Жаба горит в пекле вместе с ее пророчествами, и Тирион, маленький уродец, скоро к ней присоединится. А леди Мерривезер... маленькая змейка; чего она хотела на самом деле - развлечь Серсею или же дать Тиреллам оружие против нее? А Уотерс? Все это ради его ненаглядных кораблей? Он уже просил у королевы золота на украшение флагманов, и она обещала подумать... или бастард вознамерился таким образом снискать свое настоящее лордство? Веларионы поддержали Станниса, если их мальчишка-лорд умрет, то вполне можно узаконить Аурана. Нельзя допустить, чтобы столь древний род вымер, даже Таргариены брали себе супругов из Дрифтмарка; светловолосый, молодой Ауран наверняка понравится Мирцелле, но до этого далеко, пляска с дорнийцами еще не окончена. Серсея небрежно потрепала Уотерса по щеке, жестко вдавила в скулу большой палец; юноша дернулся, но королева сжала его подбородок. - Вы мой, милорд. Не забыли? - она провела пальцам по губам дрифтмаркского бастарда. Хотелось запустить ногти в его кожу, расцарапать до крови: это ее право, это то, чего хочет королева. Руки вновь запутались в волосах Уотреса; мысленно Серсея представляла на его месте Рейгара. Вот кто должен стоять перед ней на коленях, признаваться ей в любви, а не этот мальчишка. Ланнистер намотала серебристо-золотые пряди на кулак и потянула, заставив Аурана запрокинуть голову. - Вас часто видят в компании кузины Маргери, - Таэна говорила, что Элла скромница, но что-то больно смело она обхаживает бастарда Велариона. - Любите розы, милорд? Осторожнее - они могут больно уколоть. - Их шипы мне не страшны, - улыбка Уотерса вышла кривой из-за пальцев Серсеи, оттягивавших его щеку. - Кузина маленькой королевы мила, но она еще девочка. Мне же по вкусу женщины. - Сердечко Эллы будет разбито, - печально вздохнула Таэна с хитрым огоньком в глазах. Королева поджала губы, безжалостно выкручивая ухо Аурана. Ну и пусть; отказ Безумного короля тоже разбил ей сердце, а смерть Джоффри растоптала осколки. Почему ей должно быть дело до Эллы Тирелл? Серсея спустила ноги с кровати и уперлась ступней в плечо гранд-адмирала; дрожь прокатилась по телу королевы, судорожный вздох слетел с губ, когда юноша повернул голову, прижавшись ртом к тонкой щиколотке. Если закрыть глаза, то можно подумать, будто сам принц-дракон ласкает ее... Ланнистер, не размыкая век, ухватила Уотерса за затылок; он послушно подался вперед. Теплые ладони обхватили талию королевы, губы сжали сосок сквозь ткань рубашки. Серсея закусила губу. Перина слегка просела, когда Таэна забралась обратно на постель; руки мирийки отвели в сторону волосы Серсеи, сначала шеи коснулся прохладный воздух, а затем - горячие губы. Серсея недовольно качнула головой, оттолкнула леди Мерривезер плечом: нет, все должно быть не так. Только Рейгар, ее принц, ее обещанный принц; она сжала валирийское серебро в кулаках, пока юноша целовал живот королевы через тонкую ткань. Поцелуи жалили острее каленого железа, руки обнимали так, что сбивалось дыхание; Ланнистер пьянела без вина. Рейгар, мой принц, хотелось сказать Серсее, мой дракон... открыв глаза, она взяла лицо юноши в ладони; в его глазах плескалось расплавленное золото, а под ним таилась грязная зелень, узкие губы кривились будто в насмешке, а руки Таэны обвили плечи крепко, словно лианы, и висок обжигало ее жадное дыхание. Нет... нет, это не то, это не Рейгар. Подхалимы, льстецы, слуги, ее слуги. А разве королева пустит в свою постель слугу? Серсея с силой оттолкнула Уотерса; не ожидая этого, Ауран растянулся на мирийском ковре. Леди Мерривезер испуганно охнула, когда королева взглянула на нее разъяренной тигрицей. Рана, едва затянувшаяся, открылась вновь; женщина, вся дрожа, забралась обратно под одеяло. Таэна робко тронула ее за плечо. - Моя королева... - Уйдите. Оставьте меня, - она легла на бок, повернувшись к ним спиной. Львы не плачут, твердила королева себе, львы не плачут, говорила ей тетя Дженна, утешая племянницу после несостоявшейся помолвки, но едкие слезы все равно катились по щекам. Боги отняли у нее Рейгара, а теперь, точно в издевку, посылают Серсее этого мальчишку. Отдать бы его Квиберну за наглость, чтобы подвесил его у себя в подземельях, чтобы вытянулся, точно струна... Серсея закрыла глаза. Не Ауран Уотерс ей нужен, но и Элла Тирелл его не получит. Не получит и все. На то воля единственной королевы Вестероса.