And I will surrender

Вечер после крупного концерта всегда был любимым временем Джерарда. И стафф, и родственники, и даже фанаты, видя, как он утомлен, как едва волочит ноги, всегда оставляли его в покое, и это были те редкие минуты, которые он мог посвятить самому себе, забыв на пару часов, что он идол мирового масштаба. Вэй сбросил на пороге квартиры порядком надоевшие сапоги и прошел прямиком на кухню. После распада MCR Джерард вдрызг рассорился с Лин-З, срывая на ней ярость, и девушка наотрез отказалась жить с мужем "хотя бы до тех пор, пока у тебя изо всех щелей не перестанет идти пар". Джерард лишь злобно фыркнул и уже на следующий день переехал в маленькую студию в самом малоизвестном районе Джерси - этой студии как раз хватило для одного Вэя, его гитары, холодильника и дивана. Мужчина склонился к морозилке и выудил оттуда полупустую банку апельсинового мороженого. Взяв в зубы ложку, Вэй перебрался на диван, попутно стянув с себя кошмарную кожаную водолазку, буквально рухнул на потрепанные и жалобно скрипящие подушки и с усталым видом прикрыл глаза. "Это просто невыносимо." Джерард сунул ложку в уже начавшее таять мороженое и разблокировал телефон. Успев активировать невидимку до того, как кто-то его заметит, мужчина быстро пролистал ленту и нескончаемый список диалогов. Тысячи и тысячи сообщений от фанаток с признаниями в любви, несколько сотен пожеланий умереть в самых извращённых страданиях, десяток коммерческих предложений. Ничего важного. Вэй закрыл почту и вздохнул, но рука не желала выпускать телефон. Пальцы словно сами собой коснулись телефонной книги, выводя на экран список избранных контактов. Джерард вздохнул. - Еще раз...еще один. "Фрэнк Айеро. Идет соединение" Джерард ждал с волнением, едва заметно подрагивая от каждого гудка. Наконец в трубке послышался какой-то шорох, и знакомый до зубной боли голос устало проговорил: - Джерард...я ведь просил. Не звони мне. - Привет... - короткое слово далось Вэю с трудом; голос трепетал и срывался. Динамик вздохнул. - Чего ты хочешь? Не делай все происходящее болезненнее для самого себя. - Я тур закончил. - непонятно для чего произнес Джерард. Трубка помолчала. - Поздравляю. Как оно было? - Фрэнк, вернись ко мне... - внезапно мужчина словно со стороны услышал свой голос и поразился тому, какая мольба в нем прозвучала. Голос на том конце провода резко оборвался. О том, что звонок продолжался, говорило лишь едва слышное дыхание. - Фрэнк?.. - тихо, почти шепотом пробормотал Вэй. - Джерард, мы все это обсуждали тысячу раз. И тысячу раз я говорил не звонить мне. Зачем ты продолжаешь? Почему каждый вечер нам обоим приходится это переживать? - голос Айеро подрагивал от сдерживаемого гнева, но Джерард расслышал - а может, убеждал себя, что расслышал - в нем нотки отчаяния. - Я не могу без тебя...и без других. Этот мой тур...он был...не таким! - слова Джерарда звучали с детской, неподдельной обидой - то ли на самого себя, то ли на мир вокруг. - Так не должно быть... - Прекрати истерику. - Вэй вздрогнул, услышав прорезавшуюся сталь в голосе Айеро. - Ты не ребенок. - Фрэнк... - Джерард смешался, напуганный холодностью бывшего согруппника, и замолчал, не зная, что сказать. - Джерард, я много раз уже говорил тебе... - тон гитариста смягчился. - После...ну, того разговора...мы не смогли бы работать нормально. Ты и сам должен это понимать. Вэй закрыл глаза. В сознании с необычайной яркостью вспыхнули разрозненные кадры той послеконцертной ночи: вот они с Фрэнком, обнявшись за плечи, пьяно хохочут и поливают друг друга шампанским, вот вскакивают на поребрик у моста, вот вваливаются в студию, задыхаясь от счастливого смеха. В следующий миг картинка меняется: Джерард слышит собственный голос, слышит, словно сквозь туман - "Я хочу быть с тобой, Фрэнк. Больше, чем с кем угодно другим"; лицо Айеро искажается, и без того большие глаза изумленно расширяются, наполняясь непониманием и даже страхом. Мужчина делает шаг назад, затем разворачивается и пулей летит прочь из студии, спотыкаясь о провода и аппаратуру, оставляя Вэя в ужасе замереть у двери. Бутылка шампанского выскальзывает из ослабевшей руки и разлетается на тысячи осколков с оглушительным грохотом... - Джерард. Ты здесь? - чуть тревожный голос выхватывает рыжего из водоворота воспоминаний. - Почему ты отказал мне? Неужели...ты не чувствуешь...совсем ничего?.. - Джерард как будто не контролировал свой голос - слова вырывались из приоткрытых губ сами собой. В трубке прозвучал тяжелый вздох. - Я не такой. Ты ведь знаешь... Я женат. Как и ты, кст- - Я могу в любой момент ее бросить! - поспешно выпалил Вэй - даже слишком поспешно. - Джерард! - раздосадованно осадил мужчину Айеро. - Это неправильно. Ты и сам должен понимать. Хватит потакать своим капризам. - Но Фрэнк...я ведь...на самом деле... - Вэй понимал, что звучит сейчас, как актер из плохой мелодрамы, и голос его дрожит и срывается, как у пятиклассника на первом свидании, но ничего не мог с собой поделать - его желание быть рядом с Фрэнком заглушало и гордость, и самоуважение. - Ты эмоционален и часто принимаешь минутные увлечения за страсть всей жизни. Сколько раз уже так было? Просто успокойся и подумай. - наставительным, рассудительным тоном проговорил гитарист. - Я не могу думать о чувстве...оно есть, Фрэнк! Оно просто есть... - почти с отчаянием простонал бывший лидер, зажмуриваясь. Телефоны вновь смолкли; тишину нарушало лишь шумное, сбивчивое дыхание Джерарда. Наконец, совладав с собой, Вэй наигранно озабоченно пробормотал: - Я...со времени распада нашего...шесть кило набрал с расстройства...фанаты посмеиваются... - Да не с расстройства, а с апельсинового мороженого...кому ты рассказываешь-то? - Фрэнк тихонько усмехнулся в трубку. Джерард в замешательстве глянул на банку рядом с собой и неуверенно спросил: - Откуда ты знаешь? - Я же не такой слепой, как ты. Всегда, когда ты был расстроен, ты покупал банку апельсинового мороженого... - посмеиваясь, отозвался Фрэнк. - А когда просто волновался - вишневого. А потом стоял перед зеркалом, трогал себя за животик и нервно спрашивал всех, как похудеть. Джерард отдернул телефон от уха и с неподдельным изумлением уставился на динамик, так внимательно, словно глядел сейчас в вечно смеющиеся глаза Фрэнка. - Ты так...хорошо меня знаешь... - голос предательски задрожал в самый неподходящий момент; Вэй почувствовал, как глаза увлажнились, а губы сами собой скривились, сдерживая всхлип. Фрэнк на другом конце провода раздраженно выматерился одними губами и в изнеможении зажмурился: "Я же клялся себе не напоминать ему ни о чем таком...ему ведь больно! Что я за друг..." - Лин-З никогда не замечала, что я расстроен или взволнован. - совладав с собой, Джерард теперь говорил тихо, быстро и сбивчиво. - Только ты всегда все подмечал, ты всегда знал, как меня развеселить и стоит ли, ты потакал моим причудам... My Chemical Romance только благодаря тебе получился таким...ну...по-настоящему о любовном романе. Я говорил, да, что любовь - химия...но...что с того, если она так же приятна, как о ней пишут в книгах?.. Айеро молчал, не зная, что сказать. Шок, который он испытал в тот вечер, еще ярким клеймом полыхал в воспоминаниях; мужчина предельно ясно помнил лицо Джерарда, счастливое, вдохновенное, искреннее - и так же помнил внезапную волну отвращения и страха, захлестнувшую сознание. Любить...Вэя? Своего напарника, хорошего друга, согруппника... Это не укладывалось в голове. О взаимности не могло быть и речи; но как сказать об этом тому дрожащему голосу, что с такой надеждой ждет его приговора на ином конце провода? - Ты знаешь... - рыжий, чувствуя, как медлит Фрэнк, вновь заговорил, пытаясь заполнить неловкую паузу. - Ты слышал мой сольный альбом?.. - Ну еще бы! - мгновенно отозвался гитарист, радуясь, что можно сменить тему. - Мне очень пон- - Я всегда рисовал обложки для альбомов сам, помнишь?.. - Джерард продолжил, словно не слыша друга. - А в этот раз... Я не смог. Мне ничего не приходило в голову. И руки не слушались. Пришлось ставить это убогое фото. И клипы... Я ведь все сроки пропустил. Просто как-то раз, когда взбешенный менеджер влетел ко мне сюда, я сидел за компом и бездумно таскал по экрану заглючившее окошко проводника. И он решил, что это гениальная задумка. Смешно, да?.. - в голосе, впрочем, звенела лишь горечь. - И песни эти все... Не мои. Они наши, Фрэнк. Я все их писал для нас, для новых альбомов. Присвоить их себе...ну...как украсть у брата. Я чувствую себя омерзительно. Словно гнию изнутри. Айеро не мог найти ни слова, чтобы ответить - все слова казались пошлыми и неуместными сейчас. Брюнет чувствовал, что Вэй сейчас не ведет себя напыщенно и возвышенно, каким периодами представал перед фанатами - все, что говорил Джерард, было просто, не отрепетировано перед зеркалом и искренне; и что можно сказать человеку, проникнутому таким отчаянием? - Не нужно сейчас искать слова утешения, ты и сам знаешь, что не отыщешь их. - слова Вэя вдруг прозвучали тихо и почти спокойно, но Айеро слышал в таком знакомом медовом голосе безнадежное отчаяние. - И...знаешь, что, Фрэнк? Я хочу, чтобы нам обоим стало проще. Гитарист непроизвольно сжал телефон пальцами. - Что ты затеял? - Я держу в руке пистолет. Фрэнк внезапно осознал, что мир вокруг замер, сузился до крохотного динамика рядом с его ухом, во рту резко пересохло, а взгляд остекленело вперился в неясную точку на обоях; Айеро точно знал, что Джерард не лжет и не блефует. Мужчина словно почувствовал тяжесть рукояти в собственной руке. - Джерард...это глупо... - язык, как будто парализованный, с трудом проговаривал буквы. - Я хочу, чтобы ты попрощался со мной, Фрэнк. - неожиданно голос Вэя потеплел. - Фрэнки... Я был так рад, когда ты пришел к нам в группу. Без тебя что-то казалось неполным. - Перестань!.. - холодея, пролепетал Айеро. - Ты не можешь так поступить... - Тебе станет легче. И мне, наверное, тоже... Фрэнк услышал едва слышный скрежет взводимого курка и содрогнулся, словно от пушечного залпа. Рука лихорадочно зашарила по дивану рядом с собой, пытаясь нащупать второй телефон, вызвать полицию, скорую, кого угодно, лишь бы не допустить того, что произойдет. - Разрешишь мне спеть для тебя...в последний раз? - в голосе Джерарда не было ни страха, ни обиды, ни того обыкновенного для суицидников налета гордыни - он прощался так, как прощаются с родителями дети перед долгим расставанием. - Джерард, я умоляю тебя... - заикающимся, надломленным голосом пробормотал Айеро. Он сознавал, что нужно срочно сделать что-то, но не мог даже привстать, в каком-то жадном оцепенении вслушиваясь в каждый звук, каждый шорох на той стороне провода. - Give me a shot to remember... And you can take all the pain from me... - тихо, непривычно мягко пропел Вэй. - Перестань!.. - Фрэнк зажмурился от острой рези в глазах и сжал пальцы в кулак до белых костяшек. - A kiss and I will surrender... The sharpest lives are the deadliest to lead... - едва слышный вздох отточенным ножом резанул по сердцу Айеро; гитарист, не помня себя, вскочил на ноги и рванулся к распахнутому окну, мечась невидящим взглядом по комнате. - A light to burn all the empires... So bright the sun is ashamed to rise and be... - Фрэнк ясно видел, как Джерард сейчас сидит, неестественно выпрямив спину и расправив плечи, и прижимает к рыжему виску тонкое дуло, и улыбается своей открытой, светящейся, но вечно скрывающей душевные терзания кошачьей улыбкой. Гитарист в изнеможении грохнул кулаком по подоконнику и прошептал, давясь слезами: - Не нужно...я умоляю... - In love with all of these vampires... So... - голос Джерарда прервался на секунду, - so you can leave...like the sane abandon me... - Джерард!!! - истерически взвыл Фрэнк, в полубессознательном состоянии вцепившийся в волосы; мужчина крупно дрожал, панически ожидая оглушительного выстрела. Трубка тихо щелкнула. Айеро судорожно вздрогнул и сдавленно шепнул: - Д...Джерард?.. - Что ты чувствовал? - голос Джерарда едва заметно подрагивал. - Я... Я просто ждал...исхода. - Ты меня обманул?! - Фрэнк сорвался на истерический взвизг и со всей силы саданул кулаком по стенке, в кровь разорвав костяшки. - Я не могу тебя обманывать... - ровным тоном ответил Вэй. - Я не знал. Здесь три патрона в барабане. Я попросил Лин-З зарядить его так еще год назад - на всякий случай. На случай выбора. - Ты психопат! Ты подонок, Джерард, ты последняя тварь!!! - почти в истерике выкрикнул Фрэнк и отшвырнул телефон в стенку; от удара включилась громкая связь, и тихий, до боли родной голос продолжил: - Я решил: если я умру - так тому и быть. Все равно в одиночку как музыкант я уже агонизирую, а как человек прогнил и того раньше. А если нет...то...быть может... - здесь Джерард споткнулся и впервые продолжил неуверенно: - Быть может...испугавшись за меня, ты почувствуешь...и что-то большее?.. Ноги Фрэнка сами собой подломились, и мужчина сполз на пол, с изумлением вглядываясь в мобильник. Секундная вспышка гнева прошла, и Айеро медленно начал понимать, на что надеялся Джерард. Но сколько бы гитарист не копался в себе, сколько бы не прогонял перед глазами только что пролетевшую сцену - он чувствовал лишь опустошающий страх перед потерей дорогого друга. Ни той безумной книжной страсти, о которой так много пишут, ни даже простой симпатии, большей, чем дружеской, Фрэнк не ощущал - Джерард был ему дорог, дороже многих и многих, но не больше, чем просто другом. Вэй молчал, не желая мешать. Солист с волнением, граничащим с умопомрачением, вслушивался во все шорохи на том конце трубки, понимая, что сейчас, в эту самую минуту, решится его судьба. - Джерард... Вэй медленно отнял трубку от уха и осторожно, бережно положил ее рядом с собой. Телефон едва заметно вибрировал, транслируя извиняющиеся, виноватые, раскаивающиеся - но отказывающие слова Фрэнка. Джерард знал, мог предсказать буквально каждое слово, которыми сыпал сейчас Айеро - и сейчас мысленно представлял себе, как тот виновато прикусывает губы, как вскакивает на ноги и лихорадочно ходит по комнате, как отчаянно жестикулирует, пытаясь убедить друга в своей искренности. - Джерард?.. Джерард, ты здесь?.. - тонкий слух вокалиста уловил робкий вопрос. Вэй поднял трубку и приложил к уху. - Я все понял, Фрэнки. - голос рыжего прозвучал почти нежно. - Прости меня за все это. Я тебя не виню. - Джерард, только пожалуйста, не делай глупостей! Еще...больших... - от спокойного тона Вэя гитариста пробил холодный пот. Джерард вздохнул, отнял телефон от уха и с тоской взглянул на экран. "Как дать ему понять, что я не хочу делать ничего - ни глупостей, ни серьезных вещей? И...стоит ли?" - Я обещаю. - Вокалист мастерски владел голосом - сейчас ничто не выдало бы его опустошенности. - Джерард, перестань! - Айеро вконец запаниковал. - Прошу тебя! Заплачь, пошли меня на три буквы, психани, все что угодно! Не будь таким...не собой! - Я есть я. Фрэнки, успокойся. - Вэй безразлично глядел в стенку перед собой. - Я не буду ничего с собой делать. Что важнее - я больше не буду доставать тебя. - Да ты никогда меня не доставал! - по трясущемуся голосу Айеро было ясно, что тот захлебывается слезами. - Джерард, да что за...неужели мы не можем быть просто друзьями?! Какими были двенадцать лет?! Джерард невольно слабо улыбнулся, услышав эти слова. - Милый, милый Фрэнк. Вэй ласковым жестом коснулся кнопки сброса звонка. Почти в следующую секунду телефон зазвонил вновь; вокалист, не глядя на экран, вынул из смартфона сим-карту и смахнул ее куда-то в сторону. - Если бы я мог дружить с тобой... Вэй откинулся назад на диван и привычно поморщился от скрипа застарелых пружин. Рука, безвольно скользнувшая по подушкам, наткнулась на гладкую рукоять пистолета. - Если бы я не погряз в этом топком болоте... Мужчина поднял пистолет и оглядел матово поблескивающий корпус. Холодно-серый металлический блеск завораживал, привлекал взгляд. - Если бы ты не светил для меня так ярко...так ярко, что солнце рядом с тобой стыдливо опускает взор... Тонкое колечко дула, казалось, обожгло выбритый висок. - Если бы ты не покинул меня.