Очередная терапия, очередная головная боль. За все время "лечения" мысленно я успел превратить рядом сидящих людей в трупы раз пятьдесят, не меньше. Доктора говорят, что нас можно излечить. Но их таблетки никогда не помогают. Несомненно, они даже не знают, чем нас пичкают.
За все два года, проведенных в психиатрической лечебнице, я кардинально изменил свои представления о нормальной жизни. Моим любимым праздником стал Хэллоуин. Только в это время люди в больнице могут показать свою истинную, дикую сущность. Нас выпускают из камер, окна и главные ворота плотно закрывают через дистанционное управление, которое есть только у врачей, да так, что даже самый безбашенный не снесет. Нас разрывает от ощущения свободы, снующие единомышленники напоминают, кто мы есть. Мы вновь хотим убивать. А доктора устраивают себе в это время выходной, чтобы раз в году не видеть наших болезных лиц, оставляя на постах только полусонных охранников.
Как только прозвенел оглушающий, противный для слуха звонок, все пациенты "проснулись" и начали суетиться. Нужно уходить отсюда в камеру. Нельзя задерживаться. Нас так приучили. Вот нам отворяют дверь, выпускают. Один и тот же сценарий каждый день. Надоедает, но вкалывают столько успокоительных, что становится на всё плевать.
Я выхожу почти последним. Охранники-санитары не дают никуда свернуть, проводят до самой камеры. Даже после стольких лет они не обзавелись доверием ко мне? Пытался сбежать всего раз, подумаешь. Отсюда всё равно почти невозможно выбраться в одиночку. Нужны огромные силы, чтобы это сделать, каковых я не имею за счет лекарств, ослабляющих организм.
Проходя в свою камеру, уже замечаю своего соседа по комнате - Фрэнка. Этот мальчик моложе меня на четыре года, но мы смогли очень близко сдружиться, и я безумно этому рад. Без него я не знаю, чем бы скрашивал свои однообразные дни. Я не могу вспомнить, за что его упекли, даже свою причину не всегда удаётся вспомнить, но это не столь важно для нас. Мы хорошо общаемся, и это помогает нам не потерять рассудок окончательно. Как только я ловлю его взгляд на себе, на моем лице невольно возникает улыбка. Фрэнки одаривает меня такой же, и тяжелую железную дверь с громким грохотом закрывают прямо за моей спиной.
- Привет, Джи, ну, как все прошло? - с хитрой улыбкой спрашивает Фрэнк. Похоже, он что-то задумал.
- Ничего, Фрэнки, как обычно, - без особого интереса отвечаю я. Мне лучше бы узнать время обеда, так как сегодня я не завтракал. Не люблю здешнюю перловую кашу, она ужасна.
- А знаешь, какое сегодня число? - ухмылка не сползала с его лица. Что могло прийти в голову Фрэнку, что будет связано с цифрой на календаре? Конечно же, что-то безумное. Этот парень за полтора года уже успел девять раз попытаться сбежать, причем самыми разными способами. Как его еще не посадили в одиночную камеру с усиленным лечением? Я даже заинтересован в его идее.
- Сегодня тридцатое октября! А завтра Хэллоуин! И у меня есть гениальный план, как провести его просто великолепно! Хочешь узнать его? - в ореховых глазах мальчишки плясали бесенята. Он очень хотел поделиться своей идеей, и я не смог отказать ему, даже если бы захотел. Я приготовился слушать интересную задумку Фрэнка и кивнул ему головой в знак согласия.
- Раз нас завтра выпускают из камер, то мы спокойно сможем добраться до любой части больницы. Нам нужно будет пробраться в кабинет охранника Стива, когда он отойдет от своего поста, что он делает очень часто. Пока он будет отлынивать от работы, мы включим сирену и также заблокируем все оставшиеся двери в больнице, чтобы он не смог вмешаться. Тогда люди запаникуют из-за сирены и бросятся к главным дверям, ведущим к выходу. Своей давкой они должны будут все-таки сломать их, хоть все и говорят, что это невозможно. Ведь, когда человек паникует, силы возрастают. Таким образом, мы должны будем выбраться через открытые двери. А затем уже посмотрим, что будет. Главное - выбраться, а с остальным определимся позже. Ну, как тебе, Джи?
Я был крайне удивлен, что план будет таким убеждающим. Я почти сразу же согласился, хотя у меня даже не было сильного желания выбираться на свободу, но этот парнишка вдохновляет меня на все. Когда я согласился, глаза Фрэнка загорелись еще сильнее. Он так радуется моему согласию. Раньше мы никогда не пытались сбежать вместе. Может, это
тот самый шанс? Даже не смотря на то, что мы сумасшедшие, я надеялся на успех. Так осточертели мне эти белые стены. Пора бы посмотреть на что-то новое, но в то же время новое - это всего лишь хорошо забытое старое.
После этого мы стали ждать. Прошел обед, прошла терапия Фрэнка, моя терапия, ужин. После этого отключают свет, и мы ложимся спать. На удивление, уснули мы быстро, по крайней мере, я, хоть и очень волновался. Неужели у нас и вправду получится?
На следующий день.
Когда я проснулся, то сразу заметил, что слепящего белого света нет, а на его месте был слабый голубоватый свет. Неужели они в этот раз и лампочки ослабили для нас?
Фрэнки еще спал, и я не знал, чем занять себя до тех пор, пока он не проснется, поэтому принялся разглядывать потолок нашей комнаты. Он был изучен мною наизусть, но это не мешает мне до сих пор бродить по нему взглядом.
Спустя, примерно, двадцать минут мой сосед проснулся, взглянул на меня и мило улыбнулся. Пришла пора. Мы вышли из нашей комнатки и заметили, что все заключенные спокойненько ходят, занимаясь своими делами. Есть, конечно, буйные типы, но если не обращать на них внимания, то нас даже пациентами психбольницы не назовешь. Фрэнк повел меня в блок с охраной, и по пути туда я вспоминал наши последующие действия по плану.
Когда мы были почти на месте, Фрэнк резко дернул меня за руку вниз со словами: "Ш-ш-ш, присядь!" Я сначала даже не понял, зачем, но потом до меня дошло - это Стив выходит на очередной "перерыв на обед". Мы еще долго следили за его полной и медленно движущейся фигурой, постепенно отдаляющейся от нас, пока она совсем не исчезла из виду. После этого мы встали и пробрались через прикрытую дверь в комнату охранника. Размером она была, как чулан, но освещение здесь лучше, чем в нашей палате. Слева от выхода находился громоздкий железный серый стол с пультом управления на нём. Итак, нам нужно всего две кнопки. Блокировка дверей и пожарная тревога. Их мы искали так долго, будто разгадывали головоломку. Спустя пятнадцать минут поисков нужных кнопочек мы добились нужного эффекта. Ужасная мелодия ударила по ушам. Послышались чьи-то истошные крики и топот бегущих ног.
- Мне с трудом верится, что это происходит, - случайно выдал я шепотом, забыв следить за своим языком и мыслями в голове. В ответ на это мой друг лишь схватил меня за руку и повел в оживившуюся толпу безумцев.
Готов поклясться, я видел в руках некоторых оружие. Откуда оно у них? Также я потерял своего спутника и теперь предпринимал тщетные попытки найти его макушку в этом сборище тел. Пока я бегал взглядом поверху, кто-то, уже не скрывая, угрожал ножом пациентам. Вот черт, там же Фрэнк!
Я бежал сломя голову, распихивая людей перед собой.
Лишь бы успеть
Я вижу, как псих замахивается ножом над моим другом.
Фрэнку удалось перехватить его руку, тем самым его противник получает своим же ножом в живот и падает, мгновенно теряя сознание и умирая. Он вытаскивает нож из пациента, но тут подбегает напарник убитого и резко проводит бритвенным лезвием по шее моего Фрэнки.
Это случилось
Я стоял и не мог закрыть рта. Я был в шоке. Мое сознание наполнялось безысходностью и жаждой мести. Я очень хотел раздавить голову тому, кто сделал это с Фрэнком. Я сжал кулаки настолько сильно, что ногти впивались в кожу. Я сделал уверенный шаг, как сразу же получил удар по голове чем-то тяжелым. Почувствовал, как по волосам течет что-то теплое. Провел рукой по тому месту и понял, что это моя кровь. В глазах начало мутнеть, дыхание - прерываться. Я упал рядом с Фрэнком. Мысли уже не складываются,
я умираю.
Последним, что я услышал, был сильный грохот, вероятно, это сломались главные двери.
Спустя некоторое время.
Я просыпаюсь. В ушах звенит, в глазах еле прорезается четкое зрение. Начинаю ощущать холод плитки, на которой я лежу. Чувствую чью-то холодную руку, подхватывающую меня за плечо и запястье правой руки. Медленно поднимаюсь и оборачиваюсь. Это мой Фрэнки. С глубоким порезом на горле, кожа вокруг которого уже посинела, а кровь запеклась. Хм, вероятно, он должен был умереть от такого рассечения. Но... мы оба умерли. Поднимаю руку и ощупываю голову. Чувствую топор и свои слипшиеся от крови волосы. Но никакой боли.
- Как мы смогли выжить? - не удержавшись, хриплым голосом спросил я у Фрэнка, который разглядывал пятна крови на своей одежде.
- Не задавай лишних вопросов, Джи. Пошли, мы так и не выбрались отсюда, - Фрэнк схватил меня за руку, хитро улыбнувшись, и повел к выходу. Мы ступали осторожно, боясь за свои мертвые тела. После того, как мы вышли из лечебницы, на нас подул прохладный осенний ветер, наступали сумерки. Мы оба вдохнули полной грудью свежий воздух, которого нам так не хватало в больнице. Странно, что никто до сих пор не узнал о нескольких сотнях сбежавших убийц.
Мы подходим к краю холма, на котором стояла лечебница. Мы переглянулись с Фрэнком. Кивнули. Я сжал его руку посильнее, и мы спрыгнули.
Это конец. Конец мучений.
